Колхозное право. 
История отечественного государства и права. Ч. 2

В связи с тем что Коммунистическая партия и Советское государство взяли курс на развитие коллективизации сельского хозяйства, наметился переход от сбыто-снабженческой кооперации к производственной, от низших форм к высшим. Принятый в августе 1921 г. ВЦИК и СНК РСФСР декрет значительно упростил порядок создания кооперативных товариществ. В том же году на колхозы было распространено Положение о продовольственном налоге, что позволило им, как и единоличникам, самостоятельно распоряжаться излишками продукции.

ЦИК и СНК СССР в 1924 г. утвердили первый общесоюзный Закон «О сельскохозяйственной кооперации», которым все ее формы объединялись в единую систему. Во второй половине десятилетия законодательство значительно большее внимание уделяло производственным кооперативам. Важнейшим нормативным актом в той области явилось постановление ЦИК и СНК СССР от 16 марта 1927 г. «О коллективных хозяйствах», в котором особое внимание обращалось на простейшие формы производственной кооперации — товарищества по общественной обработке земли, машинные товарищества. Предлагалось вовлекать в них все большие массы крестьянства и в первую очередь бедняков. Одновременно не забывались и иные формы кооперации — артели и коммуны.

Государство предоставляет новые льготы производственным объединениям крестьян, одновременно ограничивая кулаков. Так, в Общих началах землепользования и землеустройства 1928 г. за коллективными хозяйствами признавались преимущественное право на получение земли, льготы по сельскохозяйственному налогу, кредитованию и проч.

5 июня 1929 г. было принято постановление СТО «Об организации машинно-тракторных станций». Этим актом подготавливались условия для сплошной коллективизации сельского хозяйства.

Уголовное право

Источниками этой отрасли права становятся в данный период крупные систематизационные акты: уголовные кодексы союзных республик, а также уже и законодательство Союза ССР (Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г., Положение о воинских преступлениях 1924 г., Положение о преступлениях государственных 1927 г.). Издаются уголовные законы и по отдельным частным вопросам. В результате образуется система уголовного права, которая прослужит несколько десятилетий, хотя и будет, конечно, изменяться неоднократно.

В законодательстве складывается четкое деление на Общую и Особенную части уголовного права. В дореволюционных кодексах, в том числе даже в Уголовном уложении 1903 г., были главы, в которых рассматривались вопросы общего учения о преступлении, однако специальная Общая часть не существовала. Впервые четкое деление на Общую и Особенную части появилось в Уголовном кодексе РСФСР 1922 г.

В Кодексе давалось общее понятие преступления. Указывалась его главная характерная черта — общественная опасность (ст. 6). Из нее вытекала и другая особенность — противоправность, т. е. преступными признавались только те деяния, которые запрещены уголовным законом, прежде всего самим УК. Следовательно, теперь уже нельзя было использовать в качестве непосредственного источника права революционное правосознание, что означало серьезный шаг в укреплении законности. В то же время Кодекс вводил новое для отечественного законодательства понятие аналогии: «В случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений наказания или меры социальной защиты применяются согласно статьям Уголовного кодекса, предусматривающим наиболее сходные по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части сего Кодекса» (ст. 10). Конечно, аналогия позволяла суду определенные вольности в применении репрессий, однако это был большой шаг вперед в сравнении с использованием непосредственно революционного правосознания, поскольку ставились определенные рамки, в которых мог действовать суд.

Преступными по закону признавались только виновные действия, т. е. умышленные или неосторожные. Правда, делалось исключение: ст. 49 позволяла применять такую меру, как ссылка сроком до трех лет, в отношении лиц, лишь связанных с преступной средой, причем только по приговору суда.

Наконец, особенностью, отличающей преступление от других неправомерных деяний, является наказуемость. В УК РСФСР 1922 г. вносится терминологическое новшество: наряду с термином «наказание» вводится понятие «меры социальной зашиты», причем наказание рассматривается как разновидность таких мер. Это новшество исходит из учения социологической школы права, согласно которому общество, применяя репрессию, защищается от преступности и преступника. Подчеркивается, следовательно, оборонительный, а не карательный характер уголовной репрессии, но Кодекс не отказывается и от традиционного термина «наказание» .

Уголовный кодекс содержал широкий перечень этих мер, позволявший суду дифференцированно подходить к выбору формы репрессии. В качестве высшей меры наказания предусматривалась смертная казнь в форме расстрела. Следующим по тяжести наказанием являлось изгнание из пределов РСФСР на срок или бессрочно. Далее следовали традиционные меры: лишение свободы, принудительные работы, конфискация имущества и т. п. Гуманность советского права подчеркивается закреплением условного осуждения.

УК РСФСР 1922 г. предусматривал в качестве меры наказания поражение прав. В соответствии с Декретом СНК от 5 мая 1921 г.' она включала лишение избирательных прав при выборах не только в Советы, но и в профессиональные организации, лишение права занимать ответственные должности, быть заседателем в народном суде и защитником, поручителем и т. д. Наказанием считалось и общественное порицание.

Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик отказались от термина «наказание», но подразделили меры социальной защиты на три категории: судебно-исправительного, медицинского и медико-педагогического характера, первая из которых по существу совпадает с понятием наказания. В этом общесоюзном законе содержались и некоторые новые виды репрессий, высшей из которых считалось объявление врагом трудящихся с лишением гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда.

В УК РСФСР 1926 г перечень форм воздействия на преступника замыкала такая мера социальной защиты, как предостережение, применявшаяся, когда суд, вынося оправдательный приговор, в то же время усмотрит, что «поведение оправданного дает все же основания опасаться совершения им преступления в будущем» .

Уголовное законодательство подчеркивало классовый подход к преступнику. Так, Основные начала требовали, чтобы суд при вынесении наказания учитывал, не относится ли преступник к лицам, эксплуатировавшим в прошлом чужой труд.

Система преступлений имела некоторое сходство с той, которая существовала в России до революции. Конечно, в ней отсутствовали преступления против церкви, стоявшие раньше на первом месте, зато следующие рода преступлений располагались примерно по традиционной схеме, т. е. наиболее тяжкими считались деяния, затрагивающие государственный или общественный интерес, а преступления против личности были помешены ближе к концу Кодекса. В УК РСФСР 1922 г. схема родов преступлений выглядела следующим образом: государственные преступления, должностные, нарушение правил об отделении церкви от государства, хозяйственные, против личности, имущественные, воинские.

Особенные части обоих кодексов открывались разделами о контрреволюционных преступлениях. В УК РСФСР 1926 г. этот раздел возглавляла знаменитая ст. 58. Год спустя было издано специальное общесоюзное Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления). Оно предусматривало конкретные составы таких преступлений и среди них вооруженное восстание, шпионаж, вредительство, диверсии и др. В ст. 8 говорилось об ответственности за террористический акт, под которым понималось убийство только «представителей советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций», и притом только в контрреволюционных целях. Особо следует отметить ст. 10 — антисоветская пропаганда, от применения которой впоследствии пострадали многие советские граждане.

В уголовном праве отразились, конечно, и условия нэпа. Любопытна в этом отношении ст. 107 УК РСФСР 1926 г. Она, в принципе, защищала покупателей от злонамеренных действий продавцов, а именно стараний завысить цены путем припрятывания товара или организации сговора продавцов для установления единых, естественно, завышенных цен. Первоначальная очень полезная для граждан идея этой статьи была использована, однако, в конце 20-х гг. для борьбы с так называемыми зажимщиками хлеба, т. е. крестьянами, которые не хотели продавать свою продукцию государству по твердым ценам. Такие действия стали рассматриваться как спекуляция, т. е. нарушение ст. 107 со всеми вытекающими отсюда последствиями; суды обычно назначали минимальное основное наказание, но зато полностью использовали дополнительное — конфискацию имущества, причем и она проводилась своеобразно: изымалось лишь зерно, которое поступало на ссыпные пункты. Таким образом, давно известная продразверстка начала проводиться весьма оригинальным путем.

Преступления против личности традиционны: убийства, телесные повреждения, оскорбления и др. Характерна трактовка квалифицирующих признаков умышленного убийства, обусловливающих применение наивысшей для этого состава меры наказания (10 лет лишения свободы со строгой изоляцией). Среди них на первом месте стоят низменные побуждения, главными из которых считались корысть и ревность. Действительно, ревность как собственническое чувство резко противоречила социалистическому отношению к личности, приравниваясь ко всякой корысти.