Предмет психологии: от древности до наших дней

Министерство образования Республики Беларусь Учреждение образования Витебский государственный университет имени П. М. Машерова Факультет социальной педагогики и психологии Кафедра прикладной психологии КУРСОВАЯ РАБОТА по дисциплине «Общая психология»

Предмет психологии: от древности до наших дней Ершовой Оксаны Сергеевны студентки 3-го курса 37-й группы ЗФО Научный руководитель:

Казимиров Игорь Сергеевич Витебск, 2012

1. Предмет психологии: теоретические и методологические основы

1.1 Предмет психологии в концепциях истории психологии

1.2 Предмет психологии и проблема периодизации истории психологии

2. Эволюция взглядов о предмете психологии

2.1 Первый этап: житейская психология

2.2 Второй этап: философская психология

2.3 Третий этап: научная психология Заключение Список использованных источников Приложение

Мир, в котором живет человек, вечен, бесконечен и тождественен самому себе. Сколько раз ни входи в «реку», о которой писал Гераклит, она все-таки была, есть и всегда будет именно «рекой». В то же время мир пребывает в постоянном изменении, становлении, обновлении, развитии. Человек как часть этого мира, причастная к его изменениям, также не остается неизменным. Психика, взятая в единстве ее динамической и содержательной сторон, с течением истории становится все более сложной системой, все более способной на уровне сознательно действующего Я не только отражать имеющееся в мире, но и созидать новые миры. Психологическая наука, стремящаяся проникнуть в тайны психики, открыть законы ее самодвижения, также не стоит на месте. В связи со всем этим возникает вопрос о том, подвержен ли изменениям предмет психологической науки?

Следует отметить, представления о предмете психологии весьма расплывчаты. Зачастую психологи просто указывают на психические процессы (мышление, память, чувства и т. д.) как на предмет своего изучения. В других случаях говорится о человеке, о личности как предмете психологии. Но и первый, и второй подходы к предмету психологии явно неудовлетворительны, так как все выше названное изучается не только психологией, но и многими другими науками. Нужен четкий критерий, чтобы ясно различать, что подлежит ведению психологии, а что лежит вне ее сферы. Это позволит лучше понимать задачи, которые может и должен решать психолог.

Без четкого представления о предмете затруднительными становятся экспериментальные исследования. Для успешной практической работы психологов также необходимо понимание предмета психологии. Иначе невозможно понять, что существенно иное делают психологи по сравнению с другими специалистами: медиками, педагогами и т. д.

Вопрос о предмете важен и для изучения механизмов психических явлений. Одни исследователи ищут эти механизмы в физиологии мозга. Другие изучают законы, управляющие отношениями между объектами. Если допустить правильность такой ориентации психологических исследований, то это будет означать, что психические явления не имеют собственно психологических механизмов и что психология ограничена одними «явлениями». Но тогда исчезает предмет психологии и ее притязания на самостоятельную сферу человеческого знания.

В силу вышеизложенного представляется крайне важным определить собственно предмет психологии.

В развитии психологии как науки примечательны достаточно частые дискуссии о ее предмете и особенностях объекта. Как сказал М. Г. Ярошевский, «споры о предмете психологии столь же стары, как и сама эта наука» [20, с. 5]. Особенно горячо этот вопрос обсуждался в самом начале 70-х годов, после известной статьи Ф. В. Бассина «О развитии взглядов на предмет психологии».

Проблема определения предмета психологии разрабатывалась исследователями, интересы которых лежали в области фундаментальной психологической науки. Наиболее значимые разработки связаны с именами тех ученых, которые, решая задачу построения здания психологической науки, стремились дать содержательную трактовку предмета психологии, становясь основоположниками новых направлений, теорий, школ в психологии.

С различных методологических позиций велась разработка проблемы определения предмета психологии в трудах отечественных исследователей Б. Г. Ананьева, М. Я. Басова, А. В. Брушлинского, Л. С. Выготского, П. Я. Гальперина, В. И. Гинецинского, А. Н. Ждан, В. П. Зинченко, Н. Н. Ланге, А. Н. Леонтьева, Д. А. Леонтьева, Б. Ф. Ломова, А. Р. Лурии, М. К. Мамардашвили, С. Л. Рубинштейна, О. К. Тихомирова, С. Л. Франка, Н. И. Чуприковой, В. Д. Шадрикова, М. Г. Ярошевского и других. Среди зарубежных авторов, особо можно выделить работы Р. Ассаджоли, М. Вертгеймера, В. Вундта, С. Гроффа, У. Джемса, В. Дильтея, А. Маслоу, Р. Мэя, К. Роджерса, Дж. Уотсона, В. Франкла, З. Фрейда, К. Г. Юнга.

Так что же является предметом психологии? В самом общем определении — психика живых существ во всем многообразии ее проявлений. Но этим ответом нельзя удовлетвориться.

Следует объяснить, во-первых, какими признаками отличается психика от других явлений бытия, во-вторых, чем отличаются научные воззрения на нее от любых иных. Надо иметь в виду, что само представление о психике не оставалось одним и тем же во все времена. Многие столетия обнимаемые этим понятием явления обозначались словом «душа». Мы увидим, что в истории психологии научный прогресс был достигнут, когда термин «душа» уступил место термину «сознание». Это оказалось не простой заменой слов, но настоящей революцией в понимании предмета психологии. Наряду с этим появилось понятие о бессознательной психике. Долгое время оно оставалось в тени, однако в конце прошлого столетия, приобретая власть над умами, опрокинуло привычные взгляды на всю структуру личности и на мотивы, которые движут ее поведением. Но и этим представление о сфере, изучаемой психологией как наукой, отличной от других, не ограничилось. Оно радикально изменилось за счет включения в круг явлений, подлежащих ее ведению, той формы жизни, которой дали имя «поведение». С этим вновь совершилась революция в исследовании предмета психологии. Уже это само по себе говорит о глубинных изменениях, которые претерпели воззрения на предмет психологии в попытках научной мысли им овладеть, отобразить его в понятиях, адекватных природе психики, найти методы освоения этой природы.

Чтобы познать предмет психологии, нельзя ограничиться тем обширным кругом явлений, которые знакомы каждому из собственных переживаний и наблюдений за окружающими, из своего психологического опыта. Человек, никогда не изучавший физику, тем не менее, в практике своей жизни познает и различает физические свойства вещей, их твердость, горю честь и т. д. Равным образом, не изучая психологии, человек способен разбираться в психическом облике своих ближних. Но, подобно тому, как наука раскрывает перед ним устройство и законы физического мира, она просвечивает своими понятиями тайны психического мира, позволяет проникнуть в законы, которые им правят. Шаг за шагом их осваивала пытливая научная мысль, передавая крупицы добытых ею истин новым энтузиастам. Уже это само по себе говорит нам, что предмет науки историчен. И эта история вовсе не оборвалась на сегодняшних рубежах.

Вот почему знание о предмете психологии не возможно без выяснения его «биографии», без воссоздания «драмы идей», в которой были задействованы и величайшие умы человечества, и скромные труженики науки.

Тема курсовой работы — «Предмет психологии: от древности до наших дней».

Цель курсовой работы — проанализировать процесс эволюции представлений о предмете психологии.

Задачи курсовой работы:

1) изучить подходы к предмету психологии в основных концепциях истории психологии;

2) рассмотреть взаимосвязь предмета психологии с проблемой периодизации истории психологии;

3) охарактеризовать основные этапы эволюции взглядов о предмете психологии.

Структура курсовой работы — введение, две главы, заключение, библиографический список и приложение.

1. ПРЕДМЕТ ПСИХОЛОГИИ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

1.1 Предмет психологии в концепциях истории психологии

Сам термин «психология» был введен немецкими схоластами Р. Гоклениусом и О. Кассманом в 1590 г. и окончательно утвердился после выхода в 1732 г. книги «Рациональная психология» X. Вольфа. Однако этому событию предшествовал огромный, длиной в несколько веков, период становления психологического знания.

Выдающийся немецкий ученый Г. Эббингауз отмечал, что психология «имеет длинное прошлое, но краткую историю», потому что она включает в себя тысячелетия житейского опыта, столетия философии и только десятилетия экспериментальной науки. В течение многих веков психологические знания накапливались в недрах других наук, философии и естествознания, педагогики и медицины, а возраст современной научной психологии, которую мы изучаем, очень «мал» — всего около ста лет [21, с. 12].

В психологической науке существуют различные концепции ее истории. Известный историк психологии Э. Боринг в целях объяснения научных открытий в психологии использовал понятие Zeitgeist («дух времени») — это характерная для каждого конкретного момента атмосфера мнений, под властным воздействием которых находится мышление исследователя. Открытие не делается до тех пор, пока для него не готово время. Оно происходит тогда, когда подготовлено временем. Имеющиеся в науке факты синхронных открытий, для которых доказано, что они не являются заимствованными (законы для газов Р. Бойля и Э. Мариотта, исчисления малых величин Г. Лейбница и И. Ньютона, теория эмоций У. Джемса и К. Ланге и др.), также объясняются духовным климатом эпохи. «Дух времени» выполняет двойственную роль: помогает, способствует научному прогрессу, но также и препятствует ему, так как сами знания несут на себе печать своего времени. Подход Боринга обращает внимание на необходимость учета в науке при рассмотрении происходящих в ней изменений и выявляет безусловно важный фактор ее развития.

Вариантом точки зрения «дух времени» является парадигмальная теория Куна. Эволюция научного знания протекает как формирование, конкуренция и смена парадигм (Кун Т., 1977). Понятие о парадигме широко используется в психологической науке. Однако возможность его применения к описанию историко-психологического процесса оценивается историками психологии сдержанно, а часто и отрицательно, поскольку факты истории психологии не укладываются в схему Т. Куна, отрицается наличие в психологии на каком-то этапе ее развития общепризнанной парадигмы.

В целом в психологии преобладает естественнонаучная стратегия познания. Однако вкрапления противоположных тенденций придают отдельным парадигмам качественное своеобразие. Использование разных парадигм выразилось в сосуществований множества «психологий» (бихевиоризм, психоанализ, гуманистическая, когнитивная и др., традиционно называемых «направлениями»), которые принципиально не могут объединиться и сделать психологию единой и целостной [6, с. 19].

В то же время попытки выявить общие основания и установки, которые прослеживаются в развитии психологии на протяжении всей ее истории, составляют устойчивую тенденцию в методологии историко-психологических исследований. В качестве таких установок разные авторы выделяют различные биполярные позиции («принцип контрастирующих пар»: детерминизм — индетерминизм; элементаризм — холизм; эмпиризм — рационализм и т. д.): этот подход хотя и выделяет важные характеристики психического, но не создает целостного исторически конкретного образа психологии как науки на каждом из ее этапов (М. Дессуар, Э. Боринг, Р. Уотсон и др.).

Более целостное представление — в описании истории в понятиях «школа». Научные школы — будь то исследовательская группа, будь то направление в науке — не являются изолированными образованиями. Они входят в научное сообщество данной эпохи, которое сплочено своими нормами и принципами. Этот подход реализовал Р. Вудвортс применительно к психологии XX века. Им было выделено восемь наиболее известных школ: структурная психология, функциональная психология, ассоцианизм, психоанализ, персоналистическая и организмическая психология, целевая (гормическая) психология, бихевиоризм, гештальтпсихология. Изучение научных школ является важным источником понимания механизма развития науки, поскольку позволяет раскрыть самую деятельность по производству знаний в контексте межличностных отношений, характер научного общения внутри коллектива школы, включая и такие формы взаимодействия между ее членами в процессе совместного труда, как столкновение различных мнений, взаимная критика и т. п.

Теория великих людей — ее выдвинул английский историк и философ XIX. Т. Карлейль, согласно которой история (гражданская и научная) делается великими людьми. При очевидной односторонности этот подход привлекает внимание к роли личности ученого в развитии научного знания. В психологии в русле этого подхода историю науки изложил американский историк Р. Уотсон. «Персонифицированному» принципу построения историографических исследований противостоит другой подход, названный концепцией «контекста», при котором явно проступает обратная тенденция, т. е. стремление «деперсонифицировать» историю психологии.

В России, начиная с XIX в., выходят капитальные труды по историографии психологии (М.И. Владиславлев, Ф. А. Зеленогорский, М. М. Троицкий, Е. А. Бобров, А. П. Казанский, В. Н. Ивановский и др.). Основы отечественной историко-психологической науки были заложены Л. С. Выготским, С. Л. Рубинштейном, Б. М. Тепловым, Б. Г. Ананьевым, Д. Н. Узнадзе, П. Я. Гальпериным, А. А. Смирновым, Труды историков психологии О. М. Тутунджяна (исследование теоретических проблем историографии, периодизации отечественной психологической мысли), В. А. Роменца (исследование истории научной психологии в связи с историей культуры), М. С. Роговина, М. В. Соколова, А. А. Никольской, Е. А. Будиловой, А. В. Петровского внесли большой вклад в разработку методологии историко-психологического исследования. В настоящее время в отечественной науке работа по исследованию истории психологии продолжается в трудах Л. И. Анцыферовой, В. А. Кольцовой, Т. Д. Марцинковской, В. А. Якунина и др. В фундаментальных трудах А. В. Петровского освещаются события психологии советского периода во всей их сложности и в контексте социальных условий, дается объективная оценка педологии, психотехники, рефлексологии и других течений психологической мысли в России.

Особенно значительный вклад в отечественную историю психологии внес М. Г. Ярошевский (1915;2001). Он разработал концепцию категориального анализа истории психологии. По его мнению, общая картина движения психологической мысли может быть построена в том случае, если в потоке исторических событий будут найдены такие компоненты, которые были бы инвариантны по отношению к прошлому, настоящему и будущему и в то же время позволяли раскрывать своеобразие их конкретного содержания в различные исторические периоды. Для поиска таких инвариант автор обращается к предмету психологии и полагает, что «инвариантное ядро психологии» составляют категории, принципы и проблемы психологии, их преобразование в ходе исторического пути развития науки. Им выделены специфические конкретно-научные категории, воспроизводящие различные стороны психологической реальности: образ, действие, мотив, психосоциальное отношение, личность. Система этих категорий вместе с объяснительными принципами — детерминизма, системности, развития — образуют категориальный аппарат науки, ее инвариантное ядро.

Применение категориального анализа позволяет увидеть в меняющихся знаниях о субъективной реальности их постоянные компоненты. По мнению Ярошевского, в категориальном строе дан предмет психологии. Именно категории, принципы и проблемы, сочетающие в себе единство устойчивого и изменчивого, инвариантного и вариативного, составляют ту «систему координат», которая позволяет рассмотреть эволюцию психологии в ее широкой исторической перспективе. Среди социопсихологических факторов научного творчества М. Г. Ярошевский выделяет оппонентный круг ученого, включающий всех авторов, в полемике с которыми генерируются новые идеи, происходит возникновение нового научного знания.

Известный теоретик и историк психологии П. Я. Гальперин предложил рассмотреть историю психологии как процесс становления ее предмета. Согласно этому подходу, история психологии предстает как процесс непрекращающейся трансформации ее предметной области в контексте вызвавших его причин и условий. Каждое новое понимание предмета в сочетании с новыми методическими процедурами исследования рассматривается как открывающее новый аспект в психической реальности, приближающее к ее все более полному научному пониманию.

Другим возможным способом исследования является тот, при котором история психологической науки изображается по странам. При таком географическом подходе удается раскрыть историческую взаимосвязь психологических знаний, развиваемых в различных странах мира и выступающих как ветви гигантского дерева, отличающиеся формой, величиной и направлением, но имеющие общий корень.

Возможен и так называемый отраслевой подход, когда история психологии показывается как процесс возникновения и развития различных специальных и прикладных областей психологии. Этот принцип дает возможность зримо увидеть, как складывалась система психологической науки, какова ее современная структура и перспективы дальнейшей дифференциации и интеграции психологических знаний, а также реальные и возможные междисциплинарные связи психологии.

Согласно теме нашего исследования в данной курсовой работе мы более подробно остановимся на изучении истории психологии как процесса становления ее предмета.

Известный теоретик и историк психологии П. Я. Гальперин считал вопрос о предмете изучения главным теоретическим вопросом и важным практически [6, с. 10]. Эта идея проходит через все его творчество. Обозревая исторический путь психологии, Гальперин пришел к выводу: «Все предложенные до сих пор определения, описания и указания предмета психологии оказались не только недостаточными, но и просто несостоятельными». В курсе лекций по истории психологии, которые он читал в Московском университете им. М. В. Ломоносова, рассматривая психологические концепции прошлого, он выделял содержащееся в них в явной или скрытой форме понимание предмета изучения. Вывод о несостоятельности и ошибочности всех представлений о предмете психологии не означал недооценки Гальпериным всего исторического опыта — хотя в его рассмотрении критический аспект очень значителен. Например, оценивая достижения развития психологии как экспериментальной науки, он пишет, что они сводятся к «…относительно небольшому числу и как бы случайному характеру важнейших результатов, столь частым взлетам и падениям теоретических конструкций». За этими резкими словами скрывается озабоченность неудовлетворительным положением вещей в психологии, источник которого он видел в неумении выделить в психических явлениях те их аспекты, которые составляют предмет психологии. Таким образом, согласно Гальперину, «вопрос о предмете изучения — это не только первый и самый трудный из больших теоретических вопросов психологии, но вместе с тем вопрос неотложной практической важности».

История психологии предстает тогда как процесс непрекращающейся трансформации ее предметной области в контексте вызвавших его причин и условий. Каждое новое понимание предмета в сочетании с новыми методическими процедурами исследования рассматривается как открывающее новый аспект в психической реальности, приближающее к ее все более полному научному пониманию.

1.2 Предмет психологии и проблема периодизации истории психологии

Особое значение в отражении общей линии развития психологии имеет периодизация. Основное назначение ее состоит в том, чтобы выделить в едином процессе развития психологической науки те коренные изменения и поворотные моменты, которые имели место в ее истории, а также обобщить все многообразие исторических фактов, характеризующих процесс развития психологии в общей исторической перспективе.

С позиций методологии науки история психологии может быть описана как последовательность этапов становления представлений о предмете, методе и объяснительных принципах в рамках научных парадигм, в последовательности их возникновения, сосуществования, конкуренции и смены на разных стадиях формирования психологии как единой самостоятельной научной дисциплины. В истории психологии различаются два больших периода [6]:

I — период развития психологии в лоне философии, а также других наук, прежде всего естествознания, или этап описательной, умозрительной психологии — VI в. до Р.Х. — сер. XIX в.;

II — период оформления психологии как науки, т. е. этап выделения психологии в самостоятельную науку и экспериментальную область знаний — сер. XIX в. — настоящее время.

Наиболее характерными чертами первого периода (периода формирования психологического знания в рамках других научных дисциплин) являются:

1) несамостоятельность психологического знания, представленность его как составной части философских и медицинских учений сначала в виде учения о душе, затем — философской теории познания, учений об опыте и сознании;

2) отсутствие сообщества, которое разделяло бы общие взгляды на предмет и метод изучения;

3) умозрительный характер исследований, несформированность опытного (экспериментального) подхода к исследованиям.

Очевидна необходимость более дробной периодизации. При этом возможны разные подходы: в рамках хронологического принципа можно различать историю психологии каждого века; периодизацию мировой и отечественной психологии, рассматривая при этом историю отечественной психологической мысли как составную часть мировой науки.

Доминирующая периодизация истории психологии — условное выделение четырех этапов (см. приложение 1, таблица 1). Данная периодизация весьма схематична и условна даже с точки зрения самого основания этой периодизации. Достаточно сказать, например, что подавляющее большинство отечественных и зарубежных психологов связывают возникновение научной и экспериментальной психологии либо с именем Г. Фехнера, поскольку ему принадлежит заслуга в создании первой экспериментальной области психологии — психофизики, либо с именем В. Вундта, преобразовавшим психологию в самостоятельную экспериментальную науку. Между тем хорошо известно, что опыты по изучению отдельных психических явлений у человека и животных имели место уже в античную и средневековую эпохи.

В Новое время и особенно в первой половине XIX столетия ученые разных областей естествознания в своих исследованиях все больше стали касаться проблем, имеющих прямое отношение к психологии (Р. Декарт, И. Ньютон, М. В. Ломоносов, И. Кеплер, Т. Юнг, Ж. Флуранс, Ф. Бессель, Ч. Белл, Э. Вебер, И. Мюллер и др.). Следовательно, история экспериментальной и научной психологии в известной мере началась задолго до Г. Фехнера. Тем более нельзя считать ее единственным основателем В. Вундта. До него в создании экспериментальной психологии приняли участие И. М. Сеченов, Г. Гельмгольц, Г. Фехнер, Ф. Дондерс, З. Экснер и другие. Заслуга В. Вундта состояла, как подчеркивал К. А. Рамуль, в ускорении и практическом завершении процесса превращения психологии в самостоятельную и экспериментальную науку, ее официального признания.

Таким образом, процесс становления научной психологии был длительным и носил интернациональный характер, поскольку был связан с деятельностью большого числа ученых различных стран мира.

Если в качестве одной из основных тенденций в развитии психологии как точной науки принять непрерывное расширение области приложения эксперимента, то и с этой точки зрения выделение описательного и научного периодов является весьма относительным: первоначально экспериментально-психологические проблемы разрабатывались в рамках общей психологии, после чего эксперимент стал проникать в различные специальные и прикладные области. Последовательность проникновения эксперимента в различные области психологии такова. Вслед за общей психологией эксперимент вошел в зоопсихологию (Л. Морган, Э. Торндайк, В. А. Вагнер, В. Келлер), детскую и педагогическую психологию (Э. Мейман, А. Бине, А. П. Нечаев, Ст. Холл, Э. Торндайк), дифференциальную психологию и психологию личности (А.Ф. Лазурский, В. Штерн, Ф. Гальтон, А. Бине, Д. Кеттелл), психотехнику и психологию труда (Б. Штерн, Г. Мюнстерберг), в социальную психологию (В.М. Бехтерев, В. Меде, Ф. Оллпорт). Медицинская психология развивалась параллельно с общей психологией в рамках медицины (В.М. Бехтерев, Э. Крепелин, В. Ф. Чиж и др.).

В настоящее время большинство ведущих отраслей психологии уже сложились как относительно самостоятельные ее научные ветви. Вместе с тем, не все из них находятся на одном уровне своего развития с точки зрения критериев научности. Таким образом, полное становление психологии как науки еще не завершено. Многие ее разделы продолжают оставаться на стадии понимания и описания. Все это свидетельствует о том, что четкие границы, разделяющие один период развития психологии от другого, провести трудно и что всякая одномерная периодизация относительна и условна [6, с. 28].

Учитывая условность всякой периодизации и принимая во внимание неразработанность этой проблемы, следует рассматривать предлагаемую далее периодизацию истории психологии лишь как один из возможных ее вариантов. При этом история отечественной психологической мысли рассматривается как составная часть мировой науки. Основаниями для разделения этого процесса на этапы явились содержательные критерии, определявшие смену взглядов на природу психического (см. приложение 1, таблица 2).

С учетом рассматриваемой в данной курсовой работе проблемы предмета психологии, можно предложить еще один вариант периодизации истории психологии (см. приложение 1, таблица 3).

Итак, какими бы сложными путями ни продвигалась психологическая мысль, осваивая свой предмет, какими бы терминами его ни означали (душа, сознание, психика, деятельность), можно выделить признаки, которые характеризуют предмет психологии, отличающий ее от других наук. Предметом психологии являются закономерные связи субъекта с природным и социокультурным миром, запечатленные в системе чувственных и умственных образов этого мира, мотивов, побуждающих действовать, а также в самих действиях, переживаниях своих отношений к другим людям и самому себе, в свойствах личности как ядра этой системы.

В развитии психологии условно можно выделить три основных этапа:

1) донаучную, или житейскую, психологию;

2) философскую психологию: психологию античного времени; Психологию эпохи Средневековья, Возрождения и Нового времени (VI в. до н.э. — начало XIX в. н.э.);

3) научную психологию (вторая половина XIX в. — наше время).

2. ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ О ПРЕДМЕТЕ ПСИХОЛОГИИ

2.1 Первый этап: житейская психология

Житейские психологические знания, почерпнутые из общественного и личного опыта, образуют донаучные психологические знания.

Когда мы говорим о донаучной психологии, то можно считать, что с возникновением человеческого общества возникает и психология. В данном случае психология — это, прежде всего познание другого человека и самого себя в процессах деятельности и взаимного общения людей. Потребности практического взаимодействия вынуждали людей различать скрытые за внешним поведением психические процессы. За поступком всегда усматривались намерения, мотивы, которыми руководствовался человек, за реакцией на то или иное событие — особенности характера. Поэтому задолго до того, как психические процессы свойства, состояния стали предметом научного анализа, накапливалось житейское психологическое знание людей друг о друге.

По выражению французского психолога П. Жане, житейская психология — это та психология, которую народ создает еще до психологов. Так, человек может не знать пословицу «повторение — мать учения» однако из личного жизненного опыта знает, что повторное прочтение текста способствует лучшему сохранению его в памяти.

Житейское (обыденное) знание возникает в конкретной ситуации решения частных задач, так что человек выступает в качестве «наивного исследователя» мира. Содержанием житейского психологического знания обычно становятся простые, явно прослеживаемые причинно-следственные связи и обобщения очевидных фактов. Примером могут служить известные пословицы «семь раз отмерь — один раз отрежь», «у семи нянек дитя без присмотра» и др.

Такое знание может быть весьма обширным и способствовать ориентировке в поведении окружающих людей, однако часто носит фрагментарный характер и внутренне противоречиво (практически для каждой поговорки можно найти противоположную). Донаучное психологическое знание не может отобразить все многообразие, всю сложность психологической реальности, а потому часто вообще не осознается как знание.

2.2 Второй этап: философская психология

Развитие психологических знаний в античной философии. Учение о душе. Философская психология существовала со времен великих греческих философов: Аристотеля и Гиппократа, Платона и Сократа. Первым специальным психологическим трудом можно считать трактат Аристотеля «О душе», а сам термин «душа» один из первых стал использовать Гераклит Эфесский.

В античной философии встречаются различные толкования понятия «душа». О душе говорят как об особой бессмертной сущности, одушевляющей тело. Так, в основе взглядов крупнейшего представителя ранней греческой мысли Пифагора (570−500 гг. до н.э.) лежит представление о числовой гармонии. Душа, согласно его учению, бессмертна, неуничтожима и многократно воплощается в живых существах в соответствии с определенными числовыми закономерностями. В связи с понятием о душе Фалес (640−546 гг. до н.э.) подошел к понятию движущей причины, источника действия. Он говорит, что «магнесийский камень (магнит) имеет душу, так как движет железо». Анаксагор (500−428 гг. до н.э.) предполагает наличие отдельной субстанции — нус, — которая входит в состав живых существ, чем и отличает их от неживой материи. Нус в одинаковой мере присутствует как у человека, так и у животных. Видимое интеллектуальное превосходство человека над животными Анаксагор объяснял тем, что человек располагает лучшими возможностями для реализации нуса через свое тело (человек обладает руками).

Самая первая развернутая философская концепция души принадлежит Гераклиту Эфесскому (544−483 до н.э.). Этому философу принадлежит знаменитое высказывание «границ души тебе не отыскать, по какому бы пути ты не пошел: столь глубока ее суть», в котором зафиксирована вся сложность предмета психологии, что актуально и в наше время.

Сочинение философа «О природе» дошло до нас лишь в отрывках. Попытки синтеза этого произведения стали предприниматься лишь в XIX в. Смысл высказываний Гераклита казался туманным даже его современникам, отчего философ получил прозвище «Темный». Согласно представлениям Гераклита, первовеществом, лежащим в основе мироздания, является огненный Логос — вечный и неизменный творческий принцип. Из огня произошел весь мир в целом, отдельные вещи и даже души. Огненный Логос скрыт от непосредственного познания и восприятия, однако каждая индивидуальная душа сопричастна мировому Логосу. Отсюда вытекает то, что человек все-таки способен познать мировой Логос посредством анализа его воплощения в своей собственной душе.

Гераклит делит души людей на две категории — «влажные» и «сухие». Души «влажные» — несовершенные, а чем более «суха» душа, тем благороднее ее суть. Из несовершенства душ следует недостоверность чувственного восприятия («глаза и уши — дурные свидетели для людей, если души у них варварские»). И знаменитое изречение Гераклита «все течет, все меняется» относится именно к изменчивости чувственного опыта человека [21, с. 12].

Открытие принципа причинности, или детерминизма, принадлежит великому Демокриту (460−370 гг. до н.э.). Он утверждал, что в мире «все возникает по неизбежности». Демокрит полагал, что все состоит из атомов — мельчайших, неделимых материальных частиц. Атомы находятся в постоянном закономерном движении, они разнообразны по форме и размеру, а между ними имеется пустое пространство. В этом и состоит подлинная природа мироздания по Демокриту: все качественные, чувственно воспринимаемые характеристики вещей существуют лишь в человеческом восприятии, а «по природе существуют только атомы и пустота».

Наряду с попытками описать происхождение души, в греческой философии закономерно возникает интерес к внутренней жизни человека: складываются классификации психических процессов и описания их свойств.

Важную роль в постановке этих проблем сыграло учение о темпераментах Гиппократа, а также психологические воззрения Сократа и софистов. Гиппократ (460−377 гг. до н.э.) — греческий врач, философ, сформулировал положение, что органом души является мозг. Он разработал широко известное впоследствии учение о темпераментах. Каждому психическому типу человека соответствовало преобладание той или иной жидкости в организме. Преобладание крови определяло тип сангвиника, желтой желчи — холерика, черной желчи — меланхолика, а флегмы — флегматика. Рассматривая связь особенностей души, темперамента и типологий людей с физико-климатическими условиями местности (сочинение «О воздухах, водах, местах»), Гиппократ положил начало исследованиям психологических характеристик этносов. Гиппократ был не только философом, но и практикующим врачом, и интересны не только его теоретические построения, но и практические рекомендации и приемы. Так, считается, что к Гиппократу восходит принцип терапевтической беседы.

Сократ (470−399 гг. до н.э.) открывает миру идею нераздельности мышления и общения (диалога) и, возможно, предвосхищает достижения современной психотерапии, заставляя собеседника обнажить свои истинные чувства и причины поведения. Сократу принадлежит открытие особого педагогического метода — «майевтики» (дословно — повивальное искусство). Суть метода заключалась в том, чтобы путем умело поставленных вопросов побудить собеседника «породить» истинное знание. При этом Сократ считал, что истинное знание уже неявным образом присутствует в душе собеседника, ему остается лишь «припомнить» его. Принцип «припоминания» становится центральным в философской системе ученика Сократа — Платона.

Платон (428−348 гг. до н.э.) развивает метод «майевтики», выдвигая теорию «припоминания». В соответствии с ней мы узнаем путем воспоминания то, что наши души уже знали, будучи причастны миру идей. Он считает, что душа каждого человека существовала еще раньше до того, как появиться в человеческом облике. В концепции Платона припоминание становится центром психической жизни человека, вытесняя другие процессы на периферию. Платон, понимая душу как «созерцательницу идей», говорит о «внутреннем диалоге» души. «Душа, размышляя, ничего иного не делает, как разговаривает, спрашивая сама себя, отвечая, утверждая и отрицая». Феномен, описанный Платоном, известен современной психологии как внутренняя речь, а процесс ее порождения из внешней (социальной) речи уже позже получил имя «интериоризации».

Аристотель (384−322 гг. до н.э.) считается основателем функционального подхода к психике. Он понимал душу как «форму тела», т. е. как функцию и вместе с тем причину телесной организации человека. В трактате «О душе» Аристотель рассматривает душу, как связанную с телом. («Итак, душа неотделима от тела».) Философ выделяет разумную и неразумную части души. В свою очередь, неразумная часть души делится на растительную (вегетативную) и страстную (животную). Только разумная часть души человека может претендовать на бессмертие. Одновременно развиваются идея совершенствования души через особые педагогические воздействия.

Развитие психологической мысли в эпоху Средневековья и в эпоху Возрождения. Роль философии в начале тысячелетия сменяет религия, но и религия продолжала питаться идеями, заложенными греческими философами.

Ориген (185−253) обогащает христианскую мысль сокровищами античной учености, отталкиваясь от учения Платона. Он резко противопоставляет душевное и телесное в человеке. Целью человеческой жизни является созерцание Бога, борьба со страстями и освобождение от них.

Один из отцов христианской церкви Августин Аврелий (350−430) соединил аристотелевское представление об иерархической организации души с христианской теологией. Он различает уровни совершенствования разумной части души. Атрибутами души Августин считал Разум, Волю и Память. При этом он наследовал взгляды Платона, считая Память самой значительной частью души, в которой заключена идея Бога. Августин предлагает метод интроспекции (в христианской трактовке — исповеди) в качестве основного средства познания души и этим во многом определяет пути психологической мысли.

Учение Фомы Аквинского (1225−1274) в XIII в. тоже базируется на понятиях греческих философов, в частности Аристотеля. Фома развивает идеи Аристотеля, предложив учение о «лестнице форм», на которой в иерархическом порядке располагаются растительный, животный и разумный типы души. Каждый из них отвечает за порождение различных психических явлений соответственно: ощущения, представлений и понятий. Только разумная душа, как и в учении Аристотеля, обладает бессмертием, в то время как растительная и животная смертны. Фома Аквинский также конкретизирует термин «рефлексия» Плотина, описывая его как последовательно сменяющие друг друга фазы познания внешнего мира.

Гуманисты эпохи Возрождения, которые приходят следом, подымают так называемые сократические вопросы, связанные с личностью, достоинством человека и его местом в мире. Основная заслуга философов Возрождения заключалась в том, что они вернули в научный обиход доаристотелевские представления о материальном состоянии души и подкрепили их обширными открытиями в области анатомии и техники, а также задействовали свои открытия в практической деятельности — в педагогике, архитектуре, живописи. Открытия Леонардо да Винчи можно считать уникальными. Он предвосхитил биомеханику — науку XX столетия, моделируя движения живых существ в технических устройствах, учитывая ведущую роль нервной системы в построении движений (например, конструируя крылья). Ему же принадлежит система основных эмоциональных состояний — аффектов, которые может испытывать человек. Ими являются радость, горе, распря и усилие.

Таким образом, в течение многих веков душа является предметом рассуждения античных философов и богословов эпохи Средневековья и Возрождения, а значит, можно говорить о понимании души (в контексте этих эпох) как предмета психологического знания [21, с. 12].

Развитие психологии в Новое время. Появление новых подходов к построению науки в XV—XVI вв., связанных со стремлением к рациональности и доказательности теоретических положений, ознаменовало наступление нового этапа в процессе становления психологии. Развитие этих подходов стало ведущим мотивом ученых, разрабатывавших психологические концепции в Новое время.

Психология в этот период, так же как и на первых этапах развития античной науки, укрепляла свою связь с философией. Это объяснялось тем, что, оставаясь в рамках науки о душе (своего собственного предмета), психологии сложнее было избавиться от схоластических догм, отделиться от богословия. Однако ориентация на философию в то время сужала предмет психологии, которая рассматривала в основном общие закономерности развития психики человека, а не живого мира в целом. Развитие же естествознания в то время еще не давало возможности выстроить полноценную концепцию психического (особенно психики человека) на его основе.

Однако тесная связь с философией не означала, что психология в это время не искала собственного предмета исследования, конкретного определения области своей деятельности. Эта область понималась, прежде всего, как исследование путей становления у человека картины окружающего мира и самого себя.

Причем эта картина, как представлялось, должна была быть осознанной. В осознанности души, в разуме, вслед за психологами Средневековья и Возрождения, ученым виделось отличие человека от других живых существ. Так уточнялся предмет психологии, которая становилась наукой о сознании. При этом из нескольких вопросов, исследовавшихся психологией античности, — о познании, о движущих силах и закономерностях психики, о механизмах регуляции поведения — на первый план выходили именно проблемы познания.

Анализ становления предмета психологии в этот период дает противоречивую картину. С одной стороны, методологически психология ограничивалась вопросами сознания и путей его формирования, этапов развития образа мира и себя. С другой стороны, изучение содержания и функций сознания приводило к фактическому включению поведения, движущих сил и регуляции не только внутренней, но и внешней активности в круг исследования ведущих психологов того времени.

Тот факт, что это время — время расцвета механики, появления физики И. Ньютона, не мог не наложить отпечаток и на психологию. Отличительная черта этого периода заключается в том, что подчас не наука определяла развитие производства, а, наоборот, успехи в производственной деятельности, особенно в области механики, обусловливали появление новых научных воззрений. Так, в XVII в. утвердился новый взгляд на Вселенную, природу в целом как гигантский механизм. Аналогичный подход развивался и в учениях о человеческом теле, которое виделось своеобразной машиной-автоматом, функционирующей по принципу любого механизма по строгим законам физики. Этот новый объяснительный принцип, получивший название механистический детерминизм, именно в этот период господствует в психологии.

В исследовании процессов познания психологи, работавшие в Новое время, исходили из разных положений. Одни считали, что основой всех наших знаний являются ощущения, другие отдавали приоритет мышлению. Эти направления назывались соответственно сенсуализм и рационализм.

Сенсуалисты рассматривали процесс познания как единый, выделяя в нем несколько ступеней — от ощущения к мышлению, т. е. это процесс постепенного восхождения от частного к общему, постепенного обобщения отдельных предметов в классы и понятия на основе логики.

Одним из крупнейших ученых, придерживающихся принципов сенсуализма, был Фрэнсис Бэкон (1561−1626). Вслед за последователями Фомы Аквинского Бэкон придерживался традиционного деления души на рациональную божественную душу и нерациональную чувствующую душу. Рациональная душа с помощью индукции (восхождения от частного к общему) преобразовывает данные чувствующей души и таким образом познает. Критически важным для верного познания Бэкон считал индуктивный метод (подход сенсуалистов), противопоставляя его дедуктивному (нисхождение от общего к частному). Основной труд, как бы бросая вызов дедуктивной методологии Аристотеля, получил название «Новый Органон» (работа Аристотеля называлась «Органон»). Бэкон также определяет препятствия на пути к адекватному познанию. Он называет их «идолы». «Идолы» — это ложные восприятия действительности: или заблуждения самого человека, связанные с обстоятельствами его индивидуальной жизни, или неверное образование понятий, или ошибки теорий и методов доказательства истины, опирающихся на слепую веру в авторитет. По Бэкону, идолы могут быть побеждены знанием — продуманной педагогикой, развитием технических средств и т. д.

Психологи-рационалисты выделяли в процессе познания два этапа. Первый этап, состоящий из нескольких ступеней, заключался, как и в сенсуализме, в восхождении от частного к общему при переходе от восприятия к логическому мышлению. Важным отличием было то, что понятие, которое формировалось, таким образом, рационалисты не считали окончательным и, главное, объективным, передающим существенные свойства окружающего мира. Для постижения общего недостаточно чувственного опыта, считали они, выделяя еще один этап познания — интуитивное мышление, которое черпает знания из разума, мгновенно актуализируя в нем понятия, осознавая всеобщие законы и свойства предметов. Так совершается переход от общего к частному в познании. К рационалистам можно отнести таких ученых, как Р. Декарт и Г. В. Лейбниц.

Французский философ Рене Декарт (1596−1650) устранил понятие души как посредницы между духом и телом. Декарт отождествил душу и ум, называя воображение и чувство модусами ума. Таким образом, душа оказалась связанной со способностью мышления. Устранение души как предмета психологии в прежнем смысле (в каком она понималась в античной и средневековой философии) позволило Декарту противопоставить две субстанции: мыслящую и протяженную (дух и материю). Атрибутом идеального является мышление, а атрибутом материального — протяженность.

Декарт совершил удивительное открытие — именно он впервые говорит о сознании как о предмете психологической рефлексии или способности человека осознавать свое психическое содержание. В своем знаменитом высказывании «cogito ergo sum» («мыслю, следовательно, существую») Декарт зафиксировал сознание как предмет психологического знания [21, с. 14]. Логика рассуждений ученого такова: человек может сомневаться во всем, но, даже сомневаясь, он переживает свое сомнение как психологическое явление.

Таким образом, сомнение — это акт мышления и единственное «несомненное» знание. Декарт предложил идею метода психологии: внутренний мир может изучаться с помощью самонаблюдения или «внутреннего зрения», поскольку душа всегда мыслит и всегда знает о своих «психических содержаниях, зримых изнутри». В дальнейшем этот метод стали называть интроспекцией (видением внутрипсихических «объектов» — образов, умственных действий, волевых актов и других переживаний), а декартову концепцию сознания — интроспективной.

Итак, в объяснении фактов психической жизни душа уже не играла прежней роли и психология Нового времени уже не испытывала нужды в использовании этого понятия в своих исследованиях. Однако в этом случае необходимо было найти другой подход для объяснения активности тела, выявить новый источник энергии для внутренней и внешней активности. Этому и помогли законы механики, открытые современной для того времени физикой, законы И. Ньютона. Эти законы и были использованы Декартом для обоснования первой в истории психологии теории рефлекса, которая со временем получала все большее обоснование в открытиях в смежных с психологией областях науки и стала одним из постулатов современной психологии.

Декарт первым открыл, что простая реакция мышц, например отдергивание руки от горячего предмета, — неотъемлемый компонент поведения. Таким образом, он открыл рефлекторную природу поведения, объяснив его без обращения к душе как движущей телом силе. Он говорит о том, что не только такие мышечные реакции, как рефлексы, но и различные психологические состояния (восприятие, запечатление идей, удержание идей в памяти, внутренние стремления и т. д.) возникают автоматически, производятся телом, а не душой и действуют по принципу рефлекса.

Декарт называл телесное устройство «машиной тела», и это устройство, куда входит мозг и нервная система, не имеет никакого отношения к сознанию. Все функционирование организма человека и животного определяется движением «животных духов» (сейчас их бы назвали «нервными импульсами») от органов чувств к мозгу и в обратном направлении. Хотя сознание не участвует в телесных актах, оно способно «наблюдать» за деятельностью тела и даже корректировать его. Декарт поместил сознание в эпифиз (шишковидную железу в глубине мозга). Если сознание «хочет» чего-либо от тела, оно начинает «раскачивать» эпифиз, заставляя тем самым «животные духи» выполнять свои команды.

Проблема отношения психического и физического, заявленная Р. Декартом, в дальнейшем получила название «психофизической проблемы».

Дуализм Декарта был преодолен в первую очередь психологической концепцией Б. Спинозы (1632−1677). Бенедикт Спиноза предположил, что существует только одна единая субстанция, а мышление и протяженность являются ее атрибутами. Тогда душа и тело неразрывно связаны и являются сторонами одного и того же явления. Согласно концепции Спинозы, душа и тело не воздействуют друг на друга, а соответствуют друг другу. Спиноза также создал теорию аффектов, понятых как естественные проявления человеческой природы. Любой аффект образуется из трех первичных аффектов: удовольствия, неудовольствия и желания.

Появление новых социальных групп и нарождение нового общества требовали пересмотра не только научных истин, но и нравственных ценностей уходящей эпохи, а следовательно, и разработки новой этики. Анализ подхода к проблеме эмоций и свободы человека в теориях психологов Нового времени показывает, что в решении этих вопросов они во многом склонялись к позиции ученых античности, которые считали, что эмоции отражают внешнюю ситуацию (а часто и вызываются ею). Поэтому они также связывали свободу с возможностью преодоления аффекта и разумной регуляцией деятельности.

Принцип активности, использованный Лейбницем (1646−1716) для объяснения процессов познания, позволил по-новому представить себе соотношение между субъективностью и истинностью, адекватностью предмету в наших представлениях о внешнем мире. Взгляды этого ученого впервые, показали непрочность прежних идей о познании как независимом от эмоций и мотивов человека процессе, продемонстрировав единство всех сфер психического.

Гипотеза Г. В. Лейбница решает психофизическую проблему в духе параллелизма. Лейбниц считал, что существуют два «царства» — мир тел и мир душ, каждое из которых подчинено своим собственным законам. Душа представляет собой «монаду» (от греческого «единое»). Душа-монада способна воспринимать все, что происходит в мире, и поэтому ее восприятия могут носить неосознаваемый характер.

По сути Лейбниц доказывал, что в психике есть не только область сознания, но и область бессознательного. Хотя в то время это представление и не было изучено психологией, которая оставалась еще почти два века наукой о сознательных процессах, эти идеи Лейбница легли в основу последующих работ Гартли, Гербарта и, наконец, Фрейда, сделавшего бессознательное предметом своей глубинной психологии.

Итак, XVII в. радикально повысил планку критериев научности и преобразовал объяснительные принципы, доставшиеся ему от прежних веков.

Данный отрезок времени в развитии психологии как науки можно представить как дилемму рационализма-эмпиризма. К рационалистам относят Декарта, Спинозу и Лейбница, о которых говорилось выше. К эмпиристам относят таких ярких философов своего времени, как Т. Гоббс и Д. Локк. Для них за основу познания был принят опыт, а рационализму противопоставлен эмпиризм (от греч. empeiria — опыт).