Теории предубеждений. 
Социальная психология

Был выдвинут целый ряд теорий, объясняющих причины возникновения предубеждений и дискриминации. Ученые, работающие в различных отраслях обществознания, каждый с точки зрения своей науки выделяют социальные, экономические и психологические предпосылки предубеждений. При самом общем подходе их можно разделить на два вида: ситуационные (т. е. связанные с любыми внешними обстоятельствами) и диспозиционные (т. е. внутриличностные) причины. Поскольку «в чистом виде» ни одни ни другие причины выделить нельзя, то исследователи, обсуждая эту проблему, кладут в основания своих классификаций другие критерии (так, Д. Майерс называет социальные, эмоциональные и когнитивные источники предубеждений). Гордон Оллпорт в своей работе «Природа предубеждений» (1958) назвал и проанализировал шесть типов теорий происхождения предубеждений: исторические и экономические, социокультурные, ситуационные, психогенные, феноменологические и теории «заслуженной репутации».

Прежде чем познакомиться с названными Оллпортом источниками предубеждений, стоит еще раз подчеркнуть, что данное деление очень условно.

Исторические и экономические предпосылки. Один из основных постулатов исторической науки гласит, что без прошлого нет настоящего. В приложении к обсуждаемой здесь проблеме это означает, что многие из существующих ныне предубеждений уходят корнями в историческое прошлое. Конфликты, войны, поражения, случившиеся давно, а порой и очень давно, могут служить причиной предубеждений, имеющихся у современных людей. Негативные установки и сопровождающие их соответствующие аффективные реакции могут передаваться из поколения в поколение, утратив при этом всякое, даже внешне рациональное обоснование. Травмированное этническое самосознание не дает себе забыть об обидах прошлого, храня память о них в фольклоре (например, «незваный гость хуже татарина») на протяжении вот уже нескольких столетий. Десятилетия в сознании россиян культивировалось и сохранялось предубеждение против «помещиков», «купцов», «буржуазии», «спекулянтов», «кулаков», «белофиннов», «фрицев», «япошек» и т. д.

Американские исследователи обнаруживают корни расистских предубеждений против негров в США также в давних исторических событиях своей страны: времена рабства, долгое доминирование белых, использование голосов черных избирателей политическими проходимцами и т. д.

Социально-экономические факторы можно одновременно_чрассматривать и как исторические, и как ситуационные причины. Например, марксистская теория социальных конфликтов объясняет предубеждения господствующих классов против угнетаемых как прием, облегчающий эксплуатацию трудящихся. Таким образом, предубеждения всегда были выгодны правящим классам, поскольку оправдывали угнетение и эксплуатацию.

Это положение марксизма нашло подтверждение в исследованиях Карла Ховланда и Роберта Сирза, обнаруживших, что линчевание негров на юге США особенно часто происходило в периоды экономического спада в сельском хозяйстве (Майерс, 1997, Браун, 2001). Следовательно, неблагоприятная экономическая ситуация активизировала предубеждения белых против черных. Словом, как замечает Д. Майерс, экономическое благополучие способствует этническому миру. Но можно сделать даже более общий вывод: экономическое процветание способствует социальному миру в целом.

Ситуационные причины. Создается впечатление, что негры в истории США постоянно оказывались в роли «социального громоотвода» или «козла отпущения» (о теории «козла отпущения» у нас еще будет случай поговорить в контексте другого подхода). Так, скажем, Дж. Инверарити в своем исследовании обнаружил, что в конце XIX в. усиление предубеждений против чернокожих, выливавшееся в суды Линча, происходило во время избирательных кампаний. В это время политическая борьба угрожала расколом белого большинства, а всплеск предубеждений против черного меньшинства препятствовал расколу и способствовал сплочению белых (Щитов, 2002). Одновременно происходило смещение агрессии: внутригрупповая агрессия, угрожавшая единству «Мы», трансформировалась в межгрупповую и направлялась на «Они».

Таким образом, ситуационные объяснения, что явствует из самого названия, основывается на учете тех событий или конкретной обстановки, которые могли послужить причиной предубеждений. Реакция на конкретную социальную, экономическую или историческую ситуацию в виде формирования массовых или по крайней мере групповых (как в экспериментах М. Шерифа) предубеждений объясняется конформизмом. Связь здесь простая — чем острее межгрупповое напряжение, тем выше уровень конформизма, что, с одной стороны, усиливает групповую сплоченность, а с другой — способствует формированию «образа врага».

Помимо экономических кризисов и политических схваток оживлению предубеждений способствует, конечно же, ситуация военного времени. Воюющие стороны очень быстро формируют в отношении друг друга самые мрачные и в то же время карикатурные предубеждения, которые сохраняются и после окончания войны. Достаточно вспомнить, какими чертами и характеристиками наделяли противников во время Второй мировой войны в воюющих странах. В российском обществе относительно недавно ослабли предубеждения относительно немцев и японцев. Точно такие же процессы происходили в США, Японии, Великобритании, Германии, Франции. Хотя процессы везде были одинаковыми, но имеются и различия между тем, как они проходят в тоталитарных и в демократических странах: в Северной Америке интернированным японцам местные жители и даже общественные организации выражали сочувствие и оказывали помощь (Майерс, 1997). Все это было немыслимо в условиях тоталитарных режимов в Германии и в СССР. С началом «холодной войны» изменилась национальность «образа врага», но сам «образ» остался и с каждым витком гонки вооружений приобретал все более и более жуткий вид.

Психогенные причины. С позиции психогенного подхода истоки предубеждений следует искать в самих носителях этих предубеждений, точнее — в психических проблемах, которые у них имеются. В первую очередь это неразрешенные внутренние конфликты, препятствующие нормальной социальной адаптации. Таким образом, психические патологии людей и выступают причиной имеющихся у них предубеждений.

Психогенная концепция создавалась в рамках двух теоретических направлений — необихевиоризма и психоанализа, поэтому, несмотря на имеющееся сходство в самом подходе, их базовые постулаты существенно различаются. Так, необихевиористский взгляд на проблему сформировался на основе теории фрустрации — агрессии Нила Миллера и Джона Долларда. В самом общем виде социальная предвзятость здесь объясняется условиями человеческого существования, ведь фрустрации являются неотъемлемой частью человеческой жизни, избежать неудач и разочарований никому не удавалось и не удастся. А коль скоро это так, то жизненные лишения, утраты и неудовлетворенность приводят к озлоблению, вызывают неконтролируемые приступы ненависти и враждебности, которые и выплескиваются на социальные меньшинства. Беззащитные группы меньшинств оказываются в положении удобной мишени для вымещения социальной озлобленности, другими словами, в роли «козла отпущения». В условиях, когда реальный источник фрустрации по разным причинам недоступен для отмщения за неудачи и потери, ненависть и враждебность переадресуются, или «смещаются» на самых слабых и беззащитных. Банкротство, разорение, потеря работы, рост цен, недоступность материальных или социальных благ — эти и другие факторы фрустрации побуждают людей искать «врагов». Но поскольку «враг», т. е. причины кризисов и разочарований — это объективные экономические и социальные законы, институты власти, правящие классы и т. д., то все эти силы невозможно обличить, персонифицировать. К тому же даже если индивид понимает, что на самом деле виновниками его проблем являются власть имущие и существующий социальный порядок, протестовать против них решаются немногие — куда проще и безопаснее обнаружить «врагов» среди национальных меньшинств, гомосексуалов, душевнобольных, ВИЧ-инфицированных и т. п. и выплеснуть накопившуюся агрессию на них. Таким образом, наиболее слабые и уязвимые оказываются в положении «козла отпущения».

Психоаналитическое объяснение основывается на известном исследовании Теодора Адорно и его коллег «Авторитарная личность» (1950). Дефекты личностного развития, выражающиеся в высоком уровне тревожности, невротическом беспокойстве, детской неуверенности, — вот то, что, согласно данному подходу, лежит в основе предубеждений. Адорно пришел к выводу, что с позиций теории личности 3. Фрейда авторитарная личность характеризуется наличием жесткого, требовательного Сверх-Я, слабого Оно и неразвитого Я. Носителями предубеждений являются люди именно такого психического склада. Они обладают консервативными политическими и социальными установками, раболепны и пресмыкаются перед властью, силой, но в то же время жестоки и агрессивны по отношению к слабым, беззащитным, ко всем, кто ниже их. Таким образом, они боятся и ненавидят слабых и боготворят сильных. Отсюда у них имеется постоянная потребность в «сильной руке». Они дисциплинированны и исполнительны, им свойственны подозрительность и нетерпимость к любым отклонениям от привычных порядков и норм, страх перед новым.

Как видим, психологический портрет авторитарной личности, описанный Адорно, повторяет облик человека массы, каким его видел Г. Лебон.

Пик популярности и влияния теории авторитарной личности пришелся на 1950;1960;е гг. Затем она не раз подвергалась самой суровой критике, но, как полагает Д. Майерс, несмотря на все критические выпады в адрес исследования Адорно, имеется достаточно много научных подтверждений истинности его положений (Майерс, 1997).

Социокультурные причины. Мнение Адорно о диспозиционных причинах социальной предвзятости оспаривалось главным образом с позиций так называемого социокультурного подхода, иначе говоря, с известных нам ситуационистских позиций.

Выше, говоря о ситуационных факторах предубеждений, мы отмечали роль конкретных исторических ситуаций в активизации стереотипов и предубеждений. Социокультурный подход считает наиболее мощным ситуационным фактором саму тенденцию социальных изменений.

Действительно, общества, особенно современные, постоянно развиваются, одни быстро, другие — медленно. Но и в том и в другом случаях человек не поспевает за социальными изменениями. Адаптационные возможности психики ограниченны, поэтому большие массы людей, не успевая изменяться и приспосабливаться к меняющемуся миру, оказываются в состоянии социальной дезадаптации. Таким образом, урбанизация, ускорение темпа жизни, ее усложнение, разрушение традиций, изменение роли и функции семьи, распад привычных социальных связей, изменение норм морали и поведения — все это приводит к массовой невротизации, порождает тревогу и беспокойство. Карен Хорни называет это социальное состояние «базальной тревогой» (Хорни, 1995). Пытаясь избавиться от тревоги и ощущения нестабильности, индивид может демонстрировать враждебность и агрессию против тех общественных групп, чьи нормы и ценности кажутся непонятными, чужими, а оттого еще более пугающими.

Феноменологическое объяснение причин предубеждения. Если вспомнить наше обсуждение феноменологического принципа понимания (раздел IV), то станет ясно, что с позиции данного подхода необходимо искать диспозиционные, т. е. внутриличностные источники предубеждений. Выше уже говорилось, что одно и то же событие или поведение будет по-разному воспринято различными людьми. На интерпретацию любого факта оказывает влияние прошлый опыт индивида, избирательность восприятия информации, его ценности и предпочтения, социальные сравнения и т. д. Собственное видение ситуации подталкивает человека к субъективным выводам и оценкам, результатом чего могут стать предубеждения, предвзятое отношение к определенным социальным группам. Названные факторы действительно способны играть определенную роль в формировании предубеждений, но, скорее всего, несущественную, вспомогательную, ведь предубеждения свойственны не только отдельным людям — их носителями являются все слои общества. Таким образом, массовый, социальный характер предубеждений свидетельствует о том, что одно и то же социальное явление многими людьми воспринимается и интерпретируется одинаково, а не наоборот.

Теории заслуженной репутации. С точки зрения этих теорий одинаково негативному восприятию группами друг друга способствует то обстоятельство, что группы, к которым сложилось предвзятое отношение, действительно обладают определенными характеристиками, вызывающими неприятие со стороны других групп. Проще говоря, сторонники этого, подхода полагают, что те группы меньшинств, которые не любят, сами заслужили это своим поведением, провоцируя к себе неприязнь и враждебность. Действительно, реальные факты свидетельствуют в пользу такого подхода. Так, исследования показывают, что отрицательное отношение к ирландцам в США в XIX — начале XX в. было обусловлено тем, что выходцы из Ирландии отличались от других этнических групп пьянством, драчливостью, нежеланием работать в сочетании со спесивостью, отсутствием бытовой культуры (проще говоря, грязыо и неустроенностью места проживания).

Каждая этническая или субкультурная группа имеет свои особенности, которые и подпитывают предубеждения. Праздность, пьянство, скупость, хитрость, вспыльчивость, мстительность, неряшливость, хвастовство — любая из этих черт, если она достаточно отчетливо выражена и характеризует группу, может вызывать раздражение, неприязнь и предубеждения окружающих. Все это, разумеется, не оправдывает ненависти, преследования и, тем более, уничтожения каких-либо социальных групп, но дает возможность понять одну из причин межгрупповых предубеждений и дискриминации.

В заключение отмечу, что ни одна из вышеприведенных причин не дает исчерпывающего объяснения происхождения предубеждений. Мы уже не раз подчеркивали, что любое социальное явление обусловлено многими факторами, предубеждения и дискриминация не являются исключением. Поэтому, чтобы понять тот или иной паттерн межгрупповой враждебности, необходимо искать и исследовать не одну-единственную причину, а их совокупность.