Направление, противоположное предшествующему и весьма распространенное и в настоящее время, особенно среди немецких юристов, рассматривает государство как основное явление, а право — как производное от него. Наиболее ярко и последовательно это воззрение проводится немецкими юристами так называемой «реалистической» школы (о которой мы будем говорить ниже) Зейделем, Борнгаком, Гумпловичем. Государство, по их мнению, предшествует праву и стоит над правом. Право есть не что иное, как совокупность определений, при помощи которых государственная власть регулирует взаимные отношения людей. Основание права — власть, а основание власти — сила. Зейдель, стоя на этой почве, отрицает всякую связь права с нравственностью. Гумплович идет еще далее, считая государство источником не только права, но и морали. Согласно его воззрению политические и гражданские отношения, устанавливаемые первоначально насилием, с течением времени, проходя сквозь призму всесильной привычки, приобретают не только правовой, но и нравственный характер в глазах населения.
Теория первенства государства перед правом ведет последовательно к признанию государственной власти фактическим, а не юридическим отношением. Если государство — последний источник права, то, очевидно, само оно не связано правом. Такая точка зрения a priori исключает вопрос о правомерности государственной власти и, в сущности, неизбежно приводит к отрицанию государственного права, т. е. права, регулирующего организацию государственной власти и ее отношение к подданным. Именно этот вывод мы и находим у одного из самых решительных сторонников рассматриваемого нами направления — Гумпловича. Частное право, говорит он, регулирующее отношения подданных между собой, есть продукт воли государства; государственное же право есть воплощение этой воли, само государство и принимаемые им меры для осуществления и укрепления его мощи. К этому взгляду весьма близко подходит и довольно популярное определение конституции, отождествляющее ее с фактическим соотношением общественных сил.
