Страхование рисков, связанных с необходимостью долгосрочного ухода

В старших возрастных группах (после 65 и особенно после 75 лет) резко возрастают риски, связанные с необходимостью ухода. Оценка этих рисков возможна на основе анализа целого комплекса показателей, характеризующих заболеваемость, утрату трудоспособности, среднюю продолжительность жизни и т. д. Одним из таких показателей является ожидаемая продолжительность здоровой жизни, т. е. жизни в отсутствие серьезных болезней и обусловленной ими инвалидности.

Для общей оценки состояния здоровья тех или иных групп населения используют, как уже отмечалось показатель средней ожидаемой продолжительности полноценной здоровой жизни DALE, позволяющий количественно оценивать потери в продолжительности жизни из-за болезней и нетрудоспособности и оценивать уровень здоровья населения страны.

Важной проблемой в старших возрастах выступает рост расходов на медицинскую помощь пожилых людей. Согласно прогнозам в 27 странах — членах ЕС прогнозируется рост государственных расходов на здравоохранение на 1,5% ВВП (с 6,7% в 2007 до 8,2% в 2060 г.), в то время как для отдельных стран этот рост варьирует от менее чем 1% ВВП для Кипра, Болгарии и Швеции до более чем 3% ВВП для Мальты. Прогнозируемый рост расходов на здравоохранение вызывается главным образом изменениями в демографической структуре населения¹.

Кроме того, старение населения будет приводить ко все большему росту уровня государственных расходов на долгосрочную помощь. Это происходит из-за того, что склонность к переломам костей и инвалидность резко возрастают в старшем возрасте, особенно в самом старшем (в возрасте 80 лет и более), который будет самым быстро растущим сегментом населения в следующих десятилетиях.

Согласно «эталонному сценарию», разработанному Рабочей группы по старению Комитета по экономической политике ЕС, основанному на нынешних политических установках, прогнозируется, что государственные расходы на долгосрочный уход удвоятся, возрастая с 1,2% ВВП в 2007 г. до 2,3% ВВП в 2060 г. в целом по ЕС^[1][2].

При старении населения число пожилых людей-инвалидов, которые полагаются только на неформальную помощь, почти удвоится в 27 странах— членах ЕС, и увеличится более чем на 120% в 7 странах — членах ЕС (Чешская Республика, Ирландия, Кипр, Люксембург, Польша, Румыния и Словакия). Без изменения политики в предоставлении долгосрочной помощи можно получить разрыв между числом пожилых людей-инвалидов, которые нуждаются в помощи, и реальным предложением услуг формальной помощи.

Помимо старения населения, этот разрыв может усугубляться, поскольку изменения в структуре семьи и растущее участие женщин на рынке труда могут ограничивать будущее предложение неформальной помощи в рамках домохозяйств и семей. С другой стороны, продолжающийся рост продолжительности жизни принесет более высокое потенциальное предложение неформальной помощи пожилыми партнерами и вышедшими на пенсию детьми.

Таким образом, для стран, которые сегодня имеют менее развитые системы формальной помощи, прогнозируемый рост государственных расходов на долгосрочную помощь сможет только частично сдержать давление на государственные финансы, поскольку появится общественный спрос на будущие политические изменения в пользу большего предоставления формальной помощи и ему будет трудно противостоять.

Имеющиеся данные свидетельствуют, что старение населения и увеличение продолжительности жизни людей могут привести в некоторых странах — членах ЕС к возрастанию числа пожилых людей с серьезной инвалидностью, нуждающихся в долгосрочной помощи, поэтому для политиков было бы неразумно проводить меры по существенному ограничению будущих расходов по причине будущих сокращений инвалидности.

Удельные затраты (на одного пациента) на формальную помощь в больнице относительно выше, чем удельные затраты на помощь, предоставляемую на дому получателя помощи (связанные со степенью инвалидности), что приводит к прогнозируемому большему росту расходов на долгосрочную помощь, когда услуги долгосрочной помощи предоставляются в больнице, а не на дому.

Состояние здоровья пожилых людей — важнейший показатель их социального благополучия — имеет в России ряд отличительных особенностей. Число практически здоровых людей в послепенсионном возрасте, как правило, не превышает 25%. В первую очередь речь идет о постепенном снижении адаптационных, защитных, функциональных и компенсаторных возможностей организма, что лишь частично может быть возмещено социальными и медико-техническими способами, а также о прогрессивном увеличении с возрастом патологической пораженное™ различных органов и систем. У гериатрических больных преобладают тяжелые, длительно текущие хронические заболевания.

С возрастом постепенно углубляется потеря способности к трудовой деятельности, а затем и самообслуживанию. Так, не менее 8% людей старше 60 лет самостоятельно не выходят из своей квартиры, оценивают свое здоровье как плохое 58% пенсионеров, как очень плохое — 10%. Более двух-трех раз в месяц вызывают скорую помощь 11% пожилых людей, а 74% из них постоянно принимают лекарства.

Одной из крупных проблем жизнедеятельности пожилого населения в России в последние 15 лет является повышенный уровень социального и психологического стресса. Большая часть пожилого населения страны в ходе проводимых реформ столкнулась с материальной нуждой, лишилась доступа к качественным медицинским и социальным услугам, оказалась вынужденной экономить на продуктах питания и лекарствах. Этим объясняется рост смертности в 1990;х гг. от сердечно-сосудистых заболеваний¹ и массовый пессимизм у людей пожилого возраста. Так, на плохое настроение указывали в этот период около 70% опрошенных пенсионеров^[3][4].

Материальное положение и питание семей пенсионеров в значительной степени определяет состояние здоровья последних. По данным ВЦИОМ, на конец1990;х гг. наблюдалась наиболее низкая удовлетворенность пенсионеров материальным обеспечением их семей: только 1,2% из них были «вполне удовлетворены» и 8,7% — «скорее удовлетворены» своим материальным положением. При этом только 2,9% пенсионеров были «вполне удовлетворены» и 19,1% «скорее удовлетворены» тем, как питается их семья^[5].

Свое материальное положение пожилые люди оценивают не только как неблагополучное, но и как неустойчивое и ненадежное, а также считают, что их уровень жизни в1990;е гг. заметно снизился^[6].

Единственный признак благосостояния, которым пожилые люди в целом удовлетворены, — это жилищные условия. По данным различных опросов, от 60 до 70% из них оценили свои жилищные условия как хорошие^[7].

Как показали обследования условий жизни пенсионеров в г. Таганроге, плохим и очень плохим считают свое материальное положение 60,5% домохозяйств отдельно проживающих неработающих пенсионеров и 36,5% домохозяйств работающих пенсионеров^[8].

Следует отметить, что субъективная оценка материального положения пенсионеров совпала с критериями бедности: денежный доход ниже прожиточного минимума имели 62,1% домохозяйств, а свое материальное положение оценили как плохое и очень плохое — 63%^[9].

Понятно, что для большинства пенсионеров острыми являются вопросы покупки лекарств и возможности пользоваться услугами платных медицинских учреждений.

Выборочные обследования, проведенные в последнее время, показывают, что основная часть пенсионеров выражает наибольшую озабоченность состоянием своего здоровья по сравнению со своими экономическими проблемами, что требует обеспечения большей доступности и улучшения качества медицинской помощи лицам пожилого возраста, совершенствования организации и развития гериатрической помощи, расширения профилактического и реабилитационного направлений в медицинском обслуживании пожилых лиц, уточнения номенклатуры учреждений социального обслуживания населения, форм и методов предоставления как государственных, так и негосударственных социальных услуг с учетом специфических потребностей лиц пожилого возраста.

В последние годы все более масштабный характер приобретают негативные изменения в состоянии здоровья людей старших возрастов. Уровень заболеваемости среди них в 2—6 раз выше, чем среди лиц трудоспособного возраста. В среднем на одного больного в возрасте 50 лет и старше приходится от 1,7 до 3,6 заболеваний, а для тех, кому 70 лет и больше, — 5—7 заболеваний.

Возрастает численность пожилых людей, страдающих различного рода психическими расстройствами, среди причин возникновения которых на первый план выходят негативные факторы экономического, социального, психологического характера. В условиях реформирования системы здравоохранения произошло существенное снижение ее бюджетного финансирования, что в первую очередь отразилось на объемах и качестве оказания медицинской помощи пожилому населению страны, ветеранам и инвалидам.

Не зря среди факторов, которые наиболее негативно влияют на состояние здоровья, пожилые люди в перечне из 15 параметров отметили следующие в порядке значимости^[10]:

• 1) низкий уровень медицинского обслуживания;
• 2) нервные перегрузки;
• 3) накопившаяся усталость;
• 4) недоступность нужных медикаментов;
• 5) плохое материальное положение.

Среди лиц, впервые признаваемых инвалидами, в последние годы более 50% составляют лица старше трудоспособного возраста. Около 220 тыс. пожилых инвалидов, имеющих тяжелые поражения функций опорно-двигательного аппарата, нуждаются в технических средствах реабилитации, включая специальные транспортные средства. Однако в связи с недостаточным финансированием во многих регионах обеспечение инвалидов указанными средствами существенно отстает от потребности, а сроки, в течение которых они могут реализовать законные права на обеспечение техническими средствами реабилитации, достигают пяти и более лет¹.

Пожилые люди с неудовлетворительным состоянием здоровья чаще испытывают ощущение социальной изоляции и устойчиво нуждаются в профилактической, лечебной и социальной помощи.

Оценка своего состояния здоровья пожилыми людьми в России отличается от аналогичных оценок в западных странах. Если в них доля лиц, оценивающих свое состояние здоровья как неудовлетворительное, составляет порядка 10—12% (от 9,5% до 11,0 в США и от 11 до 14% в Германии), то в России свое здоровье оценивают как плохое не менее 20% респондентов и 60% как удовлетворительное. При этом россиян нельзя отнести к числу тех, кто завышает оценки относительно своих недугов. Так, инвалиды составили почти 10% от числа опрошенных лиц, а лица, имеющие хронические заболевания, — 37,3%, что свидетельствует о том, что фактически нездоровых среди пожилых людей по крайней мере в 2 раза больше, чем они сами об этом заявляют^[11][12].

Как отмечают в этой связи Н. Русинова и Дж. Браун, во многих случаях для пожилых российских горожан характерна интерпретация своего здоровья скорее как физической дееспособности, а не наличия или отсутствия конкретных симптомов болезни^[13]. Поэтому зачастую исследователи при анализе качества жизни пожилых людей ограничивают свой анализ набором из четырех-пяти факторов: возможностью занятия трудовой деятельностью, состоянием здоровья, доступностью к качественной медицинской помощи, удовлетворенностью материальным достатком^[14] и социальными контактами.

Степень экономической устойчивости материального положения пенсионеров, несмотря на повышение душевых их доходов на протяжении последних пяти лет, по-прежнему недостаточна, особенно в тех случаях, когда наступает сложная жизненная ситуации и нужны крупные затраты.

Эксперты Центра стратегических разработок и Экспертного совета при Общественном совете по инвестированию средств пенсионных накоплений при Президенте Российской Федерации, опираясь на социологические исследования, разделили пенсионеров на три возрастные группы: младшую — до 63 лет, среднюю — до 73, и старшую — свыше 73 лет. В ходе социологического исследования выявлено, что у данных возрастных групп преобладают разные потребности: «молодые пожилые» хотят работать, средние — рассчитывают на пенсию, а для старшей возрастной группы пенсионеров больше всего важна не только приемлемая по размеру пенсия, но и возможности доступа к качественной медицинской помощи, реализация социальных гарантий по оказанию помощи в ведении домашнего хозяйства и обеспечения лекарствами¹. Поэтому при определении целей пенсионного обеспечения для лиц старших возрастов предлагается исходить из того, что после достижения определенного возраста существенно меняется структура потребностей пенсионеров. Акцент перемещается на обеспечение доступа к медицинской и лекарственной помощи и потребности в постороннем уходе^[15][16].

При условии формирования механизмов, которые могут удовлетворять эти потребности, задача пенсионного обеспечения на этом этапе во многом сводится не к замещению утраченного заработка, а к обеспечению повышенных гарантий размера пенсии (ориентировочно на уровне не менее двух, а в перспективе и трех прожиточных минимумов). Размер расходов федерального бюджета, необходимый для покрытия дефицита пенсионной системы и валоризации, доведения пенсий пенсионеров старших возрастных групп до уровня двух прожиточных минимумов и формирования дополнительной системы медицинского обеспечения для пожилых пенсионеров, представлен на рис. 9.2^[17].

В соответствии с расчетами создание адекватной гериатрической службы и формирования геронтологического страхования для обеспечения потребности в постороннем уходе, доведение пенсий пенсионеров «четвертого возраста» до уровня двух прожиточных минимумов (в среднесрочной перспективе) при реализации параметрических изменений не приведет к увеличению бюджетных трансфертов на финансирование страховой составляющей пенсионной системы.

Таким образом, речь идет о том, что после достижения определенного возраста акцент в пенсионном обеспечении будет смещен с замещения предпенсионного заработка на обеспечение социально приемлемых гарантий и удовлетворение потребностей в медицинской помощи и социальном уходе.

Рис. 9.2. Сумма средств федерального бюджета на финансирование страховой составляющей пенсионной системы при условии доведения пенсий «пожилых» пенсионеров до двух прожиточных минимумов и формировании системы дополнительного медицинского обеспечения с 2027 г., 2011—2050 гг., % от ВВП:

— сценарий 1;-сценарий 2.

Неотвратимый характер старения населения в России вызывает устойчивую тенденцию роста расходов на пенсионное обеспечение, поскольку период наиболее благоприятной демографической ситуации (2002—2009) завершился, в ближайшие годы прогнозируется нарастание нехватки трудовых ресурсов, а также повышение пенсионной нагрузки на работающих. Уже в среднесрочной перспективе возникает необходимость более высоких расходов общества на медицинскую помощь, социальное обслуживание и пенсионное обеспечение, обусловленные повышением доли лиц пожилого возраста в составе населения. На финансирование трех вышеуказанных компонентов социальной политики в отношении пенсионеров развитые страны выделяют примерно 20—25% ВВП.

Сегодня в мире складывается консенсус относительно необходимости радикальной реорганизации предоставления услуг по оказанию медицинской и социальной помощи пожилым в направлении предоставления интегрированной помощи на уровне сообщества.

Совокупную величину затрат на страхование пожилых людей «по уходу» можно оценить примерно в 3,0% от величины страхуемой заработной платы. В качестве оптимальной пропорции распределение финансовой нагрузки для России предлагается следующая: 1,0% несут работодатели, 1,0% — работники, 1,0% — государство.

• [1] Доклад 2009 г. ЕС «О старении населения: экономические и бюджетные прогнозыдля 27 стран — членов ЕС (2008—2060 гг.)» / Европейская Комиссия (Дирекция экономических и финансовых вопросов) и Комитет по экономической политике (Рабочаягруппа по старению). Брюссель, 2010. С. 28.
• [2] Там же. С. 29.
• [3] Козлова Т. 3. Здоровье пенсионеров: самооценка // Социс. 2000. № 12. С. 90.
• [4] Козлова Т. 3. Мониторинг удовлетворенности пенсионеров условиями жизни //Социс. 1999. № 9. С. 47.
• [5] Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. Информационный бюллетень. М.: ВЦИОМ, Интерцентр, 1997. № 3. С. 80—81.
• [6] Здравомыслова О., Качалова Ю., Севортьян А., Шурыгина И. Старшее поколениев современной России. Статистика, исследования, общественные организации. М. :Институт социально-экономических исследований народонаселения РАН, Институтсоциологии РАН, 1999. С. 16—19.
• [7] Там же. С. 20.
• [8] Население: уровень жизни и здоровье. Проект «Таганрог-IV, 1998» / РАН, Институтсоциально-экономических проблем народонаселения. М., 2001. С. 134.
• [9] Там же. С. 135.
• [10] Шилова Л. С. Факторы социальной адаптации пожилых в условиях реформ // Психология зрелости и старения. 1998. № 3. С. 6А—65.
• [11] Пожилые люди: развитие социальных услуг / сост. Н. С. Дегаева, Г. В. Сабитова ;ГосНИИ семьи и воспитания. М., 2004. С. 25.
• [12] Фомин Э. А., Федорова Н. М. Стратегии в отношении здоровья // Социс. 1999.№ 11. С. 36.
• [13] Русинова Н. Л., Браун Дж. В. Социально-статусные группы: различия в субъективном здоровье // Петербургская социология. 1997. № 1. С. 53—56.
• [14] Для оценки материального положения пенсионеров используют так называемыйпоказатель минимального потребительского бюджета пенсионера, в структуру котороговключены следующие статьи расходов: 1) на потребительскую корзину; 2) сбереженияна минимально необходимом уровне на случаи тяжелых болезней и на достойные похороны.
• [15] О предложениях по развитию пенсионной системы в Российской Федерации. Рабочие материалы Экспертного совета при Общественном совете по инвестированию средств пенсионных накоплений при Президенте Российской Федерации. М., 2011.С. 8—9.
• [16] При этом проблема обеспечения потребностей старшей возрастной группы будетстановиться все более актуальной в процессе старения населения. Так, с 1959 долялиц старше 80 лет в общей численности лиц «третьего возраста» увеличилась почтив 2 раза — с 7 до 13%, а ожидаемая продолжительность жизни лиц, достигших 80 лет, выросла за последние 10 лет более чем на девять месяцев для мужчин и на семь с половиной месяцев для женщин.
• [17] О предложениях по развитию пенсионной системы в Российской Федерации. Рабочие материалы Экспертного совета при Общественном совете по инвестированиюсредств пенсионных накоплений при Президенте Российской Федерации. С. 8—9.