Типологическая классификация и реконструкция

Естественным выводом из приведенных выше рассуждений является ответ на наш основной вопрос: что могут дать типологические исследования сравнительно-историческому языкознанию? По мнению Гринберга, знание типологии языков увеличивает «нашу способность предвидения, поскольку, исходя из данной синхронической системы, некоторые явления будут в высшей степени вероятными, другие — менее вероятными, а третьи практически исключаются» ©. Шлегель, провозвестник сравнительного языкознания и типологической классификации, характеризовал историка как пророка, предсказывающего прошлое. Наша «способность предсказывать» при реконструкции получает поддержку от типологических исследований.

Противоречие между реконструированным состоянием какого-либо языка и общими законами, которые устанавливает типология, делает реконструкцию сомнительной. В Лингвистическом кружке Нью-Йорка в 1949 году я обратил внимание Дж. Бонфанте и других индоевропеистов на ряд таких спорных случаев. Представление о протоиндоевропеиском языке как языке, обладавшем лишь одним гласным, не находит подтверждения в засвидетельствованных языках земного шара. Насколько мне известно, нет ни одного языка, где бы к паре /t/ - /d/ добавлялся звонкий придыхательный /dh/, но отсутствовало бы его глухое соответствие /th/, в то время как /t/, /d/ и /th/ часто встречаются без сравнительно редкого /dh/, и такая стратификация легко объяснима (ср. Jakobson-Halle); следовательно, теории, оперирующие тремя фонемами /t/ - /d/ - /dh/ в протоиндоевропейском языке, должны пересмотреть вопрос о их фонематической сущности. Предполагаемое сосуществование фонемы «придыхательный взрывный» и группы из двух фонем — «взрывный» + /h/ или другой «ларингальный согласный» также оказывается весьма сомнительным в свете фонологической типологии. С другой стороны, мнения, предшествовавшие ларингальной теории или враждебные ей, не признающие никакого /h/ в индоевропейском праязыке, противоречат данным типологии: как правило, языки, различающие пары звонких — глухих, придыхательных — непридыхательных фонем, имеют также и фонему /h/. В этой связи знаменательно, что в тех группах индоевропейских языков, которые утратили архаическое /h/, не приобретя нового, аспираты смешались с соответствующими непридыхательными взрывными: ср., например, утрату различия между придыхательными и непридыхательными в славянских, балтийских, кельтских и тохарских языках с неодинаковой судьбой этих двух рядов в греческом, армянском, индийских и германских языках. Во всех этих языках некоторые из ртовых фонем рано перешли в /h/. Аналогичную помощь можно ожидать от типологического изучения грамматических процессов и понятий.

Избежать таких расхождений, конечно, можно, применяя соссюровский подход к реконструкции фонем индоевропейского праязыка: «Вполне возможно, не уточняя звуковой природы фонемы, внести ее в общий перечень фонем и представить под номером в таблице индоевропейских фонем». В настоящее время, однако, мы столь же далеки от наивного эмпиризма, который мечтал о фонографическом фиксировании индоевропейских звуков, сколь и от его противоположности — агностического отказа от изучения системы индоевропейских фонем и робкого сведения этой системы к простому каталогу цифр. Уклоняясь от структурного анализа двух последовательных состоянии языка, нельзя объяснить переход от более раннего состояния к более позднему, и права исторической фонологии нежелательным образом урезываются. Реалистическим подходом к технике реконструкции является ретроспективное движение от одного состояния языка к другому и структурное исследование каждого из этих состояний с точки зрения данных типологии языков.

Изменения в системе языка нельзя понять вне связи с той системой, в которой они происходят. Этот тезис, обсужденный и одобренный 1-м Международным конгрессом лингвистов почти 30 лет назад (см. «Actes…»), получил сейчас широкое признание (ср. недавнюю внушительную дискуссию об отношении между синхронической и диахронической лингвистикой в Академии наук СССР — «Тезисы…»). Структурные законы системы языка ограничивают возможность разных путей перехода от одного состояния к другому. Эти переходы представляют собой, мы повторяем, часть языкового кода в целом, динамический компонент всей совокупной системы языка. Можно исчислить вероятность перехода, но едва ли возможно найти универсальные закономерности явлений, связанных с фактором времени. Статистический метод Гринберга применительно к диахронической типологии является многообещающим методом изучения относительной устойчивости направления и тенденций изменения языков, соотношения и дистрибуции, изменчивости и стабильности. Таким образом, анализ схождений и расхождений в истории родственных или соседних языков дает много важных сведений, необходимых для сравнительно-исторического языкознания. Благодаря этому миф об изменчивости и устойчивости языка, обусловленных произволом слепой и бесцельной эволюции, безвозвратно теряет под собой почву. Проблема устойчивости, статики во времени, становится неотъемлемо и проблемой диахронической лингвистики в то время как динамика, взаимодействие субкодов внутри языка в целом, вырастает в один из центральных вопросов лингвистической синхронии.