Почвы болотного типа

Собственно болотные почвы

Главнейшими областями распространения болотных почв являются те климатические зоны, которые или извне получают большие количества осадков, или накопляют в поверхностных горизонтах земной коры много влаги, благодаря невысокой температуре и, следовательно, малому испарению. Последняя комбинация является наиболее благоприятной, так как области, получающие извне большое количество влаги, характеризуются зачастую в то же время и высокой температурой. Что касается сухих областей (пустыни, пустынные степи, степи), то здесь болотные почвы встречаются изредка. В большинстве случаев пересыщение влагой отдельных участков этих областей наблюдается относительно меньшее, что, как увидим ниже, приводит к образованию своеобразной группы почв (солончаковых).

Главное условие существования болотных почв — избыточное увлажнение — сказывается прежде всего на характере разложения органических остатков, попавших на земную поверхность и в верхние горизонты почвы. Избыточная влага — враг хорошей аэрации, и, следовательно, разложение органических остатков в болотных почвах идет при затрудненном доступе воздуха. Как известно, полного разложения органических веществ в этом случае не получается, их уничтожение идет чрезвычайно медленно, при разложении развиваются нередко особые газы: метан, сероводород, фосфористый водород, а также окислы азота, свободный азот и пр., накопляются трудно разлагаемые безазотистые и азотистые продукты, каковы органические кислоты, в том числе кислоты гумусовые и кислоты жирного ряда, а кроме того лейцин, тирозин, индол, скатол и пр. Азотистой и особенно азотной кислот образуется немного. Условия среды вредно отзываются на жизнедеятельности многих бактерий, вследствие чего задерживается целый ряд бактериальных процессов, и на помощь бактериям, в качестве потребителей промежуточных продуктов окисления, появляются плесневые грибки.

Благодаря медленности сгорания органического вещества, болотные почвы накопляют большое количество не только гумуса, но и полуразложенных органических остатков, еще не утративших следов организации. Обилие влаги не только вызывает особый характер разложения органических остатков, но и сказывается на скорости передвижения в глубину тех продуктов распада, которые к этому способны, т. е. обладают известной степенью растворимости.

Необходимо прибавить к сказанному, что болотные почвы формируются не только под влиянием просачивающейся влаги, но и под влиянием влаги, поднимающейся к поверхности, так как здесь почвенногрунтовые воды лежат очень неглубоко. Это последнее обстоятельство накладывает особую печать на процесс почвообразования, а также и на строение почвы.

Прежде чем мы обратимся к разъяснению сущности почвообразовательного процесса и химизма болотных почв, скажем несколько слов о их подразделении и некоторых морфологических признаках.

Наиболее исследованными как со стороны морфологии, так и со стороны химических особенностей представляются разности болотных почв холодно-умеренной климатической полосы; на них мы, главным образом, и остановимся. Эти почвы могут быть разбиты на две главные группы: а) пресноводные и Ь) приморские болотные почвы.

Обилие как пресноводных, так и приморских болотных почв в прибрежьях Немецкого и Балтийского морей в Западной Европе давно уже заставило немецких, голландских и датских ученых обратить внимание на свои болотные почвы и различить в них ряд разностей. Еще в 20-х годах XIX столетия в западно-европейской литературе появляются сводки, подобные работами Штельцнера, подробно трактующие о болотных почвах. Интерес к этим последним еще более возрос к началу XX столетия, и в настоящее время имеется ряд капитальных работ по изучению болотных образований в разных странах^[1].

I. Пресноводно-болотные почвы могут прежде всего классифицироваться по характеру тех растительных остатков, которые участвуют в образовании этих почв. В этом отношении грубо можно выделить почвы торфянисто-болотные и иловато-болотные, связанные друг с другом различными переходными формами. Помимо указанного классификационного признака, существуют и другие, а именно: степень заболоченности, механический состав и пр. Влияние степени заболоченности всего легче прослеживается там, где сырой луг или иловатое болото постепенно переходят в соседний пологий склон. Вступая на нижнюю треть такого склона, мы постепенно переходим от иловато-болотной почвы к почве торфяно-подзолистой и подзолисто-глеевой, а эти последние столь же постепенно переходят, в свою очередь, к почве подзолистого типа луговой или лесной. При этом типичные черты строения болотной почвы шаг за шагом утрачиваются, и на смену им выступают морфологические признаки подзолистой.

Строение типичной иловато-болотной почвы представляется в таком виде:

А — Поверхностный горизонт темного, часто черного цвета, содержащий неразложенные части растений, пронизанный буроватыми жилками и пятнами гидратов окиси железа. Иногда наблюдается потемнение нижних частей описываемого горизонта, к которым тогда и приурочиваются обугленные остатки растений. Указанный признак легко объясняется тем, что глубже лежащие горизонты почвы менее доступны воздуху, чем самые поверхностные, и, следовательно, попавшие туда органические остатки (корни, корневища) разлагаются еще медленнее, чем на поверхности. Мощность горизонта различна, но в общем довольно велика.

G — Второй горизонт, который можно назвать глеевым, ибо он формируется не только под влиянием просачивающихся вод, но и под влиянием поднимающихся к поверхности почвенно-грунтовых вод, характеризуется синеватыми, голубоватыми и зеленоватыми оттенками, что должно быть поставлено на счет восстановительным процессам, возникающим благодаря пересыщению влагой. Указанные цветовые оттенки зависят от закисных соединений железа, среди которых иногда встречается вивианит [Fe₃(P0₄)₂— 8. Н₂0]. Последний в совершенно неокисленном состоянии — белого цвета, но при первых следах окисления получает голубоватый оттенок. При дальнейшем окислении феррофосфаты переходят в ферри-фосфаты, что сопровождается образованием целого ряда промежуточных соединений. Отметим еще, что в горизонте G наблюдаются нередко ржавые пятна, прожилки, располагающиеся, между прочим, по трещинам и ходам корней, куда легче может проникнуть, при высыхании поверхностных горизонтов, кислород воздуха.

Иловато-болотные почвы встречаются как в подзолистой зоне, так и тундровой.

Благодаря слабому проникновению кислорода в болотные почвы в них появляется целый ряд соединений железа, неизвестных в других почвенных типах. К числу таковых относятся упомянутый выше вивианит, затем сернистые соединения, как водный FeS, FeS₂ (пирит, марказит), а также FeC0₃ (кристаллическое и аморфное). Так называемые дерновые руды, появляющиеся иногда в верхних горизонтах болотных почв, образуются под влиянием восходящих грунтовых вод.

Появление в болотных почвах вивианита происходит, по всей вероятности, путем реакции фосфорнокислого аммония на находящиеся в растворе закисные соли железа. Возможно, что образование фосфорной кислоты совершается путем окисления фосфористого водорода и что процесс такого окисления протекает при содействии микроорганизмов, но вопрос о превращениях соединений фосфора в почвах с микробиологической стороны не изучен. Здесь можно напомнить, что и струвит находили среди органических остатков, разлагавшихся при недостаточном притоке кислорода воздуха.

Легко также допустить, что в болотных почвах аммиачные соединения сохраняются легче, чем в почвах, более доступных кислороду воздуха, ибо здесь сильно замедляются процессы нитрификации. Отсюда понятна возможность образования фосфорнокислого аммония.

Так как болотные почвы, просыхая летом, становятся более доступными для атмосферного кислорода, то закисные соединения железа могут окисляться. Пирит, и марказит дают при этом железный купорос, свободную серную кислоту, а затем и целый ряд простых и сложных сернокислых соединений (в частности гипс). Поэтому в болотных почвах, богатых сернистыми соединениями железа, может совершаться даже выщелачивание глинозема в виде сернокислого алюминия. Вивианит, как указано было выше, также способен окисляться и давать ряд промежуточных соединений между чистыми феррои ферри-фосфатами.

Весьма вероятно, что и в болотных почвах можно найти аналогичные промежуточные продукты, на что указывает отчасти присутствие в этих почвах аморфного бераунита (ферри-фосфат).

Арнд¹ анализировал плотные конкреции под болотом близ Uschutz желтоватодо буровато-серого цвета, темнеющие на воздухе, и получил следующие результаты:

На иловато-болотных почвах северной части СССР в сухие лета появляются иногда беловатые налеты солей, в числе которых находятся между прочим и хлористые соли. Точному исследованию пока эти солевые налеты не подвергались. Факт нахождения таких налетов сближает до некоторой степени болотные почвы северной полосы с группой солончаков ее черноземной области, о которых будет речь ниже. В болотных почвах Западной Европы из более или менее легко растворимых солей находили сернокислые соли магния, кальция и закиси железа (Меркер, ф.-Беммелен), указывалось также и на присутствие сернокислого алюминия (Шпренгель, фан-Беммелен), щавелевой кислоты и щавелево-кислого кальция (Шмогер).

Подвергался исследованию и вопрос о состоянии, в котором находится в болотных почвах калий (Виклунд) и фосфорная кислота (Виклунд, Шмогер, Такке и др.); относительно последней приходили к заключению, что, по крайней мере, часть ее входит в состав нуклеинов (Шмогер). Нередко, наконец, находили в подгумусовых горизонтах болотных почв и мергелистые образования, что одинаково характерно и для рассматриваемой ниже подгруппы торфянисто-болотных почв. В баварских болотах мергелистые образования чрезвычайно распространены и носят название «А1т». Зендтнер полагает, что этот термин произошел от слова «alba terra». Происхождение Alm’a, содержащего, кроме углекислой извести, еще некоторое количество углекислой магнезии,^[2][3]

глинозема, фосфорной кислоты и органических веществ, не «всегда достаточно ясно. По поводу генезиса этого образования находим у Рота следующие соображения: «где подучающиеся при помощи разложения растительных остатков кислоты (гуминовая, креповая, апокреновая и т. д.) действуют на известняк или содержащую известь почву, там получаются, вероятно, двойные известково-аммиачные соли, которые могут превратиться в аморфную порошкообразную углекислую известь». На поверхности и внутри торфяных залежей часто находят такие образования или в виде белого налета, или в виде более мощных слоев. В торфяном болоте между Кирхдорфом и Герстензее (Берн) Бруннер нашел под глиной слой в 2—2,5 ф. мощности, состоявший из аморфной углекислой извести с небольшим количеством кремнезема и без инфузорий. Зенфт нашел близ Эйзенаха, в торфяной залежи и под нею, слизисто-тестообразную массу, которая на воздухе распалась в буроватобелый песок, состоящий из круглых зернышек. Зендтнер говорит, что Aim образует основу всех южно-баварских луговых болот и прослойки в торфе. В сухом состоянии это рыхлый белый песок, в сыром — киселеобразная масса.

В русских болотах неоднократно находили мергель, напр., в Московской, Владимирской губ.

В большинстве случаев, повидимому, отложения углекислой извести в болотных почвах представляют образования дна озер, путем зарастания которых получилось болото^[4]. На дне озер нередко образуется известковый ил (Seekreide), или известковый сапропель, представляющий отложения водяных растений. На листьях последних углекислая известь отлагается иногда в виде тонких слоев. Кернер наблюдал, что лист Potamogeton lucens, весом в 0,492 г, выделил 1,04 г СаС0₃ (Раманн). В иных случаях углекислая известь, в виде туфовидных образований, выделяется источниками (Зендтнер). Не исключается возможность выделения углекислой извести и с помощью животных организмов и даже путем разложения растворяющегося в воде бикарбоната.

Отмеченные выше свойства иловато-болотных почв выражены бывают в большей или меньшей степени в зависимости от стадии заболачивания.

Торфянисто-болотные почвы по своему строению не отличаются резко от иловато-болотных почв: вместо землистого иловатого горизонта (поверхностного) здесь является более или менее мощный торфянистый горизонт, очень богатый органическими веществами, которые здесь находятся еще в меньшей степени разложения, чем в иловатых разностях.

Состав органической части торфяных горизонтов может быть выражен следующими цифровыми данными (Берш):

Состав золы тех же торфов в среднем определяется такими данными:

Среди образований торфа находятся темные, иногда черные выделения допплерита (Friih).

Допплерит, по словам Берш, находится во многих торфяных болотах Австрии. Он выполняет трещины или одевает остатки корней. В свежем состоянии дает черную, мягкую, эластичную массу с жирным блеском и раковистым изломом. По высыхании образует довольно твердые, хрупкие, обсидианоподобные куски. Состав его в воздушно-сухом состоянии следующий:

В безводном и беззольном веществе содержится:

Под торфом нередко лежит сапропелит, представляющий органическую массу, образовавшуюся, главным образом, за счет планктона, т. е. свободно плавающих в воде растений и животных.

Содержание воздуха в торфяно-болотных почвах обыкновенно значительно ниже, чем в лугово-болотных, что установлено исследованиями Фагелера.

Материнские породы в тех случаях, когда торф слагается мхами, особенно из рода Sphagnum, бывают бедны солями, главным образом известью, что видно отчасти и из приведенных выше анализов золы различных торфов.

В остальном строение и другие признаки торфянистых почв близки к таковым же иловатых.

II. Болотистые почвы морских прибрежий. По низменным берегам морей (в Европе — Немецкого, отчасти Балтийского), где идет отложение морских наносов, в устьях рек, впадающих в моря, на наносах смешанного характера формируются также болотистые почвы, которым дано название маршей. Немецкое слово Marsch (plattdeutsch — Mar, английское — Marsh), по мнению Штельцнера, имеет общий корень с латинским шаге (море). В виду этого, казалось бы необходимым выделять в группу маршей только почвы, в образовании материнских пород которых принимало участие море, хотя в работах о маршевых почвах не всегда делается такое ограничение, и к маршам причисляются нередко почвы, развившиеся на речных наносах.

Морской нанос, на котором впоследствии формируются маршевые почвы, строится не только из минеральных веществ, но и из остатков растительных и животных организмов. Первые представлены водорослями и частями других растений, попавших с материков, а вторые — раковинами моллюсков. Кроме того, и те, и другие являются в виде тонкого ила, потерявшего следы органического строения. Ко всему этому присоединяются скорлупки диатомовых, корненожек и пр. Богатый органическим илом морской осадок (Schlick) отлагается морем в теплые летние месяцы, зимой же преобладает минеральный нанос (Knick, Klee). Этим объясняется чередование более светлых и более темных прослойков в глубоких горизонтах грунта маршевых почв.

Когда отложившийся осадок значительно повысил плоский морской берег, появляются первые пионеры наземной флоры солончакового типа (Salicornia herbacea, Chenopodium maritimum, Arenaria maritima и пр.). Когда обычные морские приливы не захватывают берега, появляются Роа maritima, приморские же луговые травы (напр., Glyceria, Juncus Gerardi и др.) начинают развиваться лишь тогда, когда нанос поднят над уровнем обыкновенного прилива на 1 м и начинает просыхать (Stockhard, Варминг). На севере СССР участки лугов, заливаемые во время прилива соленой морской водой, называются лайды. На них растут Plantago maritima, Triglochin maritimum, Pisum maritimum, Alisma Plantago и др. (Танфильев). Из сказанного можно уже видеть, что в молодых маршах содержится значительное количество морских солей. Старые марши опресняются естественным путем, но нередко практикуется и искусственное опреснение соленых маршей отрезыванием их с помощью плотин и дренированием отрезанных участков.

Собственно процесс образования маршевой почвы начинается с того момента, как поверхность морского наноса покрывается растительностью, и наиболее энергично идет тогда, когда эта растительность принимает характер сплошного лугового покрова. В дальнейшем развитии условия образования маршей ничуть не отличаются от таковых же обычной луговой почвы.

Следовательно, старым маршам присуще в общих чертах то же строение, что и рассмотренным выше иловато-болотным почвам.

Западно-европейские авторы, относя к почве всю толщу наноса, дают иногда картину строения маршей на большую глубину, но не следует упускать из вида, что при этом изучается не только почва, но и материнская порода, которой собственно не коснулись процессы почвообразования (Stockhard, van Bemmeien, Virchow).

Чтобы составить себе более полное представление о строении маршевых почв, их материнских пород и подпочв, заимствуем у фан Беммелена описание нидерландских маршей, формирующихся на осадках обыкновенно более глинистых с поверхности и более песчанистых по мере углубления. В центре провинции Groningen находятся глинистые почвы, верхний горизонт которых называется «Roodorn». Местами он окрашен гидратами окиси железа в красноватый цвет, богат гумусом и имеет слабо-кислую реакцию. Под этим горизонтом лежит «Knick», мощностью чаще всего 0,2—0,4 м, который собственно и составляет материнскую породу маршевой почвы; он содержит железистые конкреции и пятна окиси железа и, очевидно, в верхних горизонтах его мы имеем аналогию с глеевым горизонтом наших иловато-болотных почв.

Knick хотя и представляет, по преимуществу, минеральную массу, однако, не лишен и органических веществ, содержа 5,5% гумуса. Гумус Knick’a, повидимому, не есть целиком результат почвообразования, а отложился отчасти и механически вместе с морским наносом. Иногда мощность Knick’a становится значительнее (1—3 м), и тогда на некоторой глубине он обогащается известью, переходя в особую породу, носящую название «Wiihlerde». Местами эта глина богата гипсом и другими сернокислыми солями (Maibolt, Gifterde). Представляется ли известь в данном случае продуктом почвообразования или же ранее происходивших геологических процессов, остается неясным. Под Knick’oM лежит «Darg», масса еще более богатая, а иногда и очень богатая органическими веществами. Это уже результат бывшей деятельности моря. В западно-европейской литературе существуют и другие термины для обозначения отдельных слоев маршевых наносов и почв, но мы их касаться не будем. Из составных частей различных горизонтов маршевых почв фан Беммелен указывает на пирит, вивианит, растворимые соли железа, сернокислые алюминий и магний. Все это, как мы видели, встречается и в пресноводно-болотных почвах (см. также Schucht).

Интересно отметить, что пока в маршевой почве есть натровые соли, происходит поглощение натрия гумусом почвы, что сообщает почве неблагоприятные физические свойства (Hissink). Этим вопросом мы займемся подробнее при изучении солонцов. Необходимо также иметь в виду, что маршевые почвы не всегда принадлежат болотному типу. Среди них есть и подзолисто-глеевые почвы (von See), как результат дальнейшей эволюции.

Болотные почвы других областей земного шара мало изучены со стороны их строения и состава, но что они существуют и в других обильно увлажняемых зонах, каковой является, например, тропическая, в этом нельзя было и раньше сомневаться. Уже в своем русском курсе почвоведения^[5] я выделил две категории таких болотных почв тропических широт, аналогичных только что описанным пресноводно-болотным почвам и маршам. К последней категории я отнес мангровые почвы морских прибрежий. Сделано это было больше на основании априорных соображений, чем на основании фактов. В настоящее время существование двух групп тропических болотных почв подтверждается наблюдениями Мора на Зондских островах. На абсолютной высоте от 50 до 200 м в Deli и Serdang’e, говорит автор, находятся гумусные образования, которые очень напоминают описанный Эбермайером альпийский гумус. В одной долине, параллельной берегу, отложились из источников большие массы известковой накипи (туф), и здесь между обломками известняка находят темнобурую, жирную гумусовую массу, которая содержит и песок, и глину. Эта почва дает умеренный урожай табака невысокого достоинства, так как в почве велико содержание S0₃ и поэтому она плохо перегорает; пепел имеет черную окраску. Тот же автор указывает, что в лабораторию Бейтензорга была прислана проба почвы из Бантама (зап. Ява), представлявшая иловатую массу рисового поля (sawah); эта проба сильно пахла сероводородом. Масса была темно-черного цвета, но бурела после обработки разведенной соляной кислотой, при чем происходило энергичное выделение сероводорода. Количество последнего определено в 0,53% по отношению к сухой массе, что соответствует 1,37% FeS. Здесь, таким образом, происходило энергичное восстановление сульфатов. Потеря при прокаливании достигала 36% от сухой массы. При сжигании выделялся характерный запах торфа. Остаток от прокаливания был глинистый.

Что касается морских прибрежий, то, по словам Мора, сама работа рек, выносящих массу минерального материала, из которого строится прибрежная полоса многочисленных дельт и образуются банки, отрезающие участки моря, способствуют заболачиванию берегов. Вода в этой чрезвычайно разветвленной сети протоков, ограничиваемых береговыми валами из песка и гравия, не застаивается, а движется, хотя и очень медленно, по направлению к морю. Эта-то обширная область дельт, банок, переплетающихся протоков и пр. и является местом развития приморских болот и болотных почв, которые тем преснее, чем ближе к материку. Развивающиеся здесь гумусовые горизонты не представляют торфа, как в болотах более холодных зон. Все основательно разложилось, мало содержится растительных остатков, клетчатка, повидимому, уничтожена. Но остается одна группа органических веществ, которая более сопротивляется разложению: это — смолы. Интересно, что большинство древесных пород здешних лесов богато смолой и тем богаче, чем ближе к морю. Смолы с течением времени темнеют, но не гниют.

Постепенно болотные почвы, более удаленные от моря, лишаются избытка влаги, просыхают и становятся черными и рыхлыми, пригодными для культуры. Такое почвообразование носит здесь название рауа. Очевидно, самый процесс постепенного опреснения и превращения мангровых почв в почвы, пригодные для культуры, весьма напоминает естественное превращение западно-европейских маршевых почв в польдеры, луга.

Что касается химизма тропических болотных почв, то с таковым мы пока еще очень мало знакомы. Судя по присутствию сернистых соединений, на которые указывает Мор, можно думать, что некоторые признаки, находящиеся в связи с наличием восстановительных процессов, одинаковы как у болотных почв тропиков, так и у болотных почв внетропических стран, но отсюда еще не следует, что и все остальные признаки будут одинаковы. Весьма возможно, что процесс распада алюмосиликатов в тропических болотных почвах протекает энергичнее, чем в почвах наших широт, и доходит до выделения свободных гидратов глинозема. Некоторые намеки на такую возможность дают исследования Мюнца и Руссо, которые устанавливают присутствие гидратов глинозема в темноцветных почвах Мадагаскара.

Переходим к другой группе почв, относимых нами к категории болотных. Это почвы относительно сухой тундры. Мы говорим о сухой тундре, т. е. о ее относительно повышенных местах, так как пониженные участки заняты здесь торфяно-болотными почвами, по многим признакам сходными с таковыми же почвами лесной зоны. По долинам рек, текущих в тундре, как отмечает Танфильев, развиваются роскошные луга, следовательно, и почвы здесь должны приближаться к луговым почвам лесной зоны.

На общем облике тундровой зоны мы остановимся ниже, в географическом очерке, здесь же отметим лишь те исследования, которые дают возможность составить некоторое представление о характере тундровых почв.

Особенный интерес представляют исследования Сукачева, изучавшего тундру к северу и северо-востоку от Урала, т. е. между р. Карой и низовьями Оби. Исследователь отмечает, что характер почвы здесь меняется в зависимости от изменения рельефа и, следовательно, условий увлажнения, а также в зависимости от характера материнских пород. Но если взять почву на возвышенно-равнинной тундре, где при этом нет застаивания воды, то мы будем иметь те условия, при которых мы можем считать, что почвенные процессы протекают типично и нормально для данной области.

Исследователь описывает затем разрез такой именно типичной почвы, сделанный в сравнительно сухой тундре, в верховьях р. ЛюбиЯга. Микрорельеф здесь слегка мелко кочковатый, что типично для подобной тундры. Травяной покров не густой и не высокий, главным образом из Carex rigida Good, к которой рассеянно примешивались Polygonum viviparum L., Festuca ovina s. 1., низкие отдельные кустики Betula папа L. и арктических ив. Самая почва покрыта сплошным нетолстым (2—3 см мощностью) моховым ковром, главным образом из Hylocomium sp., Aulacomium sp. и других мхов. Sphagnum совершенно отсутствует. Эта растительность показывает, что мы имеем тип довольно сухой тундры. Почвенный разрез здесь таков:

• 1. Гумусовый серо-коричневый горизонт, местами с мало разложившимися остатками растений; мощностью 3 см.
• 2. Желтовато-бурый, местами серовато-бурый, охристый, рыхлый, суглинистый горизонт; мощностью 2—3 см.
• 3. Сизо-серый однородный, очень вязкий суглинок; мощностью 8—10 см. При выкапывании ямы легко плывет, во взятом монолитном образце делается как бы жидким. Граница с вышележащим и нижележащим горизонтами очень резка.
• 4. Буровато-желтый (охристый) суглинок, напоминающий 2-й слой, но более плотный; мощностью 2—3 см.
• 5. Плотный, буровато-серый, не оплывающий суглинистый горизонт.

На глубине 40—60 см от поверхности в этом горизонте попадаются часто темные, повидимому, гумусовые расплывчатые пятна, а также местами включения щебенки. На глубине 79 см от поверхности встречена мерзлота, но характер описываемого горизонта не изменился еще глубже на 10 см. Яма вырыта до 89 см.

Сукачев отмечает дальше, что при большей влажности почв возрастает мощность сизо-серого горизонта (3), при меньшей влажности — уменьшается; если же притом почва становится песчанистее, то означенный горизонт и совершенно исчезает. Это вполне понятно, так как сизо-серый горизонт является результатом восстановительных процессов, аналогичных тем, которые наблюдаются в гориз. G иловатоболотных почв. Поэтому и сам сизо-серый горизонт есть аналог гориз. G болотных почв.

Там, где этот горизонт отсутствует, почвы тундры, повидимому, начинают приближаться к подзолистому типу. Есть основание утверждать, что подзолообразование нередко наблюдается в тундре, не являясь, конечно, преобладающим или господствующим процессом в данной зоне.

Драницын дает такой разрез для равнинных площадей Большой Низовой тундры Енисейской губ.:

А₀ — Торфяная подстилка из мхов, осоки веточек карликовой полярной березы. Мощность 3—7 см.

А] — Трудно отделимый от предыдущего гумусовый горизонт, мощностью в 1—2 см.

G — Раскисленный, синеватый с обильными примазками ржавчины. Мощность 20—25 см.

С — Глубже лежит мерзлый одноцветный темно-серый нанос.

Болотные почвы Алексеев. Горный Журнал, 1899, т. I, 261.

Baumann. Mitteil. der k. Bayr. Moorkulturanst. H. 3, 1909.

" und Gully. Ibidem. H. 4.

Bemmelen, van. Landw. Versuchstat. Bd. VIII.

" Zeitschr. fur anorg. Chemie, 22, 1900.

Bersch. Zeitschr. f. Moorkultur u. Torfwesen, 1907, 5, 65.

Богословский. Изв. Геолог. Ком., 1897, т. XVI, № 8—9.

" «Почвоведение», 1902, № 4.

Brunner. Mitteil. naturwiss. Gesellsch. Bern, 1849, 123.

Доктуровский, В. Болота и торфяники, развитие и строение их. Москва 1922. См. здесь литературу.

Докучаев. Изв. Кавк. Отд. Р. Г. О., 1899, вып. III.

Драницын. Д. Предв. отчет об организ. и исполн. работ по исслед. почв. Азиат. России за 1914 г. Спб., 1916.

Ebermayer. Wollny-Forsch. Bd. X, р. 385.

Endeil. Neues Jahrb. f. Mineralogie, 31. Beil.-Band., 1—54, 1910.

Friih J. Torf und Dopplerit, Zurich, 1883.

" u. Schoter, C. Moore der Schweiz, 1904.

Тедеванишвили, Д. П. Труды Совещ. по орган. Колхид. Опыта, стан. Тифлис. 1929.

Глинка К. Краткая сводка данных о почвах Дальнего Востока (Предварит, сообщ.). Спб. 1910. Изд. Пересел. Управ.

" «Почвоведение», 1910, № 1.

" «Почвоведение», 1911, № 2.

" «Почвоведение», 1908, стр. 484.

Городков. Б. Ежегодн. Тобольск. Губ. Музея, вып. XXVII, 1916.

Hahnel. Journ. f. prakt. Chemie, 78, 281, 1908.

Maxcker. Zeitschr. d. landw. Centralvereins d. Prov. Sachsen, 1874.

Mohr. Bull, du Depart, de Pagriculture aux Indes №erlandaises, № XVII Buitenzorg, 1908.

Miintz et Rousseaux. Bull, du Ministere d’Agriculture, 1900, № 5.

Palla E. Neues Jahrb. f. Mineralogie, 1887, II, 6.

Полынов Б. Б. и Юрьев M. М. Извест. Научн. Мелиор. Инет. Ленинград, 1924. Полынов Б. Б. Труды почв.-ботан. экспед. Пересел, Упр. Почвен. исслед. 1909 года, вып. 5. Спб. 1909 г.

Потонье. Сапропелиты. Перев. с немецк. К. П. Калицкого и Н. Ф. Погребова, Петроград, 1920.

Ramann. Organogene Bildungen d. Jetztzeit. Neues Jahrb. f. Mineral., Beil. Bd. X.

" Bodenkunde, 2. Aufl. 1905.

Rindell. Internat. Mitteil, fur Bodenkunde, 1911.

Roth J. Allgemeine und chemische Geologie. Bd. I, 1879, p. 595.

Завалишин А. А. Сборн. «Памяти К. Д. Глинки». Ленинград. 1927.

Захаров. «Почвоведение», 1906, №№ 1—4.

Schimper. Pflanzengeographie, 1898.

Schloesing. Comptes rendus, 1902.

Schmoger. Landw. Jahrbiicher, 1896.

Schucht. Journ. f. Landw. 1905, H. IV.

See K., von. Ueber die Profilbau der Marschboden. — Internation. Mitteil. fur Bodenkunde. Bd. X. H. 5/6, 1920.

Sendtner. Die Vegetations Verhaltnisse Siidbayerns, 1854.

Senft. Die Humus-, Marsch-, Torfund Limonitbildungen, 1862.

" Zeitschr. d. deutsch. Geolog. Gesellsch. 1831.

Sprengel. Erdmanns Journ. f. technische u. Okonom. Chemie, 1828, Bd. II и. III. «Bodenkunde, 1837.

St.elzner. Moglinsche Ann. d. Landwirthsch., Bd. XX u. XXI, 1827—1828. Stockhard. Der. chem. Ackersmann, 1866.

Stremme. Zeitschr. f. prakt. Geologie, 1908, 16.

Сукачев. К вопросу о влиянии мерзлоты на почву. Изв. Акад. Наук, 1914. Сукачев. В. Болота, их образование, развитие и свойства. 2-е изд. Петроград. 1923.

Танфильев. По тундрам тиманских самоедов летом 1892 г. Изв. Русск. Геогр. Общ., т. XXX.

" Пределы лесов в полярной России. Одесса, 1911 (литература). Танфильев и Сытин. Указатель главнейшей литературы о болотах и торфяниках Европ. России и их утилизац. в сельск. хоз. и промышл. Изд. Отд. Зем. Улучш. Мин. Зем. и Госуд. Им. Спб. 1896.

Томашевский. Почвы Зейско-Буреинского водораздела. — Тр. высочайше командир. Амурск. Экспед. Под ред. К. Д. Глинки, Спб. 1912.

Vageier Р. Mitteil. d. k. Bayer. Moorkulturanst., Miipchen, 1907,1.

Virchow. Landw. Jahrbiicher, 1881, IX.

Варминг. Ойкологич. география растений. Москва, 1901.

Wicklund. Landw. Jahrbiicher, 1891, XX.

Wiist. Zeitschr. f. prakt. Geologie, 1907, XV H. I.

Список литературы

см. также в Internationale Mitteilungen fiir Bodenkunde, Bd. X Heft ¾, 1920, S. 153—168 und H. 5/6, S. 233—248.

• [1] Литературу о болотах и торфяниках см. у Танфильева и Дохтуровского.
• [2] 1 Arnd, Т h. Zur Kenntniss der Eisenkonkretionen im Moore. Mitt. Ver. Torder Moorkultur
• [3] d. R. 1908, 36, 108.
• [4] См., между прочим, Hess von Wichdorf. Zeitschr. f. prakt. Geologie, 61, 329, а такжепрекрасную работу Надсона в Труд. Ком. по изуч. Славянск. минер, озер. 1903.
• [5] 1-е издание 1908 г.