Санкхья и йога

Школа санюсъи, что значит «размышление», «исчисление», «подсчет», разработала одну из наиболее сложных и глубоких философских систем и отразила идеи, важные для самых разных сторон индийской культуры. Ее основателем считается легендарный мудрец Капила, время жизни которого датируется примерно VI в. до н. э. Трактаты самых древних авторов до нас не дошли, но об их существовании известно из медицинских и иных сочинений. Самое раннее из известныхпроизведений этой школы — «Санкхья-карика» Ишваракришны, датируемая примерно III в. н. э.

Исходный тезис санкхьи состоит в том, что в мире присутствуют два самостоятельных начала. Одно из них — пракрити, т. е. единая, вечная и изменчивая природа, другое — пуруша, индивидуальный дух, наличествующий во множестве вариантов, одновременно и космическая сущность, и душа отдельного человека.

Пракрити может существовать в двух видах: проявленном — въякта и непроявленном — авъякта. Непроявленная, бесструктурная пракрити обнаруживается в равновесии трех составляющих ее сил — гун: ясности — саттва, активности — раджас и инертности — тапас. Первая гуна создает покой и гармонию, вторая — возбуждение и страсть, а третья — тупость и равнодушие. Три гуны всегда пребывают вместе, и разные их комбинации порождают неоглядное разнообразие видимого мира. Развитие есть проявление потенциального, и последствие уже скрытым образом содержится в причине, как скульптура в глыбе мрамора.

В начале каждого мирового периода равновесие гун нарушается, и пракрити разворачивается в целый ряд типов сущего — таттв. Первым среди них называется великий махат, аналогом которого в индивидууме считается интеллект; затем — чувство индивидуальности ахамкара, рассудок — манас, органы познания и действия и т. д. Параллельно этому образуются пять зародышей элементов-стихий, из которых далее получаются физические элементы, составляющие тела живых существ и неодушевленные вещи. Общее число типов сущего вместе с пракрити и пурушей — двадцать пять. В некоторых неклассических вариантах вводится еще одна таттва, бог, но он явно оказывается лишним в этой системе.

Пуруша, бессмертное одухотворенное начало, отличается и от тела, и от мысли, и от наших органов чувств и ощущений. Это бездействующий зритель всех процессов, происходящих в мире, в том числе и психических. Но в каждой конкретной жизни он неминуемо вовлекается в круговорот сансары, и происходит пагубное смешение духа и интеллекта. Однако можно осознать их реальную несвязанность, освободить дух человека от пут неведения, и санкхья предлагает для этого пути глубокого размышления и внутреннего сосредоточения.

Основные положения санкхьи стали теоретическим фундаментом для йоги, следующей школы. Ее название, происходящее от слова «юдж», «запрягать» или «сопрягать», в самом общем виде обозначает совокупность разных техник, ведущих к преодолению всего преходящего в этом мире. Школа опирается на «Йога-сутры» Патанджали, созданные около II—III вв. н. э. В них излагается главная цель йоги: прекращение психических процессов, причем психика понимается как нечто материальное, природное.

Путь йоги, называемый восьмеричным, состоит из восьми обязательных стадий: яма — воздержание от любого насилия и всякой лжи, от причинения вреда всему живому, от вражды и ненависти, от пустословия и порочных связей с недостойными людьми; нияма — выполнение строгих предписаний по очищению тела и мыслей, чтение священных книг, постоянные размышления о бренности жизни; асана — овладение правильными позами для сосредоточения; пранаяма — управление дыханием; пратъяхара — отвлечение органов чувств от их объектов; дхарана — удержание внимания и сосредоточение сознания; дхъяна — созерцание и самадхи — высшее сосредоточение и переход в высшее состояние, когда разрывается ложное единство пуруши и пракрити и раскрывается подлинная природа пуруши.

В отличие от санкхьи йога-даршана вводит в свою философскую систему Ишвару, бога, но не как творца, а как вечного духа, стоящего в стороне от изменчивого мира и служащего для йогина образцом и объектом медитации.

Кульминацией процесса преображения являются дыхательные упражнения, которые основаны на глубоком знании внутреннего строения человеческого организма. Оно исходит из того, что в нашем теле есть два главных пути, по которым проходит воздух, — ида и питала: в первую воздух попадает через левую ноздрю, а во вторую — через правую. Место их соединения находится в области пупка; от него по всему телу расходятся более семидесяти тысяч каналов.

Вдыхая воздух через одну ноздрю и выпуская через другую, йогин очищает каналы. Более сложные дыхательные техники предполагают работу с третьим важным каналом, сушумной, который располагается между идой и пингалой и соединяет пупок с точкой на темени. Упражнения такого рода пробуждают дремлющую энергию-кундалини. Она поднимается вверх, открывая чакры — нервные узлы, находящиеся на сушумне, что в свою очередь ведет к преображению личности.

Йогу весьма высоко оценивал К. Г. Юнг, считая, что она с редкостным совершенством соединяет в себе телесное и духовное: «Она не только предлагает долгожданный путь, но также является ни с чем не сравнимой по своей глубине философией. Она предоставляет возможность пережить нечто, сохраняя при этом полный самоконтроль, что отвечает научному требованию достоверности фактов».

Однако, призывая интересоваться йогой, он в то же время весьма скептически относился к способностям ее восприятия на Западе, полагая, что «развитие западного сознания изначально делает невозможным адекватное осуществление целей йоги». Он писал: «Запад — это страна духовного бездорожья, чуть ли не духовной анархии, поэтому любая религиозная или философская практика привносит сюда какую-то психическую дисциплину, которая становится своеобразной гигиеной души. Разнообразнейшие физические процедуры йоги являются также гигиеной телесной, значительно превосходящей обычную гимнастику и дыхательные упражнения, ибо это не просто механика, а часть единой философской системы… Практика йоги невозможна — да и неэффективна — без всего многообразия связанных с ней идей и представлений».