Мотивация социального поведения человека

Один из важнейших вопросов психологии мотивации деятельности человека — причинно-следственное объяснение его поступков. Такое объяснение в психологии называется каузальной атрибуцией (от англ, causal — причинный и attribution — приписывание). Каузальная атрибуция представляет собой когнитивный процесс, направленный на выявление вероятных причин человеческого поведения, поиск рационального (разумного) его объяснения. Поскольку причины — это то, что существует субъективно в сознании человека^[1], данное явление получило название «приписывание причин».

Если найденные таким образом причины поведения устраивают людей, ищущих его объяснение, признаются ими как действительно существующие, то проблем не возникает; если же причинно-следственная интерпретация поведения, предложенная кем-то, не устраивает кого-либо, он ищет новое объяснение соответствующему поведению. К так понимаемой каузальной атрибуции люди обращаются довольно часто, и поэтому соответствующие когнитивные процессы являются частью исследования мотивации поведения человека.

Каузальная атрибуция выступает не только как распространенный способ рационального объяснения поведения, но и как важная человеческая потребность. Психика людей устроена таким образом, что им обязательно необходимо как-то понять и объяснить (по крайней мере для себя) то, что происходит с ними и вокруг них, в том числе свое поведение и поведение других людей. Человек ищет, находит такое объяснение и довольствуется им даже в том случае, если оно не соответствует действительности (конечно, сам человек может об этом не подозревать).

Начало научному изучению каузальной атрибуции было положено работой Ф. Хайдера «Психология межличностных отношений», опубликованной в 1958 г. Существенный вклад в развитие этой области знаний внесли также работы Г. Келли по теории личностных конструктов — устойчивых когнитивно-оценочных образований, представляющих собой систему понятий, сквозь призму которых человек воспринимает окружающий мир, и с помощью которых он объясняет то, что в этом мире происходит, включая и свое поведение, и поведение других людей. Буквально личностным конструктом называется пара противоположных по значению оценочных понятий типа «хороший — плохой», «приятный — неприятный», «честный — нечестный», «добрый — злой», часто употребляемых человеком при восприятии и оценке людей и их поступков. Одни люди предпочитают пользоваться одними полюсами личностных конструктов, например только положительными: хороший, приятный, честный, добрый и т. д.; другие употребляют и положительные, и отрицательные полюса личностных конструктов; третьи предпочитают воспринимать и оценивать людей в основном только сквозь призму отрицательных полюсов личностных конструктов: плохой, неприятный, нечестный, злой. Понятно, что от использования людьми разных личностных конструктов и различных их полюсов зависит то, как они воспринимают, понимают и объясняют поведение человека. Через личностные конструкты, типичные для данного человека, можно представить и описать свойственный лично ему взгляд на мир.

Особым видом каузальной атрибуции является приписывание ответственности за те или иные поступки. Оказалось, что люди с большей готовностью приписывают причины наблюдаемых поступков личности того человека, который их совершает, чем не зависящим от человека обстоятельствам. Эта закономерность получила название «фундаментальная ошибка каузальной атрибуции», или сокращенно — «фундаментальная ошибка атрибуции» (И. Джоунс).

При определении меры ответственности человека за последствия того или иного поступка на каузальную атрибуцию могут повлиять три фактора:

• • близость или удаленность человека от того места, где произошло соответствующее событие (чем человек ближе к нему, тем вероятнее, что именно ему будет приписана ответственность за то, что произошло);
• • возможность данного человека предвидеть последствия совершенного им поступка (если предполагается, что человек, совершивший данный поступок, заранее мог предвидеть, к чему это приведет, то именно на него возлагается ответственность за данный поступок);
• • преднамеренность (интенциональность) или непреднамеренность (случайность) совершенного поступка (в том случае, если предполагается, что данный поступок совершен преднамеренно, то ответственность за него возлагается на конкретного человека).

В экспериментальных исследованиях, связанных с изучением каузальной атрибуции ответственности, были установлены следующие факты, важные для понимания мотивации социального поведения людей.

• 1. Люди, которые уже однажды стали виновниками содеянного, склонны усматривать первопричину действий, подобных тем, которые они сами совершили, в личностных качествах других людей, а не в не зависящих от них обстоятельствах.
• 2. При невозможности отыскать рациональное объяснение случившемуся, исходя из сложившихся обстоятельств, люди склонны видеть причину произошедшего в конкретных людях.
• 3. Когда речь идет о собственном, положительном поведении, то большинство людей проявляют явное нежелание приписывать его случаю, т. е. склонны видеть причину своего поступка в своих личных достоинствах.
• 4. В случае тяжелых ударов судьбы, неудач и несчастий, затрагивающих кого-либо лично или касающихся значимых для него людей, человек не склонен искать причины произошедшего исключительно в сложившихся обстоятельствах; он винит себя или других людей в том, что случилось. Так, например, родители обычно упрекают себя за те несчастья, которые произошли с их детьми, за тот вред, который их детям был нанесен волей случая (к примеру, случайно упавший, ударившийся или чем-то порезавшийся ребенок).
• 5. Иногда жертвы насилия, будучи совестливыми и ответственными людьми, упрекают себя в том, что по собственной вине явились жертвами агрессии (насилия), что они якобы сами спровоцировали совершенное над ними насилие своими действиями. Они обычно уверенно и без должных на то оснований убеждают себя и окружающих людей в том, что в будущем, ведя себя иначе, смогут избежать насилия.
• 6. Существует тенденция приписывать ответственность за несчастье тому человеку, которого оно постигло («он сам виноват»). Это касается не только субъекта несчастного случая, но и других людей и проявляется тем в большей степени, чем сильнее случившееся несчастье.

Одной из интересных и плодотворных концепций, с успехом применяемых для причинно-следственного объяснения достижений в какой-либо деятельности, является теория В. Вайнера. Согласно этой теории, всевозможные причины успехов и неудач можно оценивать по двум параметрам: по локализации и по стабильности. Первый из названных параметров характеризует то, в чем человек усматривает причины своих успехов или неудач: в себе или в независимо от него сложившихся обстоятельствах. Стабильность характеризуется как постоянство или устойчивость действия соответствующей причины. Различные сочетания этих двух параметров определяют следующую классификацию возможных причин успехов и неудач: сложность выполняемой работы (внешний, устойчивый фактор успеха или неудачи); старание человека (внутренний, изменчивый фактор успеха или неудачи); случайное стечение обстоятельств (внешний, неустойчивый фактор успеха или неудачи); способности человека (внутренний, устойчивый фактор успеха или неудачи). Люди склонны объяснять свои успехи и неудачи в выгодном для сохранения и поддержания высокой самооценки свете.

Р. Дечармс сформулировал два интересных вывода относительно влияния награды за успехи на мотивацию деятельности. Первый вывод звучит так: если человек награждается за нечто такое, что он делает или сделал по собственному желанию, то такое вознаграждение ведет к ослаблению внутренней мотивации к деятельности; если человек не получает вознаграждения за неинтересную, выполненную только ради вознаграждения работу, то его внутренняя мотивация к деятельности, напротив, может усилиться. Чисто когнитивное представление о каузальной атрибуции основано на не всегда оправданном предположении, что человек во всех без исключения случаях жизни действует разумно и, принимая решение, основывается на анализе всей имеющейся в его распоряжении информации.

Так ли это на самом деле?

Оказалось, что далеко не так. Люди не всегда чувствуют необходимость и испытывают потребность глубоко разбираться в реальных причинах своих поступков, добираться до истины. Чаще всего они совершают поступки, заранее их не продумывая до конца, и впоследствии часто даже не пытаются оценивать совершенный ими поступок.

Атрибуция ответственности в ее сознательном понимании возникает лишь тогда, когда человеку требуется понять и объяснить себе самому или кому-либо другому свое поведение или поступки других людей. Подобные ситуации в жизни людей возникают не часто. Во многих жизненных случаях мотивация поведения человека, по-видимому, мало или почти не связана с атрибутивными процессами, тем более что и сама мотивация нередко протекает на подсознательном уровне. Большинство людей при необходимости найти объяснение какому-либо поведению вполне удовлетворяет первая пришедшая им в голову мысль; они ею довольствуются и не ищут другой причины до тех пор, пока не возникнут серьезные сомнения в правильности того объяснения, которое ранее пришло им в голову.

Данный процесс, повторяясь циклически, может продолжаться довольно долго. Но тогда, естественно, возникают следующие вопросы: где же истина в объяснении поведения; каковы критерии истинного объяснения; существуют ли они вообще? Убедительного ответа на них пока еще не найдено.

Рассмотрим еще одно направление в исследованиях мотивации. Оно связано с попыткой понять, каким образом человек мотивирован в деятельности, направленной на достижение успехов, и как он реагирует на постигающие его неудачи. Речь идет соответственно о мотивации стремления к достижению успехов и к избеганию неудач.

Мотивации достижения успехов и избегания неудач являются относительно независимыми друг от друга видами мотивации в том смысле слова, что у одного и то же человека одновременно могут существовать и мотив (потребность) достижения успехов, и мотив (потребность) избегания неудач. Они могут быть равными или разными по силе, могут сочетаться друг с другом в любых вариантах. От мотивации достижения успехов или избегания неудач во многом зависит судьба и положение человека в обществе. Замечено, что люди с сильно выраженным стремлением к достижению успехов обычно добиваются в своей жизни большего, чем те люди, у кого такая мотивация развита слабо или вовсе отсутствует. И наоборот, те, у кого сильно развита потребность избегания неудач, чаще всего становятся именно неудачниками, причем нередко даже тогда, когда с детства они имели неплохие задатки к развитию способностей, необходимых для достижения успехов.

В психологии мотивации давно создана и детально разработана теория мотивации достижения успехов. Ее основателями и соавторами считаются американские ученые Д. Макклелланд, Дж. Аткинсон и немецкий психолог X. Хекхаузен. Рассмотрим основные положения этой теории.

Обе потребности формируются у человека в процессе его жизни, в детстве (с рождения и примерно до 10—12 лет). Их развитие у ребенка зависит от того, как его воспитывали, на что обращали преимущественное внимание окружающие ребенка взрослые люди: на его успехи или на неудачи.

В теории Д. Макклелланда предлагаются следующие определения потребности (мотиву) достижения успехов и потребности (мотиву) избегания неудач. Потребность достижения успехов проявляется в том, что обладающий ею человек старается делать все как можно лучше, всегда ориентируется на высокие стандарты или образцы достижений. Такой человек с готовностью подвергается различным испытаниям, включая экзамены, с большим желанием включается в соревнование с другими людьми, причем старается его выиграть, стать первым среди равных. Для него очень важна оценка его деятельности другими людьми, и он активно стремится к тому, чтобы получить с их стороны наивысшую оценку. Если его постигает неудача, то он не опускает руки, а, напротив, увеличивает прилагаемые усилия для того, чтобы во что бы то ни стало добиться успеха. Он может многократно повторять свои действия до тех пор, пока не получит нужный результат. Мотивированный на успех человек всегда чувствует себя уверенно, обладает адекватной самооценкой и достаточно высоким уровнем притязаний.

Потребность избегания неудач обнаруживается в следующем. Обладающий ею человек не стремится делать работу, за которую он берется, как можно быстрее и лучше. Его вполне устраивает такой уровень выполнения, который считается удовлетворительным. Главное для него — не добиться успехов, а избежать неудачи, не стать первым, а не оказаться последним. Он активно избегает всякого рода испытаний, соревнований с другими людьми, и внутренним мотиватором его деятельности становится именно боязнь не стать неудачником, а не стремление к достижению успехов. Его вполне устраивают посредственные результаты в деятельности, и к большему, чем получить просто положительную оценку, он, как правило, нс стремится. Замечено, что человек, изначально мотивированный на неудачу, проявляет неуверенность в себе, нс вериг в свои способности и в возможность добиться успеха. С делами, особенно такими, включение в которые чревато для него неудачей, у такого человека всегда связаны неприятные переживания, и он всячески старается их избегать. Если его все же постигла неудача, то он прекращает попытки решить возникшую проблему, не старается преодолеть появившиеся трудности. У человека, мотивированного на несдачу, бывает, кроме того, заниженная самооценка и такой же низкий уровень притязаний.

Люди, ориентированные на достижение успехов, способны правильнее воспринимать ситуацию и лучше оценивать свои шансы на успех, чем люди, ориентированные на избегание неудач. Те и другие обычно выбирают для себя и соответствующие их личностным особенностям профессии: ориентированные на успехи сложные виды деятельности, в которых необходимо вступать в соревнование, конкуренцию с другими людьми, а те, кто ориентирован на избегание неудач, — сравнительно простые виды деятельности, где нет серьезной конкуренции.

Интересным представляется еще одно психологическое различие в поведении людей, мотивированных на достижение успехов или на избегание неудач. Для человека, стремящегося к достижению успехов, привлекательность некоторой задачи, с которой он не справился (потерпел неудачу в попытке ее решить), после неудачи увеличивается, а для человека, стремящегося к избеганию неудач, напротив, уменьшается. Иными словами, индивиды, мотивированные на успех, проявляют тенденцию возвращаться к решению той задачи, в которой они потерпели неудачу, в то время как индивиды, мотивированные на неудачу, стараются ее избегать и больше никогда к ней не возвращаться. Оказалось также, что люди, настроенные на успех, после неудачи обычно добиваются лучших результатов, чем до нее, а люди, настроенные на неудачу, могут добиваться лучших результатов только после успеха. Значимая, отдаленная во времени цель в большей степени способна стимулировать деятельность человека с развитым мотивом достижения успехов, чем человека с выраженным мотивом избегания неудач.

Факты показывают, что прямой, однозначной зависимости между успешностью деятельности и силой мотива достижения успехов или мотива избегания неудач не существует, поскольку результаты деятельности человека зависят не только от этих двух потребностей, но также и от многих других факторов. Среди них можно назвать способности человека, вероятность достижения успеха в сложившейся ситуации, привлекательность успеха, его значимость для человека и ряд других.

Имеются определенные различия в объяснении своих успехов и неудач людьми, мотивированными соответственно на успех или на неудачу. В то время как люди, стремящиеся к успеху, чаще приписывают свои успехи имеющимся у них способностям, люди, мотивированные на неудачу, приписывают свои успехи случайно сложившимся обстоятельствам. При каузально-атрибутивном объяснении неудач наблюдается противоположная картина: те, кто мотивирован на успех, чаще объясняют свою неудачу случайным стечением обстоятельств, а те, кто мотивирован на неудачу, — отсутствием у них самих нужных способностей. Люди, имеющие сильно выраженный мотив избегания неудач, склонны недооценивать свои способности и имеющиеся у них возможности, очень расстраиваются при неудачах, снижают при неудачах свою самооценку и уровень притязаний. У людей, мотивированных на достижение успехов, такое не наблюдается.

Есть еще одно любопытное различие в поведении людей, мотивированных на успех и неудачу. Индивиды, ориентированные на успех, обычно стараются получить правильную, объективную, достоверную информацию о результатах своей деятельности, и поэтому они часто предпочитают иметь дело с задачами средней степени трудности (при решении таких задач их старание и способности могут проявиться наилучшим образом). Индивиды, ориентированные на избегание неудач, чаще стремятся уклониться от такой информации, нередко выбирают для себя или слишком легкие, или слишком трудные задачи (с первыми они легко справляются и поэтому оберегают себя от неудач; со вторыми они не справляются, но не особенно переживают по этому поводу, так как легко объясняют свою неудачу слишком трудной задачей).

В ходе специальных исследований, проведенных Д. Макклелландом и его коллегами, были получены следующие интересные данные в связи с обсуждаемой проблемой:

• • большинство людей, имеющих с детства высокоразвитый мотив достижения успехов, действительно добиваются заметных успехов в своей жизни. Одно из таких исследований было проведено на выпускниках престижного вуза в США. Спустя несколько лег после окончания группой студентов этого вуза выяснилось, что практически все студенты, которые еще во время обучения в вузе отличались высокоразвитой потребностью достижения успехов, приступив к профессиональному труду по полученной в вузе специальности, в скором времени заняли достаточно высокие посты;
• • в тех странах мира, где средний национальный показатель развитости потребности достижения успехов оказался выше, наблюдались более высокие темпы экономического роста, чем в странах с более низким средненациональным показателем потребности достижения успехов.

Получив такой результат, Макклелланд задумался над вопросом о том, почему у населения одних стран мотив достижения успехов развит сильнее, чем у населения других стран. Оказалось, что это зависит от того, как в детстве в той или иной стране воспитывают детей. Если их воспитывают на положительных примерах героев рассказов, историй, сказок и т. п., которые стремятся к достижению успехов, то у детей появляется и развивается мотив достижения успехов. Если среди героев сказок, рассказов и т. п. преобладают люди, которые ничего не делают для достижения успехов, то и у детей такой мотив поведения не развивается.

Касаясь теории происхождения и развития мотива достижения успехов у детей, Макклелланд высказал следующие предположения.

• 1. Этот мотив начинает развиваться у детей рано, в тог период дошкольного детства, когда мозг ребенка и его сознание еще являются незрелыми.
• 2. Получая поощрения за действия, направленные на достижение успехов, ребенок испытывает удовольствие от этого, и для того, чтобы еще раз пережить подобное, он начинает повторять эти действия. Так у него формируется и закрепляется поведение, направленное на достижение успехов.
• 3. Поведение, направленное на достижение успехов, становится устойчивым потому, что ребенок реагирует на ситуацию в целом (из-за незрелого мозга он не в состоянии дифференцировать получаемые воздействия), и впоследствии любой стимул, связанный с данной ситуацией, может вызывать у ребенка стремление к достижению успехов.

Кроме мотивации поведения, направленного на достижение успехов и избегание неудач, интерес психологов также вызвала мотивация поведения, связанного с приобретением и удержанием власти (мотивация власти). Как и в случае поведения, касающегося достижения успехов, была высказана гипотеза о том, что поведение, направленное на получение власти, мотивируется самостоятельно существующей потребностью или мотивом власти. Этому мотиву было предложено следующее развернутое определение^[2].

Мотив власти представляет собой устойчивое стремление человека приобретать и сохранять в своих руках власть над людьми и происходящими событиями. Г. Мюррей, который первым выделил соответствующий мотив (потребность) у человека, дал ему следующее определение: мотив власти — это склонность человека управлять социальными событиями и людьми, воздействовать на их поведение разными способами, включая убеждение, внушение, принуждение, сдерживание, запрещение и т. п. Человек, обладающий потребностью власти, побуждает других поступать в соответствии со своими интересами, добивается их расположения, сотрудничества, старается доказывать свою правоту, отстаивать собственную точку зрения, оказывать влияние, направлять, поучать, организовывать, руководить, надзирать, править, властвовать, диктовать условия. Он с удовольствием судит других людей, устанавливает для них законы, определяет нормы и правила поведения, обязывает людей поступать соответствующим образом, уговаривает, одобряет, наказывает, поощряет, старается очаровать людей, привлечь к себе внимание, и все это ради того, чтобы иметь и сохранять власть над людьми.

Другой исследователь этого мотива Д. Верофф внес следующие уточнения в определение мотива власти. Он подчеркнул, что стремящийся к власти человек всегда испытывает удовольствие от того, что обладает властью над людьми. Признаками наличия у человека такого мотива Верофф считал постоянные и отчетливо выраженные переживания, связанные с удержанием или утратой психологического и поведенческого контроля над другими людьми, получение удовольствия от победы над людьми в какойлибо деятельности или огорчение в связи с неудачей. Человек с выраженной потребностью власти, как правило, испытывает явное нежелание подчиняться другим, активно стремится к независимости, склонен доминировать над людьми в разнообразных жизненных ситуациях. «Мотив власти, — пишет X. Хекхаузен, — направлен на приобретение и сохранение ее источников, либо ради связанного с ними престижа и ощущения власти, либо ради влияния… на поведение и переживания других людей, которые, будучи предоставленными сами себе, не поступили бы желательным для субъекта образом»^[3].

Люди с развитым мотивом власти больше других склонны обращать на себя внимание, выделяться, искать сторонников, подающихся их влиянию, приобретать и накапливать вещи, повышающие их престиж в глазах окружающих людей. У них, как правило, более высокий уровень социальной активности, проявляющийся в стремлении занимать руководящие посты. Они неконформны (плохо поддаются влиянию других), не очень хорошо чувствуют себя, если им вместе с другими людьми на равных приходится участвовать в групповых видах деятельности и следовать общим для всех правилам.

Считается также, что люди с высокоразвитым мотивом власти обладают способностью с выгодой для себя использовать предоставленные им возможности для получения и удержания власти. Интересным представляется то, что учащиеся с высокоразвитым мотивом власти показывают лучшие результаты в учении, если преподаватель не оказывает на них психологическое давление, не задает жесткие правила поведения, предоставляя своим ученикам свободу действий.

Впервые мотив власти привлек к себе внимание в исследованиях.

3. Фрейда и его последователей, которых называют неофрейдистами. Ими этот мотив был объявлен в качестве одного из основных мотивов социального поведения человека, а само поведение, направленное на приобретение власти — как такое, в котором может проявляться бессознательное.

А. Адлер, например, высказал и обосновал предположение о том, что данный мотив может появиться и актуализироваться у людей, имеющих выраженный комплекс неполноценности^[4].

Стремясь избавиться от этого комплекса, человек начинается заботиться о самосовершенствовании, об избавлении от этих недостатков, т. е., говоря языком Адлера, стремится «превзойти себя». Но далеко не всегда это удается сделать, поскольку многие физические или психологические свойства человека генетически предопределены. Однако есть и другой, более «экономный» способ «превзойти себя» и избавиться от комплекса неполноценности. Он заключается в том, чтобы получить власть над людьми, которым данный человек завидует и перед которыми он испытывает комплекс неполноценности.

Власть дает человеку чувство превосходства над этими людьми и тем самым позволяет ему избавиться от комплекса неполноценности. Это — одно из возможных объяснений происхождения мотива и стремления человека к власти, причем далеко не бесспорное. Наблюдения и исследования психологов показывают, что почти все люди в связи с чем-то испытывают комплекс неполноценности, но далеко не все из них реально стремятся к власти. Кроме того, подобное объяснение происхождения мотива и стремления человека к власти делают такой мотив и стремление не вполне нормальными, что бросает тень на тех людей, которые находятся у власти и стремятся к власти из благих побуждений, например ради того, чтобы, воспользовавшись властью, принести больше пользы другим людям.

Вполне вероятны и более правдоподобны следующие объяснения происхождения мотива власти:

• • ребенок раннего возраста может начать демонстрировать стремление к власти над окружающими, подражая значимым для него взрослым людям и не отдавая себе отчет в том, что ему может дать такое поведение. Он будет исходить из того, что ему всегда и везде необходимо вести себя так, как ведут себя взрослые люди, тем более что и сами взрослые постоянно побуждают ребенка к тому, чтобы он им подражал, поощряют такое поведение;
• • ребенок дошкольного или более старшего возраста может прийти к осознанию того, что получение власти и обладание властью может дать ему определенные выгоды. Действительно, в нашей культуре сложилась такая ситуация, в которой люди, обладающие властью, получают от этого определенные преимущества. Ни для кого, например, не секрет, что многие взрослые люди стремятся получить власть для того, чтобы этими выгодами или привилегиями воспользоваться (для этого они, например, участвуя в выборах, стремятся стать депутатами или, работая в организации, стараются занять в ней более высокое положение).

Вместе с тем следует признать, что стремление к власти — это одна из самых сложных форм социального поведения, и в вопросе о мотивации такого поведения до сих пор еще много неясного.

Еще одним мотивом социального поведения является мотив аффилиации. Он понимается как мотив или потребность человека в установлении, сохранении и укреплении хороших взаимоотношений с людьми. Внешне этот мотив проявляется в стремлении данного человека к эмоционально положительному общению с людьми, к сотрудничеству с ними, в желании постоянно находиться среди людей, поддерживать с ними связи и хорошие взаимоотношения. Внутренне (психологически) данный мотив выступает в виде чувства привязанности к людям, верности и остро переживаемом чувстве одиночества. Люди с развитым мотивом аффилиации проявляют повышенную социальную активность и инициативу в установлении личных контактов с людьми, в общении с ними, как непосредственном (лицом к лицу), так и опосредствованном (с помощью разнообразных средств связи: телефона, почты, Интернета и др.). Они же являются активными участниками разного рода собраний, встреч, вечеров отдыха, клубов и т. п. Сильно развитый у человека мотив аффилиации ведет к предпочтению такого партнера, но общению, в котором также развиты общительность, контактность и дружелюбие. Замечено, что люди с преобладающим мотивом аффилиации достигают более высоких результатов в работе в тех случаях, когда трудятся не в одиночку, а в составе группы, с членами которой у них установились дружеские взаимоотношения. Соответственно, отношениями типа дружбы эти люди особенно дорожат.

Мотивация поведения, связанного с аффилиацией, не является однородной. В таком поведении, как и в поведении, связанном с достижением успехов, можно выделить две разнонаправленные тенденции: стремление к людям и боязнь быть отвергнутым. Обе мотивационные тенденции являются относительно независимыми друг от друга и у одного и того же человека могут сочетаться в разных вариантах. Например, сильное стремление к людям может сочетаться с сильно или слабо выраженной боязнью быть отвергнутым; точно так же можно себе представить ситуацию, когда слабо выраженное стремление к людям проявляется одновременно с сильно и слабо выраженной боязнью быть отвергнутым.

Происхождение обоих тенденций, входящих в состав мотивации аффилиации, не вполне ясно. Предполагается, что стремление к людям генетически связано с детской привязанностью к родителям или к заменяющим их людям, а боязнь быть отвергнутым объясняется неудачами ребенка в его стремлении быть принятым значимыми для пего взрослыми или сверстниками в детстве.

Особый интерес в психологии мотивации вызвало также поведение, которое получило название просоциалъного. Под таким поведением понимаются любые действия, направленные на благо людей, на оказание им помощи и поддержки. Эти формы поведения довольно разнообразные и располагаются в широком диапазоне — от простой любезности, внимания к человеку, до серьезной благотворительной помощи, оказываемой человеком другим людям, причем иногда с прямым ущербом для себя и даже ценой самопожертвования.

Некоторые психологи считают, что за таким поведением лежит особый социальный мотив, и называют его мотивом альтруизма (иногда также мотивом оказания помощи людям или мотивом заботы о людях). Вот как определил этот важный человеческий мотив Г. Маррей, который одним из первых выделил его в своих работах. Данный мотив проявляется в том, чтобы «высказывать сочувствие и удовлетворять потребности беспомощного… ребенка или любого другого, который слаб, покалечен, устал, неопытен, немощен, унижен, одинок, отвержен, болен, который потерпел поражение или испытывает душевное смятение»^[5]. Этот же мотив выступает в стремлении опекать, поддерживать, утешать, защищать, успокаивать, заботиться, исцелять тех, кто в этом нуждается.

Альтруистическое, или просоциалыюе, поведение также можно определить как такое поведение, которое выполняется ради блага других людей, без расчета на вознаграждение или на ответную благодарность. Альтруистическое поведение ведет к благополучию других людей, а не к собственному благополучию того, кто его реализует. При альтруистическом поведении акты заботы о других людях и оказания им помощи осуществляются по собственному убеждению и желанию оказывающего помощь человека, без какого бы то ни было давления на него со стороны или собственного расчета. По своему содержанию и целям такое поведение противоположно эгоизму, агрессии, является их альтернативой. Оно имеет мало общего с поведением, направленным на приобретение власти или на достижение личных успехов. Единственной близкой или совместимой с ним формой социального поведения является стремление к людям или аффилиация в ее позитивном проявлении.

Просоциальное поведение, как и всякое другое поведение, ориентировано на определенные социальные нормы. Существует несколько социальных норм (норм нравственности), характерных именно для просоциального поведения людей. Исходя из них, можно объяснить такое поведение со стороны общества (его объяснение изнутри, со стороны личности — особая задача). Одной из таких норм является «норма социальной ответственности». Она побуждает человека к оказанию помощи другим людям во всех случаях, когда кто-либо в ней нуждается, например когда нуждающийся в помощи стар, болен, беден, немощен, и нет другого человека или социального института, способного взять на себя заботу о нем. Однако в том случае, если окружающие человека люди считают, что причина его пребывания в бедственном положении и средства выхода из этого положения находятся в его собственных руках, помощь такому человеку окружающими людьми оказывается с меньшей готовностью.

Другой социальной нормой, влияющей на оказание альтруистической помощи, является «норма взаимности». Ее смысл состоит в моральном обязательстве человека платить добром за добро. Как мотив социального поведения, взаимная признательность оказывается особенно сильной, если человек по доброй воле, а не вследствие сложившихся обстоятельств или по принуждению оказал помощь другому человеку.

Важную роль в оказании помощи людям играет также способность человека к сопереживанию (эмпатии): чем больше человек склонен к сопереживанию, тем с большей готовностью он оказывает помощь другим людям. Некоторые ученые считают, что способность к эмпатии лежит в основе всех форм альтруистического, или просоциального, поведения человека.

В связи с распространением в мире не только просоциального, но и асоциального, антисоциального и других видов поведения людей, проявляющихся в форме агрессии, вражды, войн, преступности и т. п., внимание ученых-психологов привлекли не только позитивные, но и негативные виды поведения. Более того, история психологических исследований, связанных с этой областью знаний, сложилась таким образом, что первыми в сфере внимания ученых оказались именно негативные виды социального поведения, и среди них — агрессивность.

Агрессивными называют преднамеренные, целенаправленные, осознаваемые действия людей, направленные на оказание морального, материального или физического вреда, ущерба другим людям. Как и во всех рассмотренных нами случаях, при анализе социального поведения, называемого агрессивным, предполагается, что за ним лежит специальный мотив, обозначаемый как мотив агрессивности. По поводу природы и происхождения этого мотива существуют две разные точки зрения: биологическая и социальная.

Биологическая точка зрения основана на предположении о том, что агрессивность представляет собой врожденную, органическую реакцию и является важным фактором биологической эволюции организмов. То, что агрессивность имеет органическую основу, подтверждается открытиями, сделанными учеными-физиологами в начале XX в. Они обнаружили в мозге человека и высших животных специализированные нервные центры, стимулирование которых может вызвать не спровоцированные внешними факторами агрессивные действия.

Это, в частности, было продемонстрировано экспериментами X. Дельгадо, в которых стимулирование электрическими импульсами определенных подкорковых центров у животных вызывало у них агрессивные действия.

Свой вклад в обоснование биологического происхождения агрессии внес известный этолог К. Лоренц. В своей книге «Агрессия» он продемонстрировал, что агрессивность, во-первых, очень распространена среди животных (проявляется у всех видов животных), во-вторых, обосновал мысль о том, что агрессивность сыграла положительную роль в эволюции живых организмов (выжили в борьбе за существование и лучше приспособились к условиям жизни наиболее агрессивные животные).

С этой теорией агрессии связан следующий эпизод жизни ученого. Теория агрессивности К. Лоренца появилась накануне Второй мировой войны. Ею в Германии и Австрии сразу же воспользовались фашисты для научного «обоснования» своей человеконенавистнической идеологии и политики, направленной на уничтожение других народов. Когда после окончания Второй мировой войны К. Лоренцу была присуждена Нобелевская премия за достижения в области этологии, то многие ученые в мире выступили с протестом против этого, имея в виду факт использования его научной теории в фашистской Германии. Ученому пришлось приносить публичные извинения за этот эпизод и отказываться от многих утверждений, касающихся агрессивности, которые ему необоснованно приписывались. Речь, в частности, шла об утверждении, что и среди людей агрессивность якобы играет положительную роль в социально-культурной эволюции.

Более популярна среди современных ученых социальная теория происхождения агрессивности. Эта теория утверждает, что агрессивность человека не является врожденной формой поведения и приобретается в процессе жизни в результате научения.

Существует несколько вариантов социальной теории происхождения агрессии. В одной из таких теорий агрессивность связывается с фрустрацией (фрустрационная теория агрессии). Автором этой теории является Дж. Доллард. Согласно данной теории агрессия выступает как естественное следствие фрустрации (реакция человека на фрустрацию). Под фрустрацией в свою очередь понимается неприятное эмоциональное состояние, которое возникает у человека в тех случаях, когда хронически не удовлетворяются его жизненно наиболее важные потребности, когда кто-либо или что-либо активно препятствует их удовлетворению. Доллард утверждал, что состояние фрустрации выступает непременным условием и обязательной предпосылкой агрессии, что оно всегда вызывает агрессивные действия, и эти действия обычно направляются на тех людей или на те обстоятельства, которые, по мнению фрустрированного человека, вызвали фрустрацию.

Данная теория, впервые опубликованная еще в 1939 г., породила немало исследований, направленных на ее проверку. Выяснилось, что, хотя у некоторых людей фрустрация действительно порождает агрессивные действия, однако есть немало тех, кто не реагирует агрессией на фрустрацию. Было установлено, кроме того, что-то, каким образом человек реагирует на фрустрацию, зависит от его воспитания, его индивидуальных, личностных особенностей.

Еще одна социальная теория происхождения агрессивных действий была разработана Л. Берковитцем (1962). Он утверждал, что для возникновения агрессии и ее проявления в отношении некоторого объекта необходимо сочетание следующих условий:

• • препятствие, возникшее на пути целенаправленной деятельности и породившее у человека состояние фрустрации, должно вызвать у него реакцию гнева (человек, к примеру, может отреагировать на это препятствие совсем по-другому: унынием, печалью, депрессией и т.и.);
• • в качестве причины возникновения данного препятствия должен восприниматься какой-либо конкретный объект, например определенный человек.

Третья социальная теория агрессии связана с обучением и воспитанием человека в детские годы. В данной теории утверждается, что агрессивные действия представляют собой приобретенные в результате научения формы социального поведения. Их формирование и развитие у человека зависит от следующих факторов:

• • от наличия вокруг человека других людей, которые ведут себя агрессивно и поощряют его самого вести себя точно так же (некоторые агрессивно настроенные родители сознательно учат своих детей вести себя агрессивно, например «давать сдачи»);
• • осознания человеком выгод, которые он может получить вследствие применения агрессивных действий (в теории утверждается, что если человек на личном опыте неоднократно убеждается в том, что агрессивные действия других людей или его собственные аналогичные действия приносят пользу, то он избирает для себя именно такую форму поведения);
• • наличия подходящего объекта, на котором без неприятных для себя последствий можно было бы выместить агрессию (к примеру, среди подростков встречаются те, которые становятся «козлами отпущения», и на них вымещают свою агрессию другие подростки);
• • того, как в детстве вели себя родители или окружающие ребенка люди в отношении его самого (предполагается, что агрессивные действия детей могут стать их защитной реакцией против агрессии, которую в отношении их самих демонстрируют окружающие);

• восприятия человеком сложившейся ситуации, в частности намерений, приписываемых другому лицу, совершившему акт агрессии в отношении данного человека (если этому лицу приписываются преднамеренные агрессивные действия, то реакцией на такое восприятие и оценку ситуации могут стать ответные агрессивные действия).

Исследования показали, что у детей — представителей разных культур и народов — могут наблюдаться сходные проявления агрессии по отношению к сверстникам, причем они относятся примерно к одному возрасту: от 3 до 11 лет. В это время у многих детей наблюдается стремление к борьбе друг с другом, агрессивные ответные действия как реакция на такие же действия со стороны сверстников, причем все это у мальчиков встречается чаще, чем у девочек. Данный факт, однако, может быть обусловленным не биологической принадлежностью, а культурой, разницей в воспитании и обучении мальчиков и девочек. Сама культура воспитания детей разного пола в современном мире такова, что мальчикам чаще разрешаются, а девочкам, напротив, запрещаются агрессивные действия. Отцы детей, которым свойственна повышенная агрессия, нередко сами не терпят проявлений агрессии у себя дома, но за его пределами разрешают и даже поощряют подобные действия своих детей, более того — провоцируют детей на такие действия и подкрепляют их поведение.

Психологи, изучавшие агрессию, задумывались не только над вопросом о ее происхождении, но и над путями и способами предупреждения или устранения агрессивных действий из практики общения и взаимодействия людей. В этой связи было выяснено следующее. Для того чтобы уменьшить агрессивные побуждения человека, иногда достаточно сделать так, чтобы он мог видеть и оценивать собственное поведение со стороны в момент совершения им агрессивных действий. Такое восприятие обычно оказывает крайне неблагоприятное впечатление на человека, и он впредь старается вести себя сдержаннее. Установлено, к примеру, что человек, получивший возможность увидеть себя в зеркале в раздраженном состоянии в тот момент времени, когда он готов совершить агрессивные действия или уже совершает их, быстро успокаивается и начинает контролировать свое поведение. Когда же он уже «вышел из себя» и находится в состоянии сильного эмоционального возбуждения, данный прием практически не действует и даже может иногда вызвать усиление агрессии.

Замечено, что у человека есть две противоположно направленные мотивационные тенденции, связанные с агрессивным поведением: тенденция к совершению агрессии и к ее подавлению. Тенденция к совершению агрессии связана со склонностью человека оценивать многие ситуации и действия других людей как лично угрожающие ему, что у такого человека вызывает желание ответить па агрессию агрессией.

Тенденция к подавлению агрессии определяется как предрасположенность человека оценивать собственные агрессивные действия как нежелательные и неприятные, как вызывающие сожаление и угрызения совести. Эта тенденция ведет к подавлению, избеганию или осуждению агрессивных действий. Мотив торможения агрессивных действий, как выяснилось, часто оказывается более сильным, чем мотив совершения таких действий.

В ряде экспериментальных исследований, в которых для оценки мотива агрессии применялась проективная методика (см. проективные тесты), был получен неожиданный на первый взгляд результат: те люди, которые в процессе тестирования обнаружили высокие показатели склонности к агрессии, в реальной жизни эту склонность не проявляли и подавляли ее в большей степени, чем те, чьи тестовые показатели агрессивности оказались ниже. Этот результат можно объяснить развитостью у агрессивных людей также тенденции к сдерживанию агрессии, торможению ее внешних проявлений, и такая тенденция у них становится тем сильнее, чем более выражен у них мотив агрессивности.

Источники торможения агрессии могут быть внутренними или внешними. В качестве примера внешних источников подавления агрессии можно назвать страх перед возмездием со стороны жертвы или наказанием за агрессивные действия со стороны других людей. В роли внутреннего источника подавления агрессии может выступить переживание человеком чувства вины за несдержанное, агрессивное поведение по отношению к другому человеку. Ученые вместе с тем признают, что полностью устранить агрессивные действия из общения людей довольно трудно. Одна из связанных с этим проблем заключается в том, что человек, ведущий себя агрессивно, обычно быстро и сравнительно легко находит немало оправданий собственных агрессивных действий. Типичные из этих оправданий являются следующими (их выделил и описал А. Бандура, который является одним из активных исследователей агрессивного поведения).

• 1. Сопоставление собственного агрессивного поведения с личностными «недостатками» и поступками того человека, который явился жертвой агрессии. Цель такого сравнения заключается в том, чтобы «доказать», что по сравнению с недостатками данного человека совершенные в отношении его агрессивные действия не представляются столь ужасными, какими они могли показаться вначале («такой человек заслуживает еще большего наказания» — вот типичный аргумент, который используется в данном случае).
• 2. Оправдание агрессии в отношении другого человека какими-либо идеологическими, политическими, религиозными или иными соображениями, например тем, что она совершена из «благородных» целей (так, например, стимулируют и оправдывают акты агрессии верующих в отношении иноверцев представители некоторых религий; таким же образом оправдывали акты агрессии фашисты в отношении якобы «неполноценных» народов; таким же способом в бывшем Советском Союзе оправдывалась агрессия в отношении идеологических противников, так называемых «западных врагов»).
• 3. Отрицание личной ответственности за совершенный агрессивный акт, переложение ответственности на других (так оправдывают себя люди, совершившие вместе с другими акт агрессии в массе или толпе; таким же способом снимают с себя ответственность за агрессию те, кто действовал по приказу).
• 4. Снятие с себя ответственности за агрессию ссылкой на объективные обстоятельства, на то, что агрессивные действия в сложившейся обстановке оказались вынужденными и неизбежными, что без них невозможно было решить задачу (этот способ оправдания агрессии используется в тех случаях, когда агрессивность является ответной реакцией на агрессию, хотя часто эта реакция оказывается не соразмерной реальной угрозе со стороны агрессора).
• 5. Постепенное смягчение агрессором своей вины за агрессивные действия за счет нахождения новых, дополнительных аргументов и объяснений, оправдывающих агрессивные действия.

В заключение коснемся вопроса о мотивации еще одной формы социального поведения, которое получило название беспомощного. Такое поведение проявляется в том, что человек, оказавшись в сложной ситуации, из которой он вполне мог бы (при желании и старании) самостоятельно найти выход, почему-то бездействует и тем самым обрекает себя на неприятности.

Первые наблюдения за беспомощным поведением были сделаны не на людях, а на животных. Одно из них принадлежит И. П. Павлову. Оказалось, что если собаку некоторое время силой удерживать на привязи в станке (это делалось Павловым во время проведения экспериментов с выработкой условных рефлексов на удары электрическим током), то впоследствии, став свободной от привязи, собака не предпринимает попыток убежать из станка, хотя вполне могла бы это сделать.

Позднее в исследованиях психологов обнаружилось, что многие люди в реальной жизни ведут себя беспомощно, в том числе и тогда, когда в отношении их совершаются акты агрессии. Ученых заинтересовал вопрос о том, чем вызвано беспомощное поведение людей. На данный вопрос в ходе соответствующих исследований были получены следующие ответы.

• 1. Человек может вести себя беспомощно, если в силу тех или иных причин не видит выхода из сложившейся ситуации.
• 2. Беспомощными нередко являются люди с низкой самооценкой, не верящие в то, что они обладают способностями, позволяющими им справиться с возникшей проблемой.
• 3. Беспомощное поведение может стать следствием опасения человека по поводу того, что предпринятые им действия могут ухудшить, а не улучшить ситуацию.
• 4. Многие люди ведут себя беспомощно тогда, когда видят, что и другие люди в аналогичной ситуации, пытаясь найти выход из нее, не могут это сделать.
• 5. Беспомощно человек может вести себя и тогда, когда он сам предпринимал неоднократные попытки выйти из сложившейся ситуации, но все эти попытки окончились неудачно.

• [1] В реальной действительности причин и следствий как таковых нет; там существуюттолько наблюдаемые человеком последовательности действий и взаимосвязи между явлениями. Причины представляют собой субъективную интерпретацию человеком наблюдаемыхим взаимосвязей.
• [2] В отличие от мотива достижения успехов, единого определения мотива власти не существует. Определение, представленное в учебнике, получено в результате объединения разныхпониманий этого мотива различными авторами.
• [3] Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. М., 1986. С. 322.
• [4] Так называют осознание и тяжелое переживание человеком каких-либо своих физических или психологических недостатков, особенно тогда, когда человек сравнивает себяс другими людьми, не имеющими подобных недостатков.
• [5] Цит. по: X. Хекхаузен. Мотивация и деятельность. М., 1986. С. 338.