Конфликт в контексте традиционных психологических теорий

Психоаналитическая традиция

Человек двоится, троится — Только б не быть одному.

Но лишь удваивает, утраивает Свое одиночество.

Станислав Ежи Леи,

Психоанализ, особенно в его классическом варианте, — не только блестящая теоретическая спекуляция, но и совершенно очевидный инструмент прикладной психологии. 3. Фрейд, по сути, первым описал конфликт не только в целях понимания некоторого психического феномена, но и для построения определенной практики.

Конфликт — центральное понятие теории психоанализа, и именно поэтому его описание заслуживает особого внимания. 3. Фрейд дает достаточно простое определение конфликта:

Мы выводим расщепление психики не от прирожденной недостаточности синтеза душевного аппарата, но объясняем это расщепление динамически, как конфликт противоположно направленных душевных сил; в расщеплении мы видим результат активного стремления двух психических группировок одной против другой. …стремление «Я» отделаться от мучительного воспоминания наблюдается вполне закономерно.

3. Фрейд

Само противоречие, породившее конфликт и в нем выразившееся, интересует психоанализ лишь постольку, поскольку необходимо очертить рамки поиска вытесненного. Причем для теоретика это важно как необходимое основание (подпорка) для описания механизма личностной деструкции, а для психотехника — как материал при работе с переносом [2]. Если сравнивать психотехнические работы этой школы, можно заметить, что основание, то есть причина борьбы слоев «Я», «Оно» и «Сверх-Я», имеет чисто номинативный характер, и его вычленение зависит не столько от конкретного клинического случая, сколько от принадлежности к школе. У 3. Фрейда — это либидо против цензуры, у А. Адлера — это стремление к власти против чувства неполноценности, у Г. Юнга — это архетипическое против ситуативного и т. д. Если это наблюдение верно, то вся психоаналитическая традиция в трактовке собственно конфликта фактически безразлична к стоящему за ним противоречию.

Вскрытие и вытеснение бессознательного происходит при постоянном сопротивлении больного. Выявление этого бессознательного связано с неприятным чувством, и вследствие этого неприятного чувства оно всегда снова отвергается.

В этот конфликт в душевной жизни больного вы и вмешиваетесь: если вам удается довести больного до того, что он, руководствуясь более правильными взглядами, примирится с тем, что вследствие автоматического регулирования чувством неудовольствия он до этого отгонял от себя (вытеснял), то вы совершили известную воспитательную работу над ним.

3. Фрейд

О каком конфликте идет речь? Разве о том, в котором победило бессознательное? В данном случае нет. Тот уже разрешился в пользу бессознательного. Здесь психотехник прямо способствует разрешению другого конфликта, в котором сознание «испытывает давление» (извне) и «вынуждено сопротивляться». Собственно, теперь оно усилилось помощью психотехника, задача которого — организовать разрешение. Вроде бы теперь, на этом этапе борьбы, уже и неважно, из-за чего она возникла. Важна победа через высвобождение энергии.

Если перед «Я» стоит психологическая задача особой трудности, как, например, необходимость побороть печаль, побороть сильные аффекты, отгонять постоянно действующие сексуальные фантазии, то оно настолько беднеет в отношении энергии, которой может располагать, что вынуждено свои усилия ограничить.

3. Фрейд

Не значит ли это, что психоанализ имел свой собственный конфликт с конфликтом, причем не с тем, в котором благодаря победе бессознательного господствует невроз, а с конфликтом сопротивления уже сложившейся формы переживания атакам психотехники? За этим конфликтом, пользуясь описаниями 3. Фрейда, можно распознать противоречие трех тенденций: сохранения энергии, напряжения и канализации энергии и разрядки. Соответственно этому и противоречие в позиции психоаналитика, действия которого направлены одновременно и на провокацию конфликта, и на его разрешение.

Для психоаналитических представлений характерно также то, что при структурном понимании психического они дают практическую возможность интерпретации, которая соединяет пациента, движимого мотивом страдания к интеграции когда-то отколовшейся части «Я», и психоаналитика, апеллирующего к различным слоям душевной жизни.

Отношения между инстанциями душевной жизни в психоанализе заданы конфликтно. На этом основании они и различаются, взаимно ограничиваются.

В каждой конкретной ситуации анализу подвергаются конфликты с разным содержимым. Анализ обнаруживает содержимое когда-то случившегося межличностного конфликта, образовавшего конфликт внутренний.

Конфликты с разным содержимым оказываются возрастно-закономерными и обобщаются в ключевые противоречия возраста. Знаменательно, что сама психотехника психоанализа более чем за сто лет практически не меняется и не зависит от теоретических рассуждений ни у 3. Фрейда (в переходе от либидозных потребностей к агрессии) [1], ни у К. Юнга (в противопоставлении природного существа духу-архетипу) [4], ни у А. Адлера (в идее компенсаторного движения как величайшего смысла жизни и творческой силы) [5]. Такую же картину можно наблюдать и у неофрейдистов: К. Хорни, Г. Салливена, Э. Фромма [6; 7]. Очень точно по этому поводу заметил Л. С. Выготский, анализируя работы 3. Фрейда:

Создается впечатление, что психоанализ располагает каким-то каталогом сексуальных символов, что символы эти всегда — во все века и для всех народов — остаются одни и те же, и что стоит на манер снотолкователя найти соответствующие символы в творчестве того или иного художника, чтобы по ним восстановить Эдипов комплекс, страсть к разглядыванию и т. п. Получается дальше впечатление, что каждый человек прикован к своему Эдипову комплексу и что в самых сложных формах нашей деятельности мы вынуждены только вновь и вновь переживать свою инфантильность, и, таким образом, все самое высокое творчество оказывается фиксированным на далеком прошлом. Человек как бы раб своего раннего детства, он всю жизнь разрешает и изживает те конфликты, которые создались в первые месяцы его жизни.

Л. С. Выготский

Означает ли это, что собственно техника психоанализа и его теория (или теории) представляют собой не органическое единство, где эмпирическое первое послужило основой для второго, а затем, получив свое описание, объяснение и обоснование, превратилось в прикладной научный метод? Тогда в одном случае мы имеем дело с описанием конфликта как актуального явления психической жизни, а в другом — с конфликтом как теоретическим конструктом, лежащим в основе рассуждений об источниках человеческой активности. Интересны оценки этой ситуации представителями современного психоанализа:

…все, что можно было изучить, используя метод кушетки, Фрейд уже изучил. Настоящее и будущее психоаналитических исследований переносится в другую обстановку, в которой создается наука.

Я полагаю, что психоанализ — это наука, которая опирается на два разных исследовательских метода: на классический метод, оставшийся со времен Фрейда для психоанализа основным, и на позже возникший, более формализованный психоаналитический подход к проблеме психотехники в ее глубинных проявлениях.

Б. С. Валлерстайн

Ссылаясь на Дж. Клайна, Валлерстайн отмечает, что эта одновременная, не всегда понимаемая теми, кто ее допускает, направленность психоанализа на решение двух кардинально разных задач является главным источником существующих в нем путаницы и неясностей [9].

По сути, речь идет о двух разных методологических подходах, наличествующих в психоанализе. Причем именно подходах, а не сформировавшихся методах. Первый, обслуживающий прикладной психоанализ — психотехнику, сформирован и описан 3. Фрейдом и без изменений наследуется всей школой. Вокруг второго — метапсихологического — начиная с ближайших учеников и до сего времени не утихают споры. Современное состояние психоанализа свидетельствует, что от былой сосредоточенности на психологических проявлениях сексуальности, агрессии, компенсации он все более обращается к рассмотрению множества других мотиваций, превращаясь постепенно в своеобразную психологию смыслов и решений, возникающих при кризисах личной жизни индивида.

Таким образом, традиционная психоаналитическая концепция и ее современные модификации представляют человека через его конфликтную природу. При этом основа конфликта задана противоречиями слоев личности, а отсюда — конфликт рассматривается как состояние не случайное, а сущностное.

Вместе с тем в методологических основаниях как прикладного, так и теоретического подходов, строго говоря, нет понятийной схемы собственно конфликта. Он всякий раз обсуждается как состоявшийся, причем (в психоанализе это — ядро) — неизбежно (!) и безотносительно воли индивида. Отношения между действиями, имеющими противоречивые основания и принадлежащими разным инстанциям, заданы в психоанализе субординационно и линейно, т. е. на основе подавления одного из действий (механизм вытеснения). Это принципиальная особенность конфликтного механизма, отмечаемого психоанализом: «психоанализ утверждает, что психоневрозы базируются на невротическом конфликте. Конфликт ведет к обструкции разрядки инстинктивных побуждений^[1], что кончается состоянием «будь я проклят» [2, с. 21].

В качестве конструкции конфликт появляется только в психоаналитическом лечении или консультировании и может выглядеть либо как «археологическая находка», либо как «муляж». В описаниях 3. Фрейда обращает на себя внимание наделение внутриличностных инстанций-тенденций (функций) как бы субъектностью. Так, «Я», «Оно» и «Сверх-Я» у него выступают как отдельные человечки-гомункулусы, образуя очень удобную для терапевтических (психотехнических) апелляций и описаний схему взаимодействия — ситуацию, в которую буквально как в человеческую компанию может вмешаться терапевт, солидаризуясь с одним участником взаимодействия, оснащая его средствами для победы в борьбе. Поскольку без вмешательства извне побеждает всегда «Оно», психотехник, разумеется, всегда выступает на стороне «Я», мобилизуя третьего участника.

Отсюда — важнейшие методологические положения, которые, по-видимому, незаметно перекочевали и в метапсихологию психоанализа.

• 1. Конфликт есть столкновение двух антагонистических сил, которые не могут не столкнуться.
• 2. Эти силы обозначены совершенно определенно: «Оно» и «Сверх-Я».
• 3. «Я» выступает как разрешающая этот конфликт инстанция, вытесняя идущую от «Оно» тенденцию, а затем переживая непонятные для себя (т.е. для «Я») последствия неадекватного разрешения.
• 4. Исход конфликта однозначен и индивидуально вреден, так как связан с потерей «Я-контроля» за собственным поведением.
• 5. Психологическое воздействие также однозначно, так как всегда имеет дело уже с разрешившимся реально в пользу бессознательного конфликтом и должно оказать помощь переживающему поражение «Я», то есть устранить негативные последствия конфликта.

Простота схемы очень симпатична и притягательна, так как, копируя феноменологию весьма распространенных ситуаций, вполне доступна обыденному сознанию. Отсюда возможно приписывание пациенту в процессе интроспекции того или иного мотива в зависимости от метапсихологической ориентации психотехника, который вмешивается в ситуацию уже как бы вторичного конфликта, порожденного неудачным разрешением первого. В этом случае для психотехника, строго говоря, неважно, из-за чего возник первый конфликт, какое противоречие лежало в его основе, он должен организовать снятие напряжения переживания второго. «Снятие» здесь — ключевое слово, так как в психоаналитической традиции, по сути дела, не идет речь о разрешении противоречия, лежащего в другом слое, нежели конфликт.

Возможно, развитие психоанализа как науки философского направления приведет эту школу к необходимости не линейного, не одноплоскостного рассмотрения конфликта с неоднозначно заданными сторонами.

Если, при всем уважении к огромному теоретическому и прикладному багажу этой научной школы, критически рассматривать ее представления о конфликте и соответствующем оснащении психолога-профессионала, представляется важным ответить на следующие вопросы:

• • не закрывает ли психоанализ вопроса о самостоятельности и ответственности (автономности) человека?
• • не подменяется ли в психоанализе разрешение противоречия через конфликт — разрешением, а точнее, устранением даже не конфликта, а его психологического фона — переживания?

Вопросы для размышления

• 1. Какими функциями наделен конфликт в классических психоаналитических работах и работах других школ? В чем принципиальная разница?
• 2. Почему именно указанные 3. Фрейдом инстанции находятся в противоречии?
• 3. Какие инстанции или стороны представлены в конфликтах, описанных в других подходах?
• 4. Можно ли говорить о том, что в каком-то из представленных подходов описание конфликта более правильно или практично?
• 5. Можно ли рассматривать различные психологические теории как жестко противопоставленные друг другу в понимании конфликта?

• 1. Фрейд 3. Психология бессознательного. — М.: Просвещение, 1989.
• 2. Гринсон Р. Р. Техника и практика психоанализа. — Воронеж, 1994.
• 3. Фрейд 3. Методика и техника психоанализа. — М., 1923.
• 4. Юнг К. Тэвистокские лекции. Аналитическая психология: ее теория и практика. — Киев: СИНТО, 1995.
• 5. Сидоренко Е. В. Экспериментальная групповая психология. Комплекс «неполноценности» и анализ ранних воспоминаний в концепции Альфреда Адлера. — СПб., 1993.
• 6. Зейгарник Б. В. Теории личности в зарубежной психологии. — М.: Изд-во МГУ, 1979.
• 7. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. — М.: Республика, 1994.
• 8. Выготский Л. С. Психология искусства. — М.: Педагогика, 1982.
• 9. Wallerstein В. S. Psychoanalys as a Science // Psychological Issues. — 1976, Vol. 9. — № 4.
• 10. 3мановская E. В. Основы прикладного психоанализа. — СПб.: Речь, 2005.

• [1] Курсив автора. — Б. X.