Философско-педагогические идеи Платона

С/'шгЛЛ90(шАл трем выдающимся представителям грео/с/ческой философии — Сократу, Платону и Аристотелю — Афины примерно за 1000 лет стали центром античной философии. Сократ поставил вопрос о философской личности с ее решениями, которые диктуются совестью.

Платон (427−347 до н.э.) создал философию как законченную мировоззренчески-политическую и логически-этическую систему. Для Сократа смысл человеческой жизни заключается в философствовании, в постоянном самопознании, вечном поиске самого себя путем испытания. Отстаивая идею о добродетели как знании, Сократ считал, что поступки человека определяются степенью его осведомленности. Никто не делает зла по своей воле, а лишь по неведению. Преодоление неведения предполагает поиск того, что есть добро и зло, прекрасное и безобразное, истина и заблуждение. Безрезультативность попыток Сократа найти этические и иные определения поставили Платона перед необходимостью выйти за пределы чувственного мира идей, составляющего онтологическую (онтология — наука о бытии) основу преходящего мира вещей и явлений. По Платону, мир идеальных сущностей (идеи блага как такового, справедливости как таковой, прекрасного как такового и т. д.) отражается в чувственном мире, как солнце в мутном потоке. Иначе говоря, истина, добро и прекрасное, поиском которых был занят Сократ, носят идеальный, то есть самотождественный, неизменный и нераздельный характер. В чувственно-земном мире имеет место лишь отблеск вечно сущих идей.

Согласно Платону, счастье (блаженство) возможно лишь в загробном мире, когда бессмертная душа — идеальная сущность в человеке — освобождается от оков бренного тела. Поэтому природа человека, считает Платон, определяется его душой, точнее, его душой и телом, но с приматом души над телом, божественного, бессмертного начала над смертным, тленным. По учению Платона, человеческая душа состоит из трех частей — первая из них выражает идеально-разумную способность, вторая — вожделеюще-волевую и третья — инстинктивно-аффективную. В зависимости от того, какая из этих частей берет верх, зависит судьба человека, направленность его деятельности, смысл его жизни. Большинство людей находится во власти эмоций и страстей, руководствуется в своем поведении эгоистическими мотивами, а не истиной, справедливостью и разумом. Для преодоления эгоизма людей и достижения единства интересов в обществе, обеспечения единомыслия в государстве Платон считал необходимым осуществить комплекс радикальных мер, упразднить семью и частную собственность, ввести регламентацию различных сторон общественной и личной жизни граждан «идеального государства».

По мнению Платона, государство — это человек в более крупном масштабе. Его высшая задача — сохранение посредством формирования граждан в духе добродетели. Его определенная этикой политическая цель — совершенный человек идеального государства. В идеальном государстве вследствие естественного неравенства людей имеются следующие сословия, соответствующие иерархии добродетелей: 1. В сословие низшей добродетели (самообладание, покорность) входят крестьяне и ремесленники, которые своим трудом обеспечивают материальную основу общества; 2. Добродетель мужества соответствует сословию воинов и чиновников, которые должны беспрепятственно выполнять свой долг, охранять устои государства (извне — отражая нападение врагов, внутри государства — при помощи охраны законов); 3. Наконец, правители, добродетелью которых является мудрость, определяют законодательство и управляют государством. Попытка Платона создать идеальное государство в тирании Дионисия (Сицилия) потерпела неудачу. Платоновское государство — это теоретическая схема деспотического государства.

Своеобразно и учение Платона о космосе, который, по его мнению, имеет шаровидную форму, он был сотворен и конечен. Демиург (создатель) придал миру соответствующий характер. Мир этот — живое существо, он обладает душой, которая находится не в нем самом, а окружает собой весь мир, состоящий из элементов земли, воды, огня и воздуха. Все элементы организованы в определенные пропорциональные соединения на основе закона чисел. В мировой душе также господствуют числовые отношения и гармония. К тому же мировая душа обладает сознанием. Мир образует ряд кругов: круг неподвижных звезд, круг планет. Итак, структура мира такова: божественный ум (демиург), мировая душа и мировое тело (космос). Живые существа творит Бог. Богом, по Платону, создаются души, которые после смерти тел, в которых они живут, переселяются в другие тела. Теорию о переселении душ Платон, вероятно, заимствовал у орфиков.

Платон мечтает о единомыслии всех граждан. Но, прежде всего, ему следовало бы позаботиться о единомыслии «философов-правителей», ибо разногласия между ними ведут, по его собственному признанию, к вернейшей гибели государства (Государство, VIII, 545 а). В таком случае даже самим «философам-правителям» их философия представлялась бы (надо полагать, это была бы платоновская философия) как авторитарная, догматически принимаемая. Платон, о чем можно догадываться, хорошо знал, что в реальной жизни философы очень редко бывают когда-либо согласны друг с другом как по существенным вопросам, так и по более мелким. Платон не дал достаточных разъяснений по вопросу о том, каким именно образом «философы-правители» смогут преодолевать возникающие между ними разногласия. Реально единогласие руководителей имеет место тогда, когда все подчиняются авторитету одного вождя.

Авторитарности философской модели соответствовали практические намерения самого Платона, о котором Диоген Лаэртский сообщает, что Платон хотел сжечь все сочинения Демокрита {ДиогенЛаэрте. О жизни… Кн. IX. С. 40). Так Платон хотел поступать, очевидно, для устранения инакомыслия. В связи с этим Рассел язвительно замечает, что пожелание Платона в отношении сочинений Демокрита сбылось. Оно сбылось при социальных условиях, аналогичных тем, о которых мыслил Платон, при авторитарной власти, руководствовавшей авторитарной религией.

История сохранила лишь отдельные фрагменты сочинений Демокрита. Но она же сохранила эффективный — демократический — строй, который защищал Демокрит. Таким образом, не только глубокие социальные причины мешают утверждению единомыслия. Ему мешают также пути развития самой философии, которые характеризуются борьбой мнений, плюрализмом подходов и т. п. Если же и будет иметь место единство мнений среди «философов-правителей», то это может быть только временное практическое соглашение по вопросам конкретной политики. Но Платон не указал способа достижения такого соглашения. Убеждение может быть способом достижения лишь временного согласия, но не насилие, которое есть средство углубления скрытых расхождений во мнениях. Нужен же в политике механизм постоянных достижений временных компромиссов различных подходов. Платон оставил без рассмотрения вопрос о таком механизме. Это слабое место его концепции. Демократия же как раз и представляет собой такой механизм, предполагавший обсуждение и сравнение различных подходов и принятие решений большинством голосов. И желательно — при учете интересов и мнения меньшинства.

Идейный авторитаризм в «идеальном» государстве Платона дополняется и закрепляется авторитаризмом образовательным. «Философы-правители» осуществляют свой полный контроль над всей системой воспитания и образования. Они обеспечивают немнЬгочисленному классу «философов-правителей» монополию на высшее образование. Легко понять, какую бурю возмущения вызывает это обстоятельство у современных либеральных критиков Платона, которые с серьезным основанием считают открытость и доступность всех форм образования для самых широких слоев населения одним из важнейших признаков демократичного общества и прогрессивности государственного устройства.

Аннас указывает на авторитарность платоновской системы воспитания и образования: в «идеальном» государстве Платона это единственная система воспитания и образования, которая допускается. В этой системе исключены занятия такими науками, которые правителями не признаны как полезные. Альтернативные ценности запрещено пропагандировать. Свободное научное исследование (да и то не без оговорок) разрешено лишь «философам-правителям». Они же обеспечили себе монополию на высшее образование — путь постижения истины. Другие граждане не должны ставить под сомнение официальные верования, их мышление не должно содержать критических моментов в отношении официальной идеологии.

Аннас добавляет, что Платон проявил слишком большой пессимизм, сомнение в способности большинства людей постигать истину. Особенно это касается способности большинства разбираться в вопросах философии и политики. В самом деле, разве Сократ своими беседами (философскими) с людьми различного положения не показал, что он мог одинаково свободно проводить свои уроки со всеми. Итак, если в своем большинстве люди оказываются способными к занятиям философией, то чего стоят все деления Платоном людей на классы? С другой стороны, почему большинство людей не способно обладать таким качеством, как мужество, при защите государства? У Платона это качество принадлежит узкому кругу стражей. Но разве опыт национально-освободительных войн (в том числе опыт национально-освободительной войны эллинов против персидского царя) не показывает, что народ, в массе своей, способен проявить мужество и героизм? И это обстоятельство подрывает принцип классовых делений по Платону.

П. Стейнбергер подчеркивает, что Платон придал образованию классовый, отчетливо выраженный узко-сословный характер. Каждому классу предписан свой тип и уровень образования. Лишь образование правителей рассчитано на сознательное отношение к государственным делам, к целям политики. Образование других сословий рассчитано лишь на овладение правильными мнениями и на приобретение полезных привычек и профессиональных навыков. Такое второсортное образование Стейнбергер называет «бихевиориальным», то есть не рассчитанным на развитие полноценного мировоззрения. Он полагает, что этот тип образования не является подходящим для свободного человека. Такие навыки хозяин вырабатывает у своих собаки, лошади, у слуги, раба. Но такое образование не учит критически относиться к правилам поведения, доискиваться их оснований. Сократ распространял иной тип образования. Он своими беседами учил задумываться о принципах морали и политики и сверять с ними свои поступки. Это тип свободного образования, противоположный «бихевиориальному».

Еще более решительно сходные мысли развивает Поппер. Порок авторитарной системы образования и воспитания, согласно Попперу, то есть системы, уготованной Платоном для подвластных, состоит в том, что она рассчитана на утверждение, воспитание посредственностей, то есть таких людей, которые способны лишь подчиняться, но не проявлять личную инициативу. В противоположность этому талантливые люди склонны к сомнению в правильности предписаний авторитетов, к критической оценке, дискуссии, к проявлению независимости, духа противоречия, что порождает проблемы для авторитарной системы. Самым ценным социальным типом Поппер признает тот, который восстает против авторитета.

Отметим нюанс, связанный с аргументацией Поппера, который он сам, по-видимому, не замечает. Платон ведь, прежде чем он установил авторитарное образование для подвластных, произвел разделение всех граждан на классы соответственно их одаренности, отделив «посредственностей» (тружеников) от «критически мыслящих» (философов), предназначив лишь для последних «свободное образование». Тем самым Платон заранее снимает проблемы и трудности, возникающие для авторитарной системы в силу несоответствия типа образования одаренности и характеру индивидов. Это обстоятельство ослабляет остроту критики Платона Поппером.

Поппер стремится подорвать моральный авторитет платоновских «философов-правителей» также таким аргументом: претензия на какие-либо привилегии (политические, социальные и т. п.) на основании полученного высшего образования или каких-нибудь иных признаков — свидетельство низкой культуры. Люди с подобными претензиями даже не научились видеть свою ограниченность. Лучшее образование должно порождать лишь более высокую нравственность и ответственность, а не правовые преимущества и привилегии. Здесь также обнаруживается некоторая логическая непоследовательность аргументации Поппера. У Платона ведь не лучшее образование служит основанием того, что индивид становится правителем. Основание для этого — высшие прирожденные способности. Высшее же образование, по мысли Платона, должно следовать за высшими способностями; оно само — средство отбора наиболее способных. Никому ведь в голову не приходит — даже в самом демократическом государстве — лишить вообще каких-либо привилегий, например: отменить конкурсы при поступлении в вуз, при замещении должностей менеджеров, государственных должностей и т. п.

Американские ученые Томас Брикхаус и Николас Смит характеризуют «ложь во благо», к которой, по мнению Платона, «философам-правителям» позволено прибегать в государственных интересах, как один из унижающих личность тоталитарных способов порабощения индивида государством. Такую ложь, поясняют они, мы склонны прощать в мелких вопросах, но не в вопросах принципиальных. Подход Платона к тому же характеризуется асимметрией: «Ложь во благо» Платон допускает со стороны «философов-правителей», но не со стороны подвластных.

Полезно вспомнить в связи с этим, что горбачевская «перестройка» в 1980;е годы сопровождалась активной пропагандой лозунга: «Политика должна стать нравственной!». В разрушении советского тоталитарного строя большую роль сыграла критика демократическими кругами безнравственности этого строя, укоренившего обычай: «Думаем одно, говорим другое, а делаем третье».

Аморализм, допускаемый Платоном в поведении «философов-правителей» в их отношении к подвластным, получил гипертрофированное развитие в тоталитарных государствах в самой широкой трактовке принципа: «Все средства хороши для защиты интересов своего государства» (Михайленко Ю.П.

Платон и современная антитеза либерализма и тоталитаризма. М., 1998. С. 61−65).

Человек разумный. Платон, так же как и Сократ, задумывается над тем, что такое добро и зло. В поисках ответа на эти вопросы Платон выходит за пределы чувственного мира. Он испытывает неудовлетворенность обыкновенной добродетелью, которая основана на привычке и житейской рассудительности.

Так рождается у Платона путь к другому познанию, который осознает свои основания и не зависит от всякой случайности восприятия и мнения. Это познание через понятие, через идеи.

Идея, по Платону, не может возникнуть в результате размышления. Поэтому он приходит к убеждению, что она является первоначальным достоянием души и припоминает себя в чувственном мире, когда обнаруживает собственные копии. Душа перед вступлением в земную жизнь «созерцает» идеи своей сверхчувственной частью, родственной миру идей. Затем она в темной реальности вспоминает идеи. Различие же между идеей и ее посюсторонними обнаружениями рождает удивление. Философия одухотворяется страстной любовью к сверхчувственной идее.

В позднейших диалогах («Пир», «Федон», «Тимей») Платон исследует только такие идеи, которые имеют значение ценности: идеи добра, прекрасного. Лучше и плодотворнее других проблем он разработал этику. В «Теэтете», например, осмысливается идея, согласно которой философ, обнаружив, что земная жизнь преисполнена зла, как можно поспешней убегает к божеству. Так, у Платона постепенно обнаруживается психологическое основание его антропологии.

Таким образом, в учении Платона понятие человеческой субъективности включает в себя разум, волю и страсти. Эти компоненты души находятся в рассогласованности. Разум подсказывает человеку одно, а воля побуждает его к другому. Вожделеющая и яростная часть души разрушает состояние гармонии и благоразумия. С главенствующей и разумной частью души, обращенной к идеям, противоборствуют две другие — энергичная предприимчивость и чувственное вожделение. Эти три части толкуются в «Федре» и в «Государстве» как проявления единичной души. Еще в «Федоне» они слиты в одну бессмертную душу. Только ум бессмертен, другие компоненты души преходящи, тленны.

По мнению В. Виндельбанда, Платон оставил далеко за собой не только абстрактную простоту сократовского учения о добродетели, но и аскетическую односторонность своих первых отрицательных определений… Он оспаривает взгляд, согласно которому чувственное удовольствие можно рассматривать как единственную цель жизни. Но Платон борется также с воззрением, согласно которому истинное счастье заключено также в разумности (Виндельбанд В. История древней философии. С. 174).

Выл ли Платон рационалистом? Разумеется, в своем мышлении он никогда не расставался с этой общей умственной установкой. Однако он пытался встроить в собственную концепцию элементы того мистического опыта, который оказался в его поле зрения, — индийская метемпсихоза, северный шаманизм, пифагорейство. Вот почему античного философа стали интересовать и бессознательные процессы, происходящие в душе человека. «Если раньше причины иррациональных поступков людей, — пишет Н. С. Мудрагей, — греческий философ видел прежде всего в «безрассудстве» чувственного тела, дурно влияющего на бессмертную душу, то в более поздних причинах проступков на первом месте — яростный дух («это сварливое, неодолимое свойство внедрилось в душу и своей неразумной силой многое переворачивает вверх дном»). На втором месте — удовольствие («с помощью убедительных доводов, соединенных с насилием и обманом, оно осуществляет все, чего только не пожелает»), И только на третьем месте — невежество (Мудрагей Н. Платон о человеке // Специфика философского знания и проблема человека в истории философии. М., 1988. С. 104).

Размышляя о странных причудах человеческой души, Платон поставил множество вопросов, касающихся природы человека. Он, в частности, недоумевал: зачем человек идет в театр, в упоении наблюдает зрелище героического деяния? Не логичнее ли самому совершить подвиг. Так нет же. Не решаясь на реальный поступок, отправляется человек непосредственно к подмосткам и там упивается геройством, которое автор приписал выдуманному персонажу. Не странность ли? Не в театр ходить надо, а на городскую площадь, где страждущие и обездоленные… Между прочим, разумному и хорошо продуманному доводу Платона так никто и не внял. Театров понастроили, героев понавыдумывали — Эдип, Медея, Электра, Антигона! Тут со своей судьбой не все понятно, поди вникай в чужой жребий… (См. об этом: Гуревич П.С. Приключения имиджа. М., 1991. С. 8−17).

Педагогическая тематика у Платона присутствует в его «Диалогах», трактатах «Государство» и «Законы». Педагогические рассуждения Платона возникли из его философского видения человека и мира. О человеке Платон пишет: «Мы считаем человека существом кротким. Да, если его счастливые природные свойства надлежащим образом развить воспитанием, он действительно становится кротчайшим и божественным существом. Но если человек воспитан недостаточно или нехорошо, то это — самое дикое существо, какое только рождает земля» (Платон. Собр. соч. М., 1994. Т. 4. С. 216−217). Из высказывания Платона следует, что воспитание является неотъемлемым основанием формирования человека. Ядром платоновского учения о воспитании служит его известная философская концепция идей. По Платону, земная жизнь должна готовить к слиянию человека с «истинным бытием». Приобретение знаний является процессом воспоминания о бестелесном мире идей, откуда вышел и куда уйдет каждый человек. Являясь верховным благом, мир идей выступает источником всех конкретных истинных благ. Рождение высшей идеи блага — цель любого воспитания. Поэтому задачи воспитания, обучения и философии совпадают: они призваны помочь появиться идее блага.

Что же понимает Платон под идеей блага? «Так вот, души и всего сильнее ее затрагивает; ритм и гармония то, что придает познавательным вещам истинность, а человека наделяет способностью познавать, это ты и считай идеей блага — причиной знания и познаваемости истины. Как ни прекрасно и то и другое — познание и истина, но если идею блага ты будешь считать чем-то еще более прекрасным, ты будешь прав. Как правильно было бы считать свет и зрение солнцеобразными, но признавать их Солнцем было бы неправильно, так и здесь: правильно считать познание и истину имеющими образ блага, но признать что-либо из них самим благом было бы неправильно: благо надо ценить еще больше» (там же, с. 291).

Идея блага, по Платону, — «причина всего правильного и прекрасного».

В трактатах «Государство» и «Законы» разрабатывается не только концепция идеального государства Платона, но и его система воспитания. В трактате «Государство» Платон рассуждает об идеалах и программе разностороннего воспитания, развивает афинскую педагогическую традицию. Каким же видится Платону воспитание? «Впрочем, — пишет Платон, — трудно найти лучше того [воспитания], которое найдено с самых давнишних времен. Для тела — это гимнастическое воспитание, а для души — мусическое. И воспитание мусическое будет у нас предшествовать гимнастическому» (там же, с. 139- 140). В трактате мусическое и гимнастическое образования рассматриваются как подготовка к прохождению нового образовательного этапа, который делится на два длительных периода — 10−15 лет. Иными словами, речь идет о фактическом пожизненном воспитании, в программу которого включаются лишь теоретические дисциплины: риторика, геометрия, астрономия, музыка.

Мусическое воспитание формирует внутренний мир человека, т. е. его душу. Главнейшее воспитательное значение мусического искусства, по мнению Платона, состоит в том, что «оно всего более проникает в глубь души и всего сильнее ее затрагивает; ритм и гармония несут с собой благообразие, а оно делает благообразным и человека, если он правильно воспитан, если же нет, то наоборот» (там же, с. 168). Мусическое воспитание способствует созданию хорошего душевного состояния у человека, что обусловливает наилучшее состояние тела. К мусическому искусству относится словесность, которая во времена Платона передавалась через мифы. Мифы в сочетании с играми способствуют формированию порядочных, соблюдающих законы граждан. «Даже игры наших детей, — пишет Платон, — должны как можно больше соответствовать законам, потому что, если они становятся беспорядочными и дети не соблюдают правил, невозможно вырастить из них серьезных законопослушных граждан. Если же дети с самого начала будут играть как следует, то благодаря мусическому искусству они привыкнут к законности, и в полную противоположность другим детям эта привычка будет у них постоянно укрепляться» (там же, с. 194).

В трактате «Законы» Платон изложил свои педагогические идеи, особо выделив значение социальных функций воспитания — «сделать совершенным гражданином, умеющим справедливо подчиняться или начальствовать». В идеальном обществе, которое представлено в «Законах», руководитель дела воспитания является первым лицом государства. Государство опекает будущих матерей, заботясь, чтобы они вели здоровый образ жизни с целью рождения здорового потомства. Платон провозглашает принцип всеобщего обязательного (минимум трехлетнего) обучения. «Стар и млад должны по мере сил получить образование». Особое внимание Платон предлагает уделять физическому воспитанию, в частности, посредством спортивных упражнений и танцев.

Особенно велико влияние Платона на педагогическую мысль европейской цивилизации. Раннее христианство видело в нем одного из своих идеологов при осмыслении цели воспитания. Развитие идеи о разностороннем воспитании Платона наблюдается в эпоху Возрождения. Идеи Платона об идеальном воспитании нашли свое развитие в педагогических взглядах утопистов Т. Мора, Т. Кампанеллы, Сен-Симона, Ш. Фурье, Р. Оуэна. Существует преемственность между педагогическими идеями Платона и Ж.-Ж. Руссо. Последний писал: «Хотите получить понятие о воспитании общественном — читайте „Государство“ Платона. Это вовсе не политическое сочинение, как думают те, кто судит о книгах только по заглавиям, — это прекраснейший, какой только был когда составлен, трактат о воспитании» (Руссо Ж.-Ж. Педагог, соч. М., 1981. Т. 1. С. 29).

По мере углубления в сферу человеческой субъективности, античные философы все больше задавались вопросами: какова природа человека? Чем человеческая душа отличается от окружающей природы? Что такое человеческое сознание? Отчего человек тяготеет к неразумию? Антропологическая тема обрела напряженное, психологически обостренное звучание.