Тактические комбинации при допросе

При допросе в условиях конфликтной ситуации нередко применяются также так называемые тактические комбинации (иногда их называют иначе — «психологические ловушки», «следственные хитрости» и т. д.). Это специфические приемы, направленные на то, чтобы допрашиваемый, намеревающийся давать ложные показания, не будучи в прямом смысле слова обманутым, мог неверно истолковать те или иные обстоятельства дела и под влиянием этого толкования отказался от установки на ложь. Можно сказать иначе: тактические комбинации при допросе — приемы, направленные на получение от допрашиваемого правдивых показаний против его воли, путем создания обстановки, при которой допрашиваемый мог бы неверно попять сложившуюся следственную ситуацию.

Выше отмечалось, что обман в ходе допроса недопустим. Однако чтобы понять, что же такое тактические комбинации, необходимо уяснить точный смысл понятия «обман». В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова обман определяется как «сознательное введение кого-либо в заблуждение, проявление недобросовестности, но отношению к кому-либо». Но, как правильно пишет Г. Г. Доспулов, такое общепринятое определение обмана отличается от юридического. В уголовном праве иод обманом понимается сообщение ложных сведений или заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение которых обязательно^[1]. Нельзя, например, сказать подозреваемому, что другой подозреваемый сознался в совершенном ими преступлении, если на самом деле это не так, или не сообщать задержанному, в чем конкретно он подозревается. Однако это вовсе не значит, что следователь должен сообщать допрашиваемому всю имеющуюся у него информацию по делу; до окончания расследования на какие-то вопросы он может отвечать уклончиво либо не отвечать вообще. Иными словами, следователь не имеет права лгать и обманывать допрашиваемого, но в его распоряжении имеется целый ряд правомерных средств, с помощью которых он вправе создавать ситуации, допускающие многозначные толкования теми допрашиваемыми, которые не заинтересованы в установлении истины по делу.

Примерно с середины 1960;х гг. в отечественной юридической литературе идут споры на тему: допустимо ли в принципе применение следователем в ходе допроса каких-либо приемов, направленных на выявление виновной осведомленности допрашиваемого против его воли? Может ли следователь применять хитрость при допросе и если да, то в каких пределах?

Надо отметить, что в высказываниях противников применения тактических комбинаций при допросе есть определенное рациональное зерно. Безусловно, применять всякого рода «комбинации», «ловушки» следователь должен с особой осторожностью, соблюдая требование избирательности. Суть этого требования заключается в том, что если лицо, при допросе которого применяется данный прием, не совершило того, в чем его подозревают, то и прием не сработает. Иными словами, допрашиваемый не сможет оговорить себя или других, не сможет «сознаться» в преступлении, которого он не совершал. Если соблюсти это правило невозможно, ни о каких тактических комбинациях не может быть и речи.

Далее, следует отметить, что неудачное, не соответствующее конкретной ситуации применение тактической комбинации не только снижает эффективность допроса, но и разрушает уже налаженный психологический контакт, может резко восстановить допрашиваемого против следователя. Поэтому всегда, когда есть возможность, надо стремиться получить правдивые показания, не прибегая к тактическим комбинациям. Нужно стараться обходиться без хитростей, действовать напрямую, поскольку такой путь выгоден и удобен прежде всего самому следователю. Но нередко такой возможности у следователя нет. Он бывает вынужден прямому обману, прямой лжи, хитрости допрашиваемого противопоставить свою хитрость, где нет прямого обмана, нет прямой лжи, но создаются условия для того, чтобы допрашиваемый был в гой или иной степени дезинформирован и поэтому, вопреки первоначальной установке на ложь, дал правдивые показания.

Можно назвать ряд наиболее распространенных тактических комбинаций.

1. Создание у допрашиваемого преувеличенного представления об осведомленности следователя.

По подозрению в совершении квартирной кражи были задержаны двое. Оба они отрицали причастность к преступлению. Обнаружить похищенное не удалось, хотя были все основания полагать, что вещи спрятаны у кого-то из друзей задержанных. В числе похищенных вещей был автоматический фотоаппарат фирмы «Кодак». Следователь взял на время в магазине аппарат «Кодак» точно такой же модели, а затем во время допроса одного из подозреваемых в кабинет вошел оперативный работник и положил аппарат на стол. На вопрос следователя: «Тот?» — оперативный работник ответил: «Тот самый». Никаких вопросов относительно фотоаппарата допрашиваемому не задавалось. Однако он сразу стал отвечать сбивчиво и неуверенно, а через несколько минут заявил: «Ну, раз нашли вещи, темнить больше нечего», — и начал давать правдивые показания.

Разумеется, дезинформация допрашиваемого здесь налицо. Однако прямой лжи следователь не допустил, а главное — если бы подозреваемый не совершал кражи, он не узнал бы аппарат, да и сознаваться ему было бы не в чем; опасность оговора или самооговора была полностью исключена. Поэтому позиция следователя в юридическом отношении здесь безупречна, а тактическая комбинация была применена правильно.

2. Сокрытие следователем до определенного момента своей осведомленности.

Располагая доказательствами, изобличающими допрашиваемого во лжи (обычно по второстепенным, не имеющим решающего значения обстоятельствам), следователь выслушивает его ложные объяснения, до определенного момента не опровергая их. Затем, когда фактов, которые могут быть легко опровергнуты, в показаниях допрашиваемого накопится достаточно много, следователь предъявляет одно за другим имеющиеся у него доказательства; хотя они касаются лишь второстепенных фактов, у допрашиваемого создается впечатление, что в распоряжении следователя имеются доказательства и по всем остальным, в том числе главным, фактам. В этот момент допрашиваемого нередко удается убедить, что в его же интересах сказать правду.

3. Использование «проговорок»: в ходе допроса вопрос по второстепенным обстоятельствам задается таким образом, чтобы допрашиваемый подумал, что это — главное, чем интересуется следователь. Отвечая на вопрос, допрашиваемый сообщает и то, о чем не стал бы говорить при прямой постановке вопроса.

Разновидностей тактических комбинаций существует очень много. Их использование при допросе в принципе вполне допустимо. Важно лишь помнить, что применять тактические комбинации можно только при действительной необходимости, ни в коем случае не злоупотребляя ими, что прямой обман допрашиваемого недопустим ни при каких обстоятельствах и что всегда должен соблюдаться принIщп избирательности.

• [1] Доспулов Г. Г. Психология допроса на предварительном следствии.М., 1976. С. 53−54.