«После грехопадения» (After the Fall, 1964; рус. пер., 1989) — это своеобразная монодрама, почти двухчасовой монолог главного и единственного героя по имени Квентин, который исповедуется перед безмолвным воображаемым слушателем. Пьеса строится как монтаж беспорядочных воспоминаний, оставивших след в судьбе Квентина. Она близка к драме «потока сознания», охватывает значительный временной пласт от начала Первой до конца Второй мировой войны. Миллер свидетельствует: «Эта пьеса ближе, чем любая другая, прорывается к интеллектуальной деятельности… Сцена — это голова Квентина».
Герой не щадит себя. Но он дает понять, что его судьба и его поступки органично связаны с эпохой, сложным, трагическим временем. Не случайно на фоне исповеди Квентина возникает как метафора XX столетия вышка концлагеря. В образе Квентина писатель запечатлел драму соотечественников и сверстников, радикально настроенных интеллигентов. На исходе 1930;х годов известия об эксцессах сталинизма, «большом терроре», пакте Молотова — Риббентропа вызвали у них чувство острого разочарования, крушения иллюзий.
Поэтому лагерная вышка могла восприниматься и как один из символов «подконвойного» мира. «Когда я думаю, во что я верил, мне хочется спрятаться», — признается герой.
Миллер запечатлел Квентина в процессе мучительных исканий. Он отказывается последовать совету своего друга Микки, который предлагает ему предстать в качестве «помогающего следствию» свидетеля перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности. Квентин, наоборот, собирается выступить защитником на процессе своего друга Лу, за которого «зацепились» маккартисты. Но когда Лу, отчаявшийся и запуганный, кончает жизнь самоубийством, Квентин с бесстрашной откровенностью признается, что испытал «радостное облегчение».
Общественная драма героя отягощена личной. Его измучили капризы и истерики второй жены, Мэгги, ставшей популярной звездой эстрады.
(В этом отразились некоторые обстоятельства взаимоотношений Миллера и Мэрилин Монро в пору их брака). Мэгги погубило идолопоклонство публики, культ доллара, нездоровый ажиотаж вокруг ее имени.
И вновь возникает в пьесе образ вышки. И герой спрашивает себя: «Кто может чувствовать себя безгрешным на этой горе из черепов?».
