Среда как фактор регуляции общения

Еще в 1936 г. К. Левин обратил внимание на связь среды и поведения человека, отразив ее в формуле.

В =/(Р, Е)у

где В — поведение, Р — личность, Е — среда.

Таким образом, К. Левин был убежден, что человеческое поведение определяется как контактирующими личностями, так и средой, в которой происходит взаимодействие.

И. Альтман и М. Говейн, изучая отношения между культурой, человеческим поведением и домашней средой, предложили так называемую «диалектическую теорию невербальной среды», суть которой в том, что Вселенная, мир и человеческая деятельность являют собой противоположные друг другу векторы, действие которых можно понять лишь вместе и путем противопоставления одного другому.

Если эту теорию приложить к невербальной коммуникации, то противоположными векторами будут «индивидуальность — общность» и «открытость — закрытость». Именно эти противоположности и регулируют процесс невербальной коммуникации: например, изменение пространства взаимодействия (отстранение) может сигнализировать о потребности индивида в автономии или расширении личного пространства, а жесты рук и выражения лица в то же самое время могут свидетельствовать об открытости индивида и его потребности в уменьшении дистанции.

Авторы этой теории считают, что окружающая среда (в частности, домашняя) отражает степень, в которой культура и ее представители пытаются совместить данные варианты диалектических противоположностей: «индивидуальности — общности» и «открытости — закрытости». Измерение по линии «индивидуальность — общность» отражает уникальность и индивидуальность людей, живущих в этой среде, их идентичность как индивидов и как семьи, со всеми их связями, мыслями и чувствами по отношению к группам и культуре, частью которых они являются. Измерение по линии «открытость — закрытость» отражает степень, в которой культурная (домашняя) среда подчеркивает доступность или недоступность индивида (семьи) другим, внешним по отношению к ним людям.

На рис. 5.3 графически отражено приложение диалектической перспективы к невербальному общению.

Рис. 5.3. Приложение диалектической перспективы к невербальному

общению

Очевидно, что измерение «индивидуальность — общность» перекликается с измерением «индивидуализм — коллективизм», а «открытость — закрытость» с измерениями «дистанции власти» и «избегания неопределенности». Индивидуалистические культуры воспитывают индивидуально-ориентированный стиль невербальной коммуникации, а коллективистские — общинно-ориентированный.

Люди из культур с низкой дистанцией власти и низким уровнем избегания неопределенности склонны демонстрировать открытый стиль невербального общения, которым они достигают впечатления своей доступности, а людям из культур с высокой дистанцией власти и высоким уровнем избегания неопределенности свойственно демонстрировать закрытый стиль невербального взаимодействия, создающий впечатление недоступности.

Степень выраженности индивидуальности — общности достигается благодаря использованию контекстов (пространство, время, среда) для демонстрации человеком своей личной или групповой идентичности.

Степень открытости — закрытости обнаруживается в специфическом невербальном поведении, в котором явно или скрыто проявляются такие смыслы:

• а) непосредственная оценка (нравится — не нравится);
• б) сила (высокий статус — низкий статус);
• в) отзывчивость (активность — пассивность в общении).

Согласно сочетаниям этих взаимных противоположностей авторы выделяют четыре основных стиля невербальной коммуникации.

• 1. Индивидуально-открытый стиль характерен для невербального поведения, демонстрирующего личную идентичность; используются экспрессивные невербальные жесты непосредственности, силы и отзывчивости.
• 2. Индивидуально-закрытый стиль — служит защите личной идентичности; применяются мягкие и пассивные жесты непосредственности и силы.
• 3. Общинно-открытый стиль — поддерживает групповые нормы и публичное «лицо»; характеризуется невербальными жестами непосредственности, силы и активной отзывчивости.
• 4. Общинно-закрытый стиль — поддерживает групповые нормы, публичное «лицо»; демонстрирует мягкость в отношениях и небольшую дистанцию власти.

В кросс-культурных исследованиях было установлено, что члены индивидуалистических культур с низкой дистанцией власти и низким уровнем избегания неопределенности (Австралия, США) предпочитают индивидуально-открытый стиль невербальной коммуникации.

Представители индивидуалистических культур с высокой дистанцией власти и высоким уровнем избегания неопределенности обычно используют индивидуально-закрытый стиль невербального поведения (например, Бельгия и Франция).

Членам коллективистских культур со средней или низкой дистанцией власти и низким уровнем избегания неопределенности (Гон Конг, Сингапур) свойственен общинно-открытый стиль невербального взаимодействия.

И, наконец, члены коллективистских культур с высокой дистанцией власти и высоким уровнем набегания неопределенности (Япония, Корея) предпочитают общинно-закрытый стиль невербальной коммуникации.

Кросс-культурный анализ невербального общения ясно показывает, что в индивидуалистических культурах невербальное поведение служит поддержанию Я-идентичности, а в коллективистских культурах — для поддержания, сохранения и защиты публичного «лица» или Мы-идентичности.

Люди в культурах с низкой дистанцией власти и низким уровнем избегания неопределенности обычно используют открытые невербальные жесты, символизирующие доступность и равенство статусов, в то время как члены культур с высокой дистанцией власти и высоким уровнем избегания неопределенности весьма сдержанны (закрыты) в невербальном поведении, что поддерживает статусные отношения.

Прилагая свою диалектическую теорию к изучению домашней среды, И. Альтман и М. Говейн обнаружили, что домашняя среда представителей среднего класса в индивидуалистических культурах значительно отличается от подобной среды в культурах коллективистского типа. В индивидуалистических культурах домашняя среда обычно резко отделена от общественной благодаря наличию двориков, газонов, оград перед домом и за ним. В коллективистских культурах архитектурное решение дома обычно спланировано с учетом центральной площади — центра всей общины.

Пример

Украшения и обстановка американских загородных домов символизирует желание владельцев отличаться друг от друга, а украшения и обстановка индийских, японских и мексиканских домов отражает желание быть вместе, быть похожими, поддерживая групповую или Мы-идеитичность. Если для домов северо-американского среднего класса характерно поддержание границ, разделяющих дом на индивидуальные пространства и акцент на нормах для каждого члена семьи, то дома среднего класса в Юго-Восточной Азии особо выделяют посредством вещей и внутреннего дизайна общие пространства¹.

Здесь уместно вспомнить городскую архитектуру и внутреннюю обстановку квартир эпохи социализма в нашей стране, где дома и их внутреннее убранство практически не отличались друг от друга, — вспомните построенную на этом фабулу фильма Э. Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром». Внутренний смысл этой похожести — поддержание групповой идентичности, равенства и «затушевывания» индивидуально-личностного начала в человеке.

Диалектическое единство и противопоставление индивидуальной и групповой идентичности присутствует в домашней среде культуры любого типа, однако выраженность индивидуальности и общинности различная.

Пример

Коллективистская по сравнению с западными культурами архитектурная и домашняя среда русских выглядит сугубо индивидуалистической по форме и сути в сопоставлении, например, с узбекской махалей, специфически организованной общинной жилой средой квартала восточного города.

По мнению Альтмана и Говейна, домашняя среда отражает степень, в которой культуры «справляются» с общим диалектическим противостоянием личных потребностей, желаний и мотивов с желаниями и требованиями общества в целом.

Тенденции индивидуализма отражают попытки людей быть уникальными и отдельными, т. е. независимыми и свободными от влияния других. С другой стороны, существуют силы, стремящиеся сделать личность частью общества, похожей на всех других, чтобы усилить его идентификацию с обществом и чувствительность к общественным потребностям.

Таким образом, человеческое поведение и невербальная окружающая среда внутренне взаимосвязаны и взаимопереплетены. Хотя и индивидуальные, и общинные тенденции присутствуют в архитектуре и искусственных ландшафтах всех культур, обычно одна из этих тенденций доминирует над другой в общей схеме культурного дизайна.

Экспертное мнение

В частности, о том, как это преломляется в американской культуре, хорошо заметил У. Туан: «…Эта двойственность и уклончивость нового американского дома хорошо отражает конфликт между полярными американскими идеалами: индивидуализм и общинность, самость, развиваемая в частном пространстве, и демократическое единство. Однако следует отметить, что общинный идеал ненавязчиво отклоняется индивидами…»^[1].

В заключение можно отметить, что изолированность, наличие индивидуального пространства и размеренный темп жизни — это мотивы, отражающие тему индивидуальности, а интеграция, коллективное пространство и заполненность времени многообразными видами деятельности — мотивы, перекликающиеся с темой общинное™ или коллективизма.

• [1] Цит. по: Gudykunst W., Ting-Toomey S. Op. cit. P. 123.