Профессиональная позиция. 
Психолого-педагогическое взаимодействие участников образовательного процесса

Практический психолог по роду своей деятельности неизбежно оказывается в роли арбитра в решении конфликтов других людей и до определенной степени корректора их ошибок. Это выдвигает повышенные требования к его личностным качествам и пониманию нравственной сути своей профессиональной деятельности.

А суть эта очень проста — не решать за другого человека любого возраста его проблему, а решать эту проблему вместе с ним, укрепляя его веру в свои силы, свои возможности, в самого себя.

Психологическая служба образования защищает и обеспечивает право каждого родившегося ребенка на полноценное психическое и духовное развитие. Но она защищает ребенка не от конкретного кого-то, а от нарушений условий, способствующих нормальной жизни и благоприятному развитию. Поиск виновного или «козла отпущения» — непродуктивен, неэтичен, психологически не оправдан. Успех взаимодействия и сотрудничества во многом зависит от позиции психолога: не допускать назидательность в общении, поучающего тона.

Любой трудный случай в поведении или развитии ребенка — не повод для упреков педагога (воспитателя, учителя, родителя), а сигнал к совместной работе.

Однако любой успех воспитателя или учителя (да и родителя) — повод поддержать его, похвалить, укрепить веру в свои способности решать трудные проблемы детей.

Например, пришла к психологу учительница Нонна Викторовна и говорит: «У меня проблема с Колей П. Не хочет учить уроки, уж чего только не делала». Психолог неоднократно беседовала с учительницей и другими взрослыми, провела необходимое с ее точки зрения обследование ребенка, пришла к определенному заключению, на основании которых сформулировала примерные рекомендации. Через некоторое время радостная учительница говорит, что у Коли явно видны успехи.

Какое поведение психолога будет наиболее профессионально оправданным? Она может сказать: «Ну, а я что говорила? Все правильно».

А может: «Нонна Викторовна! Какая же вы молодец! Вы справились с такой сложной проблемой, Коля стал совсем другим человеком». Нонна Викторовна, конечно, понимает, что заслуга в успехе принадлежит прежде всего психологу, но ей приятно, что и она разобралась в ситуации, приобрела опыт в решении личностных проблем своих учеников, нашла в лице психолога союзника в своей работе, с которым теперь можно разговаривать и обсуждать все свои вопросы на равных.

Есть такая сказка о лягушке-путешественнице. Помните, собирались гуси-лебеди осенью лететь в теплые страны. Лягушке тоже захотелось туда попасть и стала она просить птиц взять ее с собой. Те и рады бы, но как это сделать? И лягушка придумала. «Пусть две птицы в клюве веточку держат, а я ее прикушу посередине, так и полетим». Решили — сделали — полетели. Пролетают птицы над разными странами, а народ везде смотрит и удивляется: «Глядите, гуси-лебеди лягушку несут! И кто же это придумал? Кто такой умный до этого додумался?!» Лягушка летит и ее буквально распирает от самоуважения — ведь это она все придумала. И очень обидно ей было, что люди там, внизу, не знают, и не выдержала, закричала: «Это я придумала!» Прутик выпал у нее изо рта и полетела она в болото, так и не попав в теплые края.

Мы, психологи, чем-то похожи на эту лягушку, когда вслух или про себя начинаем говорить: это я придумала, как работать с ребенком, это я научила учителя (воспитателя, родителя), что нужно делать.

В таком случае мы теряем прутик доверия, уважения и надежды на поддержку тех людей, с которыми работаем, и плюхаемся в болото собственного чванства, так и не достигнув профессионального мастерства и человеческой признательности. Отсюда у нас же самих — куча обид, комплексов, разочарований. М. М. Пришвин не случайно отмечал, что величайшее счастье не считать себя особенным, а быть как все люди.

§ 2. Ум психолога Работа в системе психологической службы предъявляет очень высокие требования к уму человека.

Самостоятельность мышления всегда считалась одним из важнейших измерений личности. Так, Ф. М. Достоевский противопоставляет личность и безличность прежде всего по способности или неспособности самостоятельно мыслить.

Практическому психологу недостаточно только природной силы ума — ему необходим большой запас знаний, а также высота и разносторонняя культура мысли.

Различают ум теоретический и ум практический. Особенности того и другого ума блестяще раскрыл Б. М. Теплое в своей работе «Ум полководца», которую хотелось бы порекомендовать практическому психологу в качестве настольной книги.

Б. М. Теплое пишет: «Отличие между этими двумя типами мышления нельзя искать в различиях самих механизмов мышления, в том, что тут действуют „два разных интеллекта“. Интеллект у человека один, и едины основные механизмы мышления, но различны формы мыслительной деятельности, поскольку различны задачи, стоящие в том и другом случае перед умом человека» (1985, т. 1, с. 224).

Б. М. Теплое показал, что теоретическое и практическое мышление по-разному связаны с практикой. И дело не в том, что одно из них связано с практикой, а другое нет, а в том, что характер этой связи различен. Работа практического мышления в основном направлена на разрешение частных, конкретных задач любого масштаба. Работа теоретического мышления направлена в основном на нахождение общих закономерностей и принципов развития, организации и пр. Не случайно Б. М. Теплое замечал, что полководец обязательно является «крупным практическим психологом, что невозможно без очень широкого общего развития» (1985, т. 1, с. 296). Ведь практический ум характеризует огромная работоспособность, соединенная с беспредельной любознательностью, живым интересом к самым разнообразным областям жизни. По меткому выражению А. П. Чехова, чем выше человек по умственному развитию, тем он свободнее, тем большее удовольствие ему доставляет жизнь.

Какое же сложное и оригинальное мышление формируется у практического психолога, который сочетает в себе ученого и практика: ученого в том смысле, что он должен быть компетентным исследователем и содействовать получению нового знания о ребенке, а практика — в том, что он применяет эти знания к решению повседневных детских и школьных проблем.

У психолога вырабатывается способность немедленно припомнить то, что в данную минуту необходимо, его наличный запас знаний находится в постоянной готовности к использованию в самых различных вариантах и комбинациях. Это очень важно, так как основная интеллектуальная деятельность практического психолога заключается в глубинном анализе всех полученных данных, фактов, сведений, в синтезе всего известного о ребенке или взрослом. Именно на этой основе психолог производит сложнейшую интеллектуальную операцию — интерпретацию. Й. Шванцара специально обращает внимание на то, что интерпретация всех имеющихся сведений является прежде всего функцией синтетических способностей психолога и никогда не может вытекать из всего процесса в виде некоего механического продукта постоянной диагностической схемы (1978).

Эту же мысль подчеркивал Л.С. Выготский: «…в диагностике развития задача… заключается не только в установлении известных симптомов и их перечисления или систематизации и не только в группировке явлений по их внешним, сходным чертам, но исключительно в том, чтобы с помощью мыслительной обработки этих внешних данных проникнуть во внутреннюю сущность процессов развития» (1983, т. 5, с. 302−303).

Л. С. Выготский специально обращал внимание на то, что установление симптомов никогда автоматически не приводит к диагнозу, что исследователь ни в коем случае не должен допускать экономию за счет мыслей, за счет творческого истолкования симптомов (1984, т. 4). В точном наблюдении, тщательном и творческом мышлении — начало научного знания, а не в накоплении только лабораторных данных (К. Роджерс, 1959).

От уровня развития и глубины ума человека зависит его умение предвидеть последствия своих действий, поступков, слов и отношений. Важным качеством ума является способность предвидения.

Развитие именно этого качества позволяет человеку продуктивно выполнять функцию управления деятельностью, особенно если в эту деятельность включено много людей. Б. М. Теплое писал: «„Управлять — значит предвидеть“ — говорит старинное изречение. Предвидеть — значит сквозь сумрак неизвестности и текучести обстановки разглядеть основной смысл совершающихся событий, уловить их главную тенденцию и, исходя из этого, понять, куда они идут. Предвидение — это высшая ступень превращения сложного в простое, умения выделить существенное… Предвидение — результат глубокого проникновения в обстановку и постижения главного в ней, решающего, того, что определяет ход событий».

Будущие психологи должны развивать у себя способность к предвидению. Иначе, несмотря на высшее образование, они будут похожи на тех дикарей, о которых пел В. Высоцкий:

А дикари теперь заламывают руки, Ломают копья, ломают луки, Сожгли и бросили дубинки из бамбука, —.

Переживают, что съели Кука.

Простота и ясность мысли, способность превращать «сложное в простое», синтетическая сила ума, глубокий анализ ситуации, проблемы с какой-то определенной точки зрения, в свете определенных идей, гибкость и свобода ума, способность к предвидению и решительность, цельность восприятия и сила направленности личности, эмоциональная насыщенность, богатство речи и упорство — этими качествами обладают умные люди. Именно ум дает возможность осознать границы своей профессиональной компетенции, побуждает стремление познать самого себя и других людей, дает возможность понимать и уважать уникальную сущность каждого (любого) человека.