Когнитивно-ориентированная психотерапия. 
Психотерапия

В чем же заблуждаются все люди, когда желают счастливой жизни? В том, что принимают средства к ней за нее самое и чем больше к ней стремятся, тем дальше от нее оказываются.

Взгляни, что доводит нас до безумия и что мы теряем со слезами, — и ты поймешь, что горек не урон, а мнение о нем. Никто не чувствует потери, — о ней только думают.

Луций Анней Сенека

Видный современный методолог, теоретик и исследователь в области когнитивно-конструктивной терапии Майкл Мэхони (1993) видит неслучайную параллель между принципами и практиками самовоспитания души и разума, провозглашенными еще античными стоиками и эпикурейцами, и «жизненной философией» когнитивной психотерапии. Из учений античных философов была почерпнута идея панкогнитивизма, согласно которой в основе природы лежит «логос» — разум, идея, разлитые во всем сущем, обеспечивающие неодушевленным предметам устойчивое состояние, растениям — произрастание, животным — самодвижение, а богам и человеку — разум. Следовательно, для человека жить согласно своей природе, значит «жить по разуму», что и будет соответствовать его главной нравственной цели — достижению добродетели. Этика стоиков (Зеннона, Клеанфа, Хрисипа) требовала максимальной рационализации эмоций и страстей, в качестве основных добродетелей человека провозглашала независимость, бесстрастие, обуздание неуемных желаний и умеренность. «Диалоги» Платона и «Письма к Луцию» Сенеки — прекрасная иллюстрация метода самосовершенствования. Это живая беседа, напоминающая одновременно и проповедь и беседу друзей-единомышленников; поучение, убеждение, опора на примеры из жизни, легко запоминающиеся и входящие в душу сентенции — вот главные приемы воспитания души.

Позже рационалистическая философия Бэкона с ее оптимистической оценкой возможностей человеческого разума, эмпиризм Локка и Гоббса с его принципом доверия эмпирическому опыту и эмпирической проверке логических выводов, так же как и философия позитивизма У. Джемса, завоевавшая огромную популярность в XIX в., несомненно, составили философское основание когнитивизма и когнитивной терапии.

Когнитивно-ориентированная терапия сегодня — это более 20 различных систем и модификаций направления, у истоков которого в 1950—1960;е гг. стояли А. Бек, А. Эллис, Дж. Келли, каждый из которых, в свою очередь, отличался мерой близости к клинической практике, философско-этическим системам и экспериментальной психологии.

Иными словами, говоря о когнитивной психотерапии, мы по необходимости, в сугубо дидактических целях, упрощаем реальную карту неоднородного пространства когнитивно-ориентированной терапии, одни модели которой на сегодняшний день гораздо ближе к психодинамической ориентации; другие тяготеют к рефлексии эпистемологического аспекта когнитивизма как теории познания; третьи представляют собой специальные узкоспецифические технологии модификации когнитивно-поведенческих схем и т. д. Естественно, далеко не все нюансы мы сможем учесть при их обобщенном изложении.

Обрисуем схематично пространственно-временной контекст оформления когнитивной терапии в рамках когнитивизма 1950—1960;х гг. в США. Нет сомнения, что кроме «философии оптимизма» впечатляющие достижения теории информации и кибернетики, а несколько позже интеграция когнитивизмом достижений психобиологии «подпитывали» гуманистический пафос формирующейся модели человека. В противовес «психоаналитическому человеку» с его беспомощностью перед лицом мощных сил иррационального и бессознательного провозглашалась модель «человека познающего», способного прогнозировать будущее, контролировать настоящее и не обращаться в раба своего прошлого.

Кроме того, широкой популярности этого направления способствовала вера в позитивные изменения, достичь которые человек способен, перестраивая способы своего мышления, тем самым изменяя субъективную картину мира. Таким образом укреплялось представление о «человеке разумном» — исследующем способы своего познания мира, перестраивающем их, создающем новые представления о мире, в котором он — активный деятель, а не пассивная пешка.

В дальнейшем, правда, клиническое приложение этих принципов значительно снизило градус их оптимизма, заставило изменить представление о мере свободы человека, осознать серьезные ограничения в способности самоисследования человека-пациента, кардинально изменить стиль общения с пациентом (с платоновско-диалогического на прямолинейно-директивный), увидеть узость (хотя и прагматическую выигрышность) симптомо-фокусированной терапии.

Со второй половины 1980;х гг. значительной ревизии подвергается и первоначально упрощенное представление о бессознательном как об исключительно разрушительной силе, «искажающей» реалистическое видение реальности и приспособление к ней. Особенно в варианте структурного когнитивизма (В. Гвидано, Дж. Лиотти) возрождается интерес к психологии развития, причем не только развития собственно познавательных процессов, но в первую очередь эмоциональных отношений со специальным акцентом на роли «отношения привязанности», «истории образования и разрушения эмоциональных уз» (Дж. Боулби). Естественно, что новый пересмотр соотношения аффективных и когнитивных процессов в порождении когнитивных ошибок не мог не повлиять на теоретическую модель терапии. Гораздо больше внимания стало отводиться сложной динамике терапевтических отношений в качестве фактора, облегчающего или затрудняющего когнитивную перестройку.

Среди тенденций 1990;х гг. отметим также общее усиление интегративных тенденций, благодаря которым укрепились связи конструктивистского направления с гуманитарными дисциплинами — семиотикой, психолингвистикой и герменевтикой, что выдвинуло на первый план проблему «значения» и поставило задачу разработки новой методологии, способной сочетать принципы феноменологической понимающей психологии и классической экспериментальтики (вариант конструктивной психотерапии М. Мэхони, Р. Неймейера и др.). Наметился союз клинических направлений с социально-психологическими и этологическими (например, «диатез-стресс модель» аффективных нарушений, союз индивидуальной когнитивной терапии с системной семейной). Личностные и психосоматические расстройства все более ставятся во главу угла, заставляя пересматривать базовые теоретические конструкты, «добавляя» к разработанным ранее системам «включения» из современных психодинамических концепций и теории объектных отношений.

Тем не менее, несмотря на пестроту подходов, изменения в наибольшей степени затрагивают, на наш взгляд, скорее концептуальный аппарат и теоретическую рефлексию исходных положений, в то время как практика психотерапии оказывается более консервативной, сохраняя в целом приверженность ставшим уже классическими стратегии и методам. Имея в виду названные вкратце тенденции, обратимся к изложению наиболее общих положений двух фундаментально разработанных терапевтических систем — когнитивных моделей А. Бека —.

А. Эллиса и структурной модели В. Гвидано и Дж. Лиотти.