Проблема пространства и времени в географии

Проблема пространства и времени в географии напрямую связана с пониманием ее объекта и предмета. В течение длительного описательного периода в географии выработалось представление о том, что она изучает размещение различных по природе объектов на поверхности Земли. Это совпадало с обыденным пониманием пространства как расположения объектов друг относительно друга на плоскости. Размещенческое представление о географии, как уже было сказано, было закреплено в теоретической форме в хорологической концепции А. Геттнера.

Сущность хорологической теории А. Геттнера. К представлению о размещении объектов на поверхности Земли он добавляет наличие причинных связей между ними. «Если бы между различными точками на земле, — пишет он, — не существовало причинных зависимостей, и если бы различные явления на одной и той же точке были независимы друг от друга, не нужно было бы особой хорологической концепции; но так как существуют такие отношения, которые лишь вскользь или вовсе не затрагиваются систематическими и историческими науками, то оказывается необходимой особая хорологическая наука о земле или о земной поверхности» [4, с. 109].

Рассмотрение земной поверхности под углом зрения пространственного размещения и есть по Геттнеру предмет географии. Однако, отмечает он, география не должна изучать только географическое распространение объектов, она должна быть наукой о пространственном заполнении и характере стран и местностей. Если учесть его замечание о причинных связях между объектами, то станет ясно, что под пространством он понимал причинную «связь между соединенными на одном месте земли различными царствами природы и их различными явлениями» [4, с. 1191. Это пространство отдельных областей местности, ландшафта, страны и части света «в их складывающемся из сочетания всей совокупности явлений географическом своеобразии» [4, с. 196]. «Необходимость хорологической точки зрения, — пишет А. Геттнер, — обусловливается наличностью причинной взаимозависимости между приуроченными к одному месту земли явлениями, в силу чего каждое место на земле представляет единое индивидуальное целое» [4, с. 196]. В науках, относящихся к человеку, нельзя считать географическим исследование о распространении какой-либо социальной вещи, например, орудия или оружия. Это скорее этнология. А вот «экономическая география имеет дело с хозяйственными свойствами и соотношениями различных стран и местностей» |4, с. 115|. Интересно, что обусловленность хозяйства природными компонентами местности позволяет говорить о причинной связи, лежащей в основе ТПК и экономических районов, которые давно являются объектами исследования экономической географии. Таким образом, по классификации наук А. Гетгнера, систематические науки изучают вещественно-однородные природные объекты, такие как минералы и горные породы (минералогия и петрография), растения (ботаника) и животные (зоология). Систематические гуманитарные науки изучают язык, религию, государство, политическую экономию и т. д. Для хорологических же наук объектом являются причинно-обусловленные сочетания разнородных элементов, такие, например, как ландшафт. География изучает их с точки зрения причинной связи компонентов.

Как видно из краткого рассмотрения хорологической концепции А. Геттнера, его представления о пространстве были достаточно оригинальны для своего времени. Вопервых, для него пространство — не объем, занимаемый ландшафтом (или другой подобной системой), а причинные связи между различными по природе компонентами ландшафта. Более того, его понимание пространства отличается от ставшего классическим представления Лейбница о том, что пространство — это взаимное расположение твердых тел. У Геттнера пространство — это причинная связь компонентов системы. Во-вторых, его рассуждения о причинной связи в ландшафте во многом напоминают современные представления о корреляционных системообразующих связях в ландшафте, которые отличаются от простого причинно-следственного взаимодействия.

Таким образом, хорологическая концепция А. Геттнера стала очень важным шагом к раскрытию сущности пространства как причинных связей, формирующих систему. Эта концепция преодолевала понимание пространства только как объема или даже как взаимного расположения объектов.

Концепция географического пространства и времени К. К. Маркова. В 1965 г. была опубликована статья известного географа К. К. Маркова «Пространство и время в географии». В этой статье автор, опираясь на многолетние исследования природы земной поверхности, пытался решить проблему географического пространства и времени, рассматривая их как формы бытия географических систем. Он обращает внимание на то, что уже «накоплено много данных, подтверждающих, что метахронность изменений представляет собой универсальную закономерность развития природы» [14, с. 39]. Концепция метахронности издавна применяется к различным компонентам живой и неживой природы: истории водоемов и ледников, истории растительности и фауны. «В любом районе земной поверхности, — отмечает К. К. Марков, — развитие каждого компонента природы (климата, рельефа, ледников, растительности, животного мира и пр.) всегда протекало и протекает в условиях, отличающихся от условий любого другого района» [14, с. 39]. Временные изменения природы он предлагает рассматривать как выражение данных конкретных условий с их пространственной характеристикой. Отметим, что это положение заслуживает особого внимания, поскольку временные изменения предложено рассматривать в зависимости от пространственных.

Ярким примером метахронности развития фауны является пример К. К. Маркова с вымиранием мастодонтов. В Европе мастодонты вымерли около 1 млн лет тому назад, а в Северной Америке — только 6 тыс. лет тому назад. Он отмечает и метахронность развития растительного покрова. Так, в Северо-Западной Европе после отступания ледника ель появилась в районе Москвы на несколько тысячелетий раньше, чем в Швеции. «Мы считаем, — пишет К. К. Марков, — что оледенение Антарктиды развивалось метахронно по отношению к районам древнего оледенения северного полушария. Такая точка зрения не нова. Она высказывалась почти всеми исследователями Антарктиды» [14, с. 40].

К. К. Марков отмечает, что в палеогеографии существуют две точки зрения на соотношение пространства и времени. Одна точка зрения, сторонником которой является сам Марков, предполагает теснейшую и взаимную обусловленность пространственно-временных изменений, их диалектическое единство. Другая точка зрения, бытующая в практике, допускает независимость временных и пространственных изменений. Временные изменения могут происходить независимо от пространственных характеристик сравниваемых объектов. К. К. Марков специально отмечает, «что в истоках представлений о независимости временных и пространственных изменений природы находились еще географические воззрения И. Канта» [ 14, с. 421.

Рассмотрим сущность метахронного развития систем покровного оледенения северного и южного полушария. С одной стороны, рассматриваемые системы имеют одинаковую сущность — они возникают и существуют только на основе тепловлагообмена с тропосферой. Но, с другой стороны, согласно проведенным исследованиям, установлено, что одни и те же стадии развития северное и южное оледенения проходили не одновременно, а метахронно. Покровное оледенение в северном полушарии распалось, а отдельные его фрагменты сохранились на Гренландии и некоторых островах Северного ледовитого океана. При этом покровное оледенение Антарктиды мало изменилось по сравнению с начальным периодом. Это означает, что смена состояний оледенения на Севере шла быстрее, чем на юге. Следовательно, географическое время как чередование состояний ледника, определяемое его географическим тепловлагообменом с тропосферой, в северном полушарии текло быстрее, чем время ледника в южном полушарии. Известно, что свойства формы движения материи определяют свойства пространства и времени. К. К. Марков в этой связи отмечает, что оба ледника во время похолодания или потепления климата вели себя по разному: «теплые» ледники северного полушария при потеплении сокращаются, а при похолодании уменьшается таяние льда, создаются условия его накопления. Холодный лед Антарктиды охлажден до 57 градусов, поэтому потепление климата увеличивало количество осадков, и масса льда увеличивалась, а похолодание сокращало количество осадков и уменьшало массу льда. Вместе с тем условия существования ледников были разными, так как Северное полушарие — континентальное, а Южное — океаническое. Структура тепловлагообмена ледников с тропосферой в обоих случаях разная. Поэтому изменение содержания самих географических систем приводило к изменению закономерных пространственных связей, вызванных изменением тепловлагообмена. Благодаря изменению пространственных связей, один временной этап системы сменялся другим. Так как процесс тепловлагообмена оледенения в северном полушарии с тропосферой шел интенсивней, то здесь чаще менялась пространственная структура, и географическое время текло быстрее.

Подчеркивая большое методологическое значение для географии проблемы пространства и времени, Марков делает знаменательный вывод о том, что тогда как географию считали пространственной наукой, она — наука пространственно-временная. Он также уверен в том, что философы «могут почерпнуть много полезного из области геологогеографических наук, в частности, палеогеографии, для конкретизации и углубленной разработки философского аспекта проблемы пространства-времени» [14, с. 43].