Купечество Среднего Поволжья в отечественной войне 1812 года

Купечество Среднего Поволжья в отечественной войне 1812 года

В последние годы наметился устойчивый интерес к изучению отношения различных слоев российского общества к Отечественной войне 1812 г. Причем исследования ведутся как на общероссийском, так и на региональном уровне. В работах отечественных историков раскрыты различные формы участия в войне дворянского сословия и духовенства, рассмотрены те изменения, которые происходили под влиянием войны в положении различных категорий крестьянского населения. Данная публикация посвящена проблеме участия в Отечественной войне купеческого сословия Среднего Поволжья на материалах Пензенской, Саратовской и Симбирской губерний.

Отношение к войне российского купечества уже рассматривалось в отечественной исторической науке. Так, П. А. Берлин, рассматривая в начале XIX в. влияние войны 1812 года на купечество, отмечал, что с самого начала ему пришлось смотреть на войну «как на источник возможных экономических обогащений или разорений». С одной стороны, купцы были вовлечены в тот сильный патриотический подъем, который царил в русском обществе, и внесли крупные суммы денег «на алтарь победы», с другой — стремились извлечь выгоду из создавшегося положения и нажиться на спекулятивных операциях [1]. Проблеме участия калужского купечества в войне 1812 г. посвящена статья Л. Г. Белковской [2]. Соглашаясь в оценке деятельности купечества с мнением, высказанным П. А. Берлиным, автор приводит ряд интересных сведений, касающихся денежных и натуральных пожертвований городских обществ, и отмечает перспективность дальнейшего изучения этой темы в сравнении с другими губерниями. Попытка проследить отношение к войне тверских купцов на основе анализа их дневников предпринята в работе Н. Середы [3].

Купечество, являясь привилегированным слоем городского населения, было освобождено от подушного налога, вместо которого платило особый процент с объявленного капитала, и могло откупаться от рекрутчины. Однако в «эпоху войны 1812 года» оно, наряду с мещанством, обязывалось принимать участие в уплате обязательных окладных сборов, которые шли на военные нужды.

На основании Высочайшего указа от 13 мая 1812 г. в России предполагалось сформировать 8 пехотных (по два в Костроме, Владимире, Рязани и Тамбове) и 4 егерских. (по два в Воронеже и Ярославле) полка, которые пополнялись за счет рекрутов, набранных в ходе 82-го рекрутского набора [4. Л. 29−44 об.; 5, с. 80]. Обеспечение полков обмундированием и амуницией правительство возложило на губернские дворянские корпорации, а «градские жители», в т. ч. и купечество, должны были собрать деньги для организации полковых обозов с подъемными лошадьми и упряжью. Согласно расписанию, приложенному к Высочайшему указу, 2-й Рязанский пехотный полк снаряжался за счет средств, собранных с жителей Симбирской губернии, 2-й Воронежский егерский полк — с жителей Саратовской губернии [6], а 2-й Тамбовский пехотный полк — с жителей Пензенской губернии [4. Л. 35]. В специальных табелях указывались вещи, которые необходимо было приобрести для снаряжения полков, и примерные цены на них. Так, «градские общества» Пензенской губернии на устройство обоза для 2-го Тамбовского пехотного полка (5-ти повозок для больных «нижних чинов», 12 провиантских повозок, по одной повозке для церкви, для денежной казны и письменных дел, для слесарных и прочих инструментов, для казначейства, 12 патронных, 2 аптечных и 12 палаточных ящиков, 145 подъёмных лошадей со всей упряжью) первоначально должны были собрать 35 012 руб.

26 июня 1812 г. Пензенская городская дума совместно с депутатами от уездных городов Пензенской губернии постановила собрать на полковой обоз требуемую сумму в следующей пропорции: купцы 1-й и 2-й гильдии должны были внести по 1 коп. с капитального рубля, купцы 3-й гильдии — по 42 руб. с каждого капитала, мещане и цеховые — по 4 руб. с каждой души [7. Л. 8]. В 1812 г. в Пензенской губернии числилось 3 купца 1-й гильдии, 6 — 2-й гильдии, 284 — 3-й гильдии, а также насчитывалось 5096 мещан и цеховых [7. Л. 9−9 об.]. Раскладка на них этого обязательного сбора и давала указанную сумму для снаряжения полкового обоза.

Большая часть денег была собрана городскими сословиями Пензенской губернии уже летом 1812 г. Так, купцы г. Пензы из 5412 руб., положенных с них к взысканию, к 4 сентября собрали 5118 руб. (причем 4800 руб. уже к 16 июля) [7. Л. 43]. К марту 1812 г. на «градских обществах» Пензенской губернии в недоимке оставалось лишь 748 руб., причем, главным образом, на мещанах и цеховых [7. Л. 54].

На основании высочайшего рескрипта от 25 мая 1812 г. для нужд регулярной армии, находившейся на западных границах, с целого ряда губерний, в том числе и Поволжских, было определено собрать по 2500 волов, «из коего числа 500 назначаются для подъема тягостей, а 2000 для продовольствия войск. На каждую пару волов из числа первых 500 должны быть по одной повозке крепкой и надежной с упряжью и со всеми принадлежностями к дороге» [4. Л. 45−45 об.; 8, с. 8−9; 9, с. 31]. Губернаторам предписывалось, чтобы, собрав положенное число волов, они «без малейшего промедления» отправляли их гуртами в м. Свенцяны Виленской губернии. Если в Пензенской губернии повинность по поставке волов для армии исполняло исключительно дворянство, по числу имевшихся у них крепостных, без какого-либо участия других сословий, то в Саратовской — эта повинность, наряду с дворянством, возлагалась и на другие сословия. Причем на общем совещании, проходившем в Саратове, было выражено желание вместо 2500 волов поставить в армию 3000 (дополнительно по 250 волов от дворянства, а также от городских обществ и казенных поселян) [9, с. 31−32]. Общую сумму в 401 550 руб., необходимую для покупки скота и фур, распределили между различными сословиями, в т. ч. и 6970 купцами, проживавшими в Саратовской губернии. С каждой души предполагалось собрать по 80 коп. По сообщению саратовского губернатора А. Д. Панчулидзева, покупка волов и фур и их отправление к армии было исполнено в 3 недели со дня получения высочайшего повеления [10. Л. 2].

Следует отметить, что в своих поступках купцы действительно, как отмечал П. А. Берлин, были движимы чувством патриотизма не меньше, чем корыстью. В их действиях явственно проступали экономические мотивы. На Отечественную войну они смотрели, с одной стороны, как на источник возможного разорения (особенно в губерниях, близких к театру военных действий и затронутых войной), с другой — как на источник быстрого обогащения.

Средневолжские купцы действительно внесли на защиту Отечества крупные суммы денег. Многие жертвовали целые состояния. Помимо обязательных окладных сборов, пензенское и симбирское купечество принимало активное участие в сборе средств на ополчение. В Симбирской губернии купцы 1-й гильдии постановили собрать на ополчение по 1000 руб., купцы 2-й гильдии постановили пожертвовать 3% с оборота за 2 месяца, купцы 3-й гильдии — 2% с оборота в течение 4-х месяцев [11. Л.35 об., 36−37, 225 об.-22б]. Кроме того, некоторые купцы вносили средства в Комитет пожертвований для ополчения и частным порядком. Так, алаторский купец 1-й гильдии В. С. Пасиланов с братом Михаилом пожертвовали на формирование ополчения 2000 руб., купцы г. Ставрополя собрали 125 руб., купеческая жена Василиса Малютина передала в Комитет 10 руб. [11. Л. 38, 49 об., 50 об.] Купцы г. Пензы собрали на ополчение по подписке 10 145 руб. и, кроме того, пожертвовали «с объявленных капиталов 1-й гильдии по 4 коп. с рубля, 2-й гильдии по 3 коп. и 3-й гильдии по 2 коп. с рубля» [12, с. 132]. Денежные пожертвования саранских купцов в 1812—1813 гг. составили 1600 руб. [13, с. 109] Многие представители купечества вносили свои сбережения «в пользу потерпевших от неприятеля разорение» и «во вспомогательную кассу российских инвалидов». Так, градское общество г. Кузнецка пожертвовало в пользу русских инвалидов 300 руб. [14. Л. 133−134].

Вместе с тем, жертвуя в годы войны деньги на различные нужды, купечество стремилось извлечь из создавшейся ситуации и определенную экономическую выгоду. Этому, в частности, способствовало то, что в высшем обществе было признаком «патриотического тона покупать только русские товары и только в русских лавках», в то время как иноземным товарам и купцам объявлялся «патриотический бойкот» [1, с. 117−118]. Русское купечество использовало этот общий патриотический подъем для собственного обогащения, повсеместно взвинчивая цены на различные товары и продовольствие. После опубликования манифеста об ополчении в ополчающихся губерниях сразу же повысились цены на предметы вооружения, обмундирования и снаряжения. На увеличение стоимости этих вещей повлияли и три рекрутских набора, проводимых в 1812 г. Так, стоимость ружья с 11−15 руб. в период формирования ополчения поднялась до 80 руб. [15, с. 91] Если обмундирование рекрута по 82-му набору (март 1812 г.) в Пензенской губернии обходилось отдатчикам в 51 руб., то по 83-му набору (август 1812 г.) — уже в 65 руб. 25 коп. [16. Л.163−164, 418−421]. Кроме того, купцы обогащались, получая от местных властей подряды на доставку необходимых товаров и продуктов питания для военнопленных, а также при производстве и перепродаже необходимых вещей для обмундирования и снаряжения рекрутов и ратников ополчения [9, с. 71−72; 17. Л.26 об.; 18. Л.6−8]. Так, в 1812 г. при проведении 82-го набора в Пензенской губернии подряд на изготовление рекрутского оборудования «за самую умереннейшую плату» взяли пензенские купцы 2-й гильдии городской голова Алексей Очкин и Михаил Неудачин, а при проведении 83-го набора вместе с ними также подрядились купцы Петр Казицын и Дмитрий Чернышев. Участвуя в торгах на поставку обмундирования и снижая цену, предложенную представителем Военного министерства, купцы одновременно пытались разрешить две проблемы: не упустить из виду свою экономическую выгоду и вместе с тем соблюсти «казенный интерес».

За период 1812—1815 гг. количество купцов сократилось из-за разорения, связанного с Отечественной войной [19, т. 1, с. 115]. Если накануне войны в Пензенской губернии насчитывалось 293 купца (1-й гильдии — 3, 2-й — 6, 3-й — 284), то в 1814 г. их численность сократилась до 163, или на 44,4% (1-й гильдии — 3, 2-й — 5, 3-й — 155) [20. Л. 5−5 об.]. Разорявшееся купечество вливалось в состав мещанского сословия.

Итак, отношение различных категорий населения провинциального общества к войне было весьма противоречивым. Хотя в целом среди всех сословий преобладали патриотические настроения, следует признать, что отдельные представители каждого из них искали собственную выгоду, а их поведение иначе как прагматичным не назовешь. Особенно эта противоречивость прослеживается на примере купечества. С одной стороны оно было вовлечено в тот сильный патриотический подъем, который царил в русском обществе, с другой — стремилось извлечь выгоду из создавшегося положения и нажиться на спекулятивных операциях.

купечество война патриотический российский.