Мусульманская община Миасса в конце XIX-начале XX век

Мусульманская община Миасса в конце XIX-начале XX века

Современный город Миасс Челябинской области был основан в 1773 г. как поселок при Миасском медеплавильном заводе купца Л. И. Лугинина. Открытие в Миасской долине месторождений золота превратило его в крупный центр золотодобывающей промышленности. Еще в 60-е гг. XIX в. на Миасском заводе трудилось до 200 башкир, но все они имели здесь только временное пребывание. Появление же постоянного мусульманского населения было связано с подъемом металлургической промышленности на Южном Урале в конце XIX столетия, притоком татарских и башкирских крестьян на заработки из малоземельных районов. Усилению трудовой миграции способствовало сооружение в 1890—1891 гг. участка железной дороги, соединившего поселок через город Златоуст с поволжскими губерниями страны.

По ходатайству местных мусульман постановлением Оренбургского губернского правления от 18 октября 1891 г. было разрешено построить в Миасском заводе соборную мечеть, о чем жителям было объявлено через Троицкое уездное полицейское управление указом от 23 октября 1891 г. с препровождением плана за № 4650. Большую помощь в сооружении храма оказал троицкий купец 2-й гильдии Галиулла Фаткуллович Уразаев (1842 — не ранее 1912), который владел бойней и салотопенным заводом в Троицке, механической вальцевой крупчатной мельницей в Кустанае, шерстомойными предприятиями в обоих городах, занимался на крупнейших в России Нижегородской и Ирбитской ярмарках продажей хлеба и животноводческого сырья через Торговый дом «Г. Ф. Уразаев с сыновьями». Предприниматель купил для мечети дворовое место с многочисленными постройками на Пичугинской ул., где к 1894 г. был сооружен деревянный храм.

Уполномоченные местной мусульманской общины Шакирзян Ахметзянович Адигамов и Хайретдин Назметдинович Султанов представили на утверждение губернских властей приговор прихожан об избрании на должность муллы Салахитдина Сахибзадовича Баширова. Он родился 29 сентября 1862 г. в семье крестьян Симбирской губернии. Религиозное образование получил в медресе «Мурия» при 1-й соборной мечети города Буинска у известного педагога Нургали Хасанова, под руководством которого приобрел широкие познания в догматическом богословии, татарском, арабском и персидском языках, истории арабской литературы, логике, алгебре, физике и других предметах. Кроме того, он имел свидетельство Казанского 4-классного городского училища о знании русского языка в объеме, достаточном для кандидатов на должности мулл. По результатам сдачи экзамена при ОМДС в Уфе журнальным постановлением ОГП на 20 декабря 1894 г. № 1268 С. С. Баширов был утвержден к Миасской соборной мечети в званиях ахуна, имама-хатыба и мудариса (указ от 20 января 1894 г.).

В своем приходе мулла открыл новометодную мужскую школу (мектебе) с 4-летним курсом обучения основам ислама, татарскому чтению и письму. На рубеже XIX—XX вв. здесь занимались 40−50 детей местных татар в возрасте от 10 до 19 лет и около 10 башкир из ближайших деревень. При школе действовал интернат на 10 мест для приезжих учеников, находившихся под надзором брата муллы Изахитдина Баширова. Остальные воспитанники жили по квартирам и содержались за собственный счет. По свидетельству земского начальника 4-го участка Троицкого уезда, помещение мектебе состояло из 4 комнат, было довольно просторным и содержалось опрятно. Занятия проходили ежедневно с 9 до 12 часов и еще 2 часа после обеда, «смотря по досугу муллы». Кроме того, жена имама обучала у них на квартире отдельно до 20 девочек. В начале XX столетия к мужской начальной школе добавилось среднее учебное заведение — медресе, программа которого предусматривала более широкий круг религиозных и светских дисциплин.

Мулла Салахитдин Баширов известен тем, что в октябре 1895 г. привез в поселок тело татаро-башкирского поэта и просветителя Акмуллы (1831−1895), убитого на дороге около станции Сыростан, и похоронил его на местном мусульманском кладбище. В начале XX в. братья Башировы построили рядом с мечетью каменное здание типографии, в которой издавали книги религиозного и научно-популярного характера: сочинение Али ал-Кари «О святом Хизре», трактат М.-Ф. Муртазина «Опровержение секты материалистов и разъяснение их положения», «Сборник XIII века», «Чудеса мира» Ахмеда Габди, сборник рассказов «Детская библиотека» и др. 18 января 1911 г. имам С. С. Баширов заключил с троицким купцом Г. Ф. Уразаевым договор, по которому снял в аренду на 11 лет за 500 р. часть дворового места мечети размером 18 кв. саженей 6 аршин с расположенным на нем зданием типографии. Стороны особо оговорили, что деятельность предприятия не должна создавать неудобства для мечети и мектебе. Рабочим и служащим Баширова запрещалось «в типографии и на дворе при ней петь песни, являться пьяными, произносить неприличные слова» и вообще вменялось в обязанность «вести себя благопристойно». Часть доходов от издательской деятельности мулла дополнительно направлял на содержание храма и начальной школы. Отметим, что, кроме поселка при Миасском заводе, на территории губернии действовали только 3 мусульманских типографии, причем располагались они в самом Оренбурге.

На рубеже XIX—XX вв. к Миасской соборной мечети был пристроен отдельно стоящий каменный минарет, который представлял собой многогранную башню на кубическом основании со срезанными углами. Такое архитектурное решение встречается на Южном Урале только в проекте Караван-Сарайской мечети города Оренбурга. Минарет был украшен балконом с декорированной кованой решеткой, профильным карнизом, фризом с геометрическим рисунком, а венчал его купол шлемовидной формы со шпилем.

В начале XX столетия численность мусульманской общины Миасского завода продолжала неуклонно увеличиваться за счет естественного прироста и притока новых переселенцев по железной дороге. Если в 1900 г. она насчитывала около 600 человек, то в 1910 г. — уже 1085. Большинство местных мусульман работали на металлургическом производстве и в горнодобывающей промышленности, занимались наемными и поденными работами, сельским хозяйством, торговлей. Бакалейные лавки держали в поселке Г. Сабитов, З. Х. Султанбеков, Г. Х. Хайбуллин, З. Хайбуллин, галантерейными товарами обеспечивали жителей магазины М. Музафарова, Х. Н. Султанова и т. д. Именно представители торгового капитала, которые жертвовали большую часть средств на содержание мечети и конфессиональных учебных заведений, играли решающую роль в управлении делами прихода.

Помощь ему продолжали оказывать и со стороны. 15 февраля 1910 г. троицкий купец Г. Ф. Уразаев выразил желание официально передать в собственность прихода земельный участок, на котором располагалась мечеть. По представлению ОМДС 18 августа 1910 г. Министерство внутренних дел разрешило принять его пожертвование. 18 января 1911 г. Г. Ф. Уразаев решил подарить местной общине еще один участок земли на местном базаре по Златоустовской ул. (ныне ул. Ленина), на что также было дано согласие МВД 4 апреля 1911 г. По доверенности прихожан 20 января и 29 сентября 1911 г. мулла С. С. Баширов получил от Г. Ф. Уразаева недвижимость по двум дарственным актам. Для управления вакуфным имуществом 20 марта 1911 г. члены мусульманской общины единогласно избрали 6 мутавалиев (попечителей): Шакирзяна Адигамова, Салахитдина Баширова, Ахметжана Галеева, Зиятдина Султанбекова, Хакимуллу Фаттахутдинова и Шагидуллу Хайбуллина. Однако прежний арендатор земельного участка по Златоустовской ул. Хайретдин Назметдинович Султанов отказался добровольно освободить место от своих построек. В течение двух последующих лет мутавалиям пришлось вести с ним длительную судебную тяжбу. Им удалось выиграть дело в Троицком окружном суде, и вскоре на средства прихожан по Златоустовской ул. был воздвигнут двухэтажный каменный магазин. Он сдавался в аренду и приносил мусульманской общине ежегодный доход в размере от 800 до 1000 р. В сентябре 1918 г. прихожане заключили договор с крестьянином деревни Клиновки Архангельской волости Нолинского уезда Вятской губернии Ефимом Степановичем Шишкиным о сдаче этого здания в наем за 1000 р. в год для перестройки под кинотеатр.

Появление собственного доходного имущества, необходимость защиты законных интересов в суде, сложность финансовых и хозяйственных вопросов, связанных с ремонтом и содержанием мечети, благоустройством кладбища, развитием системы конфессионального образования, заставили мусульман Миасского завода искать новые организационно-правовые формы для управления делами прихода. Еще 13 ноября 1910 г. они обратились в Министерство внутренних дел с просьбой зарегистрировать их общину как юридическое лицо с правом избрания управляющего Совета «по образцу старообрядческих обществ». Однако законодательство Российской империи не предусматривало такой возможности и детально не регламентировало права и обязанности мусульманских приходов как низовых религиозных организаций. Местные мусульмане были вынуждены взять за основу устав одного из общественных объединений с более широкими благотворительными и культурно-просветительскими целями. Их представители крестьянин деревни Бакрче Цивильского уезда Казанской губернии Шакирзян Ахметзянович Адигамов, троицкий мещанин Ахметжан Галеев, крестьяне Алькеевской волости Тетюшского уезда Казанской губернии Зиятдин Хисамутдинович Султанбеков, деревни Нурлат Свияжского уезда Казанской губернии Хайретдин Назметдинович Султанов, деревни Нижний Наратбаш Буинского уезда Симбирской губернии Калимулла Хабибуллович Хайбуллин выступили учредителями «Миасского общества мусульман-прогрессистов». Целями его деятельности провозглашались «улучшение и развитие культурной, нравственной и экономической жизни мусульман и распространение современного просвещения в заводе Миасском и в пределах Троицкого уезда». Необходимость создания собственной организации с правами юридического лица особенно ярко проявилась во время конфликта общины с арендатором Х. Н. Султановым, когда суд отказался признать мутавалиев представителями истца. В соответствии с российским законодательством они считались только попечителями по заведованию и управлению имуществом. Формально же собственником пожертвованного земельного участка на Златоустовской ул. являлась не мусульманская община Миасского завода, а само Оренбургское магометанское духовное собрание, которое было вынуждено уполномочить имама С. С. Баширова на предъявление иска от имени казенного учреждения в качестве подчиненного ему должностного лица.

Отсутствие примерного положения о местной религиозной организации, низкий уровень правовой грамотности привели к тому, что миасские мусульмане выбрали проект устава, не отвечающий их первоначальным задачам, возможно, единственно доступный им. Он предусматривал проведение собраний по выборам в органы местного самоуправления и Государственную Думу, пропаганду юридических знаний среди населения и др., но не затрагивал вопросов управления религиозной общиной, содержания мечети и кладбища, распоряжения вакуфным имуществом. Это вызвало подозрения чиновников при рассмотрении проекта в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий МВД. В результате власти пришли к выводу, что «Миасское общество мусульман-прогрессистов» является организацией не конфессионального, а «политического характера, имеющей своей конечной целью обособление интересов мусульман на почве религиозно-национальной». Согласно разъяснениям Правительствующего Сената от 28 июля 1908 г. № 9120 и 4 сентября 1909 г. № 8318 такие объединения признавались угрожающими общественному спокойствию и безопасности. Поэтому 21 августа 1912 г. за № 7453 Департамент уведомил оренбургского губернатора о том, что товарищ (заместитель) министра внутренних дел не признал возможным утвердить проект устава этой мусульманской организации.

Рассмотрение истории формирования и развития мусульманской общины Миасского завода позволяет выделить как общие черты, характерные для всех промышленных поселков Южного Урала, так и яркие отличительные особенности. По примеру других заводских поселений местная община стремительно сформировалась в конце XIX в. на фоне общего подъема металлургической промышленности, испытывавшей возрастающую потребность в рабочей силе, развития сети железных дорог, которые облегчили трудовую миграцию татарских и башкирских крестьян из малоземельных районов страны. Внешним выражением ее оформления стали сооружение мечети, открытие конфессиональных учебных заведений, которые приобрели значение структурообразующих, объединяющих институтов, обеспечивая передачу религиозной и культурной традиции. Основу мусульманских общин в промышленных поселках Южного Урала составляли рабочие, которые в силу тяжелого материального положения зачастую не могли решить даже первоочередную задачу строительства мечети. Однако мусульмане Миасского завода имели тесные экономические и культурные связи с расположенным поблизости Троицком. Благодаря поддержке городской буржуазии, им удалось гораздо быстрее построить собственный храм, обеспечить прочную финансовую основу через использование пожертвованного ей вакуфного имущества. В начале XX в. в Миасском заводе была открыта мусульманская типография, единственная в губернии за пределами Оренбурга, предпринята попытка создания мусульманской общественной организации с благотворительными и культурно-просветительскими целями. Практика функционирования местной общины выявила несовершенство законодательства Российской империи, которое не предоставляло низовым мусульманским приходам прав юридического лица, не регламентировало детально их права и обязанности.

мусульманский община миасс урал.

Примечания

• 1. Революционная и трудовая летопись Южноуральского края. Хрестоматия архивных документов по истории Южного Урала. 1682−1918 / сост. А. И. Потернеева, В. Е. Четин. Челябинск: Юж.-Урал. книж. изд-во, 1980. С. 225.
• 2. Государственный архив Оренбургской области (ГАОО). Ф. 11. Оп. 3. Д. 4213. Л. 10 561 056 об.
• 3. ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 938. Л. 168 об-169.
• 4. ГАОО. Ф. 11. Оп. 2. Д. 3366. Л. 18−18 об
• 5. Салихов, Р. Мусульманская община г. Буинска и Буинского уезда на рубеже XIX — начала XX в./ Р. Салихов, Р. Хайрутдинов // Мечети в духовной культуре татарского народа (XVIII в. — 1917 г.): материалы Всерос. науч.-практ. конф. (г. Казань, 25 апр. 2006 г.). Казань: Ин-т истории АН РТ, 2006. С. 240; Кобзев, А. В. Исламская община Симбирской губернии во второй половине XIX — начале XX в. Н. Новгород: ИД «Медина», 2007. С. 132.
• 6. ГАОО. Ф. 11. Оп. 3. Д. 4213. Л. 1056−1056 об.
• 7. ГАОО. Ф. 11. Оп. 2. Д. 3366. Л. 18−18 об.
• 8. ГАОО. Ф. 11. Оп. 2. Д. 3439. Л. 18 об-19.
• 9. Каталог книг Челябинской Мусульманской бесплатной библиотеки-читальни. Оренбург: Тип. газеты «Вакт», 1912. С. 9, 59, 87, 91.
• 10. Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (ЦГИА РБ). Ф. И-295. Оп. 6. Д. 2383. Л. 15−16.
• 11. ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 2. Д. 8. Л. 468 об- 469; Загидуллин, И. К. Махалля в промышленных поселениях в Европейской части России и Сибири (XIX — начало XX в.) // Татарские мусульманские приходы в Российской империи: материалы науч.-практ. конф. (г. Казань, 27−28 сент. 2005 г.). Казань: Ин-т истории АН РТ, 2006. С. 83; Города России в 1910 г. СПб.: Тип. Л. Н. Наркина, 1914. С. 714−717.
• 12. Г. Троицк и его уезд. Справочник и адрескалендарь на 1912;1913 гг. Троицк: Тип. «Энергия», 1912. С. 94, 99.
• 13. ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 2383. Л. 2−3, 7−9, 17, 20−26, 29−35 об.
• 14. Азаматов, Д. Д. Из истории мусульманской благотворительности. Вакуфы на территории Европейской части России и Сибири в конце XIX — начале XX в. Уфа: Изд. Башк. ун-та, 2000 С. 52.
• 15. ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 2383. Л. 5051.
• 16. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 821. Оп. 133. Д. 473. Л. 326 344 об.
• 17. ЦГИА РБ. Ф. И-295. Оп. 6. Д. 2383. Л. 38−41 об, 43, 47−48.