Вещное право. 
Система римского права

Конспект лекций

профессора Московского университета В. М. Хвостова

Вещное право. Введение

Общее определение и основное деление вещных прав

I. Вещным правом в субъективном смысле называется право, дающее своему субъекту непосредственное господство над какой-либо вещью (см. Общ. часть, § 13, IV, 2). Объектом права здесь является вещь в том смысле, как мы ее определили в § 29, IV Общей части, т. е. обособленная часть внешней природы, которая служит предметом юридического господства. Таким образом, вещные права мыслимы только по отношению к предметам, имеющим телесную субстанцию. То, что такой субстанции не имеет, вообще говоря, не может быть объектом вещного права.

Иногда говорят о вещных правах на другие права; вместо того, чтобы сказать: «я имею такое-то право» — говорят: «я имею собственность на такое-то право» (например: источники говорят о dominium ususfructus и даже о dominium proprietatis)¹; но это — неточные выражения; из них нельзя выводить практических заключений, т. е. не следует, опираясь на них, применять к данным случаям правила, выработанные для собственности в техническом смысле термина^[1][2]. Вообще, право на право объектом своим имеет тот же самый предмет, который служит объектом права, как бы подлежащего нашему господству (см. Общую часть, § 29, II).

II. Вещные права делятся по содержанию и объему той власти, которую они дают над вещью, на две категории: 1) право собственности и 2) права на чужую вещь —jura in re aliena^[3].

Право собственности есть самое широкое по содержанию вещное право. Оно дает общее господство над телесною вещью; субъект этого права может в принципе делать с вещью все то, что допустимо с точки зрения природы вещи и предписаний права.

Отсюда следует, что полнота и широта господства собственника над вещью далеко не абсолютна. Право собственности есть наиболее полное господство над вещью, какое допускается вообще объективным правом. Но его нельзя определить как господство над вещью в принципе безграничное, не допускающее, по природе своей, никаких ограничений.

Такое определение было бы неисторическим и противоречило бы даже общему понятию о праве¹. Все субъективные права, предоставляемые частным лицам, строятся не только с точки зрения нужд самого субъекта права, но и нужд всего гражданского оборота, потребностей того общества, в котором будет действовать субъект. Всякая власть, доставляемая субъективным гражданским правом, допускает в принципе ограничения, если таковые необходимы в интересах других участников гражданского оборота. История показывает, что и право собственности никогда не существовало в виде ничем не ограниченного господства субъекта над вещью. Ограничения в видах общегосударственных, в интересах соседей и т. п. всегда существовали, и без них общежитие стало бы невозможным (см. ниже § 4).

Права на чужую вещь отличаются более узким содержанием власти, чем право собственности. Они подчиняют чужую вещь господству субъекта только в известном определенном направлении и для определенных целей. Римлянам было известно несколько видов таких прав на чужую вещь: 1) сервитуты; 2) superficies; 3) emphyteusis; 4) по господствующему воззрению (которого мы не разделяем) сюда причисляется еще залоговое право. При этом делается оговорка, что первые три вида прав на чужую вещь дают возможность лицу пользоваться естественными свойствами чужой вещи, а четвертое — дает право отчудить чужую вещь для покрытия ее стоимостью какого-либо долга и, таким образом, подчиняет чужому господству рыночную ценность вещи^[4][5].

III. Права на чужую вещь всегда до известной степени стесняют собственника в осуществлении представленного ему широкого господства над вещью. Такими же стеснениями для собственника являются, например, запрещения отчуждать вещь, возникающие в некоторых случаях по закону или по судебному решению (см. ниже § 7, 4). Поэтому принято различать собственность полную и неполную. При полной собственности субъект ничем не ограничен в осуществлении того господства, которое вообще может предоставить ему собственность, как она признается данным положительным правом.

Для собственника на основании его права собственности возникает ряд производных правомочий, из которых принято отмечать, как наиболее важные, следующие 1) право владеть вещью, т. е. держать ее в своей фактической власти; 2) право пользоваться вещью, т. е. извлекать из нее возможную экономическую выгоду; 3) право распоряжаться вещью, т. е. отчуждать ее и отягощать ее вещными ограничениями; 4) право виндицировать вещь, т. е. требовать ее из рук каждого третьего владельца.

IV. Но собственность может быть и неполной, то есть она может быть обременена разными ограничениями, каковы права на чужую вещь и запрещения отчуждать. В таком случае собственник в большей или меньшей степени не может свободно осуществлять тех правомочий, которые возникают для него из права собственности. За собственником может остаться только голое право собственности, nudum jus¹, но он не в состоянии будет извлекать из него никакой наличной выгоды: все права пользования и владения будут принадлежать, например, субъектам прав на чужую вещь, имеющих широкое содержание (каковы узуфрукт, эмфитевзис). Но и в этом случае собственность не теряет своего значения. За ней остается все-таки значение общего господства над вещью, в сравнении с которым все другие права на ту же вещь установляют только частное господство. Практически проявляется это в том, что как только ограничивающее собственника право на его вещь уничтожается, свобода собственника в том же размере восстанавливается сама собой, ipso jure, без всякого особого акта с его стороны. Например, если узуфруктуар умрет или откажется от права узуфрукта, то участок не становится res nullius, которую может захватить каждый; но право собственника освобождается от тех ограничений, которые вытекали из полномочий узуфруктуара^[6][7].

V. Это свойство собственности стягивать обратно все отнятые у собственника правомочия, лишь только прекратится основание, заставлявшее лишать его какого-либо правомочия, показывает, что собственность нельзя определять как сумму отдельных правомочий (права владеть, пользоваться, распоряжаться и т. д.). Собственность характеризуется чем-то другим, сверх этих отдельных правомочий; это такое свойство, которое делает из отдельных правомочий единое целое^[8].

• [1] L. 3 D. 7, 6. L. 17 D. 7, 4. L. 49 (48) pr. D. 28, 5. § 4 J. 2, 4 (в прим. 8).
• [2] Windscheid, § 168.
• [3] О терминологии источников см.: Windscheid, § 165, пр. 1; Arndts, § 126, пр. 1 а. Длясовременного права выражение «право на чужую вещь» не вполне точно. См.: Kippк Windscheid, § 165.
• [4] Которое имеет сторонников и в настоящее время; см., например: Windscheid, § 167,пр. 3 и против этого: Dernburg, I, § 192, пр. 7. Другие определения права собственности см. у Windscheid, § 167, пр. 4.
• [5] Dernburg, 1, § 192, пр. 8. Как увидим ниже в § 40, конструкция залогового праваспорна; некоторые ученые не считают залог вещным правом.
• [6] § 1 J. 2, 4; ср. L. 126 § 1 D. 45, 1… pleno jure…
• [7] § 4 J. 2, 4. Cum autem finitus fuerit ususfructus, revertitur scilicet ad proprietatemet ex eo tempore nudae proprietatis dominus incipit plenam habere in re potestatem.L. 18 § 1 D. 13, 7. Paulus 29 ed. Si nuda proprietas pignori data sit ususfructus, sui posteaadcreverit, pignori erit: eadem est alluvionis. L. 3 § 2 L. 54 D. 7, 1. L. 3 pr. C. 3, 33.
• [8] L. 5 pr. D. 7, 6. Ulp. 17 ed. Uti frui jus sibi esse solus potest intendere, qui habetusumfructum, dominus autem fundi non potest, quia qui habet proprietatem, utendi fruendijus separatum non habet: nec enim potest ei suus fundus servire: de suo enim, non de alienojure quemque agere oportet… L. 25 pr. D. 50, 16. Paulus 21 ed. Recte dicimus eum fundumtotum nostrum esse, etiam cum ususfructus alienus est, quia ususfructus non domini pars, sedservitutis (servitus Hal.) sit, ut via et iter: nec falso dici totum meum esse, cujus non potest ullapars dici alterius esse, hoc et Julianus, et est verius. — Windscheid, § 167, np. 2. 5.