Формально-логические пути преодоления недоразумений в общении

Из всех возможных способов делового общения (зрительный контакт, жест, мимика, поза) речь является самым универсальным средством, так как она позволяет яснее и точнее всего передать смысл взаимоотношений. Выступление на совещании, заключение договора, посредническая деятельность, поддержание атмосферы доверия и сотрудничества в коллективе требуют умения четко и убедительно выражать свои мысли. Косноязычному бизнесмену, плохо выражающему свою мысль, обращенную к работнику, трудно сделать карьеру, тем более избежать напряженности в общении. Один из видных американских специалистов в сфере делового мира Ф. Снелл заметил: «Не допускайте того, чтобы через Ваши речевые недостатки собеседники нарисовали ложную картину ваших способностей. Заставьте Вашу речь работать на Вас» .

Любое недоразумение, конфликт имеют диалоговую форму. Результативность разрешения спорной ситуации во многом обусловлена культурой речевого общения, что способствует достижению взаимопонимания, договоренности при наличии альтернативных мнений, вариантных решений и исходов. Важнейшими практическими (прагматическими от греч. pragma — действие, процедура) компонентами культурного пути к согласию являются речь и логика.

Правильная речь, соблюдение нормативных требований логики позволяют избежать противоречий в рассуждениях и отличить ложь от истины. Если логика не соблюдается, то мы всегда рискуем «втащить» в разговор что-нибудь лишнее, рискуем что-то прибавить к правде, сделать ложный вывод, исказить истину.

Прежде всего, исходным условием взаимопонимания является единый язык, попятная речь. Посредством речевой коммуникации ведется преддоговорное общение, выясняются отношения между предпринимателями, осуществляется обмен взаимовыгодной информацией. Если его нет, то участники диалога перестают понимать друг друга.

К разногласиям, непониманию приводят такие нарушения формально-логического закона тождества, как выступления не по обсуждаемой теме, ответы не на поставленные вопросы, употребление терминов и понятий не в общепринятом смысле. Ведь одним из нормативных требований, вытекающих из закона тождества, является принцип оговорок: если изменяешь смысл термина под влиянием жизненного или профессионального опыта, этнических особенностей или культурно-исторических традиций, вкладываешь какой-то особенный смысл в сказанное, то оговори это, иначе будешь понят неправильно.

Более того, отсутствие единого понимания в употребляемых словах может приводить к ссоре, к конфликту. Эту ситуацию в шуточной поэтической форме выразил А. Фролов в стихотворении «Объяснение в любви» :

• — Люблю! — решительно сказал он.
• — Она ответила: И я.
• — А я сильнее, — уверял он.
• — Нет я, — шептала Нурия.

Они сошлись в объятии странном, Чтоб дальше чувства выяснять, И только взрослым великанам Под силу было их разнять. Хотя шестой им шел в ту пору — Они ходили в детский сад, — Но повод важный был для спора: Кто больше любит… шоколад?1.

Здесь уместно вспомнить советы наших мудрых соотечественников. Русский литературный критик В. Г. Белинский (1811 — 1848) говорил, что слово выражает мысль: неясна мысль — непонятно и слово. В аналогичном духе высказывался великий русский писатель Л. Н. Толстой (1828—1910): единственное средство умственного общения людей есть слово, и для того, чтобы общение было возможно, нужно, чтобы при каждом употреблении слово вызывало у всех соответствующее понимание.

Во избежание недоразумений необходимо соблюдение меры в определении понятий. В споре нередко под рукой не оказывается нужных определений понятий. Существуют два выхода из создавшегося положения. Во-первых, самому, своими силами определить понятие, но это часто даже невозможно. Во-вторых, воспользоваться уже готовыми чужими определениями.

Второй способ обыкновенно предпочтительнее. Хорошо определить понятие, особенно в споре, — дело обычно трудное, требующее больших знаний, навыков, труда, времени. Лучше воспользоваться определениями, прошедшими огонь критики, из каких-нибудь серьезных и авторитетных научных источников. Но и в таком случае, чтобы не возникли недоразумения, следует помнить, что при определении понятий всегда существует опасность допущения двух крайностей. С одной стороны, имеют место избыточные определения, т. е. стремление определить все и вся, включая очевидные, чувственно воспринимаемые вещи. С другой стороны, есть попытки достичь однозначности и строгости в определении сложных, внутренне противоречивых, динамично развивающихся предметов.

По поводу первой крайности следует сказать, что она рождается из желания определить и доказать абсолютно все. Любая дефиниция сводит неизвестное к известному. Но нужно учитывать, что есть вещи, понятные без всякого определения и разъяснения, ясные сами по себе и не требующие дальнейших уточнений с помощью чего-то еще более очевидного, например, «небо», «воздух», «тарелка», «стакан» и т. д.

Один из видных представителей эпохи Нового времени английский философ-просветитель и политический мыслитель Дж. Локк (1632 1704) предостерегал от чрезмерного усердия в дефинициях. Он говорил, что не все термины поддаются определенно.

Английский писатель и критик Г. К. Честертон (1874— 1936) отмечал, что есть множество предметов, которые нельзя и практически не надо определять: наши руки и ноги, плошки и ложки, наши соседи и т. д. эти предметы слишком очевидны, реальны, чувственно воспринимаемы.

Попытку определять все понятия, якобы для полной ясности речи, высмеяли еще мыслители Древнего мира. Древнегреческий философ Секст Эмпирик, врач по профессии, систематизировавший идеи скептицизма, написал трактат «Против ученых». В него входили разделы: «Против логиков», «Против физиков», «Против этиков», «Против грамматиков», «Против риторов», «Против геометров», «Против арифметиков», «Против астрономов», «Против музыкантов». Он рассуждал: если бы кто-нибудь, желая узнать от другого, не встречался ли ему человек, едущий на лошади и сопровождаемый собакой, поставил ему вопрос так: «О разумное смертное животное, способное к мышлению и знанию, нс встретилось ли тебе животное, одаренное способностью смеяться, с широкими ногтями, способное к государственной деятельности и науке, поместившее закругление зада на смертное животное, способное ржать, и влекущее за собой четвероногое животное, способное лаять?» .

Секст Эмпирик отвечал на эту ситуацию в форме риторического вопроса: «Неужели такой человек нс был бы осмеян, поставив из-за определений другого человека в тупик касательство таких знакомых предметов?» .

На невозможность и бесполезность попыток определять все и вся обращал внимание русский писатель, этнограф и языковед, автор «Толкового словаря живого великорусского языка» В. И. Даль (1801 — 1872). В своем выступлении «О русском языке» он говорил: чем предмет проще, тем мудренее получаются понятия. При этом В. И. Даль приводил пример такого ненужного усердия: я не говорю, что крендель — это «хлебное изделие в виде согнутой палочки» или «стол есть широкая доска на ножках, на которую что-нибудь кладут или ставят» .

Французский математик, физик и философ Б. Паскаль (1623—1662) резюмировал: само собой понятное и очевидное меньше всего нуждается в определении; попытки определить то, что понятно и очевидно, только затемняют наше сознание. Всякая темнота и сумерки в мышлении затрудняют общение, взаимопонимание, могут приводить к недоразумениям.

Нельзя не обратить внимание на образное высказывание нашего соотечественника, выдающегося мыслителя, ученого-энциклопедиста, религиозного философа, человека высокого гражданского мужества П. А. Флоренского (1882—1937), который говорил, что иногда определение может не давать понятию жизнь, а, напротив, убивать его, «служить для него тесным гробом» .

Другую крайность представляет попытка определить любые предметы однозначно. Само по себе это стремление порождено нормативными требованиями формально-логического мышления, которое должно быть четким и ясным и не допускать расплывчатости в рассуждениях. Однако не следует забывать, что паши желания не всегда совпадают с нашими возможностями. Номенклатура современной науки включает в себя разные системы знаний, которые обладают неодинаковыми возможностями в придании определениям максимально точного, однозначного характера.

Такими возможностями в большей мере обладают общенаучные дисциплины математика и логика, естественные и технические науки. Напротив, гуманитарные пауки, которые имеют дело с такими многогранными, динамичными, внутренне противоречивыми, часто парадоксальными феноменами, как человек, общество, испытывают затруднения в предельно четком, однозначном определении понятий.

Представитель классической немецкой философии Г. Гегель (1770—1831) по этому поводу говорил: «…Чем богаче подлежащий определению предмет, т. е. чем больше различных сторон представляет рассмотрению, тем более различными оказываются даваемые ему определения». Не мудрено, что мы всякий раз оказываемся в сложном положении, как только речь заходит о свободе, любви, счастье и т. д.

Во избежание недоразумений в общении важно учитывать также различие между формально-логическим и диалектическим подходами к решению задачи. События чаще всего развиваются не по схеме силлогистического умозаключения:

" Если повысить зарплату, то улучшится отношение к труду. Зарплату повысили…" С позиций условно-категорического умозаключения ответ должен быть однозначным: «Отношение к труду улучшится» .

В действительности это далеко не так, потому что отношение к труду представляет собой сложный феномен. Он обусловлен рядом обстоятельств: стилем руководства, характером информационно-коммуникационных связей, межличностными отношениями начальников и подчиненных и другими. Все это может создавать напряженность, конфликтность в функционировании организации. Следовательно, в отличие от формально-логического вывода, в реальной действительности мы не можем однозначно ожидать улучшения отношения работников к труду.

Выход из конфликтных и патовых ситуаций помогает найти диалектический подход к решению проблемы. Работники должны видеть и понимать стоящие перед ними задачи с разных должностных, ролевых и функциональных позиций.

Действенным фактором, предотвращающим недоразумения, являются рассуждения в соответствии с законами логики. В процессе делового общения каждая из сторон понимает ситуацию по-своему, как ей кажется правильным. На деле это может быть не совсем так. Поэтому во избежание недоразумений и конфликтов первостепенное значение имеет построение рассуждений в соответствии с законами логики.

Еще Аристотель (384—322 до н.э.) показал, что правильный ход мысли подчиняется небольшому числу основных формально-логических законов, которые не зависят от конкретной природы рассматриваемых предметов: законов тождества, непротиворечия, исключенного третьего, достаточного основания. Каждый из них представляет собой общее, универсальное утверждение. Оно свидетельствует о том, что в любом месте и в любое время, если одна ситуация имеет место, то и другая закономерно обусловленная ситуация имеет место. Любой закон опирается на бесконечное множество возможных случаев.

Нарушение законов логики создает преграды на пути к согласию. Так, закон тождества требует, чтобы всякая мысль в процессе рассуждения оставалась сама собой, не превращалась незаметно в другую, чтобы она имела одно и то же устойчивое содержание. Другими словами, закон тождества — это закон постоянства мысли.

Нарушение закона тождества приводит к ошибкам в виде подмены понятия или тезиса. Пример такой подмены можно привести из анекдотической попытки разрешить конфликтную ситуацию между покупателем и продавцом:

• — Неделю назад я купил у вас будильник. Вы говорили, что он хороший, только он мне не годится.
• — Что вас не устраивает: он не исправен?
• — Нет, он исправен, но не устраивает меня функционально. Поэтому я возвращаю покупку и прошу заменить товар. По учтите, что мне нужен не просто хороший, а очень хороший будильник.
• — О, у нас есть именно такой, какой вы ищете, вот он! Сначала он звонит. Если вы его не слышите, воет сирена, а потом раздается выстрел, как из пушки. Если и после этого вы не просыпаетесь, он обдает вас струей холодной воды. И только потом он звонит вашему начальнику и предупреждает, что вы заболели.

К разного рода ошибкам приводит несоблюдение и других законов логики, что особенно недопустимо во время деловых переговоров, споров и конфликтных ситуаций.

Законы логики требуют, чтобы речь была четкой, определенной, непротиворечивой, последовательной и обоснованной.

Соблюдение формально-логических принципов мышления особенно важно в юридических спорах. Выдающийся мастер судебного красноречия А. Ф. Кони (1844—1927) говорил, что для успеха речи важно течение мысли оратора. Если мысль скачет с предмета на предмет, перебрасывается, если главное постоянно прерывается, то такую речь почти невозможно слушать. Надо построить речь так, чтобы вторая мысль вытекала из первой, третья из второй и т. д. или чтоб был естественный переход от одного к другому.

В этом же духе высказывался русский государственный и политический деятель М. М. Сперанский (1772—1839). Взаимосвязь между отдельными положениями речи, — говорил он, — не для всех и не всегда бывает приметна. Надобно ее открыть, надобно указать путь вниманию, проводить его, иначе оно может заблудиться или прерваться.

Роль такого компаса, который помогает мыслям не сбиваться с заданного курса и двигаться в нужном направлении, выполняет логика. Следуя ее нормам, мы делаем нашу мысль доходчивой и понятной. Понимание же является тем фундаментом, на котором строится согласие, сотрудничество, взаимное доверие.

Конечно же, недопущение критических ситуаций и их преодоление нельзя упрощенно сводить только к формально-логической правильности рассуждений, к четкости и ясности языка. Есть логика мышления (субъективная логика), но существуют также логика действительности (объективная логика). Реально каждая конфликтная ситуация представляет собой комплекс взаимосвязанных факторов, которые могут порождать кризисные отношения в коллективе. К ним относятся профессиональные, организационные, административно-управленческие, морально-психологические и другие причины. Для предотвращения критических ситуаций в общении необходимо, чтобы логика действий максимально возможно соответствовала реально складывающейся обстановке, учитывала действующие причины и тенденции се развития в реальном масштабе времени и в перспективе.