Помощь в написании студенческих работ
Антистрессовый сервис

Лексические средства выражения авторского «Я» на примере творчества Екатерины Марсовой

КурсоваяПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Газетная неоценочная лексика включает в себя группу слов, связанных с обозначением места и времени описываемых событий, а также строевые слова газетно-публицистической речи. Первая группа немногочисленна, а вторая — необходимый элемент, категория любого стиля, так как каждый стиль характеризуется своими особенностями. Кроме строевых слов в качестве строевых элементов выступают характерные… Читать ещё >

Лексические средства выражения авторского «Я» на примере творчества Екатерины Марсовой (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Курсовая работа Лексические средства выражения авторского «Я» на примере творчества Екатерины Марсовой

  • ОГЛАВЛЕНИЕ
  • ОГЛАВЛЕНИЕ…1
  • ВВЕДЕНИЕ

    3

  • ГЛАВА 1. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО «Я» В ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОМ ТЕКСТЕ 5
    • 1.1 Языковая личность 5
    • 1.2 Публицистический стиль как сфера преломления
    • индивидуальных речевых особенностей автора 9
    • 1.3 Лексика публицистического стиля
    • и способы выражения авторского «я» 12
  • ГЛАВА 2. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО «Я» НА ПРИМЕРЕ ТВОРЧЕСТВА ЕКАТЕРИНЫ МАРСОВОЙ
  • (ГАЗЕТА «ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК») 17
    • 2.1 Общая характеристика творчества Екатерины Марсовой 17
      • 2.1.1 Круг тем, интересующих Екатерину Марсову 17
      • 2.1.2 Доминанта творчества автора — ирония 18
      • 2.1.3 Воздействующая функция публицистического текста
      • как ведущая для индивидуальной манеры журналиста 19
      • 2.1.4 Средства создания иронии и воздействующей функции 20
    • 2.2 Средства создания иронии в публицистическом тексте 23
    • на лексическом уровне 23
      • 2.2.1 Фразеологизмы 23
      • 2.2.2 Столкновение различных лексических пластов 27
      • 2.2.3 Заимствованная лексика 30
      • 2.2.4 Словотворчество 34
      • 2.2.5 Историзмы и архаизмы 35
      • 2.2.6 Термины 36
      • 2.2.7 Канцеляризмы 38
  • ЗАКЛЮЧЕНИЕ

    39

  • БИБЛИОГРАФИЯ 41
  • ПРИЛОЖЕНИЕ 42
  • ВВЕДЕНИЕ
  • В данной курсовой работе рассматриваются лексические средства выражения авторского «я» в публицистическом тексте на примере творчества Екатерины Марсовой (газета «Тайный Советник»).
  • Тема курсовой работы актуальна, т. к. иллюстрирует то, насколько лексика автора зависит от веяний времени, а также то, насколько важно для журналиста умение подбирать лексику, производящую на читателя наибольшее впечатление.
  • Новизна данного исследования заключается в том, что, несмотря на большое количество существующей по данной теме литературы, лексические средства выражения авторского «я» в периодических изданиях редко исследуются на примере текстов одного публициста.
  • Данную проблему в различных ракурсах рассматривали многие авторы. Вопросы структуры авторского произведения рассмотрел В. В. Виноградов в научном труде «О теории художественной речи». Г. Я. Солганик подробно разобрал проблему лексики публициста в работе «Лексика газеты», а В. С. Трехова посвятила этой же проблеме свой труд «Специальная лексика в языке газеты». М. М. Бахтин в своей книге «Человек в мире слова» доказал, что, проанализировав средства выражения авторского «я» в текстах какого-либо писателя, можно сделать ряд выводов о его индивидуальности. Ю. Н. Караулов в книге «Русский язык и языковая личность» рассмотрел читательскую и авторскую категории, разработал уровневую модель, а также структуру языковой личности. О стиле и стилистическом анализе писали М. П. Брандес («Стилистический анализ»), Г. Я. Солганик в свой статье «Общие особенности языка газеты» и Н. Н. Кохтев в статье «Стилистическое использование фразеологических средств в языке газеты» (сборник под ред. Д. Э. Розенталя «Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды. Печать, радио, телевидение, документальное кино»), К. И. Былинский («Язык газеты. Избранные работы»).
  • Целью данной курсовой работы является анализ публицистического стиля как сферы преломления индивидуальных речевых особенностей автора, а также рассмотрение вопроса о том, какие лексические средства выражения авторского «я» существуют в публицистическом стиле и каким образом из них формируется лексикон языковой личности.
  • Задача исследования заключается в анализе средств выражения авторского «я» на лексическом уровне в текстах отдельного публициста. Для исследования его материалов будут использованы следующие методы: лексический анализ, анализ на основе трёхуровневой модели языковой личности, сравнительный анализ.
  • Лексические средства выражения авторского «я» будут рассматриваться на примере творчества Екатерины Марсовой. Её материалы публикуются в газете «Тайный Советник». Данная газета недавно изменила свою направленность и, ориентируясь на более широкую аудиторию, стала издаваться в формате А4, на 32 страницах. В газете печатаются политические, иногда скандальные, статьи, а также тексты, посвящённые социальным проблемам. Екатерина Марсова ведёт в газете рубрику, в которой на примерах случаев из своей жизни иронично рассказывает о современном обществе. Материалы именно этой журналистки были выбраны для исследования потому, что они интересны, увлекательны и отличаются от стандартных, шаблонных текстов, часто встречающихся в современной прессе.
  • Хронологические рамки исследования: сентябрь 2004 года — апрель 2005 года.
  • Структура работы такова: первая глава (теоретическая) представляет собой реферативный обзор научной литературы по теме данной курсовой работы, а вторая глава (практическая) — анализ лексикона языковой личности публициста Екатерины Марсовой, основанный на теоретических положениях, описанных в первой главе.

ГЛАВА 1. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО «Я» В ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОМ ТЕКСТЕ

1.1 Языковая личность

Язык — это самое содержательное, ёмкое и выразительное средство

общения. Высокая речевая культура личности невозможна без отличного владения родным языком. Н. М. Карамзин говорил: «Язык и словесность суть … главные способы народного просвещения; богатство языка человека есть богатство мыслей, … язык, впечатлевая в личности понятия, на коих

основываются самые глубокомысленные науки, развивает её …" Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984. С. 18.

В психолингвистике языковыми способностями личности называют механизм, обеспечивающий речевую деятельность. Данная деятельность связана непосредственно с использованием языка и в связи с этим является одной из важнейших в жизни человека, т. к. без неё невозможны ни познание, ни рассуждение, ни объяснение, ни убеждение, ни спор, ни общение.

Прежде чем говорить о языковой личности (в особенности, если это личность писателя, публициста), необходимо обратиться к таким понятиям, как «языковое мышление» и «языковое сознание». Если основным признаком личности является сознание, то главным признаком языковой личности является наличие языкового сознания.

«Языковое сознание иногда определяют как знание, которое с помощью различных знаковых систем (в том числе языка, также представляющего собой знаковую систему) может быть передано, чтобы стать достоянием других членов общества. Осознать — значит приобрести потенциальную возможность сообщить, передать своё знание другому» Там же. С. 27. Представления эти скорее бытовые, чем научные, но они помогают перейти к научному определению понятия «языковая личность».

«Языковая личность начинается по ту сторону обыденного языка, когда в игру вступают интеллектуальные силы» Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М, 2003. С. 36.

Ю. Н. Караулов, исследуя проблему языковой личности, пришёл к выводу, что она состоит из множества элементов и, формируясь, проходит три уровня (не считая нулевого). Эти уровни он представил в виде трёхуровневой модели языковой личности См. приложение, таблица 1 (стр.27)., где классифицировал основные признаки личности (интеллект, окружающая действительность, потребность в деятельности и общении и др.), а также дал подробные характеристики элементов, составляющих языковую личность (единицы соответствующего уровня, отношения между ними и их объединения).

Кроме трёхуровневой модели, Ю. Н. Караулов схематично изобразил структуру языковой личности См. приложение, таблица 2 (стр. 28). Все её элементы делятся на переменные (их нельзя изобразить на схеме, т. к. они постоянно изменяются) и статические. Статические элементы на первом уровне — это различные данные о состоянии языка, на котором говорит и пишет языковая личность; на втором уровне — характеристики языка общества, к которому языковая личность относится, а также идеология этой личности и её отношение к окружающему миру; и, наконец, на третьем уровне — все сведения психологического плана. Что касается нулевого уровня, то необходимость в его рассмотрении возникает только в тех случаях, когда требуется описание идиолекта языковой личности (на нулевом уровне личность получает языковой опыт бессознательно).

Из двух вышеупомянутых таблиц следует, что, во-первых, корни развития языковой личности лежат в тезаурусе; во-вторых, можно с уверенностью говорить о том, что не существует такого лексикона, который мог бы обслуживать разные тезаурусы; и, в-третьих, личность не может сформироваться до тех пор, пока не сформируется языковая личность.

Для изучения лексикона языковой личности необходимо выбрать отрывки текстов и выявить количество повторений одного и того же слова и разных значений одного и того же слова, процентное соотношение принадлежности слов к различным семантическим полям, а также определить коннотации и прагматические оценки. Караулов Ю. Н. Указ. соч. С. 69−70.

Перенасыщение текста шаблонами, стандартными выражениями и автоматически воспроизводимыми фразами говорит о том, что автор этого текста обладает консервативной, стабильной, однолинейной и «однопрограммной» языковой личностью, кроме того, это свидетельствует о слабовыраженном творческом начале в её структуре.

«Духовный облик личности, мир её ценностей, идеалов, устремлений, выражающихся в чертах характера и стереотипах поведения, методе мышления, социально-жизненных целях и избираемых путях их достижения и составляет зерно содержания художественного образа. Раскрывая его смысл, мы, так или иначе, оперируем этими понятиями, даём им ту или иную характеристику, т. к. художественный образ — категория читательская» Там же. С. 80.

Теоретическое обоснование проблем языковой личности, образа автора и художественной речи как образа языковой личности разработано и в исследованиях М. М. Бахтина и В. В. Виноградова.

В. В. Виноградов в своих работах писал о том, что, как ни странно, самой большой трудностью для автора является объективная передача действительности, т. к. преодолеть субъективность, овладеть стилем нелегко. В текстах, в их структуре, в создаваемых образах, а также в образе самого автора олицетворяется его отношение к литературному языку и способам его использования. Автор не воплощает окружающую действительность, а создаёт свой художественный мир на её основе, поэтому написанное им произведение всегда оказывается разнообразнее и богаче, чем его прототип — действительность.

По мнению М. М. Бахтина, «автор — не герой в своей жизни, он лишь принимает в ней участие, вплетается в структуру своего текста, становится в положение героя. Формы ценностного восприятия „других“ автор переносит на себя там, где он солидарен с ними. Если их мир для него ценностно авторитетен, то он начинает представлять самого себя как „другого“. Именно на этом этапе рассказчик становится героем своего текста» Бахтин М. М. Человек в мире слова. М., 1995. С. 91 («другие» -термин М. М. Бахтина, обозначающий всех людей по отношению к автору).

Во время создания текста у автора вырабатывается определённый тон, связанный с его мышлением. Это мышление может быть эмоционально-волевым или интонирующим. Интонирующее мышление отвечает за проникновение идеи автора во все содержательные моменты его мыслей, а эмоционально-волевое — за реализацию мыслей и идей в текстах. См. там же. С. 116.

М. М. Бахтин считал, что язык является стилем автора, т. к. он всегда индивидуален. По мнению В. В. Виноградова, стиль — это возвышение над эгоизмом и индивидуализмом, происходящее через подчинение прекрасному. Автор становится личностью только тогда, когда в нём, а значит и в его произведениях, побеждает стиль. Другими словами, сказать о писателе, что у него есть свой собственный стиль можно только тогда, когда он начинает основываться на общей норме, на том, что объективно можно назвать прекрасным, т. е. на красоте. «В авторском лице, рупоре — всё дело. И рупор создаётся медленно, из материалов, которые лежат поближе, иногда даже из голых человеческих ладоней, не больше. Смена рупора есть литературная революция» Виноградов В. В. О теории художественной речи. М., 1971. С. 13.

Таким образом, мы видим, что лишь овладев стилем, писатель может выразить своё авторское «я». Журналист, как правило, пишет свои материалы в публицистическом стиле и, следовательно, должен владеть им мастерски. Итак, рассмотрим публицистический стиль как сферу приложения индивидуальных речевых особенностей автора более подробно.

1.2 Публицистический стиль

как сфера преломления индивидуальных речевых особенностей автора

Все свойства языка газеты (шире — газетно-публицистической речи) непосредственно связаны с сущностью печати. Формирование лексической системы газетно-публицистического стиля обусловлено внеязыковыми причинами. Одной из таких причин является стремление практически любого журналиста, описывающего какие-либо события, дать им оценку. Такое стремление объясняется подчёркнуто социальной и коммуникативной (воздействие на определённую аудиторию; ожидание того, что будет произведён какой-либо эффект) функциями газетного слова. Ещё одна внеязыковая причина — специфика адресата речи. Журналист всегда обращается к аудитории, неисчерпаемой количественно и разнородной качественно. Именно поэтому характерно то, что лексика публицистического стиля, как правило, ясна, точна, кратка и выразительна. Кроме того, одной из основных задач журналиста является употребление именно той лексики, которая будет значима, понятна, интересна для его читателей. См. Солганик Г. Я. Лексика газеты (функциональный аспект). М., 1981. С. 28−30.

Анализ выразительных средств газетного текста позволяет отметить в нём три вида выразительности: стилистическо-синтаксическую, лексико-экспрессивную и образную. Все виды языковой выразительности подчинены плану содержания и плану выражения.

Для публицистического стиля характерен открытый характер лексической системы. Именно он «обусловливает эволюцию развития лексики и интенсивное взаимодействие её с общелитературной лексикой» См. там же. С. 109. Кроме того, «открытость» публицистической речи заключается в прямом, непосредственном выражении авторского «я».

Формирование основных внутристилевых лексических разрядов также подтверждает действие принципа социальной оценочности, хотя необходимо учитывать то, что конкретный состав лексем, входящих в эти разряды, относительно постоянен лишь для определённого периода. Кроме того, «само существование этих разрядов, тесно взаимодействующих друг с другом и с общелитературной лексикой, является убедительным свидетельством системной организации лексики газетно-публицистического стиля» Язык и стиль средств массовой информации и пропаганды. Печать, радио, телевидение, документальное кино. М., 1980. С. 23. .

При дальнейшем рассмотрении лексической системы этого стиля мы сталкиваемся с такими понятиями, как точность словоупотребления, стилистическое использование омонимов, антонимов, синонимов, архаизмов и неологизмов, иноязычных слов в русской лексике, диалектизмов, терминов, техницизмов и профессионализмов, канцеляризмов и речевых штампов, слов с экспрессивной окраской, фразеологических средств языка и средств, усиливающих действенность речи. Всё это чрезвычайно часто встречается в текстах, написанных в газетно-публицистическом стиле, и является одной из его характеристик.

Ещё одна особенность газетно-публицистического стиля и его лексической системы — это присутствие общеречевых тенденций к стандартизации и экспрессивности. Они имеют специфический, своеобразный характер и достаточно часто встречаются в современных публикациях, в особенности тогда, когда автор хочет подчеркнуть своё личное отношение к проблеме, о которой пишет. Итак, мы видим, что лексические признаки газетно-публицистического стиля определяются главным для него принципом оценочности, а также тем, что этот принцип выражается в резком разграничении положительного и отрицательного, света и тени и соответствующем делении языковых средств на положительнооценочные и отрицательнооценочные.

Негативнооценочная или позитивнооценочная окраска составляет основу эмоциональности журналистского текста, которую принято делить на три группы явлений из области чувств: эмоциональные реакции, состояния и отношения. Солганик Г. Я. Общие особенности языка газеты. М, 1980. С. 30

Обычный путь развития оценочной лексики можно изобразить в виде следующей небольшой схемы:

контекстное употребление модальнооценочная окраска негативнооценочная или позитивнооценочная окраска

Эмоционально-экспрессивная выразительность и образность текста основана на лексическом диссонансе — встрече разностилевых лексем. Наиболее выразительными из них являются термины и разговорные слова, из тропов — эпитеты, метафоры, олицетворения, реже — перифразы и сравнения.

Из стилистических фигур в языке газеты чаще всего встречается инверсия и риторический вопрос. Несколько реже — анафора, параллелизм, эллипсис, единична — антитеза. В качестве приёма, повышающего эмоционально-экспрессивную выразительность текста, используется актуализация проблемы (чаще всего на основе лексического диссонанса) и реже — высшая степень этой актуализации — драматизм положения (в основном в информации и корреспонденции). Наиболее разнообразные средства лексической системы газетно-публицистического стиля используют авторы репортажей, очерков и фельетонов. В информационной заметке и, реже, в корреспонденции выразительность, как правило, усиливается сменой ритмов в повествовании (употребление различных стилистических фигур). Возможна и жанровая перебивка: зарисовка, введённая в другие жанры. См. там же. С. 109.

Всё это говорит о том, что в текстах периодической печати присутствует большое количество различных лексических средств, позволяющих наделять журналистские материалы эмоционально-экспрессивной выразительностью. Рассмотрим лексику публицистического стиля, а также лексические средства выражения авторского «я» в этом стиле подробнее.

1.3 Лексика публицистического стиля и способы выражения авторского «я»

Каждый функциональный стиль в соответствии с его экстралингвистическими и интралингвистическими особенностями, в соответствии со стоящими перед ним в сфере общения задачами, производит собственную классификацию, собственное перераспределение лексики литературного языка.

Газетную лексику принято подразделять на следующие разряды:

1. общественно-политическая лексика;

2. газетная оценочная (позитивнооценочная, негативнооценочная, модальнооценочная) лексика;

3. газетная неоценочная лексика (связанная с обозначением места и времени описываемых событий; строевая).

Освещая события внутренней и международной жизни, журналист, конечно, не может обойтись без общественно-политической лексики. Эта лексика очень изменчива, что объясняется самой её природой — для рассматриваемой лексики чрезвычайно характерно развитие эмоционально-оценочных элементов. Следует отметить, что даже многие нейтральные с общественной точки зрения слова (не имеющие стилистических помет в толковых словарях) облекаются в газете, в текстах общественно-политического содержания оценочной экспрессией. По мнению Г. Я. Солганика, «общественно-политическая лексика составляет основу газетного словаря, терминологию газеты, как в качественном отношении — передаёт важность, значимость выражаемых этими словами понятий, их социальную оценку, так и в количественном отношении — составляет значительную долю в лексике газеты» Солганик Г. Я. Общие особенности языка газеты. М, 1980. С. 16.

Газетная оценочная лексика тоже является важным и крупным разрядом газетного словаря. Эта лексика разнообразна и способна оказывать достаточно сильное влияние на читателя. В газете она удовлетворяет острую потребность публицистической речи в выражении социальной оценки предметов, явлений и понятий общественной жизни. Критерием отнесения слова к социальнооценочной лексике может служить его способность выражать оценку и вне контекста. Помимо присущих слову постоянных («словарных») значений, оно может так же реализовать так называемые ситуативные, или контекстуальные, значения. Регулярное употребление слова в тех или иных контекстуальных значениях может привести к формированию нового значения или оттенка. Позитивнооценочные слова различаются по степени, интенсивности выражения экспрессии. Большую группу позитивнооценочных слов составляют слова, имеющие сугубо книжную окраску и помечаемые в словарях как книжные, поэтические или риторические. Эта группа постоянно пополняется за счёт слов сходной стилистической окраски. Сюда же можно отнести книжные оценочные прилагательные, а также группу причастий с префиксом «не». Кроме того, к оценочной лексике относятся слова, восходящие к терминам родства (в переносном значении) и специализации множественного числа существительных. Солганик Г. Я. Указ. соч. С. 41−47.

В сфере оценочной газетной лексики принято выделять ядро и периферию. Ядро — это собственно-газетная лексика, такая как, например, «газетизмы», восходящие к разным областям специальной лексики (военное дело, медицина, искусство и литература, спорт, техническая и сельскохозяйственная область). Периферия — это разнообразная оценочная лексика, пёстрая по составу, попадающая в газету из тех же источников, что и лексика «ядра», но используемая в газете нерегулярно.

Очень характерен для газетного языка процесс расширения значения и употребления слова. Словообразование оценочной газетной лексики происходит с помощью приставок; префиксоидов; слов, входящих в состав сложных образований; сложных слов с приставкой или первой частью «мало», «мини», «нео» и т. д.; слов с оценочными приставками или первыми частями «архи», «лже», «псевдо» и т. п.

Негативнооценочные слова представляют собой однородную в стилистическом отношении группу оценочной лексики; различаются по степени интенсивности выражения отрицательного отношения (от слабой до максимальной). Солганик Г. Я. Указ. соч. С. 50.

Наиболее крупная группа негативнооценочных слов — это лексика, связанная с образом жизни животных (чаще всего хищников), их борьбой за существование, а также с охотничьим и рыболовным промыслом.

Введение

этих слов в текст носит символический характер.

В негативнооценочной лексике выделяется обширный разряд слов, наделённых иронической окраской. Такие слова играют важную роль в группе оценочных средств. Они выступают в виде своеобразных иронических определений обозначаемых понятий, предметов, явлений. Ироническая окраска развивается у слов, обозначающих высокую степень признака, а также у слов, имеющих стилистическую окраску книжности. К иронической лексике относятся историзмы, восходящие в своём значении к понятиям и явлениям европейского средневековья (наиболее влиятельный в количественном отношении разряд) или русской дореволюционной действительности, разнообразные архаизмы (русского и иностранного происхождения) и т. д. Ироническая окраска является сильнейшим средством выражения авторского «я». См. там же. С. 52−56.

В отличие от позитивнооценочных и негативнооценочных слов, модальнооценочные слова не выражают прямо оценки обозначаемого, но в то же время они обладают определённой оценочной направленностью, способностью косвенно выражать оценку.

Модальнооценочные слова подразделяются на:

1. модальнооценочные слова позитивной направленности;

2. модальнооценочные слова негативной направленности;

3. формирующиеся модальнооценочные слова.

Газетная неоценочная лексика включает в себя группу слов, связанных с обозначением места и времени описываемых событий, а также строевые слова газетно-публицистической речи. Первая группа немногочисленна, а вторая — необходимый элемент, категория любого стиля, так как каждый стиль характеризуется своими особенностями. Кроме строевых слов в качестве строевых элементов выступают характерные устойчивые словосочетания с производными предлогами «в честь», «в память» и т. д. К неоценочной лексике относятся и слова в переносном значении. В большинстве случаев переносное использование лексики в газетно-публицистическом стиле приводит к тому, что слова приобретают экспрессивнооценочную окраску. Один из наиболее распространённых путей развития слова — расширение и обобщение значения. Особенность газетно-публицистической метафоризации лексики заключается не в сужении значения, как, например, при переносном использовании разговорно-бытового слова в научном стиле, а в закреплении обобщённого значения. Солганик Г. Я. Указ. соч. С. 34−35. Такие исследователи, как Г. Я. Солганик и К. И. Былинский, отмечают, что метафоризации подвергаются прежде всего термины общественно значимых и актуальных в тот или иной период наук (метафоризация заболеваний, военных слов, разделов медицины и т. п.). Для газетной публицистики характерна новая и книжная лексика.

Помимо собственно оценочной лексики в газетно-публицистической речи в функции оценки используются разнообразные лексические разряды: разговорно-просторечная лексика, книжные и высокие слова, архаизмы, слова в переносном значении и другие разряды. Активно используются в газетно-публицистической речи и разнообразные словообразовательные и грамматические средства экспрессивно-оценочной окраски: присоединительные, разговорные конструкции, различные средства риторического (эмоционального) синтаксиса и другие. Всё это придаёт языку выразительность. Эту же функцию в газетной публикации выполняет специальная лексика.

Удачное использование данной лексики зависит от того, как она вводится в текст и толкуется. То, что для слова общелитературного языка является «достоинством» (полисемия, возможность эмоционально-экспрессивной окраски, стилистическая выразительность), для термина — серьёзные недостатки. Термины можно разделить по их лексическим признакам на две группы: слова, широко известные в литературном языке и не известные широким массам читателей (узкоспециальные термины). При введении в текст нового термина журналист сталкивается с необходимостью пояснения его значения. При этом используется три способа толкования: с помощью синонимов (синонимический); с помощью описания действия предмета (описательный) и описанием синонимов и описания (синонимически-описательный). См. Трехова В. С. Специальная лексика в языке газеты. Л, 1982. С. 9.

Отбор просторечных, профессиональных, диалектных слов, архаизмов, историзмов должен проводиться с учётом тематики, жанра, смысловой и эстетической целесообразности. Менее всего уместна стилистически сниженная лексика в информационных жанрах, в статьях, и, напротив, введение такой лексики в реплики персонажей очерков, фельетонов помогает раскрытию темы и формированию достоверного художественного образа. Практическая стилистика русского языка. Функциональные стили. М., 1982. С. 64−65.

Итак, можно сделать вывод, что лексическая система современного газетно-публицистического стиля представляет собой сложное взаимодействие различных лексических пластов. Они позволяют журналисту пользоваться всем разнообразием лексики для выражения авторского начала. Рассмотрим на примере творчества публициста Екатерины Марсовой, какие существуют средства выражения авторского «я» и создания иронии на лексическом уровне.

ГЛАВА 2. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ АВТОРСКОГО «Я» НА ПРИМЕРЕ ТВОРЧЕСТВА ЕКАТЕРИНЫ МАРСОВОЙ

(ГАЗЕТА «ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК»)

2.1 Общая характеристика творчества Екатерины Марсовой

Основываясь на том, какие лексические средства выражения авторского «я» использует в своих публикациях Екатерина Марсова, мы можем дать общую характеристику её творчества.

2.1.1 Круг тем, интересующих Екатерину Марсову

В текстах Екатерины Марсовой затрагивается определённый круг тем. Данный автор публикуется в еженедельной газете, а не в выходящем раз в месяц журнале; именно поэтому одной из основных характеристик её материалов является актуальность описываемого. Каждый материал посвящается проблеме, которая по каким-либо причинам обострилась именно на той неделе, на которой вышел номер газеты, или явлению, событию, произошедшим в последние дни перед выходом номера. Все проблемы и явления автор описывает на примере происшествий из своей собственной жизни. Приведём примеры.

В номере «Тайного Советника», появившемся в печати 11 октября, Екатерина Марсова пишет о том, как в России празднуют Хэллоуин. Слово «хэллоуин» (праздник всех святых) является экзотизмом, этот праздник экзотичен для России, в которой совершенно другая вера и другие, не имеющие ничего общего с Англией, родиной Хэллоуина, святые. В «Тайном Советнике» от 1 ноября был опубликован материал Екатерины Марсовой, посвящённый проблемам, вызывным работой коммунальных служб, которые в холодное время года не включают отопление, а в тёплое — не могут его выключить. В номере, вышедшем 27 декабря, в канун нового года, Екатерина Марсова писала о том, как её подруга подрабатывала Снегурочкой. Публикация в номере «Тайного Советника» от 27 января посвящалась соответствию качества и цены товаров на российском рынке. Так же в своих материалах, вышедших в период с сентябрь 2004 года по апрель 2005 года, Екатерина Марсова вспоминала школьных преподавателей (в преддверии дня учителя); писала о назойливости рекламы (накануне «Ночи пожирателя рекламы»); о своих попытках сесть на диету; о тяготах переезда в новую квартиру; о сложностях, возникающих у пользователей банковских магнитных карточек; об особенностях мужской психологии; о занятиях спортом; о боулинге; о типичной пожилой соседке, которая жалуется на всех своих соседей и т. д. Таким образом, мы видим, Екатерина Марсова пишет о бытовых и социальных проблемах. Она никогда не касается политики. Её интересуют вопросы повседневной жизни и возникающих в ней странностей и неудобств. В публикациях данного автора большое значение придаётся описанию персонажей. Говоря о своих друзьях и знакомых, Екатерина Марсова не просто рассказывает о каких-либо произошедших с ними событиях, но и подробно описывает своих героев, даёт им характеристики.

2.1.2 Доминанта творчества автора — ирония

Во всех проблемах, о которых пишет автор, она всегда старается найти что-то смешное или забавное. Для данного автора характерно ироничное отношение к современному обществу. Какой бы серьёзной ни считалась проблема, Екатерина Марсова иронизирует над ней. Она иронизирует и по поводу денег на банковских карточках, и по поводу покупки недвижимости, и по поводу неотапливаемых зимой квартир, и по поводу высоких цен и низкого качества продукции, поступающей на российский рынок.

Автор относится иронически, прежде всего, к себе. И на примере своей собственной жизни, а также на примерах ситуаций, в которые попадают её друзья, показывает читателю, что проблемы, характерные для России, не встретятся больше ни в одной стране, и связано это со спецификой менталитета русского человека. С одной стороны, мы с радостью пользуемся всеми новшествами, приходящими к нам с Запада, а с другой — не будучи в состоянии принять их такими, какие они есть, переделываем и трансформируем их, приспосабливая к своему образу жизни. Такова, судя по её публикациям, точка зрения Екатерины Марсовой.

Ирония является доминантой её творчества не потому, что она стремится развлечь своего читателя, а потому, что она просто не знает, как к тому, что она описывает, можно относиться иначе.

2.1.3 Воздействующая функция публицистического текста как ведущая для индивидуальной манеры журналиста

Екатерина Марсова часто использует ироническую окраску для выражения своего негативного отношения к описываемым событиям. Но намного чаще ироническая окраска используется автором в воздействующей функции, причём воздействие, как правило, заключается в попытке вызвать у аудитории возмущение определёнными событиями, но вместе с этим автор призывает читателя отнестись к описываемому с иронией.

Воздействующая функция — одна из основных функций публицистического стиля, для индивидуальной манеры журналиста она является ведущей. Но Екатерина Марсова в своих публикациях не пытается внушить читателю свои взгляды, не требует, чтобы соглашались с её мнением, не хочет внушить читателю катастрофичность положения, в котором сейчас находится Россия. В современной публицистике такая позиция — редкость, т. к. большинство авторов считает, что цель их творчества заключается в убеждении читателя в том, что их слова — непреложная истина. Екатерина Марсова пользуется воздействующей функцией публицистического текста совершенно в других целях. Она стремится научить читателя не переживать, а смеяться над проблемами, решение которых всё равно зависит не от него.

2.1.4 Средства создания иронии и воздействующей функции

Воздействие осуществляется с помощью доминирующих в текстах Екатерины Марсовой экспрессивных элементов: обращений; разговорной лексики на фоне книжной и нейтральной; вводных слов; конструкций, выражающих личностное начало; тропов и стилистических фигур. Экспрессивные элементы, помимо воздействующей функции, выполняют функцию оценочную. В публикациях данного автора преобладает негативная оценочность, которая, соседствуя с общим оптимистическим настроем автора (он чувствуется в контексте описываемых автором событий), придаёт оригинальность текстам Екатерины Марсовой. Кроме того, можно выделить следующие основные черты исследуемых публикаций: использование разнообразных образных средств, правдоподобность описываемого, меткость изображения.

Ещё одна характерная черта публикаций Екатерины Марсовой — это часто встречающаяся просторечная, разговорная, жаргонная и специальная лексика. Жаргонные слова иногда лишают текст его художественных достоинств, т. к., какие бы цели ни преследовал автор, употребляя в своих текстах жаргонную лексику, эта лексика груба и не с самой лучшей стороны характеризует использующего её человека. Разговорная и просторечная лексика придаёт тексту образность, используется в речевых характеристиках персонажей (имитация живой разговорной речи), но часто является и контактоустанавливающим средством. Это свидетельствует о том, что автор ориентируется на читателя, чья языковая личность достаточно развита на втором уровне, но практически не развита на третьем. Другими словами, Екатерина Марсова пишет такие тексты, которые должны быть понятны и интересны даже самым недалёким читателям газеты, т. к. если бы автор ориентировалась исключительно на интеллектуальную, образованную аудиторию, то у неё не возникла бы необходимость в использовании жаргонной и просторечной лексики.

В одной публикации (примерно 3000 знаков) в среднем 35 раз употребляются притяжательные местоимения. В двадцати рассмотренных публикациях Екатерины Марсовой для создания иронии около 80 раз используется столкновение различных лексических пластов; около 30 раз употребляются различные заимствования и термины (половина терминов — в нетерминологическом значении); около 25 раз — фразеологизмы (половина из них — трансформированные); канцеляризмы, устаревшая лексика и словотворчество для создания иронии используются около 15 раз. Около 90% лексики публикаций Екатерины Марсовой — оценочная, 75% - отрицательнооценочная, но наделённая иронической и, реже, комической окраской.

Из вышеперечисленных фактов (частое использование фразеологизмов, в том числе трансформированных, столкновение различных лексических пластов и др.) мы можем сделать вывод о том, что в текстах Екатерины Марсовой ярко выражено авторское, творческое начало. Кроме того, для публикаций этого автора характерно сопровождение выражения чувств выражением мыслей, экспрессивность и языковая образность. Особенно часто встречаются образы восприятия и акустические образы. Образы восприятия передают взгляды автора и воздействуют на читателя, формируя у него схожее с авторским отношение к описываемым событиям и явлениям. Акустические образы позволяют сделать текст более убедительным и увлекательным.

В публикациях Екатерины Марсовой развита коммуникативно-семантическая сеть (публицист стремится к максимальному использованию контактоустанавливающих средств). Это говорит о том, что лексикон языковой личности данного автора достаточно развит на втором уровне структуры. Основным признаком такого развития является способность языковой личности свободно переключаться в диалоге и использовать разные подъязыки (столкновение различных лексических пластов) в соответствии с изменением ситуации, а у данного автора это встречается достаточно часто. Высокое развитие языковой личности Екатерины Марсовой на втором уровне подтверждается ещё и тем, что для публикаций данного автора характерна оценка (как правило, ироничная) действий различных персонажей. Такая оценка иногда проявляется в диалоге этих персонажей, т. е. во взаимодействии их речей.

Лексикон Екатерины Марсовой на всех уровнях языковой личности достаточно разнообразен. Мы можем наблюдать и микроэволюцию данного лексикона: автор стремится наделить свой текст иронической и комической окраской и для достижения этих целей в первых из двадцати анализируемых нами публикаций в основном использует разговорную лексику на фоне книжной и нейтральной, в последующих публикациях появляются окказионализмы и фразеологизмы (чуть позже — трансформированные фразеологизмы), затем — канцеляризмы и термины, которые впоследствии используются в нетерминологическом значении.

На основе публикаций Екатерины Марсовой мы можем сделать некоторые выводы о мире ценностей данного автора, о её идеалах и устремлениях, о стереотипах поведения, методе мышления, социально-жизненных целях и избираемых путях их достижения. Мы видим, что метод её мышления — доскональный анализ событий и фактов. Результаты этого анализа мы и читаем в материалах автора. Основные черты характера Екатерины Марсовой — критический взгляд на происходящие события, но вместе с тем и оптимистичное, ироничное отношение к окружающей действительности.

Как уже говорилось ранее, в текстах Екатерины Марсовой часто встречаются слова, наделённые иронической окраской. Для создания иронии автор использует следующие лексические средства: фразеологизмы, окказионализмы, заимствованная и устаревшая лексика, термины и канцеляризмы. Рассмотрим более подробно использование этой лексики в материалах Екатерины Марсовой.

2.2 Средства создания иронии в публицистическом тексте

на лексическом уровне

Идейное и тематическое содержание публицистических текстов Екатерины Марсовой особенно ярко выражено на лексическом уровне, который мы и проанализируем. В лексике текстов Екатерины Марсовой наиболее часто встречаются слова, наделённые иронической окраской.

2.2.1 Фразеологизмы

Екатерина Марсова очень часто использует фразеологизмы, ведь употребление готового, чёткого, меткого выражения придаёт тексту образность, делает его более приятным для чтения. В публикациях данного автора можно встретить немало случаев употребления в одном предложении нескольких фразеологизмов (фразеологических сочетаний, как правило) и случаев употребления идеографических фразеологизмов-синонимов, различающихся оттенками значения. Это означает, что автор активно использует выразительные возможности фразеологических оборотов. Для придания тексту иронической окраски или с целью дать предмету и явлению короткую и образную характеристику автор часто использует трансформированные фразеологизмы и крылатые выражения. Всё это говорит о том, что Екатерина Марсова обладает образным мышлением, стремится передать читателям свои мысли и свои эмоции в как можно более оригинальной форме. Рассмотрим некоторые примеры использования фразеологических оборотов в текстах Екатерины Марсовой.

«Но пан Янулек оказался не лыком шит и на медсестре жениться не захотел"(№ 12).

В данном примере автор использует фразеологическое единство «не лыком шит», которое возникло в русском языке уже давно, первоначально означало «не из простых», позднее — «не такой уж простак». В словаре Даля: «Не лыком шит, да мылом мыт; хоть лыком шит, да муж». Фразеологизм сформировался на основе представлений о плетении из лыка. Работа по плетению лаптей, коробов, рогожи и т. п. из лыка была очень простой, изделия и обувь из лыка считались признаком бедности, крестьянского происхождения.

Екатерина Марсов с помощью фразеологизма «не лыком шит» даёт ироническую характеристику своего героя. Ирония усиливается тем, что фразеологическое единство «не лыком шит» употребляется на фоне разговорной лексики.

Рассмотрим ещё один пример.

«Но на прошлой неделе позвонил мой приятель и замогильным голосом произнёс „Сто дней до пляжа“, и мне пришлось снова отложить это дело в долгий ящик …» (№ 7).

Здесь автор использует фразеологизм «отложить в долгий ящик» (оттягивать исполнение какого-либо дела на неопределенное время). Существует несколько вариантов происхождения этого фразеологизма: 1) выражение восходит к временам царя Алексея Михайловича: перед его дворцом был прибит ящик для челобитных, которые разбирались боярами и дьяками, многие оставались без ответа; 2) в долгий ящик письменного стола откладывались в российских канцеляриях самые незначительные ходатайства и жалобы. Возможно, это калька с немецкого языка: etwas in die lange Truhe legen. Сегодня этот фразеологизм употребляется не только по отношению к письмам, жалобам и просьбам, но и когда речь идёт о каких-либо бытовых, повседневных проблемах. В данном примере автор использует фразеологизм для придания тексту иронической окраски, так как фразеологизму предшествует слово «снова», т. е. мы понимаем, что автор «откладывает дело в долгий ящик» уже не первый раз. Кроме того, ироническую окраску придаёт причина, по которой дело отложено: «сто дней до пляжа» (имеется в виду пляжный сезон).

Рассмотрим следующий пример.

«Скрепя сердце мы что-то всё-таки выкинули» (№ 47).

Фразеологизм «скрепя сердце» обозначает «против воли», «против своих убеждений», «мужественно». «Скрепя» — то же, что «скрепив». Происхождение этого фразеологизма связано с движением хватания себя за сердце при сильном сердцебиении от волнения. Буквально: «скрепить сердце чем-нибудь». «Скрепить» в этом выражении имеет внутреннюю форму «сделать крепким». В приведённом примере фразеологизм соседствует с разговорно-просторечной лексикой («что-то всё-таки выкинули»), таким образом автор придаёт тексту ироническую окраску.

В следующем примере автор использует в одном предложении сразу три фразеологизма.

«Похолодев от ужаса, я помчалась в интернет-кафе, где выяснила досадную оплошность сотрудника банка, перевела деньги … и вздохнула свободно"(№ 2).

Фразеологизм «похолодеть от ужаса» означает крайнюю степень испуга. Его происхождение связано с физиологией человека: когда что-то его очень сильно пугает, у него холодеют руке (ещё говорят «выступил холодный пот»). Фразеологизм «досадная оплошность» можно объяснить предложением «обидно, что вышло именно так», а фразеологизм «вздохнуть свободно» передаёт состояние облегчения (синонимичен «как камень с сердца упал»), освобождения от каких-либо забот и тревог. Автор использует сразу ряд готовых, точных, метких, образных выражение и таким образом наделяет текст иронической окраской, а также иллюстрирует своё замешательство в сложившейся ситуации, т. е. фразеологизмы в данном случае помогают в выражении авторского «я». Кроме того, автор апеллирует к русскому менталитету, т. к. подобные проблемы были не только у неё, а практически у каждого русского человека, который когда-либо переводил свои деньги на банковский счёт и начинал пользоваться карточкой.

Рассмотрим следующий пример.

«Не буду сообщать … я смотрю на карточку уже не с восторгом, а со священным ужасом» (№ 2) и «…она до сих пор вспоминает с внутренним содроганием» (№ 50).

Здесь приведены идеографические фразеологизмы-синонимы, различающиеся оттенками значения: «Священный ужас» и «внутреннее содрогание» — фразеологизмы с общим значением «страха». Они различаются тем, что «священный ужас» характеризует страх с оттенком уважения, а «внутреннее содрогание» — страх с оттенком отвращения. Автор свободно оперирует различными оттенками значений, что говорит о ярко выраженном авторском «я» в анализируемых текстах.

Рассмотрим ещё один пример.

«И мы дружно ломаем голову над тем, почему в нашем прекрасном городе квартиры, находящиеся у чёрта на куличиках, да ещё и из старого фонда, столько стоят» (№ 46).

«Ломать голову» означает искать решение чего-либо, напряжённо над чем-либо размышлять. В данном примере описываемому придаётся ироническая окраска за счёт того, что фразеологизм «мы ломаем голову» используется на фоне разговорной («дружно») и просторечной («у чёрта на куличиках») лексики. Ещё один фразеологизм, который встречается в этом примере — «у чёрта на куличиках». Так называют место, находящееся где-то очень далеко, в глуши, а также место, вообще неизвестно где находящееся. Данный фразеологизм произошёл от народных поверий о том, что кулички (это прогалины, поляны, болотистые места в лесу) — излюбленные места обитания нечистой силы.

Теперь рассмотрим примеры использования в текстах Екатерины Марсовой трансформированных фразеологизмов.

«Дожили, — ответила подруга, — теперь после каждой ночи я, видимо, как порядочная женщина, должна на своём партнёре жениться» (№ 6).

Здесь фразеологизм «теперь, как порядочная женщина, я должна жениться» образован по аналогии с фразеологизмом «теперь, как порядочный мужчина, я должен жениться». Ирония в этом случае создаётся за счёт того парадокса: по правилам лексической сочетаемости женщина «выходит замуж», а в данном примере героиня говорит о себе, что «должна жениться». Трудно говорить, намеренно это сделано или нет. Если предположить, что автор создаёт такой парадокс намеренно, то можно считать, что героиня текста таким образом говорит о том, что не видит разницы между своими действиями и действиями мужчин.

Рассмотрим ещё один пример.

«С детства меня приучили, что книга в отсутствии собаки — лучший друг человека» (№ 45).

Здесь фразеологизм «книга в отсутствии собаки — лучший друг человека» образован по аналогии с фразеологизмом «собака — лучший друг человека». Перед нами пример контаминации. В данном примере трансформированный фразеологизм используется Екатериной Марсовой потому, что она, скорее всего, не хочет использовать банальное «книга — лучший друг человека», т. к. такой способ трансформирования фразеологизма уже является штампом.

И, наконец, рассмотрим пример трансформации крылатого выражения.

«И любовные лодки разбиваются о быт» (№ 40).

Здесь «любовные лодки разбиваются о быт» образовано по аналогии с «лодка любви разбилась о быт». Ирония создаётся за счёт изменения числа (единственное на множественное) всех членов «крылатого» выражения.

2.2.2 Столкновение различных лексических пластов

Ещё одно средство, которое автор использует для создания иронии на лексическом уровне — это столкновение различных лексических пластов. Екатерина Марсова использует высокую лексику на фоне разговорной, просторечной, жаргонной, бытовой, которая иногда к тому же выполняет и контактоустанавливающую функцию. Кроме того, что столкновение различных лексических пластов придаёт ироническую окраску текстам Екатерины Марсовой, это ещё и позволяет её дать образную и точную характеристику героям или событиям, а также выразить авторское «я» и передать собственное отношение автора к описываемому.

Рассмотрим первый пример.

«Быстро разобравшись в ситуации, он потребовал, чтобы я вышла в гадостную морось, встретилась с ним и отправилась покупать ему пальто, потому что „ничто так не радует женщину, как шопинг, особенно если он совершается не для неё, а для ближнего“» (№ 46).

Здесь комический эффект создаётся с помощью сочетания жаргонного прилагательного «гадостная» и существительного из разряда книжной лексики «морось», а также за счёт введения в текст реплики персонажа, в которой рядом с варваризмом «шопинг» используется высокая лексика («совершается для ближнего»). Кроме того, в данном примере автор, сталкивая различные пласты лексики, передаёт своё отношение к ситуации, о которой говорится. Жаргонное слово «гадостная» говорит о том, что погода чрезвычайно неприятна автору и ей действительно не хочется выходить на улицу. О своём друге автор пишет: «он потребовал, чтобы…». И не смотря на то, что фраза совсем короткая, за счёт глагола «потребовал» (значение повеления) читатель понимает, что автор согласилась не сразу. Далее автор передаёт своё негативное отношение к тому, что ей предложил её друг. Мы чувствуем, что автор сомневается в его искренности и предполагает, что он действует исключительно в своих эгоистичных целях. Это подтверждает повторение местоимения: «он», «с ним», «ему», а также фраза «не для неё, а для ближнего». Кроме того, мы понимаем, что автору всё же запомнились слова её друга, т. к. эти слова в тексте переданы в виде цитаты.

Рассмотрим ещё один пример.

«Несколько лет назад мы переехали с мужем к его родителям и довольно большое количество вещей, не помещавшихся в обжитую за годы квартиру, свезли на некий импровизированный склад, а также распихали по добросердечным знакомым. Друзья, грузившие их аж в две машины, матерились не хуже настоящих грузчиков» (№ 45).

Здесь жаргонизмы «распихать», «материться» соседствуют со словом «добросердечные» из разряда высокой лексики. Жаргонизмы демонстрируют, как нелегко дался ей и тем, кто ей помогал, переезд, а использование рядом с этими жаргонизмами высокой лексики придаёт тексту ироническую окраску, и мы понимаем, что если тогда сложности расстраивали автора, то сейчас она вспоминает о них с улыбкой. Кроме того, мы видим, как выражается в данном примере авторское «я»: Екатерина Марсова даёт событиям негативную оценку. Мы делаем такой вывод потому, что жаргонные слова, как правило, привносят в текст именно негативную оценочность, а в данном примере жаргонная лексика по сравнению с высокой доминирует.

Рассмотрим другой пример.

«Куча хлама, готового к переезду на помойку, росла с каждой минутой» (№ 47); «А джинсы — через два года уйдут в последний путь на помойку. <�…> В Америке вожделенные штаны в среднем стоят двадцать баксов» (№ 12).

Перед нами яркие примеры придания тексту иронической окраски за счёт сочетания бытовой и высокой лексики. Здесь к бытовой лексике относятся слова «куча», «хлам», «джинсы», «помойка», «двадцать баксов», «штаны», а к высокой — «последний путь», «вожделенные». Сочетание этих двух совершенно разных пластов лексики (тем более что слова обоих пластов представлены в таком количестве) не может не вызывать улыбки.

Показать весь текст
Заполнить форму текущей работой