Государственная педагогика и контрреформы школы 70—80-х годов

В 70—80-е годы в России усилилась политическая реакция. После выстрела Каракозова (1866) новым министром народного просвещения стал граф Д. А. Толстой, совмещавший этот пост с обязанностями главы Святейшего Синода. По меткому выражению К. Д. Ушинского, он «давил народное образование тяжестью двух министров…». Его директивы как министра являлись воплощением политики правительства и развития официальной педагогики в рассматриваемый период. В 70—80-е гг. началась полоса контрреформ образования. Царское правительство всячески тормозило открытие земских и городских школ и в противовес им упорно насаждало церковноприходские. За деятельностью учителей был установлен строгий правительственный надзор, для чего был создан в 1874 г. и институт директоров народных училищ. Ликвидируются реальные гимназии. Все гимназии превращаются в классические, чисто дворянские учебные заведения. В средней школе усиленно насаждался классицизм. В нем царское правительство видело средство отвлечения молодежи от проблем современности, участия в политических кружках, распространения материалистических идей. Правительство содействовало развитию формально-грамматического направления в преподавании гуманитарных дисциплин. Либеральный университетский Устав 1863 г. заменяется реакционным Уставом 1884 года: автономия университетов ликвидируется, студенческие организации запрещаются.

По инициативе Д. А. Толстого в 1874 г. было утверждено новое «Положение о начальных народных училищах» (Положение о начальных народных училищах 1874 г. — СПб., 1874. — С. 5). Оно действовало без изменений в дореволюционный период и являлось тормозом развития начального образования. По «Положению» 1874 г. начальные школы, обслуживавшие главным образом крестьян, отдавались под опеку дворянства, т. е. во власть правительственных чиновниковинспекторов народных училищ. Дирекции и инспекции народных училищ вверялось заведывание учебной частью последних, училищному совету — административная и хозяйственная часть. Состав училищных советов изменялся в сторону ослабления его общественных элементов и усиления элементов правительственных. Таким путем усиливается правительственный элемент и сохраняются остатки крепостничества: крестьянская школа отдается под надзор дворянству. Предводитель дворянства при посещении начальных училищ удостоверялся «в нравственных качествах преподавателей и в полезном влиянии их на учащихся». В состав училищного совета включался также председатель от духовенства. Духовенству было вменено в обязанность распространять в народе вместе с грамотностью «божественные истины». Через духовенство правительство оказывало педагогическое воздействие на учащихся.

В развитии начальной школы земства сыграли определенную роль. Они находили большую поддержку у передовых педагогов и деятелей народного образования. К середине 90-х годов земства всецело приняли на себя оплату жалования учителям; ряд земств открыл земские учительские школы (семинарии); земствам принадлежало право намечать кандидатов на должности учителей земских школ и представлять на утверждение в уездный училищный совет. Земства, снабжая школы учебниками и учебными пособиями, оказывали известное влияние на улучшение учебной работы, способствовали повышению уровня образования. Некоторые уездные земства организовали при школах библиотечки для внеклассного чтения учащихся и для окончивших школу. Земства, благодаря хорошей оплате труда, могли приглашать в школы лиц со специальным педагогическим образованием. Это способствовало введению новых методов обучения. Земства добивались расширения учебного плана. Однако эти успехи земств не были повсеместными. Многие земства так и не внесли существенного вклада в развитие школы. Да и министерство, церковь, губернаторы ограничивали их деятельность в сфере педагогики.

Хотя деятельность земств по народному образованию строилась в интересах дворян-помещиков и фабрикантов, нуждавшихся в грамотных сельскохозяйственных и фабричных рабочих, земская школа благодаря влиянию на нее прогрессивных деятелей народного образования и передовых педагогов значительно перерастала поставленные ей официальные рамки. В земских школах было расширено содержание образования. Царское правительство относилось к деятельности земств в области образования с подозрением и всячески тормозило ее, противопоставляло земским церковноприходские школы, стало открывать в качестве образцовых министерские начальные училища, но они не стали основным типом начальной школы.

В целях борьбы с земской школой правительство вновь делает попытку ликвидировать светскую начальную школу и передать все дело начального образования целиком в руки духовенства. Проводником педагогических идей правительства в эти годы явился К. П. Победоносцев. Он считал плохой ту школу, которая отрывает человека от его социальной среды, лишает предпринимателей рабочей силы. Идеальной народной школой он провозглашал такую, в которой учащиеся приобретают минимум знаний, учатся любить и бояться Бога, любить Отечество, царя, почитать родителей. Главное предназначение народной школы — воспитание учащихся в духе покорности существующему строю. Победоносцев пытался полностью заменить народную школу школой церковноприходской. По его инициативе Устав начальных школ (1874 т.) предусматривал усиление контроля министерских инспекторов в учебных заведениях. Повышенное внимание правительства к церковным школам было связано с тем, чтобы нанести удар по деятельности земской школы.

Церковноприходские школы были худшим типом начальной школы. Большая часть учебного времени в них уделялась изучению молитв, богослужению, катехизису, церковному пению, чтению книг церковной и гражданской печати. Сведения по природоведению и географии не сообщались учащимся вовсе. Рассказы из русской истории преподносились в сугубо религиозном и монархическом духе. Учителями церковноприходских школ были священники и лица, получившие подготовку в церковноприходских школах. После учреждения епархиальных училищ (женских средних учебных заведений церковного ведомства с семилетним курсом) учительницами церковноприходских школ становились окончившие эти училища. Заметим, что предпочтение отдавалось именно тем учителям, которые получали образование в духовных заведениях. По уровню общеобразовательной подготовки учащихся, оснащению пособиями, школьным оборудованием церковные школы значительно уступали земским. Низким был уровень грамоты в этих школах.

Духовенство стремилось сосредоточить в своих руках все начальные школы. В Государственный совет в 80—90-е годы несколько раз вносились проекты передачи всех начальных школ в ведение Святейшего Синода, т. е. превращения их в церковноприходские. Правительство поощряло развитие этого вида школ, так как они соответствовали официальной политической доктрине: «православие, самодержавие, народность». В циркуляре МНП 1877 года указано: «Необходимо воспитывать в духе преданности престолу и церкви, руководители церковноприходских школ должны углубить эту работу через организацию внеклассных чтений религиозно-нравственного и патриотического содержания среди учащейся молодежи и взрослого населения» (По вопросу о проведении внеклассных чтений и разных школьных праздников // Сборник постановлений по Министерству Народного Просвещения. — Т. VII (царствование Александра II), 1877—1881. — СПб., 1883. — С. 14). В 1898—1899 учебном году подобного рода «чтения», сопровождаемые пением религиозных текстов, проводились в 45 церковноприходских школах (Желудев Д. Г. Из истории народного образования в Красноярском крае // Ученые записки. — Т. 1, вып. 1. Енисейск: ЕГПИ, 1958. — С. 44).

Наряду с религиозным воспитанием, значительную роль в церковноприходских школах официальной педагогикой уделялось нравственному воспитанию, которое было направлено на то, «чтобы утверждать в детях, их душах прочное основание к деятельному осуществлению евангельского закона в жизни» (Сборник постановлений по Министерству Народного Просвещения. — Т. VII, 1877—1881. — СПб., 1883. — С. 28). Во многих школах было распространено паломничество в расположенные поблизости святые места: монастыри, пустыньки. Расстояние выбирали приемлемое для детей, около 10—15 верст, в один конец шли пешком, пели церковные песнопения по селам, деревням.

Методы обучения, рекомендованные Учебным Комитетом при Святейшем Синоде для использования в церковноприходских школах были следующие: излагательный, катехический, эвристический, лабораторные работы (Ванчаков Аф. М. Церковные школы при законах о всеобщем обучении. — Петроград, 1917. — С. 202).

Методические рекомендации Учебного Комитета касались не только организации учебного процесса в целом, но и использование последних по тому времени достижений психолого-педагогической мысли: учет возможностей и индивидуальных способностей учащихся; дидактические принципы обучения, развитие навыков самообразования. Содержание образования включало как вероучительные знания, так и общеобразовательную подготовку учащихся, а также дополнительные знания в области сельского хозяйства, пчеловодства, домашнего хозяйства. Правительство, усиливая религиозно-монархический характер образования, создает в противовес земским новые типы школ, которые должны были обслуживать нужды развивавшейся промышленности: так называемые «образцовые» министерские начальные школы — одноклассные с трехлетним сроком обучения. На содержание этих училищ МНИ выделяло ничтожные суммы. Училища содержались исключительно на местные средства, но они оставались министерскими, т. е. целиком подчинялись государственной школьной администрации. Учебный процесс в них строился на принципах и положениях государственной педагогики. Обязательными учебными предметами здесь являлись Закон Божий, церковно-славянская грамота, русский язык с чистописанием, арифметика. Так, например, при ревизии одним из инспекторов народных училищ в его отчете были сделаны следующие указания: 1) молитвы, согласно требованию программы, обязательно проходить в первый год обучения; 2) на уроках арифметики вести упражнения в «беглом» вычислении; 3) для улучшения каллиграфии подчеркивать в тетрадях дурно написанные буквы, требовать выписывания их в исправленном виде и давать образцы письма; 4) при совместном обучении мальчиков и девочек строго наблюдать, чтобы мальчики были не старше 14 лет, а девочки не более 12 лет, чтобы и те и другие сидели на отдельных скамьях, и притом — девочки впереди; 5) разнообразить письменные упражнения по русскому языку, чаще назначая письмо на память; 6) разместить в классе разного рода коллекции, нужные для наглядного преподавания русского языка по естественному методу (См.: Краткий отчет инспектора народных училищ Кутаисской губернии Н. Новоспасского об осмотре училищ Лечхумского и Рачинского уездов в октябре 1899 г. // Циркуляр МНП за 1901 г., № 2. — С. 129—131).

В декабре 1899 г. последовал еще один циркуляр «По вопросу о допущении родителей учащихся и вообще посторонних лиц на устраиваемые для учащихся в начальных училищах внеклассных чтений и разных школьных праздников». В нем говорилось: «Что касается организации внеклассных чтений и школьных праздников, то как те, так и другие должны устраиваться с разрешения Инспектора народных училищ, а материал для чтений и декламаций должен избираться из книг, одобренных Ученым Комитетом Министерства Народного Просвещения». (Циркуляр МНП за 1901 г., № 3. — С. 181). Государственная педагогика в содержание образования в этих школах включала идеи национализма и незыблемости монархических начал в России.

В 1872 году были созданы двухклассные начальные училища с пятилетним сроком обучения: первые три года обучения считались первым классом и соответствовали курсу одноклассного народного училища; четвертый и пятый годы были вторым классом. Здесь изучали русский язык, арифметику, наглядную геометрию, элементарные сведения по естествознанию, физике, географии и русской истории (Свод законов Российской империи. — Т. 1. — СПб., 1910. — С. 210). Двухклассные народные училища являлись школой-тупиком. Окончившие, его не имели возможности продолжать общее образование в средних Школах, так как их учебные планы и программы не имели преемственной связи с содержанием образования в гимназии. Число двухклассных училищ было невелико (примерно одно на волость). Окончившие эти училища поступали по экзамену в сельскохозяйственные школы, учительские семинарии. Таким образом, в конце XIX века государственная педагогика обосновывала содержание образования; удовлетворявшее потребностям буржуазии в подготовке технически грамотных рабочих. Этой цели и соответствовали двухклассные училища.

Повышенными начальными классами были городские училища. Большая часть уездных училищ, существовавших по Уставу 1828 г., была преобразована в 70-е гг. в городские училища по «Положению» 1872 года. Эти училища имели шестилетний курс обучения. Государственная педагогика предпринимала усилия к обоснованию мысли о том, чтобы дать детям недворянского происхождения (ремесленников, мелких служащих, мелких торговцев и пр.) повышенное начальное образование и прикладные знания. В городских училищах преподавались Закон Божий, русский язык и литература, арифметика, алгебра, геометрия, география, история, естествознание, рисование, черчение, пение. Эти училища, как и двухклассные училища, являлись фактически школами-тупиками; так как преемственной связи между ними и средними учебными заведениями не было. При многих городских училищах организовывались для окончивших одно-, двухгодичные курсы: счетоводные и бухгалтерские, педагогические чертежные и т. п. Этот тип начальной школы просуществовал до 1912 года.

Особую группу начальных училищ составляли учебные заведения, действовавшие в казачьих войсках. Их создавало казачество на свои средства. Из одиннадцати казачьих войск наиболее успешно образование было организовано в Оренбургском казачьем войске. Здесь было установлено обязательное обучение грамоте всех детей (мальчиков 8—14 лет и девочек 9—15 лет). Курс обучения в войсковых начальных школах составлял 5—6 лет. Изучались Закон Божий, чтение, письмо, четыре арифметики, гимнастика, церковное пение, «фронтовое обучение» мальчиков. В начале XX в. программа была расширена и приближалась к программам прогимназий и высших начальных училищ. Общее попечение о начальном образовании казачества принадлежало атаману войска. В 1911 г. в целом по стране действовало 1002 войсковые школы (См.: Статистические сведения по начальному образованию в Российской империи. — Вып. II. — СПб., 1900. — С. 257).

Правительство было заинтересовано в создании кадров учительства, пригодного для реализации идей официальной педагогики. В 1875 г. была утверждена инструкция для правительственных учительских семинарий, полагавшая в основу подготовки учителей православие и народность; учителя должны были проникнуться духом преданности «церкви, царю и отечеству». Вся жизнь воспитанников строилась на начале строгой церковности: посты, говение, чтение религиозноназидательных книг, духовные песнопения придавали учительским семинариям монастырский характер. Земствам после этого отказывали в учреждении своих, т. е. земских учительских семинарий и всячески притесняли те, которые были открыты ранее. Разработанное в 1870 году под руководством Д. А. Толстого «Положение об учительских семинариях» и инструкция 1875 года предписывали учащимся семинарий неуклонное исполнение обрядов и требований церкви, посещение богослужений, соблюдение постов, говение, в свободное время — чтение книг религиозного содержания (Свод главнейших законоположений и распоряжений о начальных народных училищах и учительских семинариях. — Ч. 1 / Сост. П. Анин. — СПб., 1890. — С. 375). Педагогические установки Д. А. Толстого фактически означали подготовку учителей на основе религиозно-монархических правительственных предписаний.

В целях усиления воспитания учащихся в соответствии с принципами государственной педагогики в начале 70-х годов в гимназиях и реальных училищах были учреждены должности классных наставников (по одному на каждый класс). Обязанности этих должностных лиц выполняли штатные учителя, получавшие за это надбавку к основному жалованию. Вводились также должности помощников классных наставников или классных надзирателей. Об этом свидетельствует документ МНП «Об учреждении во второй С.-Петербургской шестиклассной прогимназии должности третьего помощника классных наставников» (Дело Департамента Народного Просвещения. 1876 г. № 39; Сборник постановлений по Министерству Народного Просвещения. — Т. VII. 1877—1881. — СПб., 1883. — С. 14). Упомянутым должностным лицам вменялись в обязанность организация и проведение учебно-воспитательной работы на уроках (преимущественно поддержание дисциплины) и во внеучебное время, а также надзор за поведением учащихся вне класса.

Среди классных наставников, надзирателей, воспитателей были лица, которые не только формально относились к своим служебным обязанностям, но и злоупотребляли ими, а подчас превращали жизнь своих воспитанников в кромешный ад. Циркуляры МНП обязывали учителей гимназий осуществлять над ними педагогический надзор. В частности, предлагалось усилить надзор за исполнением учениками § 36 правил (ученикам воспрещалось посещать клубы, трактиры и другие подобные увеселительные заведения). В целях предупреждения нарушения вышеуказанного параграфа правил учениками Совет прогимназии работал в тесном контакте с администрацией города и владельцами этих заведений. Приходилось заботиться и об ограждении учащихся от влияния дурной среды и сомнительных знакомств. Согласно положению МНП о запрещении приема в средние учебные заведения учеников, родители которых содержат дома терпимости, занимаются проституцией, учителя прогимназии принимали конкретные меры по выполнению этого постановления. В целях ограждения учащихся от употребления спиртных напитков — «нравственной заразы», учителя усиливали в летнее время надзор за повседневной жизнью учащихся, в том числе и за ученическими квартирами. Об этом свидетельствует факт о несчастном случае с двумя воспитанницами Смольного института. Выяснилось, что это не был несчастный случай, а попытка двойного самоубийства. В связи с этим 20 ноября 1882 г. последовал циркуляр министра народного просвещения «О своевременном доставлении в Министерство подробных донесений о вспыхе наиболее важных происшествиях и несчастных случаях с учащимися». В нем было сказано: «Признавая такое явление ненормальным, я нахожу необходимым, чтобы в Министерство Народного Просвещения своевременно доставлялись подробные донесения о всех наиболее важных происшествиях и несчастных случаях с учащимися и заключением по каждому отдельному случаю». Через 19 лет снова был издан циркуляр подобного рода (Циркуляр МНП за 1901 г., № 7. — С. 590—591).

Таким образом, введение института классных наставников явилось реализацией положений официальной педагогики.

В целях контрреформирования средней школы в 1871 г. был издан реакционный «Устав гимназий и прогимназий», действовавший (с некоторыми изменениями) до Великой Октябрьской социалистической революции. По этому Уставу все мужские гимназии были преобразованы в классические, реальные гимназии ликвидированы. Курс гимназии сделан восьмилетним: было семь классов, седьмой класс был двухгодичным (См.: Сборник постановлений и распоряжений по гимназиям и прогимназиям ведомства МНП. — СПб., 1874).

В основу классических гимназий официальной педагогикой были выработаны следующие организационно-методические принципы:

«а) улучшить приготовление к поступлению в низший класс гимназии, подняв уровень требований;

• б) установить одинаковые программы с точным распределением материала по классам и годам, одинаковые правила испытаний, одинаковые правила относительно дисциплинарных взысканий;
• в) побудить преподавателей отечественных и древних языков к тщательному упражнению учеников в письменных работах, назначив за их исправление особые вознаграждения" (Циркуляр МНП за 1901 г., № 3. — С. 406).
• г) ввести большее единство в преподавании отдельных предметов в каждой гимназии путем введения классных наставников и предоставления учителем права преподавать несколько предметов;
• д) привлечь местные общества и сословия к оказанию материальных пособий гимназиям, предоставив им в таком случае право избирать почетных попечителей, с возвышением их положения" (Архивное дело № 153 783, к. 3823, л. 65; Ганелин Ш. Е. Очерки по истории средней школы в России / Под ред. Н. Г. Казанского. — М.: Учпедгиз, 1950. — С. 53). На основе Устава 1871 г. Была создана бездушная классическая гимназия, обучение молодежи в которой уподоблялось тяжелому кошмару. Учащиеся были лишены права посещения театра, лекций, библиотек и свободного использования времени по своему желанию. Об этом свидетельствует документ «Об изменении закона о публичных зрелищах» (См.: Циркуляр МНП за 1901 г., № 4. — С. 247).

Внимание к письменным работам имело своим главным следствием обременение учащихся никчемными «extemporalia», переводами с русского на латинский и греческий языки, причинявшими, бесчисленные мучения учащимся. Было усилено формально-грамматическое направление в изучении древних языков. Учебные планы МНП 1880— 1890-х гг. включают следующие виды письменных работ: диктант (подготовительный и проверочный), рассказ и сочинение. Программы первых четырех классов предусматривают выполнение диктантов и составление рассказов; с пятого же класса сразу назначаются темы для самостоятельных письменных ученических работ. Такое отсутствие связи между письменными упражнениями в первых четырех классах и ученическими сочинениями не могло не сказаться на качестве ученических письменных работ.

Законодательное оформление системы образования России нового времени было в основном завершено в период проведения реформ середины XIX столетия. В значительной степени они были связаны с именем министра народного просвещения графом Д. А. Толстым. Теоретическими основами законодательной деятельности МНП стали идеи русской интеллигенции (М. Н. Катков, П. М. Леонтьев).

Проведенная в 1871 г. Толстым реформа российского образования сводилась к введению нового типа классической гимназии, с преподаванием древнегреческого и древнелатинского языков, значительным усилением курса математики. Реформа предполагала и изменения в системе управления учебными заведениями. Так, в частности, усиливалось единовластное начало в руководстве начальными училищами, были сокращены права земских органов власти в управлении школьным делом на местах. Тем самым на несколько лет удалось отсрочить разрушительную борьбу между нарождавшимися в России органами местного самоуправления, желавшими поставить дело народного просвещения по своему разумению, и центральными учреждениями государственной власти, в чью обязанность входило обеспечение единства школьного дела на всей территории страны.

Толстой, направляемый Катковым и Леонтьевым, был совершенно доволен такой школой. Он рассматривал ее, как орудие борьбы с «нигилизмом», но прогрессивное русское общество и сами учащиеся решительно протестовали против классицизма, доведенного до полного абсурда. Господство классицизма в той форме, в какой он насаждался при Толстом, приводило к тому, что только одна треть учащихся оканчивала гимназию. Гимназия вызывала у учащихся такую ненависть, что, заканчивая курс, гимназисты торжественно топтали и жгли гимназические учебники.

По сравнению с ранее действовавшим Уставом 1864 г., Устав 1871 г. полнее и значительнее обозначил необходимость усиления воспитательного начала в деятельности учебных заведений общего образования, закрепив законодательно их воспитательную роль в качестве необходимого условия.

Благодаря такой определенной позиции государственной власти воспитание и образование приобретали одинаковый статус. Реальное воплощение этого принципа государственной педагогики достигалось правовым закреплением многих важных основ педагогического процесса. Так, директора и инспектора допускались к проведению учебных занятий, учителя смогли совмещать учебные часы с исполнением обязанностей классных наставников. Поощряя такую деятельность, государство существенно повысило заработную плату преподавателям.

Возмущение общественного мнения тяжелыми последствиями толстовского режима в школе достигло высшей точки. Правительство вынуждено было показать, что оно готово идти на некоторые уступки в области просвещения.

Первый акт неудавшейся ликвидации толстовского режима связан с именем бывшего министра народного просвещения Головнина, который в одной из правительственных комиссий выступил с критикой толстовской школы и предложил, чтобы МНП вступило на путь успокоения общественного мнения и родителей (См.: Арх. дело № 159 360, к. 4091). Головнин назвал четыре вопроса, особенно больных в практике школы и вызывающих волнение среди общественности и родителей. Такими вопросами являются: обременение учащихся, перегрузка программ, неуспеваемость учащихся, частая смена учебников. С предложениями Головнина комиссия согласилась. Согласился также и царь. В результате последовал ряд циркуляров Сабурова. 18 июля 1880 г. был издан циркуляр, в котором были четыре пункта, предусматривающие, чтобы: а) ученики не обременялись излишними занятиями на дому; б) преподаватели… не требовали от учеников младшего возраста напряженного умственного труда; в) учителя обращали преимущественное внимание на учеников менее даровитых и менее прилежных и облегчали им прохождение курса; г) преподаватели не увеличивали учебный материал против того, который означен в учебных планах.

Предлагалось советам гимназий обсудить все эти вопросы, 19 июля 1880 г. последовал циркуляр о том, чтобы директорами и инспекторами назначались не только преподаватели древних языков. Головнин, а вместе с ним и вся комиссия, считал, что такое засилие классиков, которое являлось результатом политики Толстого, недопустимо. В этом же году появился циркуляр Сабурова об ограничении частой перемены учебников. На местах в связи с циркулярами началась оживленная работа. Со всех сторон посыпались предложения. В МНП была составлена сводка мнений педагогических Советов Гимназий и Прогимназий и заключений Попечительских Советов учебных округов по вопросу о мерах к облегчению учащимся прохождения гимназического курса с надписью: «Конфиденциально» (Арх. дело № 154 720, к. 3863, а также газета «Голос» 1871, № 326). Внесенные предложения можно разделить на три группы: 1) о мерах общедидактического и педагогического характера; 2) о мерах, требующих изменения и перемещения учебного материала, а также распределения часов; 3) о мерах, требующих изменения правил об испытаниях.

В 80-е годы при министре И. Д. Делянове, усердно выражавшем идеи государственной педагогики, была повышена плата за обучение, ограничен прием евреев в гимназии, издан циркуляр 1887 года, получивший название «циркуляр о кухаркиных детях», Этот циркуляр педагогически обосновывал и предписывал директорам гимназий и прогимназий воздерживаться от приема во вверенные им учебные заведения «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию» (Доклад министра народного просвещения И. Д. Делянова (1887 г.) // Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. — Т. X. — СПб, 1894. — столб. 880—833). В результате этих мероприятий правительству с начала 80-х до середины 90-х годов удалось уменьшить число учащихся в классических гимназиях и понизить в них процент учащихся недворянского происхождения.

Экономическое развитие России в 70—80-е годы обусловило необходимость пересмотра правительством состояния средней школы. В результате в 1872 году МНП был принят Устав реальных училищ — неполноправной средней школы с 6—7-летним курсом обучения и профессиональным уклоном в старших классах. Этот тип школы предназначался для подготовки обслуживающего персонала торговых и промышленных предприятий. Пятые и шестые классы реального училища делились на отделения: основное (т. е. общеобразовательное) и коммерческое, а седьмой (дополнительный) класс имел 3 отделения: механико-техническое, химико-техническое и общеобразовательное. Таким образом, по инициативе Д. А. Толстого, транслировавшего идеи государственной педагогики в практику государственного образования, был создан новый «недоношенный» тип средней школы, не дававший ни достаточного общего, ни тем более сколько-нибудь удовлетворительного профессионально-технического образования.

В 70—80-е гг. XIX в. официальная педагогика отстаивала реакционные взгляды на женское образование. Эта педагогика была направлена против либеральных идей, возникших в 60-е гг. XIX в. Начало государственного женского образования было положено именно в эти годы. Тем не менее женское образование в последующие годы развивалось преимущественно на частной основе.

В 1870 году было издано «Положение о женских гимназиях». Правительство признало необходимым открыть ряд правительственных высших женских учебных заведений. Женские государственные учебные заведения в основном имели принадлежность или к Министерству народного просвещения (гимназии и прогимназии), или к Ведомству императрицы Марии (институты, гимназии и Прогимназии-Мариинские).

Гимназии Ведомства учреждений императрицы Марии (ВУИМ) имели семилетний курс обучения. По окончании выпускницы получали аттестат домашней учительницы, а получившие награду (медаль или книгу) — аттестат домашней наставницы и право без экзаменов поступать на платные педагогические курсы. Знания оценивались по двенадцатибалльной системе.

Женские гимназии Министерства народного просвещения с 1870 г. имели свой устав. Обучение в них было также семилетним. Новым было создание восьмого (дополнительного) класса — педагогического. После семи классов воспитанницы получали аттестат учительницы. После окончания восьми классов можно было поступить без экзаменов на платные Высшие женские курсы. Гимназии также были платными.

Правительство, учреждая высшие женские учебные заведения, не решилось встать на путь равноправного высшего образования для мужчин и женщин. В этом проявляется ограниченность и половинчатость официальной педагогики. Реакционный характер этой педагогики сказался и в том, что женщин в высшие учебные заведения не допускали вообще. С середины XIX века возросло стремление женщин к получению высшего образования. Это заставляло многих из них отправляться в заграничные учебные заведения. Правительство было вынуждено пойти на уступки в этом вопросе, но оно не взяло на себя материальную заботу о нем. Правительство дало разрешение на открытие частных Высших женских курсов. В 1878 г. в Петербурге открылись Высшие женские курсы. На них принимали окончивших женские гимназии и другие женские средние учебные заведения, дававшие право на звание домашней учительницы.

Потребность развивавшейся промышленности, хозяйства в грамотных работниках привела к тому, что правящие круги вынуждены были пойти на некоторое развитие образования нерусских народов, на создание школ для детей и взрослых.

Русификация нерусских народов продолжала оставаться частью грандиозной программы обрусения инородческого населения Российской империи. Реализация этой программы особенно активизировалась со вступлением на престол Александра II. Столь же рьяно и последовательно эта политика проводилась вплоть до октябрьской революции 1917 года.

Наряду с МНП, русификаторскую политику в сфере образования проводила православная церковь.

Развитие государственной педагогики в 70—80-е гг. XIX в. обусловило создание следующих (новых) типов учебных заведений:

— для детей привилегированных сословий: классическая мужская гимназия (8 лет); дополнительный (8-й) педагогический класс, женская классическая гимназия (7 лет); реальные училища для мальчиков (6—7 лет); средние технические заведения (6 лет);

— для детей низших сословий: церковноприходская школа (2 года); учительская семинария (3—4 года); двухклассное начальное училище (5 лет); епархиальные (женские) училища (6 лет); городские начальные училища (6 лет).

Итак, реализация принципов официальной педагогики привела к насаждению церковноприходских школ в противовес земским; усилению влияния духовенства на начальную школу. Гимназия была превращена в дворянское учебное заведение. Реальные гимназии преобразовывались в классические. Вводится строгий режим для учащихся. Принимаются «Правила о взысканиях», создается институт классных наставников. С целью усиления надзора за деятельностью и политической благонадежностью учителей вводятся должности инспекторов, директоров народных училищ. В содержании образования в соответствии с установками государственной педагогики усиливается классицизм, формально-грамматическое направление с целью отвлечения учащихся от политики, от идей материализма. Осуществляется русификация учебных заведений, подавляются культурные начинания нерусских народов.

Таким образом, 70—80-е годы XIX в. в России — годы сильнейшей политической реакции, которая продолжалась до середины 90-х годов. В области просвещения это проявлялось в том, что были введены новые реакционные школьные уставы, усилился правительственный надзорза учащимися и классицизм в преподавании, в новую стадию вступила русификация национальных меньшинств. Духовенству вменялось в обязанность распространять, наряду с грамотой, «божественные истины», насаждать православие среди иноверцев. В этот период в России проводились контрреформы в области начальной, средней и высшей школы, которые были направлены на ликвидацию либеральных завоеваний 60-х гг. XIX века в сфере просвещения. Сеть церковноприходских школ расширялась, реальные; училища не удовлетворяли потребности буржуазии, технической интеллигенций. Идя навстречу запросам этих слоев общества, правительство в 1888 г. внесло изменения в Устав 1872 г. о реальных училищах. Новым было то, что названный тип школ становился общеобразовательной средней школой с 7-летним сроком обучения. Седьмой год обучения (дополнительный класс) предназначался для подготовки к поступлению в высшие специальные учебные заведения. В уставах учебных заведений, рассматриваемых высшей властью, расписывались чуть ли не все детали и нюансы организации учебного процесса, а также другой деятельности учебных заведений. В школу переносились казарменные порядки беспрекословного следования и подчинения человека десяткам уставов, положений, наставлений, правил и указаний. Реакция обрушилась и на передовую педагогическую мысль. Подверглись запрету труды К. Д. Ушинского. В школе настойчиво Внедрялся дух самодержавия. На борьбу с официальной просветительной политикой, за демократическую и гуманную школу выступили прогрессивные педагоги России.

Законодательство 1870 — начала 90 гг. XIX столетия фактически создало современную, по меркам того времени государственно-регулируемую систему вариативного образования, основанного на единстве организационных требований со стороны власти ко всем типам и видам учебных заведений. Государственные и частные школы развивались одинаково интенсивно, но на различной духовно-нравственной основе. К концу XIX столетия они получили и равные юридические возможности педагогической деятельности, могли успешно развиваться в рамках либерально-демократического законодательства, сформировавшегося под влиянием курса на продолжение реформ.