Западный фронт во второй мировой войне

Вторая мировая война стала одним из главных событий не только XX в., но и всей истории цивилизации. До сих пор воображение любого человека, изучающего историческое наследие, поражают ее масштабы. По размаху она далеко превзошла все сражения прошлого. В этом смысле даже Первая мировая война не идет ни в какое сравнение с войной середины XX в. Если в кровавые события Первой мировой войны были вовлечены более 1 млрд человек, то Вторая мировая война втянула в свою орбиту более 2 млрд человек из 2170 млн, населявших в то время планету.

Если зоной активный вооруженной борьбы в Первой мировой войне главным образом были Европа и Атлантический океан, то во Второй мировой войне активные боевые действия велись в континентальной Европе, значительной части Азии, Северной Африке, на просторах Атлантического, Тихого и Северного Ледовитого океанов. Поражают размеры территории, на которую распространились военные действия. Ее общая площадь составила более 4 млн кв. км.

В период Второй мировой войны на земле почти не осталось государств, сохранивших позиции нейтралитета. Число стран, территория которых стала ареной сражений, возросло до 40 против 14 в Первую мировую войну. Государства, участвовавшие во Второй мировой войне, мобилизовали в состав вооруженных сил 110 млн человек, что примерно на 40 млн превысило количество мобилизованных в войну 1914—1918 гг.

Экономика стран — главных участников войны, была подчинена выполнению заказов фронта. На протяжении всей войны они, по неполным данным, произвели свыше 600 тыс. самолетов, около 250 тыс. танков, свыше 900 тыс. артиллерийских орудий, более 1,5 млрд артиллерийских снарядов, свыше 5 млн пулеметов и около 50 млн винтовок, карабинов и пистолетов-пулеметов^[1].

На рубеже двух тысячелетий развернулась не менее ожесточенная борьба между историками за право по новому оценить итоги Второй мировой войны и роли в ней западного фронта. Особенно она обострилась в период подготовки и празднования 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. В связи с этим чрезвычайно важно разобраться с наиболее острыми проблемами, обозначившимися в ходе дискуссий наших и зарубежных ученых. Это, прежде всего, само определение и понятие второго, или западного, фронта. Далее — своевременность открытия второго фронта; его роль в разгроме гитлеровской Германии на окончательном этапе войны и освобождении народов Европы от фашистского ига.

Прежде всего необходимо разобраться с сущностью самого понятия второй фронт, которому некоторые эксперты пытаются придать более расширенное толкование, включая сюда не только боевые действия во Франции, но и в Северной Африке (Египет, Ливия, Алжир, Тунис) Северо-Западной Африке (Марокко), Италии. Западные специалисты и примкнувшие к ним по конъюнктурным соображениям российские историки стремятся доказать, что высадка экспедиционных сил США в ноябре 1942 г. в Северной и Северо-Западной Африке имела значение «открытия второго фронта» против держав оси^[2].

Американские историки называют эту высадку «историческим поворотом в войне». Д. Мидлтон, например, предлагает считать действия англо-американских войск в Северной Африке «поворотным пунктом» Второй мировой войны.

Дело в том, что действия союзных войск в Северной Африке не могли быть и не были вторым фронтом главным образом потому, что в самом начале войны советское командование и руководство антигитлеровской коалиции определилось с определением «второй фронт». Уже в июле 1941 г. советское правительство заявило, что вторым фронтом могут быть только боевые действия на территории Франции, т. е. в районе находящемся недалеко от территории собственно Германии и на кратчайшем направлении к ее жизненно важным центрам. В сентябре того же года руководство СССР еще раз подтвердило: второй фронт должен быть открыт именно во Франции, чтобы заставить немцев снять с Восточного фронта не менее 30—40 дивизий вермахта. Тем самым ударные группировки противника, которые развили наибольший успех и вплотную подошли к промышленным центрам СССР, могли быть ослаблены. В Кремле понимали: от ритмичной и устойчивой работы предприятий военно-промышленного комплекса на территории европейской части СССР зависел исход боевых действий, в том числе и для наших западных союзников.

Однозначным был подход к этому вопросу и у руководства США. Например, военный министр США Г. Стимсон считал, что второй фронт с точки зрения географии и здравого смысла — это «кратчайшая дорога к сердцу основного противника, преодоление Ла-Манша при поддержке авиации, базирующейся на Британских островах». Именно это стратегическое направление также имел в виду президент Ф. Рузвельт, отдавая в марте 1942 г. директиву Комитету начальников штабов о разработке плана вторжения во Францию «через ЛаМанш в его самом узком месте — между Кале и Гавром, восточнее реки Сены». Тех же взглядов в самом начале войны придерживался и У. Черчилль. Когда немецкие самолеты бомбили города Великобритании, других мыслей у премьер-министра и быть не могло. Надо было отвести беду от родного дома, лишить врага возможности совершать безнаказанные нападения на мирных жителей.

Однако в дальнейшем, несмотря на дух взаимопонимания и солидарности во взглядах на первом этапе войны, наши союзники стали считать по-другому.

Военные действия вне Европы, а потом и в Италии имели второстепенное, локальное значение. Об этом свидетельствует в первую очередь распределение сухопутных войск Германии и ее сателлитов по театрам военных действий. Так, на советско-германском фронте постоянно находилось абсолютное большинство самых боеспособных соединений вермахта: в ноябре 1942 г. — 266, в апреле 1943 г. — 233 и в январе 1944 г. — 245 дивизий. В то же время на всех других фронтах вместе взятых: 12,5, 14,5 и 21 дивизия соответственно.

Интересно то, что и сами руководители Третьего рейха не считали Северную Африку вторым фронтом, хотя они несомненно понимали всю сложность борьбы на два фронта. Главную опасность гитлеровские бонзы видели в высадке войск союзников на территории Франции. Страх перед возникновением второго фронта непосредственно на западных границах рейха толкал Гитлера на попытки заключения сепаратного мира с США и Англией. Так, еще в конце мая 1942 г. Гитлер предпринял попытку достичь перемирия. Тогда на переговоры с англичанами был отправлен Р. Гесс, правда, необычным образом — за штурвалом маленького самолета. Это история с «бегством» одного из ближайших соратников Гитлера в стан врагов Германии остается одной из самых темных историй во взаимоотношениях гитлеровцев и англичан. Достаточно сказать, что гриф секретности с этих событий до сих пор не снят. Немного позже были зафиксированы переговоры германского дипломата Фида с представителями западных союзников в Стокгольме. В феврале 1943 г. (в дни капитуляции армии Паулюса под Сталинградом) в Швейцарии проходили переговоры между специальным представителем правительства США А. Даллесом и гитлеровским эмиссаром князем Гогенлоэ, в ходе которых обсуждались условия заключения сепаратного мира. А летом и осенью 1943 г. эти встречи приняли регулярный характер. Проходили они на территории Испании и Швейцарии с участием эмиссаров США и Великобритании, имевшим совершенно определенные полномочия от своих правительств. Особенно активно использовался в этих целях Ватикан: посол Германии Э. Вайцзекер вел переговоры с послами западных держав. Предпринимались и другие дипломатические попытки, чтобы не допустить открытия второго фронта на территории Франции.

Предметом дискуссий является и срок открытия второго фронта. Западные историки пытаются представить дело так, что его вообще не существует. Так, С. Сульцбергер в книге «Таков мир» утверждает, что ныне нет смысла возвращаться к полемике о сроках открытия второго фронта. Он и его коллеги пытаются обосновать факт затягивания открытия второго фронта во Франции «вескими» причинами: ограниченностью контингента английских и американских войск; сильными группировками вермахта, сосредоточенными во Франции, Бельгии и Голландии; неприступностью оборонительных сооружений немецких войск во Франции (так называемого Атлантического вала); недостаток морских транспортных судов для высадки десанта и пр.

Объективный анализ фактов свидетельствует о противоположной картине. К концу 1941 г. группировка английской и американской армии, сосредоточенной на территории Великобритании, составляла около 80 дивизий, еще через год — более 120 соединений. В течение 1942 г. США и Великобритания произвели свыше 70 тыс. самолетов и около 33 тыс. танков. Водоизмещение своего военно-морского флота они увеличили более чем на 9,3 млн тонн. По оценке самих западных специалистов десантно-переправочных средств союзников было более чем достаточно для осуществления крупной десантной операции. Летом и осенью 1942 г. около 75% наличных сил вермахта действовало на восточном фронте и лишь 10% находились на западноевропейском театре военных действий (территории Франции, Бельгии, Голландии и Люксембурга). А пресловутый «Атлантический вал» находился в стадии строительства и не был таким мощным, как его хотят представить современные западные историки. Он фактически не имел каких-либо серьезных укреплений. Миф о его несокрушимости был рожден в недрах Министерства пропаганды Геббельса и усиленно им распространялся. Тем не менее, несмотря на благоприятные условия, высадка союзников в 1942 г. не состоялась. Вместо этого войска союзников появились в Северной Африке, на периферийном участке фронта, от которого ход войны мало зависел.

В 1943 г. сложились еще более выгодные условия для открытия второго фронта в Европе. Вермахт потерпел тяжелое поражение под Сталинградом и на Курской дуге. На советско-германском фронте продолжали действовать основные силы вермахта: свыше 230 дивизий, в том числе 196 немецких. А на всей остальной территории 27 ослабленных, недоукомплектованных дивизий вермахта. Строительство «Атлантического вала» практически не велось, и он был в том же состоянии, что и в 1942 г. В 1943 г. США произвели более 85 тыс. самолетов, 29 тыс. танков. Судостроительная отрасль страны спустила на воду плавсредств водоизмещением более 19 млн т. Победы Советской армии на восточном фронте способствовали небывалому подъему партизанского движения во всей Европе. При помощи американских союзников, выразившихся в деблокировании воздушных и морских границ, поставках вооружения, наращивала свою мощь и Великобритания. Все это создавало самые подходящие условия для высадки десанта в 1943 г. Но операция снова была отложена, несмотря на неоднократные обещания руководства стран-союзников. Их войска высадились лишь на юге Италии, в Сицилии, где, по признанию Д. Эйзенхауэра, вели вспомогательные боевые действия. Наши партнеры все свои усилия сосредоточили на Средиземноморском театре военных действий, где находилось всего лишь 6—7% боеготовых сил противника.

Почему же так происходило? Где искать истинные причины задержек с открытием второго фронта? Ответы на эти вопросы несложно было найти и в то время. Их просто не считали необходимым скрывать. Так, бывший президент США Г. Гувер призывал действующее правительство вооружаться и выжидать момент, когда «другие страны будут достаточно истощены, чтобы уступить военной, экономической и моральной мощи США». Эту политику открыто поддерживали влиятельные американские сенаторы: Г. Трумэн, Р. Тафт, Б. Кларк. Трумэн, который впоследствии стал президентом США, открыто заявил: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если будет выигрывать Россия, то нам следует помогать Германии, и, таким образом, пусть они убивают как можно больше».

Лишь после того как стало окончательно ясно, что в войне побеждает Советский Союз, и вся Европа может быть освобождена советскими частями, а войска союзников могут опоздать к «разделу пирога» в виде плодов разгрома фашисткой Германии, в Лондоне и Вашингтоне было принято окончательное решение о высадке морского десанта в Нормандии. Операция по десантированию в Западной Европе, которая вошла в историю Второй мировой войны под названием «Оверлорд», состоялась только 6 июня 1944 г.

В настоящее время некоторые западные историки берут на себя смелость утверждать, что не было конкретных обещаний со стороны руководства США и Великобритании об открытии второго фронта именно во Франции. На самом деле коллеги скромно «забывают» о коммюнике, которое было опубликовано после переговоров министра иностранных дел Советского Союза В. Молотова с Рузвельтом и Черчиллем. В нем конкретно было заявлено, что достигнута полная договоренность о необходимости открытия второго фронта во Франции в 1942 г. Теперь, пытаясь нивелировать историческое значение договоренностей, утверждают, что это делалось для того, чтобы «обнадежить советское правительство» и «ввести противника в заблуждение». Наиболее точную характеристику политике западных стран того времени дал посол Советского Союза в Великобритании И. Майский в своем письме в Министерство иностранных дел, направленном 23 июня 1942 г.: «Американцы и англичане считают идеальным такое положение, когда немцы нас будут бить и оттеснять, лишь бы существовал где бы то ни было, хотя бы в Западной Сибири, какой-то фронт, приковывающий германские силы, до тех пор пока они через год или два, добившись значительного превосходства в силах, не смогут начать наступательные операции. Советский Союз должен быть, по их расчетам, ослаблен настолько, чтобы он не мог говорить слишком громко при заключении мира». Видимо в этом и заключалась сущность политики США и Англии по срокам открытия второго фронта.

На Тегеранской конференции руководителей держав-союзников Советский Союз был вынужден очень жестко поставить вопрос о сроках открытия второго фронта на территории Франции. По этой причине участникам антигитлеровской коалиции пришлось определить май 1944 г. как последний срок высадки десанта через пролив Ла-Манш.

Современное поколение европейских историков прилагает много усилий для того, чтобы преувеличить вклад союзников в достижении победы именно в последний год войны.

Так, обозначилась еще одна тенденция со стороны западных историков, политиков, социологов — принижение роли Вооруженных сил Советского Союза в разгроме фашисткой Германии и гипертрофированного значения второго фронта. Ряд европейских экспертов утверждает, что с лета 1944 г., т. е. с начала высадки союзников в Нормандии, второй фронт стал главным театром военных действий Второй мировой войны, а Франция — основным полем битвы. Другие пошли дальше, утверждая, что решающие сражения в этот период происходили не на советско-германском фронте, а в Западной Европе^[3].

Однако реальные события начисто опровергают такого рода утверждения. Так, в июне 1944 г. на советско-германском фронте действовали четыре группы армий и несколько оперативных групп — 179 дивизий и пять бригад фашистской Германии, 49 дивизий и 18 бригад ее союзников; часть сил 20 немецкой горной армии, три воздушных флота и группировки военно-морских сил на севере, Балтийском и Черном морях. Эти силы включали в себя 4,3 млн человек личного состава, 59 тыс. орудий и минометов, 7,8 тыс. танков и штурмовых орудий, 3,2 тыс. боевых самолетов^[4].

К моменту высадки союзников в Нормандии, в странах Бенилюкса дислоцировалось всего 58 дивизий немецко-фашистских войск, из них 33 дивизии считались «стационарными», т. е. почти не имели автотранспорта, а около 18 дивизий только формировались или восстанавливались после тяжелых потерь на восточном фронте. Третий воздушный флот, поддерживавший войска вермахта на западе, имел всего 160 исправных самолетов. По свидетельству немецкого генерала Г. Рунштедта «Атлантический вал» был иллюзией, выдуманной для того, чтобы ввести в заблуждение как немецкий народ, так и противника^[5].

На отдельных участках готовность полевых сооружений составляла не более 20%. Даже после высадки десанта, в разгар активных боевых действий в июле 1944;го против союзников было развернуто 135 немецких дивизий, а против Советской армии более 174 гитлеровских дивизий и еще 60 дивизий союзников Германии, т. е. в 1,7 раза больше. Только за июнь-июль 1944 г. на восточном фронте было уничтожено 30 дивизий вермахта, а на западном и итальянском фронтах всего четыре. Учитывая реальное положение дел, командование вермахта в течение 1944 г. перебросило с запада на восточный фронт около 125 дивизий. Зачем понадобилось столь крупная передислокация войск? Для того чтобы залатать дыры, образовавшиеся в ходе наступления советских войск. На другие фронты с восточного было переброшено только семь соединений^[6].

Широкое распространение в европейских СМИ получило утверждение, что американо-английская военная стратегия и тактика в 1944— 1945 гг. достигли выдающихся результатов. И достигнуты они были именно в сражениях на западном фронте. Наши оппоненты даже позорное поражение союзников в Арденнах (декабрь 1944 г.) причисляют к достижениям военного искусства военачальников армий США и Англии^[7].

Надо признать очевидный факт — высадка союзников в Нормандии стала крупнейшей десантной операцией Второй мировой войны. Она вынудила фашистскую Германию вести войну на два фронта; она внесла определенный вклад в военное искусство в вопросах подготовки и ведения морских десантных операций. Но надо иметь в виду, что операция осуществлялась в особо выгодных условиях, когда главная масса войск противника действовала на восточном фронте. Это позволило союзникам получить беспрецедентное превосходство в силах и средствах. По личному составу сухопутных войск, танкам, САУ (штурмовым орудиям) они превосходили вермахт в три раза, по боевым кораблям основных классов — в два, а по авиации — более чем в 60 раз^[8].

Еще до начала наступления союзных войск, авиация вместе с бойцами движения Сопротивления, разрушали мосты и переправы на реках. Тем самым затруднялся маневр немецких войск и переброска резервов на театр военных действий.

Несмотря на столь благоприятные условия, союзники сумели захватить с ходу лишь три небольших плацдарма глубиной от 2 до 9 км. В последующие четыре дня продолжалось накапливание сил, и только утром 9 июня началось наступление в целях объединения десанта. К 12 июня американо-английские войска создали единый плацдарм протяженностью 80 км и глубиной 13—18 км. Противник оказывал вялое сопротивление, ибо на советско-германском фронте в то время развертывались активные наступательные действия, которые приковали к себе основное внимание политического и военного руководства Германии. К 25 июля после семидневного наступления, поддержанного 2 тыс. тяжелых и средних бомбардировщиков, войскам коалиции удалось овладеть городом Кан. Союзники вышили на рубеж: южнее Сен-Ло, Комона, Кана, создав плацдарм протяженностью около 100 км по фронту и до 50 км в глубину.

Дальнейшие действия так же не блистали стремительным развитием событий и динамикой. Лишь к началу сентября по приказу Гитлера немецко-фашистские войска отошли к западной границе Германии, оставив территорию Франции. Здесь, опираясь на полуразрушенную довоенную линию Зигфрида, гитлеровцы перешли к обороне. В то же время более чем двухмиллионная армия союзников остановилась перед линией обороны противника, которую обороняли около 700 тыс. немецких солдат и офицеров, и всего 100 танков и штурмовых орудий^[9].

После неудачных попыток осенью 1944 г. добиться решительного перелома на западном театре боевых действий главнокомандующий союзными войсками генерал Д. Эйзенхауэр решил ограничиться проведением локальных операций. Крупное наступление он намечал лишь на весну 1945 г. Однако успешные действия Советской армии в январе — феврале 1945 г. в Польше и Восточной Пруссии создали благоприятные условия и для активизации союзников. Эйзенхауэр пересмотрел свое решение и начал наступление уже в феврале 1945 г., хорошо понимая, что без этого войска коалиции могут опоздать с выходом в центральные районы Германии.

Некоторые публицисты пытаются доказать, что Советская армия не оказала помощи союзникам при проведении операции «Оверлорд»^[10].

Это утверждение легко опровергают неоспоримые факты. В ходе зимней кампании 1944 г. гитлеровское командование было вынуждено перебросить на восток свыше 40 дивизий. Цель — восполнить потери и восстановить фронт, прорванный советскими войсками. Это, безусловно, резко ограничило возможности Германии в создании резервов для отражения десанта союзников во Францию. Через четыре дня после открытия второго фронта Советская армия развернула крупное наступление севернее и северо-западнее Ленинграда (Выборгская и Свирско-Петрозаводская) операции, а затем 23 июня началась одна из крупнейших стратегических наступательных операций Второй мировой войны — «Багратион». В ходе нее потерпела крах группа армий «Центр» и была освобождена Белоруссия. Чтобы остановить советское наступление и хоть как-то стабилизировать свой фронт, гитлеровскому генералитету снова пришлось перебросить на советско-германский фронт около двух десятков дивизий. Их отсутствие на западном фронте не только облегчило наступление американо-английских войск во Франции, но и в целом способствовало их успеху^[11].

Не желая признавать открытые архивные данные и документальные свидетельства, зарубежные историки пытаются провести параллели между событиями на западном фронте и операциями, проведенными советскими войсками на востоке. В связи с этим вспоминают, например, попытку англо-американских союзников осуществить окружение и уничтожение 7-й полевой и 5-й танковой немецких армий между Фалезом и Мортеном в августе 1944 г. со Сталинградской наступательной операцией, называя действия американо-английских войск «Сталинградом на Западе», «величайшим побоищем современной истории»^[12].

Справедливости ради стоит сказать, что бои на этом направлении носили напряженный характер. В результате неудачного контрудара немецкие войска, понеся серьезные потери, вынуждены были начать отход за Сену. Союзные войска сумели перекрыть пути к отступлению группировки противника, окружить и уничтожить ее. В так называемом Фалезском мешке оказалось более 20 дивизий противника. Несмотря на превосходство в наземных силах, абсолютное господство в воздухе, американо-английское командование проявило нерешительность, медлительность и не смогло полностью достичь поставленных задач. Фактически было окружено не более восьми дивизий, однако основная часть блокированных в мешке соединений вырвались и ушли за Сену^[13].

Эта операция показала невысокий уровень военного искусства командования армий США и Великобритании. Ни по размаху, ни по достигнутым результатам действия союзных войск в Фалезской операции не могут идти ни в какое сравнение со Сталинградской наступательной операцией. В ходе нее, напомним, в окружение попали более 300 тыс. немецких солдат и офицеров.

Другим примером неудач союзных армий является наступление немецких войск в Арденнах в декабре 1944 г., когда в результате серьезных просчетов командования в оценке противника, немецкие войска сумели перейти в контрнаступление. Оборона коалиции была прорвана на фронте в 80 км, немцы продвинулись на глубину более 100 км. Положение осложнялось тем, что одновременно войска вермахта развернули наступление в Эльзасе. В придачу 1 января 1945 г. более 1000 немецких самолетов нанесли внезапный удар по 27 аэродромам, складам и скоплениям боевой техники, тем самым, нанеся серьезный урон объединенным силам.

Для того чтобы спасти союзные войска от поражения, по просьбе руководства США и Великобритании 12 января 1945 г., значительно раньше запланированного срока, советские войска перешли в решительное наступление на всем протяжении советско-германского фронта. Гитлеровское командование, опасаясь серьезного поражения на восточном фронте, вынуждено было прекратить контрнаступление в Арденнах.

Теперь, для того чтобы принизить роль Советской армии в предотвращении разгрома союзных войск в Арденнах, западные историки утверждают, что наступление немецких войск якобы было организовано силами 17 дивизий, снятых с восточного фронта. Дескать, именно этот фактор существенно ослабил устойчивость немецкой обороны и способствовал успеху наступления советских частей. На самом деле ударная группировка в Арденнах была создана немцами за счет соединений, выведенных на отдых для пополнения и за счет маневра силами и средствами войск западного фронта, а также вновь сформированных дивизий^[14].

Среди западных историков и некоторых российских коллег, получил распространение тезис, что в 1944 и 1945 гг. основные события происходили на западном фронте. И только благодаря союзным войскам Европа была освобождена от фашизма.

Однако беспристрастный анализ показывает, что и в 1945 г. ключевые сражения заключительного этапа войны в Европе произошли на советско-германском фронте. К началу 1945 г. немцы сосредоточили здесь (вместе с венгерскими) около 196 дивизий. Против коалиции американских, французских и английских войск в европейском театре боевых действий Гитлер смог выставить только 107 дивизий^[15].

На окончательном этапе войны, в ходе Висло-Одерской, ВосточноПрусской, Восточно-Померанской операций, Венской, Западно-Карпатской, Моравско-Остравской, Братиславско-Брновской, Берлинской, Пражской наступательных операций советские войска уничтожили и пленили свыше 150 дивизий противника. Кроме того, во время капитуляции вермахта еще около 100 дивизий сложили оружие^[16].

С января гитлеровцы потеряли на восточном фронте более 1 млн убитыми. В качестве трофеев советские войска взяли около 30 тыс. полевых орудий и минометов, свыше 12 тыс. танков и штурмовых орудий, 6 тыс. самолетов^[17].

Это были основные силы, которыми тогда располагало немецкофашистское командование.

Несостоятельность тезиса о решающей роли США в освобождении Европы подтверждается реальными историческими фактами и цифрами.

Известно, что в Европе Советская армия полностью или частично освободила территорию 10 стран с населением 113 млн человек, в том числе 507 городов, тысячи населенных пунктов^[18].

Игнорируются оценки роли Советской армии в освобождении народов Европы представителями руководства этих стран. Так, будущий президент Франции Ш. де Голль в декабре 1944 г. заявил: «Французы знают, что сделала для них Советская Россия, и знают, что именно Советская Россия сыграла главную роль в их освобождении»^[19].

В то время, когда экспедиционные силы США и Великобритании терпели одно поражение за другим в Арденнах, советские войска освободили Польшу, Чехию, Словакию, Венгрию. Затем боевые действия перешли на территорию самой Германии и приблизились к границам Австрии. Советские войска несли освобождение миллионам людей, завоевав любовь, уважение и благодарность народов Европы.

Правда заключается в том, что все, кто сражался в составе антигитлеровской коалиции, внесли свой вклад в общую победу. Большую лепту внесли народы и армии США, Англии, Франции. Велика была роль участников отрядов сопротивления в оккупированных странах. С первых дней фашистской оккупации развернулась борьба против захватчиков в Югославии, Польше. Войска, сформированные чехословацкими и польскими патриотами, успешно сражались на советско-германском фронте. Отважно действовали народно-освободительная повстанческая армия в Болгарии, албанские и греческие патриоты. В благоприятной обстановке, созданной на фронтах победами советских Вооруженных сил, в 1944 г. Румыния и Болгария объявили войну Германии. Их войска приняли участие в сражениях с вермахтом. В тяжелейших условиях боролись за новую Германию немецкие патриоты.

Однако правда и в том, что наши союзники пытались переложить основные тяготы войны на Советский Союз. Они помогали ему материальными средствами и вместе с тем затягивали открытие второго фронта под любыми предлогами. Цель такой политики сегодня, спустя 65 лет после Победы, очевидна: ослабление вооруженных сил Советского Союза и сохранение своих войск к окончательному этапу войны. Задача западного истеблишмента была в том, чтобы получить возможность продиктовать условия послевоенного мира и иметь господствующее положение в послевоенной системе межгосударственных отношений на планете.

• [1] См.: Вторая мировая война 1939—1945 гг. Военно-исторический очерк. М.: Вое-низдат, 1958. С. 827 (не вошли данные по военному производству Японии, Италии, Франции).
• [2] Ситон А. Падение крепости Европа. М., 1989. С. 7.
• [3] Кульков Е. и др. Правда и ложь о Второй мировой войне. М.: Воениздат, 1989.С. 187.
• [4] История Второй мировой войны 1939—1945. Т. 9.
• [5] Там же. С. 236—237.
• [6] Военно-исторический журнал. 1974. 36. С. 76. Все это показывает, что советско-германский фронт в 1944—1945 гг. оставался главным фронтом Второй мировой войныв борьбе с фашистской Германией. Поэтому всякого рода утверждения о решающейроли второго фронта на завершающем этапе Второй мировой войны в Европе являютсясовершенно несостоятельными.
• [7] Военно-исторический журнал. 1974. № 8. С. 84.
• [8] История Второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 243.
• [9] Кульков Е. и др. Правда и ложь о Второй мировой войне. С. 188.
• [10] Правда и ложь о Второй мировой войне. С. 188.
• [11] История Второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. С. 64.
• [12] Правда и ложь о Второй мировой войне. С. 190.
• [13] Советская военная энциклопедия, 1980. Т. 8. С. 247.
• [14] Правда и ложь о Второй мировой войне. С. 193.
• [15] История Второй мировой войны 1939—1945. Т. 12. С. 217.
• [16] Там же. С. 224.
• [17] Там же. Т. 10. М.: Воениздат, 1979. С. 501.
• [18] Освободительная миссия советских Вооруженных сил во Второй мировой войне.М.: Наука, 1971. С. 469.
• [19] Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941—1945 годов. Документы и материалы. М.: Госполитиздат, 1959. С. 340.