Биолого-генетические теории. 
Суицидальное поведение

Что касается генетических теорий, опубликованные работы посвящены выяснению вопроса, наследуется ли предрасположенность к самоубийству или это психическое заболевание. В нескольких исследованиях отмечалась связь между самоубийством и депрессией¹. Первоначально генетические теории пытались дать толкование в отношении семей с высоким уровнем самоубийств. Исследователи^[1][2] обнаружили значительно более высокий риск самоубийства в семьях депрессивных и маниакальных индивидов, совершивших самоубийство, чем среди родственников тех, кто не совершил самоубийство.

Предполагалось, что если бы генетические факторы оказывали влияние на самоубийц, это можно было бы четко продемонстрировать в исследованиях с близнецами, монозиготными и гетерозиготными. Первые исследования этого типа дали противоречивые результаты^[3]. Однако в других работах сообщалось о значительном количестве пар монозиготных близнецов, совершавших самоубийство. В 80-х гг. XX в. в исследовании по вопросу усыновления^[4] было установлено, что среди людей, имеющих родственную связь с самоубийцами, наблюдаются более высокие показатели самоубийств, чем у тех, кто был усыновлен.

В то же время была применена другая методология, заключавшаяся в исследовании усыновленных лиц, которые не воспитывались или не жили в той же семейной среде, в которой они родились, и их сопоставлении с контрольной группой сверстников. Анализировались случаи самоубийства у биологических родственников и усыновителей.

Было установлено, что у биологических родственников усыновителей, совершивших самоубийство, в отношении контрольной группы была более высокая частота самоубийств¹.

Однако на основе этих результатов нельзя с уверенностью сделать вывод, что самоубийство в какой-то мере генетически обусловлено. Напротив, более вероятно, что у всех, кто подвержен стрессу и депрессии, есть генетическая предрасположенность к ним, как и у тех, кто совершает самоубийство, особенно учитывая то, что динамика метаболизма серотонина генетически предзадана. Как в таком случае генетические факторы влияют на поведение и может ли сама по себе депрессия привести непосредственно к самоубийству?

Нейрохимические теории. Различные исследования эмоций показали, что они могут быть отнесены к конкретным центрам мозга^[5][6]. В нейробиохимической области исследований суицида были выдвинуты две основные гипотезы: норадреналиновая гипотеза^[7] и серотониновая^[8].

Исследования были направлены на установление взаимосвязи между депрессией и серотонином. Несколько авторов^[9] обнаружили, что средние концентрации 5-HLAA (5-гидроксииндол уксусной кислоты) и HVA (гомованилиновой кислоты) снижаются у людей с депрессией. Однако концентрация измененных метаболитов моноамина в спинномозговой жидкости (liquor cerebrospinalis) при депрессиях не столь убедительна, как можно было бы ожидать, поскольку существуют серьезные методологические проблемы в исследованиях психологической аутопсии^[10].

Исследователи^[11] обнаружили увеличение числа депрессивных заболеваний у родственников пациентов с низким уровнем 5-HIAA по сравнению с родственниками пациентов с нормальным уровнем 5-HIAA. Следует отметить, что не все депрессии приводят к самоубийству, но только те, у которых недостаточная серотонинергическая активность. Выделяют два типа депрессии: «взволнованный» с дефицитом серотонинергической ингибиторной активности, что подразумевает высокий риск самоубийства, и «энергический», с функциональной недостаточностью норадренергической импульсной системы, который требует лечения антидепрессантами, полностью отличающегося от применяемого в первом случае. В этой перспективе неконтролируемое введение дезингибирующих антидепрессантов является фактором самоубийства. Были описаны клинические характеристики пациентов с суицидальными тенденциями и низким уровнем 5-HIAA. Эти люди «мало интересовались собой и не испытывали сочувствия к окружающим, были склонны избегать близких эмоциональных отношений и неохотно принимали лечение»¹.

Изучалась не только связь между суицидальным поведением и уровнем 5-HIAA, но другие диагностические категории, поскольку только у 50% из тех, кто совершил самоубийство, ретроспективно диагностируется депрессивный синдром. Таким образом был обнаружен низкий уровень 5-Н1АА у пациентов с суицидальным расстройством личности, шизофренией, незначительными аффективными расстройствами и алкоголизмом.

М. Асберг и его коллеги^[12][13] предполагают, что взаимосвязь между злоупотреблением алкоголем и суицидальным поведением является частью синдрома раскованного поведения, который может быть связан с дефицитными серотонинергическими нейротрансмиттерами. Поэтому серотонин, вероятно, действует как нейротрансмиттер или ингибиторный модулятор в системе центральной нервной системы^[14].

Другим направлением исследований является поиск связи между самоубийством и катехоламинами^[15]. В этом смысле низкие концентрации HVA у пациентов с депрессией, связанные с попытками самоубийства, отмечали различные авторы^[16]. Наблюдая за депрессивными пациентами, они обнаружили, что более низкий уровень HVA был лучшим предиктором суицида, чем 5-Н14А-кислота. Это может указывать на то, что снижение концентрации HVA может быть более тесно связано с каким-то конкретным аспектом депрессивной болезни, чем с суицидальным поведением в целом. Однако связь самоубийства с норадреналином менее очевидна, чем связь с серотонином.

Исторически сложилось так, что психологические объяснения самоубийств были сосредоточены на индивидах и конфликте их внутренних эмоциональных и первичных переживаний, а также их стремлении понять смысл жизни. Эти темы лежат в основе психоаналитической мысли. Исследования психодинамики самоубийства, проводившиеся с 1930;х по 1980;е гг., были подвергнуты критике внутри самой психологии как исследования, которому недостает эмпирической строгости. Однако методология психологической аутопсии оказалась жизнеспособной. Этот ретроспективный подход к рассмотрению конкретных случаев, впервые предложенный Г. Зильбургом¹ в 30-х гг. XX в., объединяет медицинские истории болезни, полицейские отчеты, медикоправовые расследования и независимые интервью с друзьями и родственниками людей, совершивших самоубийство, с целью построения более подробной картины суицида, чем сделанной только в рамках судебной аутопсии. Исследования, в которых используются данные психологической аутопсии, являются источниками широко распространенной статистики, согласно которой 90% и более людей, которые убивают себя, имеют историю психических заболеваний^[17][18]. Хотя этот метод был воспринят некоторыми социологами, он не вошел в основное русло социологических исследований суицида, даже когда метод психологических аутопсий в своем развитии приобрел методологическую строгость.

После теоретических сдвигов в других научных дисциплинах психодинамические модели самоубийства были дополнены психиатрическими и медицинскими моделями, направленными на выявление биологических и генетических причин. В этом ракурсе исследуются физиологические реакции на стрессоры, особенно роль нейротрансмиттеров, таких как серотонин и норэпинефрин, а также потенциальное влияние генетики на этиологию суицида^[19]. Выводы подчеркивают связь суицидальное™ (т. е. суицидальной идеации (мыслей) или попыток) с а) диерегуляцией гипоталамо-гипофизарно-надпочечной оси, системой первичного стрессового ответа^[20]; б) изменениями в функционировании серотонинергических и норадреновских систем, которые помогают регулировать агрессию и импульсивность, выявленные методами картирования мозга и состояния тела после смерти^[21]; и в) генетические факторы, оцениваемые с помощью исследований в области семьи^[22], особенно исследования усыновленных детей из семей с множественными случаями суицида и двойные исследования. Поиски генов, связанных с суицидальной наклонностью, до сих пор были неубедительными.

В 1990;е гг. в США проблемой суицида заинтересовались в рамках программы исследований системы общественного здравоохранения (US Public Health Service). Основное внимание в этих исследованиях уделялось выявлению групп населения, подвергающихся наибольшему суицидальному риску, разработке стратегий профилактики и вмешательства для снижения уровня самоубийств и риска самоубийства. Исследования в аспекте пространственного распределения случаев суицида в США показали, что они в большей степени встречаются в сельских районах, чем в городских¹. Эти исследования также обратили внимание на значительную роль свободного доступа к летальным средствам (например огнестрельному оружию, токсичным газам и ядам). Отмечалось, что меры по ограничению доступа к летальным средствам оказывают влияние на снижение уровня самоубийств^[23][24].

Разумеется, есть причины, из-за которых социологи скептически относятся к теориям суицида, выдвигаемым другими дисциплинами. В большинстве случаев социальные и экологические факторы, связанные с самоубийством, плохо изучаются; факторы, считающиеся важными для суицида, определяются гораздо уже, чем требует социологическое мышление; а методы и логика исследования не всегда соответствуют социологическим стандартам. Однако этот скептицизм по отношению к другим дисциплинарным перспективам, как бы это ни было оправданным, похоже, не на пользу социологии. Хотя есть свидетельства того, что психология, биомедицина и общественное здравоохранение занимают открытую позицию в отношении понимания суицида^[25], социология должна сделать то же самое.

Опасность этой замкнутости тройственная.

Во-первых, социологи не всегда могут распознать инновационные и социологически интересные подходы к самоубийству, которые возникают в других дисциплинах.

Во-вторых, социологические исследования суицида в настоящее время весьма немногочисленны по сравнению с аналогичными исследованиями в других дисциплинах. Согласно не столь давнему обзору, из более 30 000 академических статей о самоубийстве, опубликованных с 1980 г., только около 400 (1,3%) можно было бы отнести к категории социологических^[26].

В-третьих, социологи могут недооценивать возможности биомедицинских исследований суицида, социальных и экологических контекстов с их точки зрения.

Вывод Психология Фокусируется на поиске детерминант суицидального поведения в чертах личности человека. Особое внимание уделяется нарушениям личности и мотивационным проблемам. В теоретических подходах к проблеме самоубийства существуют различия. Общими чертами, характерными для потенциального самоубийства, являются: расстройства личности (временные или постоянные), эмоциональная незрелость, низкая устойчивость к стрессу, реакция самоагрессии на ситуацию с угрозой. Эти особенности указывают на необходимость более пристального внимания к мотивационному процессу и реализации своих жизненных целей у разных людей. В жизни каждого человека очень важен момент успеха. Однако трудно представить себе индивида, который безошибочно реализует свои жизненные намерения, постоянно добивается успехов. Поэтому ему необходим важный навык — это зрелое отношение к своим неудачам. Неудачи вызывают ощущение бессилия, снижают чувство собственного достоинства. Тяжесть неудач приводит к экзистенциальному кризису. Это часто связано с потерей смысла жизни, мира ценностей. Как писал еще Ф. М. Достоевский, «потеря высшего смысла жизни… несомненно ведет за собою самоубийство»¹.

Смысл жизни заключается в том, чтобы установить четкое, практичное и возможное принятие направления действий на будущее, и без удовлетворения этой потребности человек не может нормально функционировать. Неудовлетворение этой потребности приводит к формированию так называемого ноогенного невроза, «экзистенциального вакуума»^[27][28] (В. Франкл). Смысл жизни играет центральную роль среди факторов, влияющих на образ жизни и благополучие личности, а также ее непосредственную окружающую среду. Наличие смысла жизни у человека является необходимым условием для его развития и самореализации. Включение этой проблемы в психологию личности способствовало лучшему пониманию детерминант суицидального поведения.

Социология Анализирует суицид в контексте его социальных условий. Она ищет мотивацию суицидального акта в нарушениях социального функционирования. Рассматривает самоубийство в социальном контексте. Человек, подталкиваемый обществом к самоубийству, не видит в нем возможности для удовлетворения своих потребностей. Эта социальная патология создает патологию личности. Создателем этой довольно упрощенной теории суицида был Э. Дюркгейм. Он создал концепцию «суицидогенного общества», согласно которой в обществе возникают условия для реализации саморазрушающих устремлений индивида.

Последователи Дюркгейма отмечали, что агрессия и самоограничение являются результатом конфликта ролей, выполняемых индивидом (это связано с такими факторами, как социальный престиж, территориальный статус, доступ к различным товарам). Была также рассмотрена взаимосвязь между агрессивностью общества и количеством самоубийств. По мнению этих социологов, высокие показатели суицида снижают социальную агрессивность.

Другие социологи (например Э. Мертон) искали источники всех патологий в аномичном обществе. Если между устремлениями индивидов, установленными данной культурой, и социально обусловленными возможностями их реализации существует слишком много расхождений, то появляется девиантное поведение.

Индивид пытается адаптироваться к ситуации с помощью конформизма, инновации, ритуализма, восстания или эскапизма. Когда в данном обществе существуют высокие индивидуальные устремления, а обязательные нормы сильно интернализуются и не могут быть нарушены, человек обречен на сильный конфликт. Решение конфликта возможно только путем отказа от устремлений и методов их реализации. Такая ситуация приводит к потере смысла в жизни и «предоставляет» единственный способ их разрешения — совершить самоубийство. Другие социологические теории М. Хальбвакс указывают на то, что необходимо искать причины суицида в разложении городской среды, ослаблении семейных и соседских связей (теории социальных связей) или в недостаточном социальном контроле, который в последние годы был сильно деформирован (особенно заметна разница в сельской общине).

• [1] Beskow, J. Suicide and mental disorders in Swedish men. Acta Psychiatry Scand, 1979.Sup. 277. P. 1—138; Boven, W. Consideration sur le suicide en rappott avec la genetique //Chweitz. Arch. Neurol. Psychiatry, 1942. Vol. 50. P. 158; Miles, С. P. Conditions Predisposingto suicide. A review // I. Nerv. Ment. Dis., 1977. Vol. 164. P. 231—246.
• [2] Roy, A. Family history of suicide // Arch. Gen. Psychiatry, 1983. Vol. 141. P. 971—974.
• [3] Kallman, R J. Suicide in twins and only children. Amer. Jour, of human genetics, 1949.P. 113—126; Shapiro, L. Suicide: Psychopathology and familiar tendency // Nerv. Ment. Dis., 1935. Vol. 81. P. 547—553.
• [4] A family study of suicide / E. Schulsinger [et al.]; G Strume (ed.) // Abstractsof the 111 world Congress of biological psychiatry. Stockholm., 1981. P. 79.
• [5] Seymour, S., Kety, М. D. Genetic Factors in Suicide // Alec Roy (eds.); Suicide. USA: Williams Wilkins, 1986. P. 41—45.
• [6] Snyder, S. H. Biology of suicide // Seymour Perlin feds.); Handbook for the studyof suicide. London: University Press Oxford, 1975. P. 113—112.
• [7] Schildkraut, J. J. The catecholamine hypothesis of affective disorders. A reviewof supporting evidence // Am. J. Psychiatry. 1965. Vol. 122. P. 509—522.
• [8] Lapin, 1. P, Oxenbkrug, G. F. Intensification of the central serotoninergic processesas a possible eterminant of the thymoleptic effect // Lancet. 1969. Vol. 1. P. 132—136.
• [9] Serotonin depression, a biochemical subgroup within the affective disorders / M. Asberg[et al.] // Science, 1976. Vol. 191. P. 478—480.
• [10] Asberg, M., Nordstrom, P, Traskman-Bendz, L. Biological Factors // Suicide. AlecRoy, B. Chir (eds.). Suicide. Los Angeles: ED Williams у Wilkins, 1986.
• [11] Van Praag, H. M.; De Haan, S. Central Serotonin metabolism and the frecuencyof depression // Psychiatry Res. 1979. Vol. 1. P. 219—224.
• [12] Suicida behavior syndrome with low CSF 5-HIAA / B. Cronholm [et al.] // Br. Med.Journal. 1977. P. 377.
• [13] Asberg, M., Nordstrom, P; Traskman-Bendz, L. Biological Factors.
• [14] Aghajanian, G. K., Haigler, H. J., Bennett, J. L. Amine receptors in CNS:3,5-Hydroxytrytamine in brain // L. L. Versen, S. D. Iverset, S. H. Snyder (eds.) // Handbookof Psychopharmacology. Vol. 6. Biogenic amine receptors. N. Y.: Plenum Press, 1777. P. 63—96.
• [15] Катехоламины — физиологически активные вещества, выполняющие роль химических посредников и «управляющих» молекул (медиаторов и нейрогормонов) в межклеточных взаимодействиях у животных и человека, в том числе в их мозге; производные пирокатехина. К катехоламинам относятся, в частности, такие нейромедиаторы, как адреналин, норадреналин, дофамин (допамин). (Википедия)
• [16] Monoamine metabolites in CSF and suicidal behavoir / L. Traskman [et al.] // Arch.Gen. Pshychiatry. 1981. Vol. 38. P. 631—636.
• [17] Zilboorg, G. Suicide among civilized and primitive races // Am. J. Psychiatr. 1936.Vol. 92. P. 1347—69.
• [18] Relationships of age and Axis I diagnoses in victims of completed suicide: a psychologicalautopsy study / Y. Conwell [et al.] // Am. J. Psychiatr. 1996. Vol. 153. P. 1001—8.
• [19] Reducing Suicide: A National Imperative / S. Goldsmith [et al.]. Washington, DC: Natl.Acad. Press, 2002.
• [20] Decreased corticotropin-releasing hormone (CRH) concentrations in the cerebrospinalfluid of eucortisolemic suicide attempters / J. Brunner [et al.] // J. Psychiatr. Res. 2001.Vol. 35. P. 1—9.
• [21] Arango, V., Mann, J .J. Relevance of serotonergic postmortem studies to suicidalbehavior // Int. Rev. Psychiatr. 1992. Vol. 4. P. 131.
• [22] Suicidal behaviour: an epidemiological and genetic study / D. J. Statham [et al.] //Psychol. Med. 1998. Vol. 28. P. 839—55.
• [23] Urban-rural shifts in intentional firearm death: different causes, same results /С. C. Branas [et al.] // Am. J. Public Health. 2004. Vol. 94. P. 1750—55.
• [24] Miller, M., Hemenway, D. Guns and suicide in the United States // New Engl.J. Med. 2008. Vol. 359. P. 989—91.
• [25] Poor social integration and suicide: fact or artifact? A case-control study / P. R. Duberstein[et ah] // Psychol. Med. 2004. Vol. 34. P. 1331—37.
• [26] Agerbo, E., Stack, S., Peterson, L. Social integration and suicide trends in Denmark.1906—2006.
• [27] Достоевский, Ф. М. Полное собрание сочинений. Л., 1982. Т. 24. С. 49.
• [28] Франкл, В. Человек в поисках смысла. М., 1990. С. 26—33.