Коммуникация и общение в современной культуре: уроки научной аберрации

Коммуникация и общение в современной культуре: уроки научной аберрации

В.И. Грачев У каждой научной дискуссии, как известно, своя судьба, начало и завершение. Нечто подобное произошло и в отношении таких, теперь уже можно уверенно сказать, фундаментальных понятий или научных категорий, как «коммуникация» и «общение». Дискуссия о происхождении, содержании, коннотации, уровнях, объемах, функционировании в разных сферах, назначении этих понятий не утихает и сегодня. Свидетельством этого стало пристальное внимание к данным понятиям и попрежнему противоречия в их трактовке в выступлениях на «круглом столе» с международным участием «Ценности и коммуникация в современном обществе» в рамках Дней философии в Санкт-Петербурге в 2011 г. До сих пор ученые пытаются выводить эти понятия одно из другого, элиминировать, идентифицировать, дифференцировать, заменять близкими понятиями или вовсе избегать использования, трактовать с позиций разных наук и видов деятельности. Особенно непростая ситуация возникла в сфере культуры. Попробуем разобраться в этом на базе как современных, так и вчерашних представлений, суждений, научных теорий и концепций разных ученых, стоящих подчас на диаметрально противоположных позициях.

Несмотря на глубокий и тщательный, а подчас просто блестящий анализ, некоторые ученые, причем даже весьма крупные и авторитетные, приходят в оценке соотношения понятий «коммуникация» и «общение» к странным и, на наш взгляд, не вполне корректным выводам. Так, одни отождествляют коммуникацию с информацией, т. е. с тем семантическим содержанием, которое она всегда несет в себе и для передачи которого, собственно, и предназначена [12], другие ограничивают функционирование коммуникации в разных культурных сферах, в частности, особенно интересующей нас сфере художественной культуры, и степень её влияния на общество и отказывают в наличии обратной связи, т. е. в её главном, фундаментальном, родовом процессе [6], третьи же, наоборот, само формирование общества ставят в зависимость от коммуникации. Некоторые специалисты не видят никаких различий в понятиях общения и коммуникации и тем самым смешивают и подменяют их, есть и те, которые считают сегодняшний мир и вовсе дискоммуникационным.

Всё это не так безобидно, как может показаться на первый взгляд, поскольку мы имеем дело не с какими-то второстепенными, малозначащими и не влияющими ни на что понятиями, а с самыми что ни на есть ключевыми категориями современности, и неверное их понимание может привести к методологическим ошибкам при их изучении и серьёзным последствиям в практическом использовании. Причем подобная научная аберрация вовсе не способствует прояснению и так весьма сложных и противоречивых коммуникационных процессов и явлений в эпоху формирования общества, названного информационным, а, на наш взгляд, точнее его было бы назвать информационно-коммуникационным, поскольку информация требует различных коммуникационных средств и систем для её трансляции в современном глобальном социокультурном пространстве.

Осмысление проблем коммуникации и общения имеет многовековую историю, у истоков которой стояли античные философы и, прежде всего, Сократ, Платон и Аристотель. Проблема коммуникации и общения как социокультурного феномена оказывается в центре внимания философских исследований с начала ХХ в., хотя интерес к ней прослеживается уже в работах И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга, где дан философский анализ проблемы субъекта и его возможностей.

Термин «коммуникация» (лат. соттитсаНо — делаю общим, связываю) появился в научной литературе в начале ХХ в., хотя само слово «коммуникация» известно ещё с античных времён, и получил ряд значений, в частности, связь, путь, сообщение, передача, обмен, общение. В настоящее время термин «коммуникация» интерпретируется как а) средство связи любых объектов материального и духовного мира, б) передача и обмен информацией в обществе с целью воздействия на него, в) общение — передача информации от человека к человеку. Очевидно, что первое значение термина может иметь лишь частичное отношение к социальной коммуникации, а в предельном понимании коммуникация — информационный обмен, где информация — мера организации системы — означает любые связи и отношения в окружающем мире, пронизывающие весь Универсум.

Обострение исследовательского внимания к проблеме коммуникации связано с развитием научных дисциплин, в проблемное поле которых входит понятие «информация». Первый пик интереса к процессам коммуникации фиксируется в 40−60-е годы параллельно с появлением кибернетики. Изучение коммуникации как обмена информацией замыкается на проблемах формализации сообщений, их кодирования и декодирования (К. Шеннон, У. Уивер). Особенно заметный рост исследовательского интереса к проблемам коммуникации, информационного обмена стал наблюдаться во второй половине ХХ в. Вызван он был, в первую очередь, бурным развитием кибернетики, а также современных систем связи. Термины «коммуникация» и «информация» быстро и прочно вошли в научный лексикон. Начавшийся «коммуникативный бум» свидетельствовал о большой востребованности коммуникативных знаний и технологий в обществе. Уже в 60-е годы, по оценкам Э. Беттинхауса, только в американской научной школе коммуникологии существовало более 50 различных описаний процессов коммуникаций [13], а в работе Ф. Дэнка и К. Ларсона приводится более 125 определений общения.

Для отечественной традиции этого периода весьма ценными для исследования коммуникативных процессов оказываются достижения структурально-семиотической методологии, предложенной

Ю.М. Лотманом. В дальнейшем намечается поворот к социологизации коммуникации и общения, что находит, в частности, отражение в работах М. С. Кагана.

В современном понимании коммуникация чаще всего определяется как передача некоего содержания, смысла, сигнала, т. е. информации, посредством различных систем (физических, биологических, социальных, технических, кибернетических, информационных, семиотических и т. п.) в природе, культуре и обществе. Ещё чаще коммуникация отождествляется с общением, т. е. передачей опять-таки информации от человека к человеку и определяется как специфическая форма взаимодействия людей в различных видах их деятельности с помощью языка (естественного или искусственного). Коммуникационный процесс — это обмен информацией между двумя или более людьми, а с позиций системологии — между системами различного уровня и назначения. Обмен информацией происходит только в том случае, когда одна сторона предлагает информацию, а другая может воспринять или воспринимает её. Важно подчеркнуть, что в ходе обмена обе стороны играют активную роль.

Согласно концепции функциональной антропологии (Б.К. Малиновский, А.Р. Рэдклиф-Браун, Э. Лич), «принцип взаимности» пронизывает все социальное поведение, а взаимность — это форма коммуникации. Коммуникация включает в себя самые разнообразные связи и отношения между субъектами и объектами в природе, культуре и обществе, а не только эмоционально-рациональное взаимодействие, касающееся отдельных людей по отношению к друг другу в силу взаимной симпатии, эмпатии и близости интересов, и, несомненно, в этом плане она шире, чем общение. Необходимо отметить, что коммуникация служит основой любого общения, но общение не сводится только к коммуникации. Общение — всегда социальный и межличностный процесс, в то время как коммуникация может быть технической, биологической и т. п., в том числе социальной и социокультурной.

Общение — также всегда коммуникационный и информационный процесс, но далеко не всякий информационный процесс есть общение. Общение в отличие от коммуникационного и информационного процессов — это эмоционально окрашенный процесс, и чем больше в нем положительных эмоций, тем он глубже и продуктивнее. Известно, что без человеческих эмоций нет, никогда не было и не может быть поиска истины. Так как общение — это существенная черта человеческого познания, то без эмоций нет ни познания, ни общения.

В то же время заметим, что общение, будучи сложным эмоционально-семантическим процессом взаимодействия социальных субъектов, в котором происходит обмен деятельностью, информацией, опытом, способностями, умениями и навыками, а также результатами деятельности, все же является лишь частью процесса познания. Далеко не всегда в процессе общения и обмена разными идеями рождается новая информация или новое знание, иначе процесс познания мог бы ограничиться только общением. Реально это не так. И еще одно. При акте коммуникации высоки требования к снижению информационного шума. В процессе же общения информационный шум не только возможен, но и необходим, будучи той параинформационной средой, без которой информация не может быть полностью воспринята и усвоена — это наличие фасцинации, субординации, приоритета.

Ранняя социальная связь устанавливается путем коммуникации уже на первых этапах развития человека. Самая же ранняя форма коммуникации — это связь матери и плода, вынашиваемого ею. Очень важной стороной этой коммуникации (назовем ее витальной — В.Г.), — писал М. Бубер, становится ее «беспредельно космический характер» [1, с. 18]. Ж.-Ф. Лиотар отмечает, что ребенок включается в производство культурных текстов и соотнесение себя с другими, т. е. в социально-коммуникативную деятельность, едва появившись на свет.

Интересные, хотя далеко не бесспорные мысли о природе коммуникации и информации на базе компаративного анализа мы находим в статье Р. Ю. Осокина. Исходным в ней является вопрос о том, насколько правомерно ставить в один ряд коммуникационные и информационные процессы. Главное, в отношении чего выражено сомнение автора статьи — это цель, на достижение которой направлены коммуникация и информация. Другими словами, предпосылкой построения теории информации выступает то, что пока вовсе не очевидно — принципиальная тождественность информационных и коммуникационных процессов. В статье сделана попытка прояснить, насколько указанное отождествление можно рассматривать как достаточно обоснованное.

Понимание напрямую зависит от семантического потенциала семиотической системы. Основная цель коммуникационного процесса — обеспечение понимания информации, являющейся предметом и содержанием обмена. Важной становится проблема определения зависимости коммуникативного понимания от использования конкретных семантико-семиотических систем и основных их функций. Но проблема связи понимания и языка в современном научном знании теоретически разведена, и поэтому необходимо приведение её к некоему смысловому единству. Интерпретация этой проблемы традиционно происходит как минимум в двух культурфилософских системах — философии языка (герменевтике — Г. Гадамер и аналитической философии — Л. Витгенштейн) и философии сознания (трансцендентальной феноменологии — Э. Гуссерль).

Аналитика языковых структур своим предметом имеет сам язык — его невозможно редуцировать ни к чему другому, язык не имеет какоголибо основания помимо самого себя, о чем говорил Л. Витгенштейн.

В этом смысле основой «понимания понимания» является не само понимание, а язык. Теория языка исходит из того, что значение и смыслы есть то, что раскрывается в языке, и с их помощью строится описание сознания. Такого рода воззрения видны, например, в некоторых работах М. Мерло-Понти. Для него понимание не просто происходит посредством речи, но и осуществляется как речь — «понимание и есть речь». Трансцендентальные исследования, напротив, пытаются говорить на собственном «языке» сознания, при этом никак не представляя его как знаковую систему. Например, гуссерлевские «ноэсис» и «ноэма» также не сводятся к фактам языка. Таким образом, можно заметить, что между двумя приведенными исследовательскими программами существует теоретический разрыв, и в этом можно вполне согласиться с автором рассматриваемой статьи.

Коммуникация обычно рассматривается как функционирование знаковых систем, посредством которых достигается понимание. Семантическое понимание в коммуникационных процессах достигается на базе единого языка и совпадения «смысловых фокусов», создаваемых и интерпретируемых текстов культуры, под которыми понимается организованное единство; связная, компактная и воспроизводимая последовательность знаков и образов, развернутая в социальном пространстве и времени, выражающая некое структурированное содержание и обладающая доступным пониманию смыслом.

Коммуникацию можно считать необходимым и всеобщим условием людей и одной из фундаментальных основ существования общества. Именно этим и объясняется столь пристальный интерес к ней представителей самых разных направлений социально-гуманитарного знания. История общественной мысли свидетельствует, что философы и социологи, политологи и культурологи, психологи и педагоги, историки и лингвисты всегда интересовались проблемами человеческого общения и разрабатывали их в соответствии со своими научными интересами.

Сам принцип формирования культуры невозможен вне коммуникации, а значит, и вне социально-коммуникативной деятельности, под которой нами понимается деятельность по освоению и передаче культурных ценностей в хронотопной (пространственно-временной) системе координат. Следовательно, социально-коммуникативная деятельность может быть определена также как креативная, когнитивная и трансляционная сторона прямого и опосредованного взаимодействия людей с текстами культуры в социальном пространстве и времени. Артефакты культуры, выраженные в семантико-семиотической форме, и есть тексты культуры, с которыми в том или ином плане взаимодействуют различные индивиды и социальные группы.

Коммуникация в отличие от привычных представлений и большинства научных дефиниций — не просто канал обмена информацией или акт общения, а сложная полиструктурная и полифункциональная система, состоящая из ряда обязательных подсистем. Составляющие коммуникационной системы являются аксиогенными, т. е. порождающими ценности или анти-ценности. Коммуникация представляет собой аксиогенную, антропную, биологическую, физическую, техническую или иную искусственную систему на разных уровнях организации и развития материи, т. е. систему атрибутивного уровня для обмена самой разнообразной информацией. Коммуникация имеет ноуменально-феноменальную природу, т. е. в качестве ноумена в коммуникации выступает её аксиогенная составляющая. Именно она определяет творческую основу любой, а значит, и культурной деятельности и представляет внутренний мир, систему внутренних коммуникаций или интрокоммуникацию. Феноменальную же сторону характеризуют информационные процессы, причём имеющие амбивалентный характер, т. е. определяющие содержание и внутреннего, и внешнего мира. Внутренняя коммуникация обусловливает творческие связи и порождение «ценностей-образов» как результата связи явлений и актов природы, человека, культуры и общества.

Внешние коммуникации с помощью информационных сообщений осуществляют оповещение о результатах культурной деятельности, трансляцию культурных ценностей в мире. Приращение и обогащение культуры — это познание, преобразование и оповещение мира о новых культурных (художественных) ценностях, артефактах и текстах культуры, что делает коммуникации в их внутреннем и внешнем проявлении совершенно необходимыми для формирования и развития современной культуры.

Особую роль играет социокультурная коммуникация, которая нами определяется как универсальная информационно-коммуникационная синергетическая система субъектного взаимодействия в социальном и художественном пространстве культуры на основе коммуникативно-познавательных процессов обмена, хранения и трансляции культурных ценностей в их духовном выражении и материальном воплощении по различным коммуникационным каналам в виде разнообразных текстов культуры, артефактов смыслов, ценностей, идеалов, эстетического опыта и иных результатов человеческой деятельности, а также информационных сообщений о них в современной сфере культуры.

Определение социокультурной коммуникации через эффекты синергизма основывается на аксиогенной, или ценностно-образующей, природе социокультурной коммуникации, создании различных смыслов, имеющих ценностное содержание. Взаимодействие смыслов в системе социокультурных коммуникаций, на наш взгляд, порождает именно синергетический эффект и формирование новых интегративных качеств, меняющих в той или иной степени состояние данной системы или даже саму систему. Это и позволяет отнести социокультурные коммуникации к классу синергетических систем.

Научные представления о культуре как особом синкретическом материально-духовном единстве человеческой деятельности, создающей и сохраняющей смыслы, артефакты, ценности и идеалы человеческой жизни, дают основание утверждать, что именно социокультурные коммуникации являются основой этого культурного единства. Всё это позволяет полагать, что социокультурная коммуникация является и основой синкретичной и мозаичной современной художественной культуры.

Культура и процессы человеческого взаимодействия коммуникативны по самой своей природе. Несомненную актуальность этой проблеме придаёт место и роль коммуникации в современной художественной культуре. Возникновение новых способов коммуникации обусловлено потребностями развития общества, новыми формами творчества и жизнедеятельности человека, создающимися на этой основе. Все это выступает причиной динамики содержания культуры, перехода к иной системе ценностей. Эти трансформации вызывают к жизни иные потребности в социальном и межличностном взаимодействии и тем самым влекут за собой формирование, развитие и смену способов, форм и содержательных аспектов коммуникации в современной культуре. Возникновение иных видов, жанров и форм искусства, появление интерактивной культуры, влияние информационно-коммуникационных технологий на искусство, оригинальные и непривычные формы представления художественных произведений и оценка взаимодействия с ними реципиентов искусства требуют новых методологических подходов к их изучению. Одним из феноменов художественной культуры можно назвать процесс постепенной замены традиционных средств взаимодействия в художественном пространстве на новые способы коммуникации. В этой ситуации обнаруживают свою недостаточность сложившиеся научные подходы к осмыслению новых феноменов художественной жизни.

Нами предложен междисциплинарный, многоаспектный, системный подход к исследованию феномена социокультурной коммуникации в художественной культуре как объекта культурологии на основе предлагаемого принципиально нового информационно-аксиологического анализа информационно-коммуникационных процессов и явлений в художественном пространстве современной российской культуры.

Исследование проблем коммуникации, вместе с тем, не ограничивается только областью философии и социальных наук. Они изучаются представителями десятков дисциплин: социальных, гуманитарных, естественных, технических. Поэтому закономерно возникает вопрос о комплексном подходе изучения феномена и сущности коммуникации как общенаучной категории, но коммуникативная проблематика оказалась весьма сложной, запутанной и противоречивой, а это серьёзно затрудняет её изучение.

Завершая рассмотрение заявленных в заглавии статьи фундаментальных понятий «коммуникация» и «общение», противоречивости их трактовок и оценок, можно прийти к выводу, что эта дихотомия обусловлена как сферой действия, так и целями их реализации в современном пространстве культуры и общества. Следовательно, дальнейшие научные дискуссии, поиски и заблуждения в их философском и методологическом осмыслении неизбежны.

общение коммуникационный культура аберрация

1. Бубер М. Я и Ты. — М.: Высш. шк., 1993.

2. Витгенштейн Л. Философские исследования. — М.: Гнозис, 1994.

3. Грачев В. И. Коммуникации — Ценности — Культура (опыт информационно — аксиологического анализа): моногр. — СПб.: Астерион, 2006.

4. Гройс Б. Комментарии к искусству. — М.: Худ. журн., 2003.

5. Дридзе Т. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. — М.: Наука, 1984.

6. Каган М. С. Мир общения. — М.: Политиздат, 1988.

7. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. — СПб.: Алетейя, 1998.

8. Лотман Ю. М. Избранные статьи: в 3 т. Т 1. Статьи по семиотике и типологии культуры. — Таллинн: Александра, 1992.

9. Луман Н. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии. СПб., 1994. — № 6. — С. 42−51.

10. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. — СПб.: Алетейя, 1998.

11. Осокин Р. Ю. Коммуникация и информация: основы компаративного анализа // Изв. СПбГЭТУ (ЛЭТИ) Сер. 1. Гуманитарные и социальноэкономические науки. Вып.1. 1999. — С.16−23.

12. Соколов А. В. Общая теория социальной коммуникации.- СПб.: Издво Михайлова В. А., 2002.

13. Bettinghaus E. Message prйparation: The Nature of Proof. — Indianapolis, 1966.

14. Dance F.E., Larson C.E. The Functions of Human Communication: A Theoretical Approach. — N.Y., 1976.