Евразийский регион. 
География мира в 3 т. Том 3. Регионы и страны мира

Общая характеристика

Интеграционные процессы, развивающиеся более четырех столетий на стыке Европы и Азии от Балтийского и Черного морей до морей Тихого океана между народами и странами славяно-православной, западной, исламской и сопредельных с ними цивилизаций, привели к формированию специфического в физико-географическом, геополитическом, этнокультурном и цивилизационном отношениях Евразийского региона. Этим процессам способствовали природные предпосылки — межокеаническое географическое положение равнинных степных и лесистых территорий, насыщенных речными системами и отграниченных от соседей труднодоступными ледовитыми морями на севере и горными системами на юге. Они, с одной стороны, содействовали экономическому и культурному взаимодействию проживавших здесь народов и созданных ими государств, а с другой — защищали их от активного воздействия внешних геополитических факторов.

Однако ключевую регионообразующую роль «интегратора» в этих процессах играло Российское государство, чьи геополитические и геоэкономические потребности, интересы и деятельность в разное историческое время стали важнейшим геополитическим фактором становления и развития крупнейшей в мире региональной общественно-геопространственной системы.

На «особость» этого исторического и географического мира в разное время обращали внимание и использовали ее для россиецентричных геополитических построений отечественные географы, историки и философы — М. В. Ломоносов (середина XVIII в.), К. И. Арсеньев, Н. Я. Данилевский, В. И. Ламанский (XIX в.), В. П. Семенов-Тянь-Шанский (первая четверть XX в.), представители движения «евразийцев» 1920—1930;х гг. (П. Н. Савицкий, Н. С. Трубецкой, Г. В. Вернадский, Л. П. Карсавин), «неоевразийцы» второй половины XX в. (Л. Н. Гумилев, С. Б. Лавров, А. Г. Дугин и дрегие). Особое место отводится Евразийскому региону в геополитических концепциях западных ученых — X. Маккиндера и его американских последователей, К. Хаусхофсра, 3. Бжезинского и других (подробнее об этом см. гл. 1 и 2 т. 1 учебника).

Постепенно интегрируя этнокультурные, конфессиональные и территориально-политические системы различного ранга, Евразийский регион прошел в своем развитии четыре геополитических эпохи: доимперскую (Московское государство), имперскую (Российская империя), советскую (СССР) и постсоветскую (Российская Федерация и постсоветские государства). Каждой из них соответствует специфический конкретно-исторический тип регионообразующих отношений и тренд регионального развития, обусловленный как внутренними региональными факторами, так и комплексом внешних геополитических факторов.

В доимперскую эпоху, особенно с XVI в., постепенно утверждался геополитический тренд доминирования внутренних государствообразующих и регионообразующих факторов (военно-, религиозно-, этнои экономикогеополитических), над противодействовавшим им комплексом внешних геополитических факторов со стороны государств сопредельных цивилизаций — западной (Литва, Польша, Швеция) и исламской (Османская империя, Казанское, Астраханское, Крымское, Сибирское ханства).

В имперскую эпоху (XVIII — начало XX в.) доминировал геополитический тренд расширения российско-евразийской региональной общности, первоначально в западном, а затем в южном и восточном направлениях, за счет колонизации новых территорий посредством установления с ними геополитических отношений военно-политического, идеологического (самодержавие, православие) и экономического характера. Они составляли комплекс внутренних геополитических факторов, действие которых прекратилось после революций 1917 г. и сопровождалось потерей части территории. Внешние геополитические факторы носили региональный характер и были представлены противодействием, отмеченным интеграционными процессами со стороны Швеции, Франции, Пруссии (затем Германии), Австрии (Австро-Венгрии), Османской империи, Персии, Великобритании, Японии и их разнообразных временных коалиций. В некоторых из них участвовала и Россия, исходя из собственных геополитических интересов.

В советскую эпоху (1918—1991 гг.) геополитическим трендом явилось «собирание», сохранение и укрепление евразийской региональной общности посредством таких внутренних духовнои административно-геополитических факторов, как общегосударственная коммунистическая идеология, жестко централизованные партийно-политическая система и федеративная модель управления на основе этно-государственной (союзных советских социалистических республик) и этно-культурной (автономных советских республик) автономий. Их основанием и внутренним экономико-геополитическим фактором развития стала социалистическая централизованная плановая экономика, включавшая региональную специализацию и межрегиональную кооперацию, а также активно осваивавшая северные, восточные и южные регионы.

Комплекс внешних геополитических факторов, обеспечивавших устойчивость советско-евразийского государства-макрорегиона, носил как глобальный, так и региональный характер. В первом случае он был представлен реализацией СССР в различных формах идеологии мировой социалистической революции, его активной деятельностью в антигитлеровской и антияпонской коалициях во Второй мировой войне, в мировой социалистической системе государств, в глобальных международных организациях (Лига Наций, ООН), поддержкой антиколониальных освободительных движений и стран социалистической ориентации в формировавшемся «третьем мире», а также советской глобальной ракетно-ядерной мощью, обеспечивавшей военный и геополитический паритет с лидерами капиталистической системы в период холодной войны. Региональными геополитическими факторами являлись как отношения лидерства СССР в социалистических международных региональных организациях (Организация Варшавского договора, СЭВ и др.), так и его противодействие региональным военно-политическим организациям стран западной цивилизации и их союзников (НАТО, СЕНТО, СЕАТО и др.).

Главный геополитический тренд развития советско-евразийского региона в постсоветскую эпоху (с 1991 г.) — его дробление, внутренняя геополитическая регионализация в связи с распадом СССР (декабрь 1991 г.), возникновением 15 постсоветских государств и их разнообразных региональных объединений. Внутренними геополитическими факторами этих процессов были радикальные изменения общественного строя советского государства в ходе перестройки 1985—1991 гг., стимулировавшие внутренние социально-экономические, политические и территориально-политические проблемы, в том числе этнополитические конфликты, сецессионизм и сепаратизм национальных элит в союзных и автономных республиках, «новое мышление» во внешней политике. Этому способствовали существенные типологические различия географического, демографического, этно-культурного, цивилизационного, политического и экономического характера между молодыми евразийскими государствами (см. Приложение 1). Большинство из них, «законсервированные» в условиях жесткой централизации, политического и социально-экономического регулирования в СССР, весомо заявили о себе как дезинтегрирующие факторы в процессе становления новой государственности.

Комплекс внешних геополитических факторов, дезинтегрировавших евразийскую региональную общность, включал распад социалистической системы в Европе в конце 1980;х — начале 1990;х гг., активизацию интеграционных процессов в Европе (расширение на восток ЕС, других евроструктур, НАТО), появление сопредельных с евразийским пространством новых глобально-региональных (Китай) и региональных (Турция, Иран, Индия, Пакистан) «центров силы», а также очагов региональных конфликтов (Афганистан, Ирак, Косово, Сирия и др.). Эти изменения сопровождались активным экономическим и гуманитарным проникновением в постсоветские страны США, ЕС, Турции, Китая, попытками дестабилизации их внутриполитической жизни, стимулированием «цветных» революций (Украина, Белоруссия, Молдавия, Грузия, Киргизия, Таджикистан), вовлечением в деятельность «сопредельных» региональных международных организаций — ОЧЭС, Организации исламского сотрудничества, ШОС и др.

В результате действия названных факторов сложились разные темпы, тенденции и геополитические векторы реформирования общества постсоветских государств, сопровождавшиеся разрывом и сокращением традиционных взаимных экономических связей, сокращением ВВП (на 50—70% в 1990;е гг.), переориентацией экономик на новых партнеров в Европе, Азии и Америке, падением уровня жизни, ростом безработицы и социального расслоения, внутриполитической нестабильностью, миграцией населения. Массовая эмиграция русского и русскоязычного населения из большинства постсоветских стран в Россию (только за 1990;е гг. переместились около 5 млн человек из более чем 20-миллионной русской диаспоры) дополнилась многомиллионной нелегальной трудовой миграцией коренного населения этих государств, прежде всего в Россию.

Еще до распада СССР, летом 1991 г. национально-политические элиты трех бывших союзных республики советской Прибалтики (Эстония, Латвия, Литва) избрали путь суверенизации и исторического возвращения в лоно западной цивилизации — интеграции в западноевропейские региональные группировки, завершившейся в 2004 г. их вхождением в ЕС и НАТО. Предпринятая этими странами геополитическая дезинтеграция Евразийского макрорегиона проявилась не только в «параде» суверенитетов остальных 12 союзных республик и в обсуждении ими конфедеративного проекта СССР, по и в появлении в ходе межнациональных конфликтов самопровозглашенных, непризнанных государств (Приднестровская Молдавская Республика, Нагорный Карабах, Абхазия, Южная Осетия, Ичкерия, Донецкая и Луганская народные республики), ставших очагами устойчивых субрегиональных конфликтов, разобщавших молодые государства.

В то же время сохранялся интеграционный потенциал уже постсоветского евразийского пространства. Он был представлен такими факторами, как общность географического (соседского) положения новых государств, длительное совместное историческое развитие их народов (и, как следствие, сложившаяся политическая, социокультурная близость), единая транспортная система, тесные взаимно направленные экономические связи, исторически традиционная финансово-экономическая зависимость периферийных национальных субрегионов от России, интересы совместной обороны. Также интеграцию объективно стимулировали усиливавшиеся глобальные и региональные вызовы и угрозы развитию молодых государств (международный терроризм, наркоторговля, нелегальная миграция и др.). Эти факторы стимулировали формирование ряда международных региональных организаций и объединений — Содружества Независимых Государств (СНГ) в составе 12 стран (декабрь 1991 — 1993 г.), Союзного государства Белоруссии и России, ЦАЭС, Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), ЕврАзЭС, Таможенного союза, наконец, ЕАЭС (2015 г.) (информация об организациях представлена в Приложении 2). Крупнейшую из них — СНГ — по большинству аспектов многоплановой деятельности можно считать вполне состоявшейся международной региональной организацией. К ее несомненным достижениям, особенно в начальный, наиболее сложный, кризисный период становления новых государств (1992—1997 гг.), можно отнести: сохранение в основных чертах системы культурно-исторических и экономических связей на постсоветском пространстве, беспрепятственное и мирное (в отличие от распадавшейся в это время в кровопролитных межнациональных конфликтах Югославии), становление новой государственности, проведение политических и социально-экономических реформ, режим свободной торговли в отношениях между странами, безвизовый режим перемещения людей, валютный союз, основой которого был российский рубль (до 1993 г.), сдерживание региональных конфликтов на постсоветском пространстве, противодействие внешним угрозам. Но постепенно эти интеграционные преимущества ослабевали, и усиливались дезинтеграционные тенденции, обусловленные действием ранее рассмотренных геополитических факторов, имевших своим результатом регионализацию Евразийского макрорегиона, структурно представленную следующими уровнями:

• — макрорегиональным международным', международные региональные организации как регионы де-юре разного типа — СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС, Таможенный союз, ЕАЭС;
• — субрегиональным: субрегионы де-юре и де-факто — Союзное государство Белоруссии и России, «Европрибалтика» (прибалтийские страны — члены ЕС и НАТО), Калининградская область (российский эксклав на балтийском побережье), ГУАМ, ЦАЭС^[1], Молдавия — Приднестровье, Армения — Нагорный Карабах, Россия — Абхазия — Южная Осетия, «геополитический треугольник» Азербайджан — Грузия — Турция;
• — внутристрановым: «биполярная» политико-географическая регионализация де-факто государств на основе ранее сложившихся историко-культурных областей (Украина, Молдавия, Киргизия, Таджикистан и др.) или создания новых территориально-политических систем де-юре (федеральные округа в России);
• — приграничным (микромеждународным): «евро-регионы», созданные для развития приграничного сотрудничества сопредельными административными единицами соседних государств).

Анализ внешних и внутренних геополитических факторов позволяет сделать вывод, что наиболее устойчивой региональной общностью в настоящее время обладает ipynna таких стран, как Россия, Белоруссия, Армения, Казахстан, Киргизия, Таджикистан, реализующая евразийский геополитический вектор развития посредством участия в международных региональных организациях (СНГ, Союзное государство Белоруссии и России, ОДКБ, Таможенный союз, ЕАЭС). Это сообщество можно рассматривать как формирующийся «новоевразийский» регион де-юре, образующий ядро исторического Евразийского макрорегиона де-факто.

• [1] ЦАЭС — Центрально-Азиатское Экономическое Сообщество; в 1994 г. преобразованов ЦАС.