Необходимость использовать работу с общекультурными символами в групповом психологическом консультировании

В результате изучения главы 4 студент будет:

знать

• • понимание роли и содержания символов в теории К. Юнга;
• • содержание понятия «общекультурный символ»;
• • варианты использования общекультурных символов в традиционной культуре;

уметь

• • грамотно ориентироваться в понимании К. Юнгом содержания понятия символ и его роли в жизни человека;
• • выбирать общекультурные символы для использования в консультировании;

владеть

• • навыками работы с литературой по поиску общекультурных символов;
• • навыками самоанализа по тематике включения общекультурных символов в свою жизнь.

В современной России остро встает проблема недостаточного контакта человека со своей эмоциональной сферой. Решить ее можно с опорой на идеи, выдвинутые К. Юнгом, а точнее — о необходимости работы с символами. Символ, согласно Юнгу, — знак, напоминающий о повторяющейся ситуации и вызывающий ту же реакцию, что и была прежде. Символы бывают индивидуальными и культурными, т. е. которыми люди долгое время пользовались для выражения так называемых вечных истин. Поэтому они считались сакральными.

Эти символы прошли много преобразований и стали коллективными образами, при этом сохранили важное значение и большую энергию. Поэтому встреча с ними может вызвать у человека глубокую эмоциональную реакцию и заставить действовать также, как действовали люди в подобных ситуациях ранее.

Как считал Юнг, символы, а также ритуалы были необходимы человеку для взаимодействия с коллективным бессознательным. Они были своеобразными плотинами, позволяющими человеку, с одной стороны, получать из него опыт, с другой, — сохранять над ним контроль.

Современный человек лишен этого. И, по мнению Юнга, следствием этого является его рационализм, который отдал его на милость психической преисподней, лишил средств, с помощью которых сознание ассимилировало вклад бессознательного.

Другое следствие рационализма — потеря контакта с природой, в связи с чем ушла глубокая энергия, которую давала человеку эта связь.

Интересно, что существуют так называемые общекультурные символы, их символика в разных культурах примерно одинаковая, хотя форма использования может быть разной. По сути, общекультурные символы несут архетипическую функцию, являются каналами связи с коллективным бессознательным.

И если сегодня они совсем не используются или применяются в игровых целях, то в течение долгого времени в так называемой традиционной культуре они были глубоко включены в жизнь человека.

В качестве примеров рассмотрим некоторые общекультурые символы, которые использовали в обрядности разных культур.

Одним из важнейших можно назвать хлеб. Достаточно часто эти обряды включали те или иные действия с хлебом как символом солнца и плодородия. Например, у поляков к свадьбе пекли обрядовый хлеб, который в некоторых районах Польши назывался «корова». Выпечка сопровождалась эротическими песнями, хлеб украшали элементами фаллического культа.

У аварцев жених обязательно отправлял невесте в качестве подарка хлеб (кудияб чед) в диаметре около метра. Пекли его в горячих углях очага, положив на огромную каменную плиту. В тесто добавляли кусочки сухой колбасы и орехи. Такой хлеб разрезали в доме невесты на кусочки и раздавали всем ее родственникам.

В Болгарии хлеб использовался при сговоре жениха и невесты: они разламывали его на две части, что символизировало обручение.

Во время мордовских свадеб родители жениха приносили с собой на предварительный сговор каравай хлеба (у мокши — шумбра кши, у эрзи — лувонь кши). Первую половину хлеба брали с собой родители жениха, вторую — родители невесты. Это означало, что сватовство состоялось, и возврата не будет. Считают, что сосватанная половину отрезала от дома и семьи, и ее сердце к своим уже не пристанет. С этого момента девушка называлась «максанька» (у эрзи) — выданная.

Аналогична мишарская свадьба (татары-мишари), на которой основным элементом при предварительном сговоре тоже были не подарки, а хлеб. Подтверждением служит следующее: в мишарской свадьбе калым отдавали полностью в яраш туй (праздник в честь выкупа) или же часть — в день предварительного сговора, а остальную (большую) часть — в день яраш туй. Первую долю калыма отец жениха или тот, кто представлял его, клал на хлеб, принесенный родственниками жениха.

У мишарей и мордвы также бытовал обряд, когда несли хлеб в дом жениха перед отправкой свадебного поезда.

Иногда в свадебную символику включались игровые моменты. Так, в Костромской губернии на «сговорках» пекли пирог с начинкой из соломы и лучины, который подносили жениху с деревянным ножом. Жених должен был проявить находчивость и срезать корку.

В гуцульских селах после венчания молодожены разрывали калач. Считалось, что оторвавший большую часть будет более счастливым.

У мордовского народа на свадьбу пекли шумбра кши, входивший в приданое невесты, которое она забирала к мужу.

Нередко вместо хлеба использовались другие блюда из муки.

У южных кумыков было принято в потолок комнаты втыкать палку с надетым на нее чуреком и ватой.

В Швеции варили особую сладкую кашу из белой муки с добавлением корицы и миндаля. Остывшую кашу опрокидывали на блюдо и выносили гостям.

На даргинской свадьбе должна была быть каша из толокна.

В Греции в домах жениха и невесты собирались родственницы и пекли хлебы. В это время жених тайно посылал к невесте мальчика с небольшим количеством муки. Подружки заманивали невесту в угол и посыпали этой мукой. То же они делали с каждым приходящим в дом невесты родственником жениха. В тот же вечер жених посылал невесте пирог, который она должна была сломать.

В Древнем Китае при подготовке к свадьбе пекли круглые пшеничные или рисовые лепешки, которые семьи жениха и невесты раздавали родственникам и друзьям, что служило уведомлением о предстоящей свадьбе.

На марийской свадьбе, отведав хлеб с солью, жених становился между невестой и ее пожилым родственником, сидевшим вначале за столом. Чтобы не было порчи со стороны злых духов, подруга невесты должна была идти по следам невесты. После этого жениха с невестой отводили в специально отведенное для них место.

Во время осетинской свадьбы использовался гуыдын — большой пирог, который пекли в доме невесты и привозили в дом жениха со свадебными дарами (хуын). По некоторым сведениям, раньше его пекли вскладчину всем селом. Для этого существовали специальные большие печи. Начиняли пирог свежим сыром и курятиной. Гуыдын, таким образом, можно сравнить с русским курником — пресным свадебным пирогом, начиненным кашей и кусками мяса, который первоначально начиняли, видимо, курятиной.

В некоторых случаях хлеб как символ солнца заменяла квашня.

Так, у поляков было принято сажать молодую на деревянную «дежу» для замешивания теста, чтобы ребенок потом рос, как тесто. Чешская и сербская невесты при облачении в свадебный наряд вставали на квашню.

Символика хлеба использовалась не только в свадебных обрядах. В традиционной культуре существовало представление о том, что каждый человек имеет свою судьбу. В некоторых культурах считалось, что судьбой ребенок наделяется в первые дни после своего рождения особыми существами женского пола, из чего следовала необходимость каким-то образом умилостивить эти существа, и тем самым призвать позитивную судьбу. Для этого производились так называемые обряды наделения долей.

В Тверской губернии обряд назывался «Каша» и проводился как обед, в процессе которого едят кашу. При первой «Каше» все пили за здоровье новорожденного и «всех хрещоных»; при второй «Каше» отец втыкал все ложки в кашу и требовал выкуп за ложки. Повивальная бабка при этом просила денег на то, чтобы «помаслить кашу». Отцу давали ложку каши с солью, которую он съедал и подпрыгивал со словами: «Дай Бог, чтобы так нарожденый вспрыгивал». В Тульской губернии обязательными в этом обряде были две каши — гречневая и пшенная; там, как и в других местах, отцу подносили ложку соленой каши. Каждый из присутствовавших в ответ на угощение обязан был отдарить деньгами. Кум получал от кумы платок, а давал деньги. От матери ребенка крестные родители получали по пирогу и в ответ давали ей по 15—20 копеек или вещи: платок, чай, сахар, мыло и т. д.

Практически повсеместно был распространен обряд первого кормления ребенка, в котором также ключевую роль играла символика хлеба.

Например, у мордвинов перед первым кормлением в доме устраивалось моление над хлебом, на стол ставили каравай, кашу, яйца, и повитуха или свекровь поднимала хлеб и молила богиню, чтобы она берегла ребенка, чтобы он прожил столько, сколько крупинок в этой каше, вырос на такую высоту, на которую она подняла хлеб.

В Сербии также важную роль в первом кормлении играл каравай, который собравшиеся женщины держали над головой ребенка как символ плодородия и сытой жизни, пока его кормили.

Помимо хлеба важным общекультурным символом считался огонь.

В Индии во время свадебной церемонии ее участники обходили огонь слева направо и приносили ему жертвы: свадебную ложку масла, поджаренные зерна. При этом невеста молилась следующим образом: «Пусть мой муж живет долго, пусть мои родственники будут благополучны. Свага! Это зерно я бросила в огонь. Пусть оно принесет благополучие и пусть соединит меня с тобой. На четвертый день после свадьбы к утру совершался обряд установления домашнего огня, когда муж зажигал в доме огонь, варил жертвенную пищу, читал соответствующие стихи.

В Древнем Китае во время переезда невесты в дом мужа у дома последнего возле ворот разжигали костер, через который переносили паланкин с невестой. В этот момент в огонь нередко подливали масло, и вспыхнувшее пламя символизировало процветание молодой семьи. Затем свадебный паланкин ставили на землю. Невесте помогали сойти две женщины — замужняя и девица. Последняя подносила невесте блюдо, в котором лежали два вареных яйца без скорлупы, кусочек сахара, сладкие лепешки, украшенные цветком, гребень и маленький кувшин. В кувшин клали золотые и серебряные вещицы. Кроме того, невесте подносили миниатюрное зеркало, отпугивающее злых духов, и две скрещенные палочки, символизирующие брачный союз. Одна из женщин проводила гребнем по волосам невесты, клала ей в рот сахар.

В некоторых культурах для оказания продуцирующего воздействия использовались костры. В частности, зажигание свадебного костра встречалось в Курской, Костромской и Олонецкой губерниях. У поляков молодой и его дружки прыгали через костер по дороге в церковь.

Огонь и очаг использовался и в обрядах бездетных родителей. В частности, буряты в случае бездетности проводили специальное моление огню. Специальный человек «угощал» огонь маслом и высказывал просьбу о послании детей, а нарядно одетые супруги в это время стояли у костра с имитирующим ребенка свертком, в который были положены монеты или альчики.

Марокканцы с этой же целью прыгали через костер летнего солнцестояния.

Помимо обращения к огню как к порождающему началу люди нередко обращались к горам или пещерам. Вообще, представление о горах, дарующих чадородие, было довольно распространенным архетипом. В Корее с просьбой о детях люди обращались к духу — хозяину гор Сан-Сину. Для этого бездетные женщины ходили к скале, расположенной в лесу, молить Сан-Сина о ребенке.

В Китае существовал миф о великом Юе, происхождение которого описывалось следующим образом. Мать Юя, женщина из рода владеющих копытнем по имени Нью-Си долго не беременела. Тогда она пошла к горе Камень Рода, нашла там необходимое растение, съела его и забеременела.

А в Южном Дагестане, чтобы забеременеть, жена отправлялась с мужем к особому камню, имеющему форму кровати с подушкой. Женщина умывалась и ложилась спать на этот камень вместе с мужем. Ученые говорят о том, что соотнесенность архетипа камня с зарождением жизни присутствует во многих фольклорных текстах у народов Кавказа. В качестве еще одного примера можно привести ингушский текст: «Одна девушка доила коров. Близ того места, где она доила, лежал синий камень. Молодой человек, любивший эту девушку, сел на этот камень и, глядя на нее, пришел в возбуждение, отчего с ним произошло что-то; и от этого в камне образовался зародыш Соска Сослы…».

В Арцахен (Армения) бесплодные женщины приходили к «вратам святого» белого барана, становились на колени, а в это время маленький мальчик клал на шею женщины камень. Потом женщина давала обет обойти семь сел, собрать деньги для жертвенного барана и принести его в жертву.

Представления о скале и камне как порождающих началах были распространены не только на Кавказе. Так, на острове Малекула (Океания) в деревне Лооремев наиболее действенным средством помощи бесплодной женщине считалось обращение к духу Мангил Вео, который находился в священном камне в сакральной части деревни.

У турков было принято ходить к святому мазару (гробнице), совершать там молитву, затем брать с поверхности гробницы три камешка. Впоследствии женщина клала их под подушку и спала на них три ночи. Затем она завязывала камешки в кусок материи и прятала в сундук. Когда рождался ребенок, камешки возвращались на могилу.

Этнографами описано довольно много обрядов, в которых в качестве символа плодородия люди обращались к дереву. Так, «буряты с просьбой о чадородии обращались к одинокому дереву (в основном березе), растущему в степи, на горе или в месте жертвоприношений духам — хозяевам местности… Для этого к дереву привязывали девять ленточек, желтых и красных…» Турки закалывали жертву около тополя, растущего возле святого мазара.

У южных славян бесплодная женщина, желающая иметь ребенка, в канун дня святого Георгия вешала на плодородное дерево новую сорочку. На следующий день она до восхода солнца тщательно осматривала сорочку, и если оказывалось, что по ней проползло какое-то живое существо, женщина питала надежду, что в течение года ее желание исполнится.

У якутов в случае отсутствия детей совершается следующее. «Женщина, пришедшая к арыку майтыс (лиственница, густо сросшаяся кверху), втайне от всех говорит: „На тебя я позарилась, к тебе почувствовала любовную похоть. Нуждаюсь я в детях, дай мне твоего ребенка. Покумимся!“ Затем женщина засыпает под деревом. Когда она проснется, червь падает ей в чорон кумыса, разведенного маслом. Она выпивает кумыс вместе с червем и, кроме того, брызжет дерево из хамыйаха кумысом… Женщина, пришедши к дереву, обходит его трижды и потом садится. С ней бывает шаман, читающий за нее молитву. Если дух арыка дает ей сына, то в кумыс падает белый червь, а если дочку, то зеленый. В иных местах женщина сама трясет ару — дерево, и когда выпадает червь, то берет его и съедает, приговаривая: „Будь у меня счастливое дитя, долговечное, бессмертное“».

Часто объектом молений, целью которых было испрашивание чадородия, служили источники. Так, буряты почитали источники сел Алой и Кучигеро, у которых, по их мнению, были духи-хозяева. Из березовых прутьев и кусочка материи делалась маленькая колыбель или сверток, напоминающий ребенка, завернутого в одеяльце, который во время обряда женщина держала в руках. Обряд совершался утром в начале месяца, а проводили его местные старицы или старица. Духухозяину подносили белую пищу: сметану, чай, саламат, молочную водку и, если считали нужным, барана. Женщина покрывала голову платком и проговаривала свое желание иметь ребенка.

В некоторых австралийский племенах имелись представления об особых центрах, в которых обитают дети-духи. Такими центрами были источники и водоемы. Женщина, желающая иметь ребенка, шла к такому источнику, садилась и ждала, пока дитя-дух не проникнет в ее тело.

Итак, мы рассмотрели некоторые общекультурные символы. Главный вывод, который можно сделать: при наличии внешних различий в использовании символов, содержательно они имеют общую символику вне зависимости от географического положения той или иной культуры. Поэтому включение их в психологическую работу как архетипов позволит устанавливать связь с коллективным бессознательным.

Помимо включения в жизнь человека символов, согласно Юнгу, необходимо проведение подготовительного этапа, который актуализирует Внутреннего Ребенка участников и повышает групповую сплоченность. Юнг придавал большое значение Внутреннему Ребенку, детскому состоянию взрослого человека. Он полагал, что у ребенка присутствует «первоначальный разум». Поэтому актуализация детского состояния приблизит взрослого к этому «первоначальному разуму». Кроме того, детское состояние у взрослого делает возможным актуализацию у него Архетипа ребенка, т. е. состояния коллективного детства, которое является достаточно ресурсным для каждого, влияющим на его будущее.

Для усиления этого детского состояния мы предлагаем включать в подготовительный этап работу с именем, поскольку имя — первое слово, которое слышит ребенок и через него познает любовь родителей. Тем более, что в традиционной культуре было особое сакральное отношение к имени. Юнг тоже писал об этом.

Приведем пример такого задания. Для него необходима детская звуковая игрушка или звуковая книжка, в которой, нажимая на разные кнопки, можно услышать разные звуки (животных, птиц, транспортных средств и т. п.) Каждый участник называет свое имя, нажимает одну из кнопок, группа громко хором повторяет его имя и вызванный им звук.

Внутренний Ребенок участников быстро актуализируется за счет использования звуковой игрушки — символа детства — и хорового произнесения необычных для них звуков. Также повышается настроение участников. Группа начинает смеяться. Повышается ее сплоченность. Можно начинать работу с культурными символами.

Следующая идея Юнга: у бессознательного велика потребность в созидании. Поэтому создавая что-то своими руками, человек высвобождает огромную позитивную энергию. Юнг специально отмечал важность того, чтобы человек не только говорил об образе, но и делал его. Кроме того, материальное оформление образа вынуждает человека к длительному рассмотрению его во всех деталях, благодаря чему его воздействие усиливается.

Как писал Юнг, бессознательное может вести за собой сознание. И действительно, участники тренингов часто говорили о том, что у них возникают новые мысли, новая ясность, новое понимание каких-либо вопросов. Поэтому в групповом социально-психологическом консультировании, исходя из позиции Юнга, нужно использовать методы арттерапии. В следующей главе опишем это подробнее.

Вопросы для самопроверки

• 1. Какие символы К. Юнг называл индивидуальными?
• 2. Какие символы К. Юнг называл общекультурными?
• 3. Какова роль символов в жизни человека?
• 4. К чему приводит отсутствие символов в жизни человека?
• 5. Что К. Юнг называл психической преисподней?
• 6. Что символизировал хлеб в традиционной культуре и в каких обрядах использовался?
• 7. Что символизировали огонь, очаг и в каких обрядах использовались?
• 8. Что символизировали гора и камень в традиционной культуре и в каких обрядах использовались?
• 9. Что такое Внутренний Ребенок, и какова его роль в жизни человека?
• 10. Какие задания можно выбирать для актуализации Внутреннего Ребенка?