О. Хаксли «О дивный новый мир»

В современной медицине речь идет уже не только о помощи больному, но и о возможностях управления процессами патологии, зачатия и умирания с весьма проблематичными последствиями для человеческой популяции в целом.

Основным моральным принципом биоэтики становится принцип уважения прав и достоинства человека. Под влиянием этого принципа основной вопрос медицинской этики — вопрос об отношениях врача и пациента — расширяется до вопроса об отношениях «врач — общество», «врач — человеческая популяция», «врач — человеческая культура». А обсуждение этих вопросов все чаще выносится за узкие профессиональные рамки, они становятся предметом социальных дискуссий, которые приобретают национальные масштабы.

В медицинской этике на уровне деонтологической модели (например в акушерстве и гинекологии) речь идет об «осторожности в высказываниях при пациентках», «о завоевании доверия», «о ровном, спокойном, разумном поведении врача, сочетаемом с заботливым и внимательным отношением к пациентке». А в биоэтике основным становится конфликт прав, например права плода на жизнь с правом женщины на аборт. Причем решение этого конфликта выносится на уровень принятия определенных законов, которые в свою очередь могут подвергаться критике со стороны общественности в случае их этической некорректности. Еще одним примером может служить отношение к эвтаназии. Либеральное «право пациента на достойную смерть» вступает в противоречие с правом врача не только следовать профессиональному принципу «не навреди», но и исполнить заповедь «не убий». Неудивительно поэтому, что биоэтика в настоящее время существует в двух формах — либеральной и консервативной — в зависимости от того, что берется за основание при решении того или иного вопроса: ничем не ограниченные (произвольные) права или достоинство человека.

Конфликт прав, принципов, ценностей, а по сути человеческих жизней и судеб культуры — реальность современного плюралистического общества. Тем не менее именно в биоэтике во главу угла ставится ценность достоинства как способности и воли человека к достижению нравственного совершенствования. При этом даже при отсутствии желаемого результата само наличие такого стремления — безусловное свидетельство достоинства человека, идет ли речь о пациенте или о враче.

Несмотря на различия между ее историческими формами, биомедицинская этика уникальна, прежде всего, тем, что логически целостна. Так, очевидно, что такие ее формы, как модель Гиппократа и модель Парацельса — Войно-Ясенецкого, формировались в диаметрально противоположных мировоззренческих культурах: языческой и христианской, но даже они теснейшим образом связаны между собой. Десять обязательств «Клятвы Гиппократа» логически сопряжены с ценностями христианской этики: любовью, милосердием и состраданием (рис. 1.5).

Рис. 1.5. Исторические и логические модели биомедицинской этики

Теоретические особенности и морально-этические принципы каждой из перечисленных исторических моделей являются реальными элементами целостной системы профессионально-этического знания и составляют ценностно-нормативное содержание профессиональной современной биомедицинской этики.