Моделирование в политическом менеджменте

Понятие модели. Принципы, цели и задачи моделирования в политическом менеджменте

Моделирование — одна из важнейших категорий теории познания. На идее моделирования базируется, по существу, любой метод научного исследования — как теоретического, при котором применяются различного рода знаковые и абстрактные модели, так и экспериментального, использующего предметные модели. Модель в науке выступает как аналог реальности, нечто, способное заменить в определенном отношении изучаемый объект. Это не само явление, а его упрощенное изображение, используемое в первую очередь для комплексного изучения результатов возможных изменений.

Среди форм и методов политического менеджмента, как и исследования политики в целом, в настоящее время моделирование получает все большую популярность.

Его широкое распространение стало примечательным моментом современного прикладного анализа политических ситуаций и процессов различного уровня. Переход к моделированию как к одному из ведущих средств изучения политики был стимулирован не только успехами его применения в различных сферах общественной практики, прежде всего в экономической и военно-технической, но и ростом аналитикопрогностической ориентации научных проектов второй половины XX в.

Важно отметить, что моделирование социальных систем в корне отличается от моделирования систем физических, химических и т. д. Компоненты социальных систем — люди, причем разные. Их поведение определяется не только системой, внешними воздействиями, но и внутренним состоянием, способностью принимать собственные решения. Эти решения могут соответствовать требованиям системы, а могут и не соответствовать. Это значит, что из поведения человека нельзя вывести поведение системы, какие бы формально-логические и математические ухищрения мы ни применяли. Все это превращает моделирование социальных проблем в весьма сложное дело и требует использования специальных технических средств. Поэтому развитие политического моделирования началось сравнительно поздно.

Первые попытки моделирования политических процессов появились только после изобретения ЭВМ. В начале 1950;х гг. ряд американских университетов, а также исследовательских организаций по заказу Пентагона и Госдепартамента США разработали несколько проектов. Однако представленные ими методики и результаты носили строго секретный характер. В этот же период компьютерное моделирование начинает применяться в открытых исследованиях политики. Пионерами в этом деле стали научно-исследовательские и университетские центры в США, Великобритании и Франции. К настоящему моменту прикладное моделирование политических отношений с учетом требований системности и применением компьютерной техники проводится во многих научных учреждениях различных стран. Но, безусловно, пальма первенства принадлежит упреждениям образования США: Северо-Западному, Стэнфордскому, Чикагскому, Калифорнийскому университетам, Массачусетскому технологическому институту.

Особую известность получили предложенные их сотрудниками модели внешнеполитических ситуаций (прежде всего международных конфликтов), которые могут рассматриваться, несмотря на свои недостатки, в качестве полезных образцов решения исследовательских задач. Вместе с тем главный научный интерес в таких работах представляет скорее не содержательная сторона, а техника и инструментарий проводимого анализа. Наиболее уязвимыми для критики являются примеры эмпирического моделирования, в частности построение моделей с помощью различных систем индикаторов и подготовка аналитических заключений на основании корреляции между одномодульными или разномодульными индикаторами. Кроме того, при построении многих комплексных моделей обычно возникает нехватка данных, что снижает степень их корректности и возможности верификации.

В связи с этим, по мнению К. Боришполец, увлечение моделированием, популяризировавшимся в 70-е гг. XX в. в качестве идеальной основы для непосредственного принятия управленческих решений, к настоящему времени повсеместно завершилось. Однако многие аналитические приемы, отработанные в рамках накопленного опыта системного осмысления и структуризации информационных материалов, не утратили своей актуальности и полезны с точки зрения создания четкой картины наблюдаемой действительности. Большое значение для развития моделирования имело применение методов, отработанных в экономике (методы регрессивного, корреляционного и дисперсионного анализа).

До недавнего времени анализ внутренней и международной политики на основе системного моделирования развивался преимущественно в трудах западных исследователей. В СССР разработки в области политического моделирования начались лишь в 1980;е гг. Отставание объясняется наследием прошлого: до 1991 г. существовал запрет на использование ЭВМ в партийной и политической работе, в вузах не велась подготовка специалистов. В настоящее время эти.

проблемы сняты, и отечественная политическая наука все шире применяет методы моделирования. В составе РАПН активно работает секция политического моделирования, в вузовские программы по политическому управлению и менеджменту включены разделы, посвященные изучению навыков моделирования социально-экономических и политических процессов. Понятие «модель» имеет многозначный характер, подобно понятиям «политика», «система», «процесс», «режим» или «ценности». Поэтому с самого начала следует определиться, о чем, собственно, идет речь, когда мы говорим о моделировании применительно к политическому менеджменту. Моделирование политического управления выступает в качестве одной из ступеней политического анализа и прогнозирования, а модель — в качестве инструмента этого анализа, включающего в себя понятия, модели, теории, политические традиции.

«Термины „теория“ и „модель“ часто употребляются как взаимозаменяемые. И то и другое суть концептуальные конструкции, инструменты политического анализа. Вместе с тем теории, строго говоря, несут в себе систематическое объяснение больших массивов эмпирических данных, тогда как модель является просто объяснительной конструкцией или гипотезой, которая подлежит еще проверке. В связи с этим исследователи часто говорят о том, что теория может быть более или менее истинной, модель же — более или менее полезной. При этом очевидно, что теории и модели часто взаимосвязаны, а сложные политические теории могут иллюстрироваться рядом моделей»^[1].

В современной литературе по моделированию всегда уделяется внимание характеристике определенной терминологии, признаваемой теми или иными группами специалистов в соответствующих отраслях науки. Большинство сторонников позитивистского подхода в политических науках вообще не стремятся достигнуть ясности в отношении специфической природы тех или иных объектов моделирования. Они просто предлагают соблюдать определенные технические правила моделирования, заимствованные из других областей, считая это достаточным основанием для своих схем, не требующим предварительного анализа, в то время как подобное основание содержит ряд скрытых гносеологических предпосылок и допущений, существенным образом определяющих видение объекта, отбор фактов и интерпретацию результатов. На практике часто приходится сталкиваться с технократическими иллюзиями о построении моделей социальных или политических объектов на основе их «объективных» характеристик, стоит их только формализовать надлежащим образом и подключить необходимый математический аппарат. Однако научная модель включает в себя ряд составляющих, одни из которых выражены в формализованном языке научных теорий, а другие содержатся в ней как неявные допущения и представления, в том числе и ценностного характера.

В этом плане не меняет дела и различение между «моделью» и «теорией» по функциям управления и объяснения. Ю. М. Плотинский, например, пишет, что «в современной научной литературе понятия «модель» и «теория» трактуются неоднозначно, граница между ними размыта. В методологии науки признана в настоящее время следующая трактовка этих понятий:

• • модель — это концептуальный инструмент, ориентированный в первую очередь на управление моделируемым процессом или явлением. При этом функция предсказания, прогнозирования служит целям управления;
• • теория — более абстрактное, чем модель, концептуальное средство, основной целью которого является объяснение данных процессов, явлений. Функция предсказания в теории ориентирована на цели объяснения явлений"¹.

Понятия «модель» и «моделирование» имеют разные значения. В широком смысле моделирование выражает некоторый всеобщий аспект познавательного процесса. В этом смысле понятия, концепты, категории, научные теории — тоже модели. В узком смысле моделирование — специфический способ познания, при котором одна система (объект исследования) воспроизводится в другой (модели).

«Под моделью, — пишет В. А. Штофф, — понимается такая мысленно представляемая или материально реализованная система, которая, отображая или воспроизводя объект исследования, способна замещать его так, что ее изучение дает нам новую информацию об этом объекте»^[2][3].

Моделирование предполагает наличие четких методологических и теоретических предпосылок, оснований. Исходной основой моделирования является материальное единство мира, закономерностей его развития, согласно которым качественно различным системам присущи аналогичные, особенно структурные и функциональные, закономерности, законы организации.

В свою очередь, Р. Шеннон понимал модель как «представление об объекте, системе или идее в некоторой форме, отличной от самой целостности». Данное определение достаточно точно показывает основную особенность модели — она репрезентирует объект исследования в форме, отличной от оригинала, и при этом влечет за собой некоторое упрощение реальности. Как отмечали Ч. Лейв и Дж. Марч, модель всегда проще тех явлений, которые она по замыслу отображает или объясняет.

Именно в этом и заключается суть моделирования — представляя сложные для анализа объекты в простом, схематичном виде, мы облегчаем задачу понимания особенностей их функционирования. В то же время определение Р. Шеннона достаточно широко, поскольку, строго следуя ему, мы вполне можем назвать моделью практически любую форму политического анализа. Иногда даже утверждается, что политический анализ все чаще осуществляется в форме моделирования. Действительно, под такое определение моделей подпадают не только дерево решений, ПАТТЕРН и игровые матрицы, но и вообще любые формы анализа объекта, вплоть до создания политических теорий. Такая позиция широко распространена среди отечественных исследователей политических отношений. Например, М. Хрусталев называет моделирование политических теорий концептуальными моделями¹, а Э. Каракозова говорит о моделях-образах, которые делятся на моделипредставления и модели-идеации. Первые соединяют в единую синтезированную систему чувственно-наглядный аналог исследуемого объекта и научную абстракцию, а вторые задают некоторую предельно мыслимую ситуацию и обозначают таким образом теоретический предмет, с помощью которого можно выявить непосредственно не заметные для мышления закономерности действительности^[4][5].

Особую роль в утверждении идей моделирования в качестве признанного способа познания действительности сыграли выводы известного философа и историка науки Т. Куна о так называемой дисциплинарной матрице и составляющих ее компонентах: символических обобщениях, концептуальных схемах, научных ценностях и образцах решения научных проблем, которые используются в качестве моделей, служащих основаниями для решения вновь возникающих задач, а также об определенной совокупности убеждений и ценностей, которые разделяются членами данного научного сообщества^[6].

Базируясь на дисциплинарной матрице Т. Куна, современная политическая наука широко использует метод моделирования для решения как теоретических, так и эмпирических задач, которые не могут быть решены в пределах традиционного когнитивного поля. В связи с этим иногда можно встретить утверждение, что каждая научная гипотеза может рассматриваться не только как некая идея, но и как модель, основанная либо на рассуждении-допущении по формуле «такое могло бы быть», либо на рассуждении-упрощении «допустим некоторые детали», либо на рассуждении-аналогии «сравним интересующее нас явление с другим». Однако строгое понимание терминов «модель» и «моделирование» предполагает не только чисто гипотетическое, но и некое эмпирическое отражение действительности, т. е. непосредственную связь концептуальных построений с фактологическими данными.

Модель представляет собой вспомогательное средство, заменяющее в определенной ситуации исследуемый объект, воспроизводящее.

те свойства, которые интересуют исследователя. К основным преимуществам использования в политическом менеджменте моделирования следует отнести:

• • простоту проведения экспериментов;
• • наглядность получаемых результатов;
• • возможность воспроизведения наиболее важных свойств исследуемого объекта;
• • выявление основных факторов, влияющих на параметры и характеристики объекта^[7].

Невозможность или затруднительность анализа реальных политических отношений вызывает потребность в методе моделирования, который одновременно выступает и как способ подтверждения или опровержения теории. Моделирование — одна из основных категорий познания, потому что исследование каких-либо явлений, процессов или систем объектов в нем осуществляется путем построения и изучения моделей. Оно позволяет приобрести опыт, делая ошибки и исправляя их, не неся при этом ни материальных, ни моральных потерь. В то же время моделирование политического управления может происходить не только на основе хорошо известных эмпирических данных, но и на основе гипотез. В этом случае особенно важно экспериментальным путем убедиться в непротиворечивости гипотезы и определить ее наиболее мобильные компоненты. При этом необходимо понимать, что в структурном плане эксперимент отличается сознательным вмешательством в естественное течение событий. Что же касается функционального определения, то эксперимент проверяет предположения о причинах и следствиях тех или иных отношений, обозначенных в модели.

Метод моделирования позволяет получить знание о будущем состоянии политических отношений путем создания условного образа объекта — математической формулы, графика, схемы, карты. По мнению Алмонда, введение логико-математических методов и применение экономических моделей в исследованиях политических процессов с позиций рационального выбора и математического индивидуализма знаменовали собой третью фазу (третий пик) восходящего развития политической науки в XX в. Подобный вывод основан на признании значительного качественного совершенствования представлений о свойствах политических институтов и критериях их оценки. «Модель, — пишет Э. Хэйвуд, — по самой своей природе ориентирована на анализ причинности. Именно в силу этого она часто предполагает строгий методологический подход, построенный на принципах формальной логики или математического анализа. Она выявляет развитие линейной, криволинейной и кибернетической причинности. Поэтому обра-

щение к количественным данным оказывается более необходимым при разработке моделей, нежели типологий…"^[8]

В основе моделирования лежит принцип подобия систем. Это подобие может носить характер однозначного соответствия структур, и тогда оно называется изоморфизмом (географическая карта и местность, фотография и оригинал и т. д.). Если имеется частичное подобие систем, то они называются гомоморфными. Именно это сходство и открывает возможности для моделирования.

С одной стороны, мы действительно практически при любой форме аналитической деятельности (будь то политический анализ или же попытка сформулировать какую-то политическую концепцию) создаем представление об объекте (политической системе или какой-либо ее отдельной части), отличное от него. Но с другой стороны, мы делаем это зачастую в умственной форме. Подобное расширительное толкование моделирования позволяет отнести к этому процессу практически любую форму конструктивной мыслительной деятельности, но не дает возможности показать механизм осуществления моделирования. Поэтому мы сознательно отсечем от моделей все их умственные формы (интеллектуальная абстракция) и остановимся только на «видимых», зримых моделях.

Модель приходит на помощь политическому менеджеру тогда, когда реальная политическая ситуация, которая подлежит изучению, по тем или иным причинам не может быть рассмотрена. Достоинство моделирования также в том, что оно позволяет изучать системы, еще не существующие в действительности. Модель может играть роль вспомогательной гипотезы, выступать как часть теории или ее специальный случай или может выполнять демонстрационные и объясняющие функции. Применение моделирования позволяет существенно повысить эффективность выработки и принятия решений, давая возможность, например, при оценке альтернатив проводить испытания, эксперименты, строить прогнозы. Причем делать это в сжатые сроки и с экономией средств.

Политико-технологические модели являются не только мощным фактором упорядочения больших объемов эмпирической информации, но и становятся важным технологическим средством решения конкретных политических проблем.

Однако модели сравнительно малоэффективны, когда существует большая неопределенность в отношении ключевых характеристик рассматриваемого явления, поскольку в этих случаях отсутствуют критерии упорядочения эмпирического массива. Поэтому неслучайно наряду с популярностью моделирования с конца XX в. возобновился интерес к изучению институциональных и нормативных разделов политической теории, которые в предыдущие десятилетия уступали по своей популярности бихевиористским исследованиям, исходившим прежде всего из эмпирических данных.

• [1] См.: Хейвуд Э. Политология. М, 2005. С. 24—25.
• [2] Плотинский Ю. М. Модели социальных процессов: учеб, пособие. М.: Логос, 2001.С. 87.
• [3] Цит. по: Нилов В. М. Политический анализ и прогнозирование: учеб, пособие. Петрозаводск: ПетрГУ, 2005. С. 36.
• [4] Хрусталев М. Теория политики и политический анализ. М., 1992. С. 19—26.
• [5] Каракозова Э. Моделирование в общественных науках. М., 1986. С. 5—25.
• [6] См.: Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1983. С. 231—234.
• [7] См.: Зимина В. Д., Борисов Н. Л. Указ. соч. С. 75—76.
• [8] Доган М., ПелассиД. Сравнительная политическая социология. М., 1994. С. 249.