Психоаналитические теории самоубийства

Психоанализ искал причину суицида не в материальной субстанции тела человека, а в «субстанции» его психики. Основные теоретические формулировки, связанные с интрапсихическим субстратом суицида, были выдвинуты 3. Фрейдом и его учениками. Правда, в работах Фрейда мы находим только разрозненные замечания. Наиболее значимыми предположениями Фрейда являются: а) фундаментальная идея относительно самоубийства как части убийства; б) амбивалентность любви и ненависти, которая присутствует в динамике всех самоубийств; в) связь агрессии и самоубийства как проявление инстинкта наравне со стремлением к смерти, поиску вечного покоя, находящего выражение в самоубийстве.

Другие авторы¹ считают, что теория инстинкта смерти — скорее философская точка зрения, чем научная гипотеза, поскольку Фрейд сформулировал ее потому, что без нее он не мог адекватно объяснить самодеструктивность людей. Он признал это в своем выступлении на заседании Венского психоаналитического общества, сказав: «Воздержимся от суждения, предоставив человеческому опыту разрешить эту проблему»^[1][2].

Психоаналитик Г. Зилбург, основавший в Нью-Йорке Комитет по изучению самоубийства (Committee for the Study of Suicide, 1936), придерживался такого же мнения: «Ясно, что с научной точки зрения проблема самоубийства остается неразрешенной. Ни житейская мудрость, ни клиническая психопатология не нашли ни причины, ни эмпирического решения этого вопроса»^[3].

К. Хорни^[4], в отличие от Фрейда, считает, что искаженные формы личностного развития получаются в результате расстройств, вызванных культурными проблемами (религия, политика, образ отца) в развитии ребенка, формируя невроз. Так, рано или поздно запускается процесс «основного страха». Поскольку ребенок борется за преодоление своего основного страха, он может развить чувство превосходства. Таким образом наблюдается своего рода отказ от развития «я», несоответствие между развитием идеализированного «я» и истинного «я», порождающее то, что Хорни называла «отчуждением от себя».

Для Ш. Радо^[5] (1951) состояния депрессии подразумевают адаптацию зависимости. Внутренняя ретракция (убыль) гнева интерпретируется как неудовлетворенное желание зависеть от кого-то. Это также указывает на искупительный характер гнева, направленного против самого себя, на его ошибочную адаптивную цель возмещения и надежду индивида на прощение и примирение с объектом своего расстройства. В стремлении к самонаказанию Радо видит «противоречащую реальности и обращенную вовнутрь часть инфантильных объектных отношений». Радо изучает некоторые переживания младенческого возраста («муки голода»), пытаясь понять цепочку «вина — покаяние — прощение».

Г. Хендин¹ (1951) рассматривает фантазии относительно смерти. Эти фантазии о смерти, которые предшествуют суицидальному акту, обычно появляются в период психологического кризиса и эскалации эмоционального конфликта. Аналогичным образом некоторые из самых важных бессознательных фантазий, которые способствуют всем самоубийствам, принимают форму так желаний, как: а) желание избежать усталости; б) желание наказать виновного; в) агрессивное стремление к мести; г) эротическое желание страстной мазохистской капитуляции; е) желание надежного спасения^[6][7].

В аспекте своей межличностной теории психиатрии Г. Салливан^[8] (1953) считает, что наиболее важными факторами деструктивной деятельности являются тревога и зависть. Таким образом основным фактором неполноценного функционирования личности является тоска, возникающая в результате неадекватных персонификаций. Салливан назвал «анксиолитическую систему» («систему борьбы с беспокойством») организацией опыта индивидуума, позволяющую избежать чувства тревоги с помощью «операций безопасности», которые, как правило, вмешиваются в личностный рост и обеспечивают усвоение нового опыта.

Отто Ранк^[9] в своей книге «Травма рождения» (1923) утверждал, что главным фактором личностного роста, источником депрессии, тревоги и невроза является травма рождения (и обусловленный ею страх), которую получает каждый человек в момент своего появления на свет из чрева матери. Эта травма оказывает решающее влияние на всю дальнейшую жизнь человека, поэтому ее психотерапевтическое преодоление на основе особой техники воспоминаний об «ужасе рождения» должно стать основной задачей психоанализа. Страх рождения генерирует все последующие ситуации опасности. Стремление к самоубийству является результатом конфликта внутреннего эго между страхом жизни и страхом смерти. Невротический индивид подспудно разрушает свою жизнь и таким образом убивает себя медленно, хотя и стремится избежать своей смерти.

К. Г. Юнг^[10] (1959) считал, что для того чтобы жизнь имела смысл, должен существовать минимальный контакт между эго и самостью. Однако опасность возникает из-за того, что самость имеет как светлую, так и темную сторону; когда преобладает последняя, смерть может казаться более желательной, чем жизнь. Смерть, несомненно, воспринимается как смерть эго, которое утратило связь с самостью и, следовательно, со смыслом жизни. Суицидальный акт, согласно Юнгу, происходит, когда: а) преобладает такая ситуация, которой только смерть может положить конец, б) эго вовлечено в конфликт, в) возмущение может достигать предельных масштабов с гневом, направленным на виновного, в этом случае самоубийство свидетельствует о предпочтении таких разрушительных действий, и г) отсутствие жизненных сил не позволяет найти какую-либо замену ситуации, которая снимает напряжение.

Общие наблюдения А. Адлера (1968) привели его к мысли, что самоубийство затрагивает, прежде всего, зависимых индивидов, ожидающих от жизни только удовлетворения, у них явно низкая самооценка (чувство неполноценности), их жизненные цели эгоцентричны, они стараются всеми силами преуспевать и преумножать свою деятельность, причинять боль другим (скрытая агрессия). Поэтому перспектива самоубийства дает им ощущение контроля жизни и смерти, чувство всемогущества.

Дж. Келли (1969), предложивший в рамках когнитивной психологии теорию личных конструктов, считает, что при каждом случае самоубийства должен задаваться вопрос: что пытался сделать этот человек? Келли вводит некоторые понятия, объясняющие самоубийство:

1) «основной постулат», «который гласит, что психическая деятельность определяется тем, как человек прогнозирует (конструирует) будущие события, т. е. его мысли и поступки направлены на прогноз ситуации. При этом Келли подчеркивал, что необходим целостный подход к человеку, а не анализ отдельных действий или переживаний. Из этого постулата им было сделано 11 выводов, которые объясняют, каким образом функционирует система конструктов, как она изменяется и изменяет социальную ситуацию вокруг человека»¹.

Человек стремится найти больше смысла в событиях, но сталкиваясь с хаосом, с требованиями, предъявляемыми другими, ощущая собственное бессилие, враждебность окружающей среды, он может прийти к выводу, что ему не стоит дальше играть. «Поскольку люди конструируют смысл своей жизни еще на самых ранних этапах индивидуального развития, позднее они часто не осознают, что существует множество способов изменить себя и свое отношение к миру. Реальность оказывается не настолько неизменной, как нам свойственно полагать, если только мы найдем способы привнести в нее немного свободы. Люди могут реконструировать (переинтерпретировать, reconstrue) реальность. Мы вовсе не вынуждены принимать окраску того утла, в который загоняет их жизнь, и это открытие часто приносит ощущение свободы»^[11][12].

Однако, несмотря на все предыдущие теории, классическая психоаналитическая доктрина самоубийства представлена К. Меннингером «Война с самим собой» (1972). Согласно фрейдистской концепции инстинкта смерти, человеку присуща сильная склонность к самодеструкции, и она проявляется как самоубийство, когда объединяются многие обстоятельства и факторы. Меннингер связывает самоубийство с непосредственными причинами, которые очевидны и узнаваемы: безумие, болезнь и экономический крах. Он описал три существенных элемента в суицидальном поведении: желание убить, желание быть убитым и желание умереть. Кроме того, Меннингер указывает, что процесс самодеструкции состоит их трех элементов: самонаказания, агрессивности и эротизма. Три компонента суицидального поведения определены Меннингером следующим образом: а) желание убить — это кристаллизованные импульсы, исходящие от первичной агрессии; б) желание быть убитым — это импульсы, вызванные изменением примитивной агрессивности, в которой, в основном, имеется чувство вины и справедливого наказания; и в) желание умереть, которое связано с самыми сложными мотивами и отражается в желании покоя и стремлении избегать конфликтов. Другой формой самоубийства может быть «хроническое самоубийство» — форма самодеструкции, в которой человек отодвигает смерть на неопределенный срок ценой страданий и ухудшением жизненных функций. В эту группу входят формы аскетизма и мученичества, хроническая и невротическая инвалидность, алкоголизм, антисоциальное поведение и психоз. Меннингер также выделил так называемое локализованное самоубийство, определив его как те самодеструктивные действия, которые обычно сосредоточены на ограниченной части тела, такие как кусание ногтей, самокалечение, притворные заболевания, полихирургия (множество хирургических операций), преднамеренные несчастные случаи, импотенция и фригидность. И, наконец, Меннингер определил так называемое органическое самоубийство — то, что вызывает деструктивные внутренние процессы, общие или очаговые, подчеркивая психологические факторы органического заболевания.

Меннингер завершает свою книгу «Война с самим собой» следующими словами: «Еще раз напомню гипотезу Фрейда, согласно которой человек — это существо, основным инстинктом которого является подсознательное стремление к смерти. В то же время человек располагает средством противостояния этому инстинкту, которое в героических битвах с силами разрушения помогает одержать над ними окончательную победу. Величественная трагедия жизни определяет наш высший идеал — духовное благородство перед лицом неизбежного поражения. Однако есть и другая, хотя и второстепенная цель. Этой целью является игра со смертью; как и в любой другой игре, здесь есть проигравшие и победители. Эта игра никогда не прекращается, ибо саморазрушительные силы никогда не ослабевают. Именно поэтому на смену магии пришла наука, чтобы спасти то, что мы называем жизнью. В непрестанной борьбе со злом, нередко ценой неимоверных усилий, мы противостоим импульсам саморазрушения и протягиваем руку помощи желающим получить как можно более длительную отсрочку перед неизбежной встречей со смертью»^[13].

• [1] Hendin, Н. Psychodinamic motivational factors in suicide. P. 672—678; hitman, R. E. Suicide: A Clinical Manifestation of Acting Out / Abt and Weissman (eds). Acting Out. N. Y. :Grune and Stratton, 1965.
• [2] Freud, S. Schlusswort der Selbstmord-Diskussion // Gesammelte Werke, Achte Auflage. Frankfurt am Main, 1990. Bd. 8. S. 64.
• [3] Zilboorg, G. Differential Diagnostic Types of Suicide // Archives of Neurology andPsychiatry. 1936. Vol. 35. P. 271. (Г. Зилбург — врач-психиатр, в прошлом — член Временного правительства, эмигровав в США, практиковал в Нью-Йорке как психоаналитик.)
• [4] Ногпеу, К. Neurosis and Human Growth.: The Struggle Toward Self-Realization. N. Y. :W. W. Norton & Co, 1950; Хорни, К. Невроз и личностный рост. Борьба за самоосущест-вление. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа и БСК, 1997.
• [5] Радо, Ш. Психоанализ меланхолии и фармакотимии. Избранные труды / Ш. Радо ;пер. с англ, и нем. Ижевск: ERGO, 2013.
• [6] Hendin, Н. Psychodinamic motivational factors in suicide. P. 672—678.
• [7] Litman, R. E. Tabachnick, N. Psychoanalytic Theories of Suicide. Fourth InternationalConference For Suicide Prevention. Los Angeles: Delmar Publishing Co., 1968. P. 277—285.
• [8] Sullivan, H. S. The interpersonal theory of Psychiatry. N. Y.: Ed. Norton, 1953.
• [9] Ранк, О. Травма рождения и ее значение для психоанализа. М.: Когито-Центр, 2009.
• [10] Jung, С. G. The meaning of death. N. Y.: McGraw-Hill Book Copany, Inc., 1959. P.25—160.
• [11] Теория личности Келли. URL: https://psyera.ru/5033/teoriya-lichnosti-kelli.
• [12] Фрейджер, Р., Фейдимен, Дж. Теории личности и личностный рост. М.: ОЛМАПРЕСС, 2004.
• [13] Меннингер, К. Война с самим собой. М.: Эксмо-Пресс, 2000.