Стратегия устойчивого развития в деятельности ООН и политическое многообразие ее национальных и региональных трактовок

Многоплановый подход к изучению экологической проблематики позволяет сформировать понимание природы планетарного экологического кризиса в его конкретных проявлениях на региональном и местном уровнях, а также представление о возможных путях его преодоления посредством сочетания мер глобального и национального масштабов. Последнее особенно важно в свете выдвижения международной стратегии устойчивого развития и предполагаемой реализации соответствующих концепций на национальном уровне.

Глобальные проблемы взаимодействия человека и природы попали в поле постоянного международного внимания лишь с середины XX в. В 1948 г. по инициативе ЮНЕСКО была создана неправительственная международная организация, ведущая исследования природных ресурсов, — Международный союз охраны природы и природных ресурсов (МСОП). Эта и другие международные организации с аналогичными целями призваны способствовать широкому распространению природоохранного просвещения и образования, привлекать общественность к решению разнообразных задач охраны природной среды. МСОП издает Международную Красную книгу; сбор информации для нее был начат МСОП в 1949 г.

Первостепенную роль в деле привлечения внимания правительств к глобальным проблемам взаимодействия общества и природы в этот период сыграла Конференция ООН по окружающей среде, состоявшаяся в 1972 г. в Стокгольме (Швеция). Целью конференции было рассмотрение природоохранных задач во внутренней и внешней политике, межгосударственных отношениях на самом высоком международном уровне. Главным выводом конференции было признание того, что стратегия развития человечества должна быть изменена^[1]. Объем и структуру потребления населения Земли необходимо привести в соответствие с возможностями биосферы. Этот вывод нашел отражение в принятых конференцией Стокгольмской декларации и Стокгольмском плане действий. Стокгольмская декларация провозглашала ряд основополагающих принципов, в их числе: право каждого человека на благоприятную окружающую среду и его ответственность за состояние природы; принцип сохранения природных ресурсов на благо живущего и будущих поколений; принцип сохранения способности Земли воспроизводить возобновимые ресурсы; принцип сохранения живой природы; принцип бережного использования невозобновимых ресурсов и справедливого распределения выгод от их разработки. Главным практическим результатом конференции было решение о создании постоянно действующего органа ООН — Программы по окружающей среде (ЮНЕП) для координации усилий государств в сфере охраны окружающей среды и разработки глобальных экологических проблем.

В соответствии со Стокгольмским планом действий во многих странах, прежде всего развитых, в 1970;е гг. начало активно развиваться экологическое законодательство, были образованы государственные органы охраны природы и стали регулярно издаваться национальные доклады о состоянии окружающей среды. Конференция ООН послужила импульсом к развертыванию международных исследовательских проектов природоохранной направленности, развитию экологического образования.

После Стокгольмской конференции усилился процесс заключения международных конвенций, договоров, соглашений в области охраны окружающей среды, которые переводили глобальные и региональные экологические проблемы в область юридических отношений заинтересованных государств. В условиях нарастающего кризиса окружающей среды значение международного сотрудничества неизмеримо возрастает, повышается роль международных механизмов, способных обеспечить экологическую безопасность государств и рациональное использование природных ресурсов как общечеловеческого достояния. Это предполагает обращение к международно-правовому регулированию межгосударственных отношений. Международные договоры формируют правовую базу международного сотрудничества. Их первостепенное значение подчеркнуто Конституцией Российской Федерации: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом Российской Федерации, то применяются правила международного договора»^[2]. Реестр международных договоров и других соглашений в области окружающей среды непрерывно растет, и, согласно данным ЮНЕП, к середине 1990;х гг. зафиксировано около трехсот общих, региональных и двусторонних международных соглашений, непосредственно затрагивающих проблему охраны окружающей среды. Возрастает и эффективность международных усилий по улучшению охраны природы: пресекаются многочисленные попытки контрабанды редких и исчезающих видов животных и растений; ограничиваются выбросы оксидов серы и азота, тяжелых металлов и др. Однако ряд конвенций пока малоэффективен из-за неучастия в их деятельности некоторых ведущих стран мира (например, Киотский протокол и др.).

Уже к началу 1980;х гг. стало ясно, что продолжающееся обострение глобальных экологических проблем показывает недостаточность принимаемых мировым сообществом мер. В 1983 г. в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН была создана Международная комиссия по окружающей среде и развитию. Ее основной задачей стали поиск путей и выработка рекомендаций по построению более справедливого и более безопасного будущего, основывающегося на политике и практике, которые служили бы расширению и обеспечению устойчивости экологической основы общественного развития. Председателем была назначена Гру Харлем Брундтланд из Норвегии, которая в то время была лидером Норвежской рабочей партии. Комиссия должна была разработать Всемирную программу изменений, что потребовало в итоге не только фундаментальных исследований, но и напряженных обсуждений, дискуссий.

Комиссия по окружающей среде и развитию занималась проблемами оценки допустимого развития экономики, не влекущего за собой необратимого изменения экологических условий. В конечном счете стало ясно, что рассмотрением одних экологических проблем не обойтись. Окончательный доклад Комиссии был представлен осенью 1987 г. на 42-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН и вызвал большой резонанс во всем мире. С его публикацией связывают появление концепции устойчивого развития цивилизации, обсуждение которой в разных аспектах идет уже второе десятилетие^[3]. В докладе утверждается, что решение экологических проблем возможно только при реализации широкого комплекса социальных и экономических мер и требуется пересмотр всей стратегии развития человечества, переход к устойчивому развитию. Международная комиссия пришла к заключению, что устойчивое развитие должно составлять основополагающий элемент в глобальной стратегии изменений. Она настаивала на том, чтобы этот процесс шел совместно с процессом экономического роста, обеспечивая его соответствие общим принципам устойчивости. По ее мнению, развитие рыночных факторов может активно использоваться, если экономические операции будут переориентированы на цели устойчивого развития.

Таким образом, понятие «устойчивое развитие» было введено в международный оборот в конце 1980;х гг. Термин «устойчивое развитие» (sustainable development) точнее было бы перевести «допустимое» или «самоподдерживаемое» развитие. В самом общем плане цель концепции устойчивого развития можно определить следующим образом: учитывая ресурсные, демографические, экологические ограничения, так регулировать производство и потребление, чтобы и обеспечивать приемлемый уровень жизни нынешних поколений, и сохранять перспективу нормальной жизни для последующих поколений.

В концепции рассматриваются в едином комплексе проблемы развития и охраны окружающей среды. Развитие оказывает различное влияние на экологию. Можно выделить, например, два основных проявления этого влияния: 1) развитие невозможно без использования природных ресурсов; 2) неизбежно влияние производственных и иных процессов на окружающую среду. Достижение оптимальных результатов развития с минимальным ущербом для среды — такова основная задача концепции устойчивого развития.

Важнейшим, хотя далеко не однозначным, этапом утверждения и практического осуществления этой концепции явились Конференция ООН по окружающей среде и развитию (ЮНСЕД), состоявшаяся в июне 1992 г. в Рио-де-Жанейро (Бразилия) и последующий период. Конференция подготовила важные документы: «Декларация по окружающей среде и развитию», «Заявление о принципах глобального консенсуса по управлению, сохранению и устойчивому развитию всех видов лесов», а также «Повестка дня на XXI век». Были разработаны также Конвенция по сохранению биологического разнообразия и Конвенция об изменении климата.

В начале «устойчивое развитие» рассматривалось в контексте поиска ответа на экологический вызов, но затем его стали рассматривать как ответ, предполагающий системное решение множества политических, экономических, социальных, демографических, научно-технических и иных проблем современной цивилизации. Па протяжении 1990;х гг. интерес к идее устойчивого развития, вызванный публикацией доклада Комиссии Г. X. Брундтланд, несколько ослабел в атмосфере непрерывно нараставшей пропаганды неолиберального рыночного глобализма.

8 сентября 2000 г. в Декларации тысячелетия мировые лидеры вновь заявили о поддержке принципов устойчивого развития, изложенных в «Повестке дня на XXI век». Дальнейшее уточнение стратегии устойчивого развития цивилизации связано с проведением в 2002 г. Всемирного саммита по устойчивому развитию. Встреча на высшем уровне состоялась в Йоханнесбурге (ЮАР) с 25 августа по 4 сентября 2002 г. и имела целью обеспечить выполнение задач, поставленных в «Повестке дня на XXI век». Делегаты саммита, главы государств и представительств, договорились о серии конкретных обязательств и действий. Они сосредоточили усилия па пяти приоритетных направлениях работы — в областях водоснабжения, энергетики, здравоохранения, сельского хозяйства и сохранения биоразнообразия.

В материалах Конференции РИО+20 также подтверждалась приверженность участников осуществлению в полном объеме Риоде-Жанейрской декларации по окружающей среде и развитию, Повестки дня на XXI век (1992) и решений последующих форумов ООП. В итоговом документе Конференции по окружающей среде и развитию «Будущее, которого мы хотим» подчеркивалось: «Мы, главы государств и правительств и высокопоставленные представители, собравшись в Рио-де-Жанейро, Бразилия, с 20 по 22 июня 2012 года на встречу при всестороннем участии гражданского общества, подтверждаем нашу приверженность курсу на устойчивое развитие и на обеспечение построения экономически, социально и экологически устойчивого будущего для нашей планеты и для нынешнего и будущих поколений»^[4].

В последние десятилетия большинство теоретиков устойчивого развития полагают, что, во-первых, переход к устойчивому развитию должен осуществляться нс стихийно, а целенаправленно, желательно планомерно, а во-вторых, он должен происходить на национальном уровне, с использованием политических возможностей, предоставляемых современным национальным государством и путем реформ из центра. Каждая страна встала перед выбором, какую модель избрать при переходе к устойчивому развитию.

Многообразие концепций устойчивого развития во многом связано с разными трактовками теримина «развитие», обусловленными различиями в видении отношений между политическим, экономическим, экологическим и социальным развитием, глобальных перспектив в целом. Выделяются следующие основные позиции: охранительная, экологической модернизация, структурная экологизация, радикальный традиционализм, ноосферная перестройка^[5].

Первая позиция — охранительная — отражает стремление сохранить существующую модель развития, включив в нее некоторые экологические требования. По сути, экологически модифицированная, по в целом традиционная позиция относительно экономического роста, который создает предпосылки для решения проблем окружающей среды и в то же время позволяет сократить или ликвидировать крайнюю нищету и уменьшить рост населения. Экономический рост рассматривается здесь как средство, обеспечивающее финансовые ресурсы, необходимые для сохранения окружающей среды; как регулирующий механизм технического прогресса, который необходим для замены ограниченных естественных ресурсов деньгами и технологиями; как способ уничтожения нищеты и страданий, которые в этом контексте объявляются основной причиной загрязнения окружающей среды. Делается вывод о необходимости интеграции развивающихся стран в мировую экономику, беспрепятственную глобальную торговлю, движение капитала и технологий. Экологические проблемы в индустриально развитых странах рассматриваются как исправимые при соответствующих технологических инновациях. Природа здесь представляет интерес в контексте ее продуктивной функции для развития экономики. Устойчивое развитие понимается как особая международная цель, которая призывает к реальному экономическому росту. Эта позиция ассоциируется с модифицированной версией теорий конвенциональной модернизации 1950;1960;х гг.

Вторая позиция, ее называют экологической модернизацией, отвергает представление о возможности простой замены естественного капитала искусственным. Она обращает внимание на множественность функций окружающей среды в целом и подвергает критике понимание «окружающей среды как сферы потребления». Ущерб окружающей среде, наносимый ее сверхэксплуатацией или загрязнением, в основном связывается с проблемой коллективной собственности, поскольку традиционно окружающая среда рассматривалась в качестве общедоступного блага. Решить эту проблему предлагается двояким образом: методами государственного регулирования (стандарты эмиссии, законодательство, запреты) и путем упреждающей охраны окружающей среды посредством интернационализации экологических издержек (налоги, эконалоги, экоаудит и т. д.) и экоменеджмента. Эта позиция реализуется под лозунгом «революции производительности» и, как правило, поощряет структурные экономические изменения вследствие перехода от энергоемкой и наносящей ущерб окружающей среде индустрии к индустрии, совместимой с окружающей средой. Она находит отклик у прогрессивных предпринимателей, во Всемирном байке и Международном валютном фонде. Социал-демократы и профсоюзы дополняют ее особым вниманием на потенциале занятости экологически модернизированной индустрии, а концепция экологической налоговой реформы комбинируется с налоговыми мерами, предназначенными для поддержки процессов создания рабочих мест.

Третья позиция обозначается как структурная экологизация. Она формируется параллельно с критикой экологической модернизации ориентированных на экологию или развитие политических групп, партий или общественных деятелей. Обращается внимание, что позитивное воздействие экологической модернизации промышленности, выражающееся в определенном повышении эффективности ресурсопотребления и сокращении выбросов загрязнений, в результате оказывается недостаточным. На определенном этапе положительный эффект оказывается вновь поглощенным дальнейшим индустриальным ростом. Защита окружающей среды и внедрение технологий очистки радикально не меняют проблему, но лишь снижают количество загрязнений. Кумулятивный эффект накапливаемых загрязнений, даже при их снижении, усугубляет положение, несмотря на новейшие экотехнологии. В контексте потребительской гонки за лидерами глобализации, имеющей планетарный охват, становится ясным, что только структурные изменения западного образа жизни, включая модели производства и потребления, могут сделать возможным устойчивое развитие. Однако это потребует последовательной переориентации повседневного поведения населения развитых стран на экологические императивы. Сторонники структурной экологизации призывают не только тщательно следить за масштабами экологической нагрузки; не меньшее значение имеют социальные и политические аспекты глобального неравенства. Они считают, что существующее международное разделение труда между Севером и Югом, долговой кризис не только препятствуют экологически ориентированному развитию, но приводят также к повышению опасности региональных политических конфликтов и нарастанию конфликтов, связанных с глобальным неравенством. Программы экологического развития для Юга должны согласовываться со стратегией социального развития, в результате которого создаются возможности удовлетворения основных нужд населения, что потребует формирования нового экономического порядка. Эта позиция тесно увязывает экологические реформы с их социальными, экономическими условиями и с требованиями социальной справедливости. Последние должны придать импульс структурным изменениям модели производства и потребления в индустриально развитых странах. Равные права на использование окружающей среды должны подразумевать значительные ограничения всех форм материального потребления, использования ресурсов и запреты на загрязнение окружающей среды сверх определенной нормы. Радикальные структурные перестройки, которые требует провести, исходя из этой позиции, как Юг, так и Север, не могут осуществиться без широкой общественно-политической поддержки. Она в большей степени, чем ранее рассмотренные, носит нормативный характер и требует совпадения большого числа благоприятных условий, которые в реальной жизни наблюдаются редко.

Четвертую позицию можно обозначить как радикальный традиционализм. В этом контексте устойчивое развитие означает консервацию или возврат к традиционным культурным ценностям, которые базируются на образе жизни, находящемся в согласии с природой на протяжении десятков поколений. Природоили экоцентричные ценности, как правило, освящаются религиозными культами и институтами. Не столько контроль, сколько благоговение перед природой определяет адаптацию к ней. Экспансия капитала, механизмов рынка и современных технологий разрушает как общинные формы жизни этих культур, так и экологическое равновесие. В результате уничтожаются базовые условия для формирования совместимых с устойчивым развитием экономических моделей и образа жизни. Эта позиция формируется как протест Юга против эксплуатации и стихийной модернизации, подрывающих природные и социальные основы жизни и обрекающих большинство населения на нищету.

Пятая позиция может быть обозначена как требование ноосферной перестройки. Этот подход имеет основания в ноосферных идеях В. И. Вернадского, идеях универсального эволюционизма Н. Н. Моисеева, глубоком научном понимании природных и цивилизационных циклов развития^[6]. Свидетельства надвигающегося экологического кризиса можно свести к двум обстоятельствам фундаментального значения. Первое связано с тем, что растущие аппетиты человека однажды превзойдут ресурсы беднеющей планеты. Ко второму обстоятельству относится то, что антропогенная нагрузка на биосферу непрерывно растет, причем со все возрастающей скоростью, что грозит потерей устойчивости того квазиравновесия (или «устойчивого неравновесия» по Э. Бауеру), в аттракторе которого происходит развитие рода Homo sapiens. При сохранении существующих тенденций экологический кризис общепланетарного масштаба неизбежен, и человечество стоит перед необходимостью цивилизационной перестройки «всех привычных нам начал». Индикаторами приближения биосферы к бифуркационному состоянию являются глобальное потепление климата, утончение озонового слоя, уменьшение биоразнообразия и множество других фактов. Современное состояние биосферы близко к границе того канала эволюции, в котором возник и развивался род человеческий. Самая главная задача нашего времени, учитывая глобальный характер происходящего, «не допустить новой планетарной бифуркации».

Существует множество точек зрения, в которых обнаруживаются названные позиции в различных комбинациях в современных дебатах об устойчивом развитии. В различных формах комбинации первой, второй и третьей позиций имеют место в развитых странах. Индустриальные деловые круги, консервативные партии большей частью поддерживают охранительную позицию, т. е. вариант устойчивого роста. Позицию экологической модернизации отстаивают реформистские круги в промышленности, политике и природоохранном движении, которая получает все большее распространение в общественных дебатах. Позиция структурной экологизации поддерживается главным образом радикальными экологистами, но их аргументы воздействуют на широкую общественность и политические дебаты в некоторых странах. В нашей стране, кроме этих позиций, в разной степени можно обнаружить влияние идей ноосферной перестройки.

Наиболее острые проблемы возникают при обсуждении «политической операционализации концепции устойчивого развития», в ходе которого обнаруживаются острые фундаментальные противоречия. Существует большая область согласия многих позиций по общим экономическим, социальным и иным вопросам глобальной экологической политики, однако их конкретизация ведет к возрастанию сферы разногласий. Рассматривая множество противоречий и расхождений между различными позициями и подходами к концепциям устойчивого развития, многие приходят к пониманию довольно малой возможности согласования формулировок экологически, социально и экономически совместимой политики. Такое положение, как отмечается исследователями, увеличивает уже существующую вероятность по преимуществу символической активности, ориентированной на уход от конфликта и на имитацию работы по преобразованию общества в направлении устойчивого развития. Формальное коллективное согласие в общих вопросах не устраняет возможности возникновения острых противоречий и конфликтов при обсуждении конкретных действий.

Следует помнить, однако, что в экологической политике принцип «устойчивость» проявляется как принцип «предосторожность». Содержание последнего заключается в том, что при дефиците информации о потенциальных экологических эффектах некоего действия, скажем принимаемого решения, оно должно учитывать недостаток нашего знания о возможных последствиях, чтобы при всех возможных сценариях это решение не привело бы к деградации окружающей среды.

При всей сложности текущей и перспективной реализации политики глобальных изменений концепция устойчивого развития способствовала формированию нового общего видения проблем глобальной экологической политики. Оно включает в себя понимание ряда положений. Во-первых, существующие западные модели индустриального развития, модели производства и потребления не соответствуют экологической емкости биосферы и не могут считаться приемлемыми и соответствующими принципам устойчивого развития. Во-вторых, главной причиной разрушения окружающей среды в региональном масштабе вследствие бедности и блокировки путей развития дружественного окружающей среде стиля жизни на Юге является постоянно увеличивающееся неравенство между Севером и Югом. В-третьих, антропогенное воздействие на природную среду не должно превышать несущей емкости биосферы, формы индустриализации, и стили жизни должны находиться в согласии с принципами справедливости в отношении нынешних и будущих поколений. В-четвертых, интегрированная стратегия, соединяющая экологические потребности с аспектами экономического и социального развития, может при определенных условиях обеспечить адекватное решение задачи устойчивого развития.

• [1] Данилов-Данилъян В. И., Лосев К. С. Указ. соч. М., 2000; Экология и политика / К. Я. Кондратьев [и др.]. СПб., 1993; From Environmental Protection to Sustainable Development. Stockholm, 1997.
• [2] Конституция Российской Федерации. Ст. 15. П. 4.
• [3] Наше общее будущее. М., 1989.
• [4] URL: https://rio20.un.org/sites/rio20.un.org/files/a-conf.216-l-l_russian.pdf.pdf (дата обращения: 02.12.2014).
• [5] Глобалистика: энциклопедия. М, 2003. С. 1290—1294; Костин А. И. Экополитология и глобалистика. М., 2005; Stevenson М. An optimist’s tour of the future: one curious man sets out to answer «what's next?» / Published by the Penguin Group.2011; Sustainability science: a multidisciplinary approach / ed. by H. Komivama, K. Takeuchi, H. Shiroyama and T. Mino. Tokyo; N. Y.; Paris: United NationsUniversity Press, 2011; The dark side of globalization / ed. by J. Heine and R. Thakur. United Nations University Press, 2011.
• [6] Моисеев Н. Н. Логика динамических систем и развитие природы и общества // Вопросы философии. 1999. № 4. С. 8; Его же. «Устойчивое развитие» или"Стратегия переходного периода": предисловие к «Плану действий — УстойчивыеНидерланды». М., 1995. С. 8.