Другие направления развития военной психологии

Кроме перечисленных трех крупных направлений приложения психологии к практике решения задач вооруженной борьбы (психологический отбор, психологическая помощь и психологическая война), психологи занимались вопросами воспитания у солдат дисциплины, мужества, бесстрашия, повышения эффективности боевой подготовки и управления, акустики, отдыха и т. д.

В России один из создателей военной психологии Г. Е. Шумков исследовал широкий спектр проблем, связанных с психическими состояниями солдат в бою, под артиллерийским огнем, в период затишья, после боя^[1]. Его наблюдения и эмпирические исследования и сегодня являются важными источниками знаний о психических явлениях боя. Психологические причины и последствия войны, нравственные условия победы и поражения анализировали В. Н. Орлов, В. М. Бехтерев, С. А. Кузьмин, В. Е. Пепелищев.

В 1918 г. при штабе армии США была создана первая в истории Психологическая (моральная) служба. Теоретико-методический фундамент ее деятельности составили труды первого начальника Службы полковника Мунсона («Руководство людьми») и главного идеолога и организатора Службы известного психолога Р. Йеркса («Война и психология»). Служба выстаивалась как вертикальная структура и имела центральный орган и представителей в воинских частях. Непосредственно в подразделениях действовали представители Службы (унтер-офицеры), которые решали две важнейшие задачи: 1) распространяли подготовленные специалистами Службы военно-психологические материалы среди военнослужащих; 2) информировали руководство Службы о морально-психологическом состоянии личного состава подразделения.

В работе английского военного специалиста Н. Коупленда «Психология и солдат» (М., 1991) описываются принципиальная схема и приемы работы американских военных психологов в начале войны. В первые дни участия Америки в войне Национальная психологическая ассоциация разработала программу психологической работы в лагере Гринлиф. Эта работа включала психологический отбор новобранцев, формирование у них рационального отношения к войне, участию в боевых действиях, оказание помощи в первичной адаптации к армейской жизни. Специально назначенный офицер выполнял функции психолога. Кроме этого, ассоциация направила в лагерь 35 психологов, призванных на практике реализовать разработанную программу. Психологи в любое время суток встречали и лично приветствовали каждого прибывающего новобранца. Служба каждого рекрута начиналась с бани, хорошей еды, отдыха. На следующий день начиналась информационно-психологическая работа в специально развернутой для этого палатке. Новобранцам рассказывали о войне, о бое, о необходимости дисциплины и боевого товарищества, о режиме жизни в лагере, порядке обращения к врачу, соблюдении формы одежды и многих других жизненно важных вопросах. Солдаты понимали, что если о них заботятся, то они не «средство», а «ценность», и они участвуют в выполнении важнейшей национальной миссии. Для того чтобы создать у новобранцев позитивный боевой настрой, организовывались концерты художественной самодеятельности, разучивались строевые песни, организовывалось написание писем домой и т. д.

Описанная схема деятельности психологов формировала у новобранцев уверенность в том, что война — это не только кровавое и смертельное противоборство с противником, а полноценный кусок жизни, включающий и многие положительные моменты (участие в великой миссии, уважение родных и близких, хорошее питание, заботу командиров, возможность проявить свои таланты, закалиться физически и морально). Все это способствовало развитию высокого морально-психологического состояния воинов.

Опыт организации психологической работы в вооруженных силах позже был обобщен в работах полковника Андрюса «Людские силы в применении к военному делу» и «Вооруженные людские силы», А. Миллера «Предводительство».

В Германии воплощением рекомендаций и выводов психологии к практике подготовки и ведения войны занимались Психологическая лаборатория и Специальный отдел при Генеральном Штабе. Область научных исследований лаборатории составляли поведение солдата в бою, на службе, вопросы национальной психологии и т. д. Спецотдел генерального штаба занимался разработкой теоретико-методических основ пропаганды, основанной на теории мышления. Психологи работали на призывных пунктах, в психиатрических клиниках, в дисциплинарных тюрьмах.

Многие психологи из разных стран сформировали свои важнейшие научные идеи и приобрели эвристические наблюдения, участвуя в сражениях Первой мировой войны. Так, К. Коффка, работая в психиатрической клинике, помогал пациентами с черепно-мозговыми травмами и страдающими афазией, а также исследовал феномены потери слуха и звуковой локализации; М. Вертгеймер занимался разработкой прослушивающих гидроакустических приборов для подводных лодок и береговых портовых укреплений; К. Гольдштейн работал директором клиники военного госпиталя для солдат с черепно-мозговыми травмами и содействовал созданию института по изучению последствий этих травм. Именно здесь Гольдштейн провел фундаментальные исследования, составившие основу его организмического подхода к пониманию личности. Доктор психологии К. Левин в течение четырех лет проходил военную службу в пехоте германской армии, проделав путь от рядового до лейтенанта. Поступив на военную службу в начале войны, Э. Кречмер занимался организацией неврологического отделения военного госпиталя в Бад-Маргентхайме. Известный психолог, возглавлявший Американскую психологическую ассоциацию, Д. Б. Уотсон служил во время войны майором авиационной службы. Получили опыт военной службы Ф. Г. Оллпорт и Г. С. Салливан. Как было показано выше, значительное число известных психологов, надев военную форму, участвовало в разработке тестов для отбора и в практическом тестировании новобранцев.

Таким образом, завершая анализ использования психологии в целях решения военных задач в годы Первой мировой войны, можно сделать следующие выводы.

Во-первых, в ходе войны был накоплен богатый опыт консолидации, интеграции и координации усилий психологов для решения оборонных задач. В США, Англии, Германии психологи были взяты на учет и привлечены для решения широкого круга вопросов. В оборонную работу активно включились как специально созданные психологические структуры воюющих армий, так и общественные организации.

Во-вторых, психология отчетливо заявила о себе как о науке, без которой вести современные войны неэффективно и чревато крайне негативными последствиями. Комплектование эффективных армий невозможно без психологического отбора контингентов. Поддержание высокого боевого духа войск и боевой активности военнослужащих немыслимо без психологической поддержки и психологической помощи военнослужащим, психологической реабилитации пострадавших воинов. Боевые действия не могут быть эффективными без информационно-психологического обеспечения.

В-третьих, война дала мощный толчок развитию прикладной психологии, которая существенно расширила свои границы, доказала свою состоятельность и завоевала признание у ученых и практиков.

В ходе войны военную психологию творили не только военные психологи, врачи и командиры, но и рядовые солдаты, гражданские специалисты из различных профессиональных сфер.

Можно говорить о том, что в годы Первой мировой войны зародилась боевая зоопсихология. Так, русский дрессировщик Владимир Дуров проявил инициативу в подготовке морских животных (боевых тюленей, дельфинов и морских котиков) искать мины. Было обучено 20 животных, но из-за отравления они не были использованы по назначению.

Практически во всех воюющих странах активно применялись голуби с их даром «хоуминга» — способности находить дорогу домой откуда бы то ни было. В войне было задействовано более трех тысяч почтовых голубей, вклад которых в решение боевых задач был оценен очень высоко. Так, английский почтовый голубь № 888 за годы боевой службы доставил несколько сотен сообщений и погиб при выполнении особо важного боевого задания, ему посмертно было присвоено звание полковника британской армии. Официальные похороны отважной птицы были проведены по всем правилам воинского ритуала.

Участники боевых действий использовали выдающиеся психологические возможности животных как ресурс боевой эффективности. Например, в некоторых подразделениях держали в окопах кошек и собак, которые раньше человека распознавали признаки применения противником отравляющих веществ. Собаки отыскивали раненых «своего» воинского подразделения, выполняли охранные функции, служили военными почтальонами. Одна из них, питбультерьер Стабби, приняла участие в 17 боях, была дважды ранена, несколько раз спасала своих однополчан, за что была награждена многими боевыми наградами и получила за подвиги звание сержанта.

К сожалению, с окончанием войны накопленный военной психологией опыт оказался забытым практически во всех ведущих армиях мира. Это было связано с тем, что сознание людей, завершивших это чудовищное взаимное уничтожение, отказывалось верить в то, что повторение подобного события возможно еще когда-либо в грядущей судьбе человечества. Военная психология и военные психологи в большинстве стран — активных участников войны — на многие годы исчезли с научно-практического ландшафта своих государств.

• [1] В 1914—1915 гг. Г. Е. Шумковым написаны работы: «Душевное состояние воинов в бою: в период затишья. Тревожное состояние», 1914; «Психика бойцов под первым артиллерийским обстрелом» (1914); «Душевное состояние воинов после боя» (1914); «Угнетение психики воинов артиллерийским огнем» (1914); «Душевнобольные на войне: о практическомподразделении душевных заболеваний на войне» (1915).