Лекция О ЧУВСТВИТЕЛЬНЫХ СВОЙСТВАХ СИМПАТИЧЕСКОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ И РЕФЛЕКТОРНЫХ ДВИЖЕНИЯХ, ПРОИСХОДЯЩИХ ПОД ЕЕ ВЛИЯНИЕМ (ИЮНЬ 1859 г.)

Господа, до сих пор мы изучали в симпатической нервной системе двигательный нерв сосудов и рассматривали некоторые патологические, состояния, которые могут быть вызваны повреждением элемента симпатического нерва. Но симпатическая система не только двигательный аппарат. Мы должны рассмотреть в ней и элемент чувствительный, очень мало изученный и тем не менее очень заслуживающий изучения.

Часто старались определить, чувствительны ли ганглии или нет, и наблюдения приводили к противоречивым результатам, что зависит, несомненно, от того, что они производились при различных условиях. В наших опытах мы находили нервные узлы то чувствительными, то нечувствительными, и нам удалось получить некоторые интересные данные.

Большая часть наших опытов касалась первого грудного ганглия. К нему можно добраться, не вскрывая грудной клетки. В самом деле он расположен у собаки в промежутке между первым и вторым ребрами кзади и вне плевры. Заднее отверстие, проделанное в межреберных мышцах, приводит к этому узлу; таким образом, на него можно действовать, не давая воздуху проникнуть в плевру. Ганглии симпатического нерва нечувствительны к прикосновению; порой они мало чувствительны к давлению и даже к раздавливанию. После контузии от раздавливания место, на которое действовали, чернеет как кровоподтек. Это — особенность, которую мы не наблюдали ни в какой другой ткани.

Эти узлы, не чувствительные к прикосновению, едва чувствительные к щипанию и раздавливанию, необычайно чувствительны к дерганию и, особенно, к гальванизации. Эту чувствительность к гальванизму Лекция от 24 июня 1859 г.; записана г. доктором Августом Трипье и напечатана в «Clinique еигорёеппе» 16 июля 1859 г.

мы и изучали. Двигательная возбудимость этого нерва по интенсивности и быстроте получаемого эффекта несравнима ни в какой мере с чувствительной возбудимостью. Ни один нерв, впрочем, не являл нам в этом отношении ничего подобного.

Мы укажем все то, что нам дают наблюдения над чувствительностью первого грудного узла к дерганию, если напомним, что когда мы его вырывали (операция, которую мы часто производим подкожным способом, чтобы вызвать расстройство, о котором шла речь, когда мы занимались воспалением), то вызванная этим боль была чрезвычайно острой и оставалась довольно сильной в соответствующей лапке в течение трех или четырех дней. В этом случае лапка находилась в разогнутом положении и была также более теплой, чем на противоположной стороне; кровообращение в ней было более активным. Тем не менее нервы плечевого сплетения не были затронуты, что доказывалось целостью чувствительности и движений конечности. Это наглядно доказывает, что явления усиления кровообращения и теплообразования зависят исключительно от симпатического нерва, а не от спинномозговых нервов. Итак, левый грудной ганглий чувствителен, но обладает ювсем особой чувствительностью.

Эта чувствительность первого грудного узла к дерганию была обнаружена также и в чревных нервах, в узлах солнечного сплетения и в нервах, которые из него выходят. Но, удивительное дело, эти нервы распространяются в частях, которые в нормальном состоянии не чувствительны.

Что касается пути передачи этих болезненных ощущений, он может быть лишь в спинном мозгу. Стоит только напомнить общее расположение той части симпатического нерва, о которой идет речь. Известно, что большие чревные нервы нисходят от грудных узлов к узлам солнечного сплетения, откуда потом выходят нервы, распространяющиеся в кишках. Если перерезать нервы кишечника между их окончаниями и солнечным сплетением, откуда они выходят, то видно, что чувствительность сохраняется в центральном конце. Таковы все нервы кишечника ниже солнечного сплетения; то же происходит и с нервами почек и селезенки.

С другой стороны, при гальванизации полулунных узлов находят, что они также очень чувствительны к электрическому раздражению. При перерезке чревных нервов в месте, близком к полулунным узлам, видно, что оба конца чувствительны; верхний конец несколько более, чем нижний. Эта чувствительность верхнего конца чрезвычайно остро проявляется по всему протяжению чревных нервов. Чувствительность верхнего конца значительно сильнее при перерезке чревного нерва вблизи грудного ганглия.

Исследуя теперь нервные соединения первого грудного узла, видят, что две латерально выходящие из него боковые нити соединяют его со спинным мозгом посредством плечевого сплетения. Эта связь со спинномозговым центром может быть показана перерезкой этих двух нитей. Если после их перерезки дергать ганглии или нервы, которые из них выходят, то видно, что чувствительность в них исчезла. Вероятно, что при передачах подобного рода солнечное сплетение вступает в связь со спинным мозгом. Когда гальванизируют первый грудной узел, то в соответствующей лапке происходят судорожные разгибательные движения, род очень болезненного тетануса, который прекращается вместе с гальванизацией. Иногда при сильной гальванизации такая судорога может появиться, правда, с меньшей интенсивностью, в передней ноге на противоположной стороне. После перерезки двух боковых ветвей, посредством которых первый грудной узел сообщается со спинным мозгом, гальванизация этого узла не вызывает ни боли, ни рефлекторных судорожных движений. Если вместо первого грудного узла гальванизируют чревный нерв, то вместе с болью наблюдаются судорожные движения не только соответствующей передней лапки, но и ребер этой стороны, вызываемые тетанусом мышц, которые прикрепляются к ним.

В симпатической нервной системе имеется, следовательно, два нервных элемента — один двигательный, другой чувствительный. Некоторые раздражения последнего вызывают рефлекторные движения, вполне сравнимые с судорожными движениями тетануса.

Эти рефлекторные движения могут быть вызваны не только у животного живого, но и у недавно умершего. Мы докажем вам это на опыте.

Мы убиваем собаку посредством перерезки продолговатого мозга; обнажают и дергают или гальванизируют брюшные узлы симпатического нерва; происходят рефлекторные движения в брюшных стенках и в конечностях. Эта чувствительность симпатического нерва к гальванизму весьма примечательна и отличается, по-видимому, в некоторых отношениях от чувствительности нервов спинномозговой системы.

Действительно, хорошо известна чувствительность нервов кожи, распространяющихся в чувствительных органах, и мы не станем на этом останавливаться, но слизистые и серозные поверхности также одарены чувствительностью, однако чувствительностью особой, которой мы в нормальном состоянии не осознаем. Что касается бессознательной чувствительности этих частей, то ее наличие ясно устанавливается их функциями и рефлекторными движениями, очагом которых они становятся под влиянием своих физиологических раздражителей.

Чувствительность внутренних органов представляет собою, следовательно, ту особенность, что в нормальных условиях она не сознается, при некоторых же патологических состояниях она может остро восприниматься. Кишечник здорового животного нечувствителен к механическим раздражениям, ко если он воспален или животное заболело перитонитом, то простое прикосновение вызывает острую боль. Это свойство, специально присущее чувствительной части симпатической системы, является важным с точки зрения патологии.

Но боль не единственный феномен, который доложен привлекать наше внимание. Эта боль, появляющаяся под влиянием некоторых раздражений, — отправной пункт для рефлекторных движений, изучение которых представляет большой интерес. Мы уже говорили, что эти рефлекторные движения кажутся тетаническими и обычно носят характер разгибания; гальванизация первого грудного узла постоянно давала разгибания соответствующей лапки.

В этом отношении для наблюдения патологов открывается неисследованная область; условия различных рефлекторных движений, происходящих во время болезней, мало изучены. Мы полагаем, что отныне может быть проведено разделение между рефлекторными движениями, причиной которых признается возбуждение окончаний спинномозговых чувствительных нервов, и теми, отправным пунктом которых является раздражение симпатической нервной системы. В самом деле если мы возьмем лягушку и для прекращения произвольных движений перережем у нее спинной мозг в верхней его части, и затем подействуем на чувствительность столбов или периферических нервных окончаний спинномозговой нервной системы, то вместо разгибательных движений мы вызовем сгибание. Полученный результат будет один и тот же, независимо от природы применяемого раздражения, прибегнем ли мы к механическому раздражению посредством зажимания лапки, к физическому ли, как электричество, или к химическому раздражению подкисленным раствором. И вот, если теми же раздражителями мы подействуем на симпатический нерв, то мы вызовем резко выраженное разгибание.

Многие судорожные симптомы имеют, несомненно, подобное происхождение; очень вероятно, что судороги у детей, носителей кишечных глист, вызываются этим механизмом.

Но рефлекторные движения представляют интерес не только с точки зрения физиологии симпатической нервной системы. Нужно будет определить, какая часть спинного мозга связана с этими явлениями. По-видимому, нельзя локализовать водной и той же части рефлекторного центра превращения ощущений, которые приводят к разгибательным движениям, и те, которые вызывают сгибательные движения. Эти движения к тому же разнятся не только по своему направлению, но и по своему характеру. В то время как разгибательные движения являют обычно состояние непрерывного сокращения, рефлекторные сгибательные движения — короткие и преходящие.

Мы очень склонны думать, что симпатический нерв особо связан с некоторыми специальными участками спинного мозга, принадлежащими к задним пучкам. Здесь я должен отметить один довольно любопытный факт, который сможет допустить интересную анатомическую проверку, если физиологическое экспериментирование хорошо проанализирует его условия: Мы только что сказали, что, действуя на чувствительность нервов кожи, вызывают сгибательные движения. Вы видели, как задняя часть тела лягушки подтягивалась к туловищу под влиянием раздражителя, действовавшего на лапки. Если вместо того, чтобы действовать на кожу, мы перенесем теперь раздражитель на седалищный нерв, то произойдет такое же явление сгибания задних конечностей. Но если, приближаясь к спинному мозгу, мы подействуем на задний корешок между мозгом и узлом, то мы получим совсем иной результат: сгибательное движение заменяется разгибательным. Если произвести опыт над одним из корешков у начала плечевого сплетения, который двойным боковым анастомозом сообщается с первым грудным узлом, то происходят разгибательные движения, как если бы мы действовали на анастомозы или на самый узел. Но всякий раз, действуя на большой смешанный нерв, все же вызывают сгибательные движения. Следует ли допустить, согласно этим фактам, что нити, принадлежащие симпатическому нерву, входят в задние корешки, не подвергаясь действию межпозвоночного узла? Заключение было бы, пожалуй, преждевременным. Я ограничусь на сегодня указанием на грубые данные опыта. Разгибательные движения получаются также при действии на задние пучки мозга, когда их, например, царапают, в то время как при таком же действии на передние пучки такого явления не происходит. Следует ли допустить, что всякий раз, как чувствительное впечатление будет отдаваться в задних пучках, чтобы там превратиться в рефлекторное раздражение, получается разгибание, тогда как сгибание появляется в результате влияния этой же причины на передние пучки? Мы знаем, что передние пучки содержат и чувствительные нити. Быть может, эти нити являются проводниками ощущений, которые вызывают сгибательные движения? Что бы ни вышло из этих толкований, которые еще только предположительны, мы можем считать твердо установленным, что симпатическая нервная система чувствительна к действию некоторых раздражителей, в особенности гальванизма. Когда появляется воспаление, боль происходит, быть может, потому, что устанавливаются новые анатомические отношения, вызывающие подергивание нити симпатического нерва.

Рефлекторные движения, вызываемые возбуждением чувствительности симпатической нервной системы, касаются не только органов внешней жизни; некоторые движения органической жизни обязаны этому же механизму. В то самое время, как гальванизация первого грудного узла вызывает тетанические движения соответственной лапки, она может вызывать также движения в желудке и в тонких кишках.

Подобно тому как внешняя чувствительность, может вызвать внутренние рефлекторные движения, так же и чувствительность органическая может вызывать движения в органах, относящихся к внешней жизни. Жизнь органическая и жизнь внешняя, несмотря на отличительные черты, которые позволяют смотреть на них как на физиологически различные, все же взаимно влияют друг на друга. Это не ускользнуло от врачей, хотя физиология и не могла до сих пор объяснить механизм этого явления.

В итоге симпатическая нервная система обладает бесспорной чувствительностью. Эту чувствительность, которую при нормальном состоянии очень легко просмотреть, предполагал Биша, давший ей название.

нечувствительной чувствительности (sensibilite insensible). Мажанди назвал ее бессознательной чувствительностью (sensibilite sans conscience). Следовало бы сопоставить ее проявления с проявлениями общей чувствительности, так как эта последняя является отправной точкой для рефлекторных движений обезглавленного животного.