Конституционная история Великой Французской революции

Общие основания французского конституционализма

Необходимо отметить, что все конституционные акты революционной Франции, как то: Конституции 1791, 1793, 1795, 1799, 1802−1804 гг. в принципе исходили из одной идеи, которая в достаточно ясной форме была изложена в Декларации прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г. и ее последующих редакциях. И это несмотря на то, что в самом ее тексте слово «конституция» упоминается только один раз, в ст. 16, из которой явствует, что конституция для французов есть акт, устанавливающий «право пользования правами и разделение властей». Тем не менее, на французской почве была окончательно выработана и утверждена концепция конституции как фундаментального акта, определяющего форму отправления власти, изменения которого существенно затруднены. Нельзя сказать, что эта идея была нова во Франции. У большинства историков сложилось стойкое мнение, что конституция была у этой страны и в эпоху старого порядка. Просто под словом «конституция» в этой связи понимали режим абсолютной власти короля, ограниченной в некоторых случаях законами и обычаями: «Королю угодно, — говорил в своей тронной речи, обращенной к Генеральным штатам Людовик XVI, — чтобы старинное разделение трех государственных сословий было бы полностью сохранено, как существенно связанное с конституцией королевства». Новым стало обнародование конституции, а также закрепление ее в виде единого формального акта.

Сама идея конституции как акта, оформляющего отправление власти, осталась прежней. Подтверждением чего могут служить слова уже упомянутого нами аббата Сийэса, сказанные им в его брошюре: «Что такое третье сословие?»:

«Невозможно создать тело для определенной цели без того, чтобы не придать ему известной организации. Онато и называется основною конституциею (constitution)» и далее: «Стало быть, собрание представителей, которому доверена законодательная власть, либо исполнение общей воли, существует лишь в той форме, какую народ хотел ему придать. Оно ничего не представляет собою без основных форм, только при их помощи оно управляет собою, поступает и повелевает».

Дело остается лишь за малым — выяснить форму самой конституции как акта lex fundamentalis. Форма отчасти уже упомянута в словах Сийэса — «общая воля» (la volonte generate)^[1]. Способ выяснения этой общей воли, правящей воли нации, и составляет предмет конституции, а форма его может быть установлена, как говорил сам Руссо, «П est done fonde sur des conventions» (только договором). Так рождается концепция формы конституции как учредительного договора, точнее договора учредительной власти. Сийэс пишет: «Конституция есть плод не учрежденной власти (pourvoir constitute), но власти учредительной (pourvoir constituant). Ни один из видов делегированной власти не может влиять на условия передачи учредительной власти». Остается только добавить, что внешним выражением этой учредительной власти является суверенитет, источник которого, воспользуемся формулировкой Декларации, «зиждется, но существу в нации» (п. 3).

Источниками Декларации 1789 г. были, прежде всего: доктрина отцов-просветителей (Руссо, Монтескье); материалы наказов избирателей депутатов в Генеральные штаты — «cahiers de doleances»; пример и акты американской революции. Особенно, если учесть, что многие французы по примеру маркиза Лафайэта побывали за океаном. Уж очень похожа идея учредительного договора на те conventions, которые заключали друг с другом истинные христиане (true Christians) в Новом Свете.

Декларация, составленная в напыщенных выражениях, объявляет именем Верховного существа (не Бога), т. е. с самого начала революция заявляет себя как богоборческая (что в конце концов отвратило от нее кальвинистов Америки и Англии), в своих 17 пунктах общую идею народного суверенитета и незыблемости прав человека. «Цель каждого государственного союза составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека» (п. 2). Позже принцип народного суверенитета найдет еще более четкую юридическую формулу в конституции 1791 г.: «Верховная власть — едина, нераздельна, неотчуждаема: она принадлежит нации; никакая часть народа и никакое отдельное лицо не может приписывать себе пользование ею. Нация, от которой единственно происходят все власти, может пользоваться ими посредством делегации. Французская конституция есть представительная: представители суть законодательный корпус и король».

• [1] Идея этой «общей воли» заимствована из писаний Руссо и представляет собой обозначение скорее содержания закона или постановления, на одобрение которого дал свое согласие народ in corpore.