Диалектика и метафизика

Противоположность этих двух подходов к развитию рассматривалась в марксизме. При этом метафизика трактовалась как учение, которое изучало структуры бытия и мышления вне развития, взаимодвижения и взаимопереходов. Уже говорилось о терминологической путанице, связанной со словом «метафизика». Однако можно говорить о тенденции, которая на самом деле противостоит диалектике. В философии на самом деле утверждались воззрения, которые не подчеркивали идею развития или понимали его слишком упрощенно.

Диалектика как определенный вид философского мышления появилась впервые у элеатов. Это школа в греческой философии. Элеатический принцип — обобщение учения философов-элеатов. Они считали, что дискурсивное мышление безошибочно судит о том, существуют вещи или нет. Ничто непосредственно данное не должно безоговорочно приниматься за действительность, напротив, все должно заключать в себе возможность рационального обоснования. Только объяснимое действительно. Того, что нельзя вместить в свободные от противоречий высказывания, не существует. То, что противоречие между наличностью и объяснимостью есть следствие недостаточности тех понятий, которыми мы располагаем, не подлежит обсуждению.

Диалектика получила развитие также у древнегреческого софиста Торгия (ок. 483−375 до н.э.). У него вид философского мышления имеет характер чисто отрицательный, служит только средством доказательства или опровержения, и притом его диалектика лишена всякой систематичности. Так, Горгий, выводя из известных общих понятий (бытия, познания) их конкретные определения и указывая противоречия этих определений, приходил к выводу о несостоятельности самого общего понятия. Таким образом, в его книге «О природе» он доказывал три положения: 1) что ничего не существует; 2) что если что-нибудь существует, то оно непознаваемо; 3) что если существует и познаваемо, то не может быть выражено.

Платон дал идею истинной диалектики как чистого, изнутри развивающегося мышления, но не осуществил ее. Еще меньше сделал в этом отношении Аристотель, хотя у обоих можно найти богатый материал для логики. Первое действительное применение диалектики как мыслительного процесса, выводящего целую систему определений из одного общего понятия, мы находим у Гегеля. Гегель отождествляет имманентную диалектику нашего мышления с трансцендентным логосом всего сущего (не по сущности или объективному содержанию только, но и по существованию) или, собственно, совсем отрицает это последнее, так что для него диалектическое мышление является абсолютно творческим процессом. Такое отрицание собственной трансцендентной действительности сущего ведет к абсолютному скептицизму и абсурду. По Гегелю, наше диалектическое мышление есть собственное сознание сущего или его сознание о себе самом, причем вне этого сознания сущего и совсем нет.

Гегель за исходную точку всего диалектического развития, за его логический субъект или основу берет не понятие сущего, а понятие бытия. Однако оно само по себе ничего не содержит, но и мыслиться само по себе не может, переходя сейчас же в понятие ничто. Очевидно, что задача вывести все это ничто сама по себе, т. е. по своему содержанию может быть только диалектическим обманом, хотя разрешение ее могло послужить и действительно послужило у Гегеля к богатому развитию диалектической формы. Так как для Гегеля сущее сводится без остатка к бытию, а бытие без остатка к диалектическому мышлению, то это мышление должно исчерпывать собою всю философию, и основанная на нем логика должна быть единственной философской наукой. И если тем не менее он допустил еще сверх того философию природы и духа, то это была только уступка общему смыслу или непоследовательность, что доказывается уже тем способом, каким он переходит от логики к натурфилософии.

Целесообразно также отметить диалектику В. С. Соловьева, которую он называл положительной. Она отождествляет себя (наше чистое мышление) с логосом сущего лишь по общей сущности или формально, а не по существованию или материально. Она признает, что логическое содержание нашего чистого мышления тождественно с логическим содержанием сущего, другими словами, что те же самые (точнее, такие же) определения, которые мы диалектически мыслим, принадлежат и сущему, но совершенно независимо (по существованию или действительности) от нашего мышления. И не только эти определения принадлежат сущему самому по себе в его собственной действительности как его идеи, но даже и нам эти определения доступны в своей живой действительности вперед всякой рефлексии и диалектики, именно в идеальном умосозерцании. Положительная диалектика, по мнению В. С. Соловьева, есть только связное воспроизведение этих идей в их общих логических схемах, ибо поскольку сущее в своей логической форме есть определяющее начало и нашей отвлеченной рефлексии (как форма тела определяет форму тени), постольку его определения становятся существующими и для нашего отвлеченного рассудка — нашими абстрактными мыслями или общими понятиями; поскольку, другими словами, наш разум есть отраженное проявление сущего именно в его общих логических определениях, постольку мы можем иметь и соответствующие, адекватные этим определениям мысли или понятия. Положительная диалектика в противовес гегельянской утверждается только как наше сознание об абсолютном, не имеющее реально никакой непосредственной связи с его сознанием о себе.

В положительной диалектике, согласно В. С. Соловьеву, логический субъект есть понятие о сущем, у Гегеля само же понятие вообще как таковое, т. е. понятие как чистое бытие, без всякого содержания, без мыслимого и без мыслящего, — двойное тождество понятия с бытием и бытия с ничто. Очевидно, что задача вывести все из этого ничто сама по себе, т. е. по своему содержанию, может быть только диалектическим обманом, хотя ее разрешение могло послужить и действительно послужило богатому развитию диалектической формы. «С пашей же точки зрения, но которой мы признаем мышление только одним из видов или образов проявления сущего, диалектика не может покрывать собою всего философского познания, и основанная на ней логика не может быть всей философией: она есть только первая, самая общая и отвлеченная часть, ее остов, который получает тело, жизнь и движение только в следующих частях философской системы — метафизике и этике» .

В процессе развития философского знания диалектика и метафизика взаимодействуют. При этом обнаруживаются слабости недиалектического способа мышления. Скажем, софистика — это сознательное применение в споре или в рассуждениях неправильных доводов, так называемых софизмов, иначе говоря, разного рода уловок, замаскированных внешней, формальной правильностью. Схоластикой называют также приверженность догмам, отсутствие гибкого мышления. Под формализмом также подразумевают всякого рода безжизненность, обуживание проблем, которые обсуждаются философами.