Причины и мотивации, выгоды и потери стран — участниц международной миграции людских ресурсов

Масштабы и направление международных потоков рабочей силы обусловлены многими причинами, мотивами и факторами, воздействующими на эмиграцию (выезд) и иммиграцию (въезд) трудовых ресурсов. Основной причиной международной миграции рабочей силы является неравномерность социально-экономического развития стран и регионов; различия между странами по темпам экономического роста, уровню развития производительных сил, качеству жизни, доходам и занятости, обеспеченности трудовыми ресурсами.

Международные потоки рабочей силы устремляются в наиболее благополучные страны с высокими темпами роста, высокими доходами и высоким уровнем занятости. Разрыв между странами по уровню социально-экономического развития является главным фактором в определении направления трудовых потоков не только между развитыми и развивающимися странами, но и между самими развитыми странами, развивающимися странами и странами с формирующимся рынком.

Основными показателями экономического разрыва между странами служат: валовой внутренний продукт (ВВП) и валовой национальный доход (ВИД) на душу населения, национальная производительность труда, оплата труда, уровень безработицы и др. В 2015 г. ВВП на душу населения (ППС, в тыс. долл.) составил: в США — 55,8, Германии — 47,3, Канаде — 44,3, Великобритании — 41,3, во Франции — 36,7, в Италии — 35,9, Испании — 34,5, России — 24,4, Бразилии — 15,3, Китае — 14,2, Египте — 10,9, Пакистане — 5,0, Индии — 0,61.

В соответствии с классификацией Всемирного банка к странам с высоким уровнем национального дохода относятся страны, имеющие ВИД на душу населения от 12 616 долл, и выше; со средним уровнем дохода — от 1036 до 12 615 долл., с низким уровнем дохода — от 1035 долл. ВИД на душу населения и ниже. В 2015 г. ВИД (ППС) на душу населения США равнялся 53,7 тыс. долл., Германии — 45,6 тыс., Франции — 38,5 тыс., Великобритании — 32,2 тыс., России — 23,2 тыс., Турции — 18,8 тыс., Мексики — 16,1 тыс., Китая — 11,8 тыс., Египта — 10,8 тыс., Индии — 5,3 тыс., Пакистана — 4,8 тыс. долл. Страны весьма различаются между собой по производительности труда, которая рассчитывается по выработке ВВП (ППС) на одного занятого в долларах США. Производительность труда в 2014 г. в Германии (США = 100) составила 92,4, Италии — 75,4, Мексике — 28,9, в России — 38,4% по отношению к США. За 1991—2012 гг. среднегодовые темпы роста производительности труда в Китае составили 6,8%, Великобритании — 1,49, США — 1,44, России — 1,29%.

Разница между средним доходом высокообеспеченного и малообеспеченного населения в развитых странах, по экспертным оценкам, составляет 5—10 раз (в США — 14 раз), в развивающихся странах — 15—20 раз.

На потоки трудовых мигрантов оказывают влияние различия в предложении труда и спросе на него на родине и в принимающей стране. Это определяется темпами роста, структурой производства, демографической ситуацией, плотностью населения, темпами прироста населения, различиями в уровнях безработицы. Направление трудовых потоков связано с перенаселенностью, высоким приростом населения в развивающихся регионах и низким приростом населения в развитых странах.

Основная часть эмигрантов выезжает по экономическим мотивам, имея в виду разрыв в уровнях доходов на родине и в стране назначения и ожидаемую выгоду от разрыва в заработках. Уезжают, как правило, наиболее образованные люди, со сроком обучения больше, чем у остальных соотечественников. Для эмигрантов из Африки эта разница достигает 10,8 лет, разрыв составляет 15,4 и 4,6 лет, Азии — 8,6 лет.

(14,4 и 5,8), Латинской Америки — 6,6 лет (12,5 и 5,9 лет). Обследование мигрантов в США показало, что многие зарабатывали на родине не менее 1 тыс. долл, в год, что превышало 15 тыс. долл, по паритету покупательной способности (ППС).

Большое влияние на мобильность трудовой миграции оказывают развитие и удешевление средств транспорта и связи. Формирование глобальных информационно-коммуникационных систем способствует расширению человеческих контактов в режиме реального времени, что обеспечивает широкий доступ к международной информации по трудоустройству и сокращает «эмоциональный отрыв» от родины.

На направление миграционных трудовых потоков влияют исторические связи и географическая близость стран исхода и приема мигрантов. Мигранты из стран Латинской Америки направляются преимущественно в США, а также Испанию и Португалию; из Северной Африки — в Европу; из Тропической Африки — в Бельгию, Великобританию, во Францию и другие бывшие метрополии; из Польши — в Германию; из стран СНГ — в Россию. На географию людских перемещений влияет совокупность и других обстоятельств — различия в состоянии политической, социальной и правовой среды, что стимулирует поток вынужденных мигрантов, беженцев.

Идет поток мигрантов и по таким причинам, как угроза жизни, военные и этнические конфликты, разгул преступности, преследования по политическим, национальным, религиозным и другим мотивам. Наибольшее число беженцев из Афганистана, Судана, Бурунди, Сомали, Демократической Республики Конго направляется в другие развивающиеся страны.

Трудовая эмиграция все больше опирается на семейную стратегию, нацеленную на пополнение семейных доходов. В связи с этим увеличивается женская трудовая миграция, особенно из Юго-Восточной Азии, где доля женщин как наиболее надежных помощников остающейся на родине семье достигает 60—80% трудовых мигрантов. Для выезжающих в эмиграцию, особенно одиноких и малоквалифицированных мигрантов, важно присутствие в стране назначения родственников и диаспор соотечественников.

Складывающиеся сети социальных отношений базируются на родственных, клановых и иных связях и приобретают все возрастающее значение в расширении миграционных потоков. Со второй половины 1970;х гг. иммиграция все больше стала приобретать форму поселения, в том числе и в западноевропейских странах, что сделало эмиграцию безвозвратной в отношении значительной части людских потоков. Поселенческий характер современной иммиграции проявляется в преобладании доли постоянных жителей в общем количестве международных мигрантов.

По статистике ОЭСР, в 2010 г. в развитых странах около 70% населения иностранного происхождения проживало в принимающей стране более 10 лет. В 2015 г. наиболее многочисленные диаспоры за рубежом имели Индия (15,5 млн чел.), Мексика (12,3 млн чел.), Россия (10,6 млн чел.), Китай (9,5 млн чел.). Статус постоянного иностранного жителя или гражданина страны проживания ограничивает возможности репатриации.

Поселенческая иммиграция генерирует последующие людские потоки, приобретая цепной, саморазвивающийся характер. Иностранные резиденты с правом на постоянное место жительства (ПМЖ) притягивают потоки воссоединяющихся членов семей. Обосновавшиеся диаспоры, сплетение ими сетей социальных связей с соотечественниками притягивает нелегалов и лиц, ищущих убежища.

Страны Западной Европы, не склонные к ассимиляции мигрантов и поселенческой иммиграции, неоднократно пытались сократить миграционные потоки и общее количество международных мигрантов, особенно во времена рецессий и кризисов. В условиях нефтяного кризиса 1970;х гг. в западноевропейских странах предпринимались усилия для репатриации мигрантов, осуществлялся перевод ряда производств в развивающиеся страны. Однако миграционное движение в Европу продолжало пополняться воссоединяющимися членами семей, беженцами, ищущими убежища, и др.

За последние несколько лет увеличение легальных потоков перекрыло массовые нелегальные потоки ищущих убежища и беженцев. Общее количество беженцев за 2010—2016 гг. увеличилось в 9,4 раза и составило 22,5 млн чел. (0,3% населения мира). В 2015 г. в основных странах приема мигрантов (G20) было подано 1,5 млн, в 2016 г. еще 2 млн новых официальных прошений о предоставлении убежища, в том числе в Германии — 40%, всего за 2015—2016 гг. — 1,2 млн прошений. Кроме того, в Турции временно содержатся 3 млн сирийцев, из которых 45% составляют дети до 18 лет; в Ливане — более 1 млн чел., в Иордании — не менее 660 тыс. чел. В 2015—2016 гг. из 2,6 млн прошений об убежище в странах ЕС-28 треть прошений (780 тыс.) касается детей до 18 лет, из них 550 тыс. — до 14 лет, большинство из них без сопровождения родителей или других родственников.

Международная трудовая миграция сопровождается неуклонным повышением доли высококвалифицированных специалистов (ВКС) в результате расширения миграции деятелей науки и культуры, преподавателей и других высококвалифицированных специалистов (ВКС) с высшим (третичным) образованием, а также международных (иностранных) студентов. Международная мобильность людей тем выше, чем выше уровень образования, они легче и быстрее адаптируются, у них меньше трудностей в преодолении языкового барьера. Высококвалифицированные мигранты руководствуются потребностями самореализации, профессионального роста; для них важны уровень научных исследований, техническая обеспеченность, творческая среда, уровень и качество жизни.

За 1990—2010 гг. в составе международной миграции количество мигрантов с высшим (третичным) образованием увеличилось в 2,3 раза, среднеи низкоквалифицированных мигрантов — в 1,4 раза. В 2001—2011 гг. общая численность ВКС с высшим образованием среди мигрантов увеличилась в 1,6 раза и составила 32 млн чел. — 14,9% от общего количества международных мигрантов. Основными странами приема ВКС являются США, Канада и Великобритания, где численность ВКС за 10 лет увеличилась на 77% и в 2011 г. составила около 20 млн чел. Высокообразованная диаспора из Индии увеличилась более чем в 2 раза за 10 лет, достигла 2.2 млн чел. к 2011 г. и заняла первое место в мире; китайская (1,7 млн чел.) и филиппинская (1,4 млн чел.) высокообразованные диаспоры увеличились на 115 и 64% соответственно и заняли второе и третье место в мире. Феминизация международной миграции является характерной чертой современности, особенно среди ВКС. Доля женщин в составе высокообразованной миграции за 10 лет поднялась с 49% до 52% в 2011 г. и соответственно составила 9,8 млн и почти 16,6 млн чел., мужчин — с 10,1 и 15,4 млн чел. соответственно.

Международная миграция высококвалифицированных специалистов стимулируется иммиграционной политикой принимающих стран, в которой отдается предпочтение образованным и квалифицированным мигрантам. Большинство западноевропейских государств являются экспортерами интеллектуального потенциала в США, одновременно привлекая «умы» из стран Центральной и Восточной Европы, России и других стран СНГ, бывших колоний, Китая, Индии, стран ЮгоВосточной Азии.

Высокообразованные иммигранты вносят огромный вклад в создание инноваций, развитие высоких технологий в США и других развитых странах.

«Утечке умов» способствует глобализация образования и научных исследований. Глобализация сферы образования стимулируется соглашениями между университетами разных стран; она проявляется в гармонизации образовательных стандартов и программ, особенно на уровне бакалавриата и магистратуры, зарубежных стажировках студентов и преподавателей, обучении за рубежом, создании филиалов университетов в других странах. Иностранные студенты, особенно технических специальностей, вносят значительный вклад в инновационное развитие принимающих стран. Наиболее талантливые из них по окончании обучения обычно пополняют ряды высококвалифицированных мигрантов в стране пребывания. За 2000—2012 гг. общее количество международных студентов в мире увеличилось в 2,1 раза и составило 4,5 млн чел, в том числе в Европе — 2,2 млн, в Северной Америке — 1,0 млн, в Океании — 0,3 млн чел. В 2014 г. численность иностранных студентов, обучающихся в университетах стран мира, составила 3582 тыс. чел. За 2000—2014 гг. количество иностранных студентов в США увеличилось в 1,8 раза и составило 842 тыс. чел., в Канаде — в 1,4 раза и 135 тыс., в Австралии — в 2,5 раза и 266 тыс., в Японии — в 2 раза и 136 тыс.; в Евросоюзе — в 1,8 раза и 1459 тыс., в том числе в Великобритании — в 1,9 раза и 429 тыс., во Франции — в 1,7 раза и 235 тыс., Германии — в 1,1 раза и 211 тыс., в Италии — в 3,5 раза и 88 тыс., в России — в 5,2 раза и 213 тыс. чел. За рассматриваемый период в Республике Корея и в Бразилии количество иностранных студентов возросло более чем в 15 раз и составило 55 тыс. и 19 тыс. чел. соответственно, в Саудовской Аравии — в 6,2 раза и 47 тыс., в Турции — в 2,7 раза и 48 тыс. чел.

Лидерство в глобальной «гонке за талантами» принадлежит США, они притягивают 40% всех притоков высококвалифицированных специалистов (ВКС) из других стран. Привлекательность США для ВКС мигрантов обеспечивают, прежде всего, университеты мирового уровня и инновационные научно-технологические и бизнес-кластеры (Нью-Йорк, Силиконовая долина, Исследовательский треугольник (Северная Каролина)). В США не используют балльную систему отбора мигрантов, как в других странах, но в миграционной политике США заложены механизмы отбора ВКС. В 1990 г. была введена виза категории Н1 В, ежегодный размер квоты для этой категории визы с 2004 г. составил 65 тыс. виз. В 2005 г. Конгресс дополнительно ввел еще 20 тыс. виз категории Н1 В специально для иностранцев, получивших степень магистра или докторскую степень в американских университетах. Виза категории Н1 В выдается на 3 года с правом продления еще на 3 года, и через 6 лет обладатель этой визы получает возможность перехода из статуса временного мигранта в статус постоянного резидента с получением «зеленой карты». В США существуют и другие категории виз для ВКС; например, виза L1 (трансферы внутри компаний), виза Р — для спортсменов и артистов с мировым признанием, виза О — для специалистов с выдающимися достижениями в области науки, искусства, образования, бизнеса.

Многочисленные исследования доказывают значительную роль ВКС иностранного происхождения в развитии инноваций в американской экономике, в повышении ее конкурентоспособности и в развитии человеческого капитала. В 1995—2005 гг. более половины компаний в Силиконовой долине и почти 2/5 компаний в Исследовательском треугольнике имели иммигранта в качестве совладельца. При этом индийские предприниматели обогнали китайских по числу стартапов (новых бизнесов).

Исследования показали, что вклад иммигрантов в патентовании составляет 24% от всех патентов, хотя их доля в общей численности населения в 2 раза меньше (12%). Общий вклад иммигрантов в инновационное развитие не ограничивается публикационной и патентной активностью. Иммигранты в большей степени, чем местные ВКС, представлены в научно-технических профессиях; их предпринимательская деятельность стимулирует коммерциализацию разработок и тем самым косвенно способствует увеличению числа патентов. Большое значение имеет «эффект перелива знаний» в процессе совместной деятельности и общения; создание критической массы исследователей, необходимой для открытий в конкретных научных областях, и др.

Исследования в США показали, что иностранные студенты, обучающиеся по естественно-научным, технологическим, инженерным и математическим специальностям, наиболее активно участвуют в инновационной деятельности университетов; они превосходят местных студентов в аналитических навыках, но уступают им в коммуникационных навыках. Именно иностранные выпускники американских вузов формируют кадровый потенциал для высокотехнологичных отраслей американской экономики. Согласно расчетам американских исследователей увеличение числа иностранных студентов на 10% повышает количество патентных заявок на 4,7%, заявок университетов — на 5,3%, организаций — на 6,7%; рост количества иммигрантов среди выпускников вузов на 1% увеличивает число патентов на 9—12% на одного человека.

Страны — участницы мирового миграционного процесса получают выгоды и несут потери от иммиграции и эмиграции. Мигранты содействуют росту производства в странах происхождения, поскольку через мигрантов и репатриантов передаются инвестиции, инновации и опыт. Эмиграция снижает напряженность на национальном рынке труда, повышает доходы и уровень жизни мигрантов и их семей, а также других родственников, проживающих на родине. Денежные переводы мигрантов иногда являются основным источником притока валюты в страну происхождения.

Крупными получателями валютных переводов из-за рубежа являются Турция, Греция, Индия, Пакистан, Йемен, Иордания, Таиланд, Мексика, многие страны СНГ. В 2015 г. совокупные денежные переводы международных мигрантов составили 302,8 млрд долл., в том числе из США — 61 млрд долл., Саудовской Аравии — 27 млрд, Германии — 24 млрд, Турции — 0,68 млрд долл. Личные переводы из России в другие страны СНГ, по данным ЦБ РФ, за 2005—2012 гг. увеличились в 4,9 раза и составили 20,1 млрд долл., в 2016 г. — 10,8 млрд долл., в том числе в Узбекистан было переведено 2479 млн долл, (в 2012 г. — 6,2 млрд долл.), в Таджикистан —1906 (3,2), в Кыргызстан —1582 (1,7), на Украину — 1386 (3,4), в Азербайджан — 906 (1,1), в Армению — 826 (1,4), в Молдову — 664 (2,0), в Беларусь — 573(0,8), в Казахстан — 431 (0,3), в Туркмению — 9 млн долл.

Эмигранты платят налоги в госбюджет своей страны, если это оговорено в национальном законодательстве и межправительственных соглашениях. В Турции, например, молодые эмигранты вносят специальные платежи в национальный госбюджет за отсрочку от военной службы. Вернувшиеся эмигранты, как правило, обладают высокими профессиональными знаниями и навыками; многие возвращаются с капиталом для предпринимательства, создают малые и средние предприятия; вкладывают средства в отечественные ценные бумаги.

Отрицательные последствия эмиграции очевидны: уезжают наиболее предприимчивые и конкурентоспособные работники; массовый отток специалистов и молодых рабочих обескровливает национальную экономику, при этом теряются затраты на их образование, обучение и отдача в последующие годы. Отток научно-технической интеллигенции отрицательно влияет на научный и образовательный потенциал страны происхождения. Массовый отток мужчин и женщин в детородном возрасте влияет на демографическую ситуацию в стране-экспортере.

Политика стран традиционной и массовой эмиграции направлена, во-первых, на сдерживание оттока специалистов; с этой целью вводятся лимиты на выдачу загранпаспортов, квоты на выезд определенных профессий. Во-вторых, власти стран-экспортеров озабочены устройством своих мигрантов за рубежом. Они готовят кадры для эмиграции; определяют платежи за трудоустройство, регулируют отъезд, пребывание за границей и возвращение на родину; выделяют приоритетные регионы для эмиграции и т. д.

В-третьих, главная цель эмиграционной политики — это вернуть доходы, заработанные эмигрантами. Страны происхождения эмигрантов определяют ставки обязательных валютных переводов; совместно с банками для иммигрантов в странах-реципиентах разрабатывают программы по производственному использованию валютных поступлений и созданию фондов развития.

Трудящимся эмигрантам предлагаются различные льготы для перевода средств на родину — более высокий процент по депозитам, свободное изъятие средств с депозитов; льготы при покупке государственных ценных бумаг, дешевый кредит. Репатриантам предоставляется приоритетный режим при приобретении земельных участков под индивидуальную застройку, строительство промышленных и инфраструктурных объектов; предпринимателям — освобождение от налогов в начальном периоде.

Страны иммиграции имеют большие выгоды от притока людских ресурсов, увеличивая численность населения, пополняя его экономически активную часть за счет трудовых мигрантов и улучшая структуру населения за счет молодых возрастов и т. п. Они получают неквалифицированную, но дешевую рабочую силу; привлекают высококвалифицированных исследователей и специалистов, повышающих интеллектуальный потенциал общества, его человеческий капитал и конкурентоспособность страны. Эксперты ОЭСР отмечают большую роль мигрантов на рынке труда принимающих стран^[1]. Мигранты с низкой и средней квалификацией вносят значительный вклад в развитие строительных и ряда других отраслей, обеспечивают обслуживание домашних хозяйств, уход за больными, немощными и др. Высокообразованные мигранты заняты в образовании, науке, высокотехнологичных отраслях. В докладе ОЭСР (2017 г.) утверждается, что в большинстве развитых стран с фискальной точки зрения мигранты больше отдают в виде налогов и др., чем получают пособий. Исследования за последние 50 лет показали, что соотношение совокупных выплат мигрантам и поступлений от них равно нулю, вклад мигрантов в ВВП в долгосрочном периоде не превышает 0,5% с плюсом или с минусом, и с фискальной точки зрения мигранты не являются ни бременем, ни панацеей.

Международная миграция оказывает прямое и косвенное воздействие на экономический рост. Международная миграция дает демографический эффект; она увеличивает численность населения и меняет его возрастной состав в сторону омоложения. Приток ВКС в высокоразвитые страны возрастает, его доля увеличивается, и мигранты как носители способностей, умений, знаний повышают человеческий капитал принимающей страны, способствуют инновационному развитию, повышению уровня научно-технического и технологического прогресса.

Страны иммиграции, особенно европейские государства с высоким доходом и значительными социальными выплатами, в связи с массовым наплывом людских потоков из неблагополучных стран, в том числе детей без сопровождения родителей и других родственников, берут на себя тяжкое бремя обустройства и содержания сотен тысяч и более вновь прибывших беженцев и ищущих убежища. При этом возможны нежелательные последствия от притока людей более низкой культуры, другой религии, которые плохо адаптируются к новой социальной среде, что нередко порождает недовольство коренного населения и социальные конфликты.

Европейское социальное исследование за 2014 г. по 15 европейским странам свидетельствует об отношении местного населения к мигрантам. Исследование показало, что существуют большие различия в отношении местного населения европейских стран к мигрантам. Немцы, шведы, норвежцы, датчане вполне толерантны к мигрантам другой национальности. Они же, а также швейцарцы и финны, в целом позитивно воспринимают влияние мигрантов на социально-экономическую ситуацию в своих странах. Население многих других стран оценивает скорее негативно пребывание мигрантов в своей стране, особенно чехи, австрийцы, бельгийцы. Они полагают, что мигранты создают угрозы благосостоянию (достатку) и благополучию (спокойному и счастливому состоянию). Мигранты скорее отбирают рабочие места, чем их создают; они подрывают культуру, а не обогащают ее; платят налогов меньше, чем получают пособий; ухудшают, а не улучшают условия жизни. Практически большинство опрошенных, в том числе из самых толерантных стран — Швеции (3,9 баллов), Норвегии (3,2), Германии (3,5) и др., согласны с тем, что мигранты повышают уровень преступности.

• [1] G20-OECD-migration, 2017. Р. 16—17.