Переходные общества. 
Социология

Большинство немодернизированных культур, особенно если их представители проживают в составе поликультурного государства, относятся именно к «посттрадиционным» обществам. Это справедливо, в том числе и для России, где уже трудно жестко развести носителей традиционных и современных культур: они, скорее, отличаются характером доминирующих установок, ориентацией на поддержание современного или традиционного образа жизни.

Представителей «посттрадиционного» или переходного общества отличает ряд новых черт:

• — «открытость» новым способам взаимодействия с людьми и освоению новых профессиональных навыков;
• — рост независимости от власти родителей, локального коллектива, церкви;
• — отход от пассивного фатализма при встрече с новыми нетрадиционными явлениями;

стремление к достижению более высокого профессионального и образовательного статуса;

• — способность планировать дела и реализовывать действия, «вписывая» их в точные отрезки времени;
• — возрастание интереса к социальной и политической жизни, расширение кругозора1.

Проблемность переходных обществ (независимо от того, к чему и от чего они переходят) связана с неодновременностью преобразований различных сфер культуры и социальной организации: ценностно-смысловые ориентации, социальные нормы, привычки, образцы поведения. Но если на институциональном уровне можно рационально контролировать процесс перестройки, то ценностно-нормативный уровень с трудом и далеко не полностью поддается осознанию. Соответствующие ему механизмы — более жесткие и консервативные.

В результате сегодня целый ряд социокультурных общностей оказался не в состоянии привести ценностно-нормативную систему в соответствие с модернизированными социально-экономическими институтами.

Таким образом, основной чертой переходного состояния может считаться разбалансированность систем и структур. В этом-то расхождении, неспособности с легкостью восстановить утраченное соответствие между различными уровнями регулирования динамических процессов в социокультурных системах и кроется основной конфликтогенный потенциал интенсивных, часто извне навязанных модернизационных изменений. И именно разрешение этого конфликта открывает путь адаптации представителям этнокультурных общностей, в течение относительно короткого времени подвергшихся интенсивным изменениям.

Одна из проблем модернизации — конфликт ценностей. Многие ценности западной культуры не уживаются в некоторых культурных средах. Индивидуализм, например, признается как чисто западный продукт. В связи с этим представляет интерес изучение западными учеными проблемы «современной личности» .

Личность: новое — хорошо забытое старое? Типы личности в традиционной и модернизированной культуре.

Как влияют па человека современные процессы? Какие личностные установки, качества, ценности, привычки в нем формируются? Некоторые авторы пытались выделить «личностный синдром», «современный менталитет» (Р. Белла) или модель «современного человека» (А. Инкелес).

Классическое исследование было проведено в 1970;х гг. под эгидой Гарвардского проекта по социальным и культурным аспектам развития. Сравнительное изучение шести стран — Аргентины, Чили, Индии, Израиля, Нигерии и Пакистана — позволило построить аналитическую модель современной личности. Были выявлены следующие качества:

• — открытость экспериментам, инновациям и изменениям, готовность к плюрализму мнений и даже к одобрению этого плюрализма;
• — восприятие времени как линейного вектора (от прошлого — через настоящее — к будущему), где каждый момент неповторим, и, как следствие, стремление к экономии времени («время — деньги»), пунктуальность, ориентация на настоящее и будущее, а не на сохранение традиций и воспроизведение опыта предков;
• — развитие личной ответственности и самостоятельность, потребность в контроле «над ситуацией», уверенность в способности организовать жизнь так, чтобы преодолевать создаваемые ею препятствия;
• — потребность в справедливости в ущерб равенству распределения благ, т. е. вера в то, что вознаграждение не зависит от случая, а по возможности соответствует мастерству и вкладу;
• — вера в регулируемость и предсказуемость социальной жизни (экономические законы, торговые правила, правительственная политика), позволяющие рассчитывать действия;
• — высокая ценность формального образования и обучения;
• — уважение достоинства других, включая тех, у кого более низкий статус или кто обладает меньшей властью.

Таким образом, личностная зрелость предполагает достижение соответствия между групповыми самоидентификациями человека и его внутренним, своеобразным содержанием. Направление личностного развития индивида, носителя определенной культуры, должно соответствовать ценностям, принятым в данной культуре, и невозможно выделить личностные свойства, идеальные для всех времен и народов. Причем межкультурные различия, вероятно, относятся не столько к набору требуемых культурой личностных свойств, сколько к различному пониманию их наполнения.