Художественные особенности. 
История западноевропейской литературы средних веков

В поэтике «Песни о Роланде» можно выделить как признаки героического эпоса в целом, так и признаки эпоса именно средневекового.

Рассмотрим сначала признаки, свойственные героическому эпосу в целом.

Троекратные повторы наиболее значимых сцен и особое место числа 3 в поэме. Карлу трижды снятся зловещие сны, пророчествующие о последствиях предательства Ганелона; Оливье трижды просит Роланда протрубить; тела только трех рыцарей Карл не хоронит на поле боя, но везет с собой в Ахен («Лишь трех бойцов земле не предал Карл: / То были Оливье, Турнен, Роланд. / Им грудь рассечь велел он пополам, / Извлечь и в шелк закутать их сердца, / Зашить в оленью кожу их тела, / Везти домой в трех мраморных гробах»); три десятка заложников оставляют за собой Ганелон и Карл; трижды сходятся в финальном поединке Пинабель и Тьерри и т. д.

Частое обращение к гиперболе, преувеличение как ведущий художественный прием поэмы. Против двадцати тысяч французов выступает стотысячная рать Марсилия. См. также описание войска Балиганта; изображение даров, преподносимых маврами Карлу и Ганелону, и пр.

Активное использование приема ретардации. Ретардация — еще одно важнейшее средство выразительности любого эпоса. Сущность этого приема заключается в сознательном замедлении сюжета произведения (ср. фр. retarde; англ, retard — замедлять, останавливать) за счет подробнейшего описания ситуативных деталей.

Этим приемом активно пользовался еще Гомер (вспомним описание прибывших под Трою кораблей ахейцев). Достаточно большие текстовые куски, казалось бы, мало что дают для развития сюжетного действия (описание взмаха руки рыцаря и удара может занимать приблизительно десять — двенадцать строк), зато предоставляют возможность поделиться с читателем знаниями о мире. Из этих отрывков можно почерпнуть сведения о средневековой географии, истории, этикете, об облачении средневекового воина, о военном искусстве и т. д. Например:

^ШВ доспехах сарацинских каждый мавр, У каждого кольчуга в три ряда.

Все в добрых сарагосских шишаках, При вьеннских прочных кованых мечах, При валенсийских копьях и щитах.

Значок на древке — желт, иль бел, иль ал [1, с. 135−136].

Поэтика имен собственных. В обычае знаменитых воинов в героическом эпосе было давать имена собственные своим коням и оружию (мечу, рогу). Так, например, конь Карла — Тансандор (Резвый), меч — Жуайез (Радостный); конь Ганелона — Ташбрюн (Коричневый в яблоках), меч — Морглес; конь Роланда — Вельянтиф, меч — Дюрандаль (в подлиннике — женского рода, от dur — твердый), его рог — Олифан (Слоновая кость); меч Оливье — Альтеклер (Высокосветлый).

Характерное для национального эпоса перенесение человеческих переживаний на природу в целом (ср. подобные черты в «Слове о полку Игореве»).

мэоцет города, где стены не трещат, Где в полдень не царит полночный мрак.

Блестят одни зарницы в облаках.

Кто это видит, тех объемлет страх.

Все говорят: «Настал конец векам, День Страшного господнего суда».

Ошиблись люди, нс дано им знать, Что это по Роланду скорбь и плач [ 1, с. 142].

Собственно средневековые признаки национального эпоса состоят в следующем.

Обилие эпизодов с использованием знаково-ритуальной эмблематики феодального быта, особых жестов, сопровождающих отношения вассала и сюзерена.

Так, например, уже в самом начале «Песни…» Карл вручает Ганелоиу жезл с перчаткой — необходимые атрибуты посланника короля. Ганелон роняет правую перчатку, что тут же расценивается как дурной знак, символ неудачи для посла и посольства, о чем позднее вспоминает Роланд, чтобы задеть отчима. Марсилий собирается, стоя на коленях, вложить свои руки в ладони Карла — этот символический жест считался обязательным в обряде принесения вассальной присяги. Не менее символическими являются и предсмертные действия Роланда:

²³⁶⁶Почуял граф, что кончен век его.

К Испании он обратил лицо, Ударил в грудь себя одной рукой:

«Да ниспошлет прощение мне бог, Мне, кто грешил и в малом и в большом Со дня, когда я был на свет рожден, По этот, для меня последний, бой».

Граф правую перчатку ввысь вознес, Шлет ангелов за ним с небес господь.

Аой! [1, с. 149].

²³⁸⁹0н правую перчатку поднял ввысь.

Приял ее архангел Гавриил.

Граф головою на плечо поник И, руки на груди сложив, почил.

К нему слетели с неба херувим, И на водах спаситель Михаил, И Гавриил-архангел в помощь им.

В рай душу графа понесли они [Там же, с. 150].

Таким образом, герой становится теперь верным вассалом самого Господа, принявшего перчатку Роланда. Подобных сцен в произведении довольно много.

Наличие библейских аллюзий также характеризует текст «Песни о Роланде» как средневековый.

Из наиболее ярких отсылок назовем две. Так, битва Тьерри и Пинабеля вызывает в памяти известную битву Давида и Голиафа, где победа достается не сильнейшему Голиафу, а благочестивому и праведному Давиду, на чьей стороне Бог.

Как уже упоминалось выше, желая отомстить маврам, Карл обращается к небесам:

²⁴⁴⁷Но видит Карл — темнеет небосвод.

На луг зеленый он с коня сошел, Пат на траву лицом, мольбу вознес, Чтоб солнце в небе задержат господь, День удлинил и отодвинул ночь.

И вот услышат ангела король —.

Тот ангел говорил с ним нс впервой:

«Скачи, король, — продлится свет дневной.

Цвет Франции погиб — то видит бог.

Злодеям ныне ты воздашь за все".

Карл ободрился, вновь вскочил в седло.

Аой! [1, с. 151 ].

Данный мотив тоже заимствован из Библии, где Бог по молитве Иисуса Навина останавливает солнце, пока израильтяне поражают амореев.

Связью с молитвой объясняется и загадочное звукосочетание «Аой!», которым заканчиваются многие лэссы «Песни о Роланде». Многие исследователи склоняются к мысли, что оно порождено сокращением всех согласных в религиозной формуле pax vobiscum (мир вам) или saeculorum amen (во веки веков).