Танзимат. 
История востока

Опубликованный в ноябре 1839 г. Гюльханейский хатт-и;

шериф («священный указ») гласил, что власти ставят своей целью обеспечить всем подданным гарантии безопасности их жизни, чести и имущества, отменить систему откупов и упорядочить налогообложение, а также изменить порядок призыва на военную службу. Для осуществления этой программы в начале 1840-х гг. был проведен ряд реформ в сфере администрации (создание медяслисов, т. е. совещательных органов с участием жителей страны, не являющихся мусульманами, при управителях вилайетов и санджаков), суда (составление уголовного и коммерческого кодексов) и образования (создание системы светских школ), а также принят ряд мер для усовершенствования земельных отношений и развития экономики.

Реформы, как того и следовало ожидать, вызвали яростное сопротивление в стране, особенно со стороны духовенства, ревностных приверженцев ислама. В начатой трансформации традиционной системы отношений они видели еще один шаг на пути к европеизации страны и соответственно к ослаблению своего влияния, что не могло не расцениваться ими как крушение основ. Одним из наиболее уязвимых пунктов всей программы Танзимата был вопрос о статусе многочисленных подданных империи, которые не принадлежали к числу турок и вообще мусульман. Попытка уравнять их в правах с мусульманами встретила наибольшее сопротивление. В результате так и не был изменен порядок призыва на военную службу (армия по-прежнему комплектовалась из мусульман). Более того, проблема статуса христиан вызвала конфликт с Россией, претендовавшей на покровительство по отношению к ним и к святым местам в Палестине, что в конечном счете явилось поводом для крымской войны (1853—1856). По итогам войны Турция оказалась в стане победителей, но эта победа была для нее пирровой, ибо истощила казну и положила начало драматически нараставшей внешней задолженности страны. Главным же результатом войны и связанного с этим очередного нажима держав было продолжение Танзимата.

Реформы 1850—1860-х гг. сделали еще один шаг по пути установления равенства всех подданных империи. Был учрежден официальный статус общин-миллетов (греческой, армянской, еврейской и др.), объявлено о допуске их представителей к государственной службе (вопрос об участии их в армии остался нерешенным). Был принят важный закон о земле, отменены цеховые регламенты в городах, упорядочена система налоговых откупов. Судебная власть отделялась от административной, а шариатские суды были несколько потеснены. Появилось министерство просвещения, ведавшее светскими учебными заведениями, вплоть до высших. Наконец, реформы предоставили немало прав и льгот иностранному капиталу, прежде всего право на владение недвижимостью. Осуществление всех этих реформ было связано с деятельностью виднейших реформаторов второй половины XIX в. Алипаши и Фуад-паши, советников Абдул-Меджида и его преемника Абдул-Азиза I (1861—1876), руководивших правительством империи. Руководствуясь доктриной османизма (все подданные империи — османы), они стремились сохранить доминирующее положение турок в стране при формальном равенстве всех населяющих империю народов. Понимая необходимость дальнейшей европеизации страны, они делали соответствующие уступки иностранному капиталу, хотя отчетливо осознавали, сколь непопулярна эта политика и какие мощные силы в империи ей противостоят.

Что касается уступок, то они сводились к тарифным льготам (8% — единый таможенный налог для иностранных товаров), к подтверждению режима капитуляций, учреждению ведущего в финансовых делах империи англо-французского Оттоманского банка (1856), вскоре приобретшего статус государственного банка, а также к обширным капиталовложениям в промышленное, железнодорожное строительство, добычу и обработку сельскохозяйственного и иного сырья. Следует заметить, что одновременно рос внешний долг страны, ибо дефицит государственного бюджета со времен Крымской войны погашался за счет займов. Задолженность к 1876 г. достигла огромной суммы в 6 млрд франков. Платой за это было все более широкое предоставление иностранному капиталу возможностей для глубокого проникновения в экономику империи, результатом чего стало постепенное изменение хозяйства страны, втягивавшейся в мировой рынок. Изменялся облик экономики как в сфере традиционного ремесла и торговли, так и в области сельского хозяйства. Все более заметные позиции в хозяйстве занимала нарождавшаяся промышленность, для ее нужд создавалась развитая инфраструктура.

Все эти в общем позитивные для страны перемены, включая и экономическое вторжение в страну иностранного капитала, сопровождались ростом национального самосознания, особенно в среде образованных интеллектуалов. В 1865 г. возникло тайное общество «новых османов», ставившее своей целью создать в стране режим конституционной монархии. В начале 1870-х гг. в Стамбуле начала издаваться газета «Ибрет» («Наставление»), отражавшая их идеи. И хотя газета вскоре была закрыта, позиции сторонников конституции, во главе которых стал видный сановник империи Мидхатпаша, к середине 70-х гг. заметно усилились. Массовые выступления учащихся в мае 1876 г. послужили сигналом для начала решительных действий. Султан Абдул-Азиз был низложен, а новый султан Абдул-Хамид II согласился на конституцию, которая была официально принята в декабре 1876 г.

Конституция провозглашала основные права и свободы граждан империи, создала двухпалатный парламент и несколько ограничила прерогативы султана. Но избранный парламент оказался послушным воле монарха, а великий везир Мидхат-паша был в феврале 1877 г. выслан из страны. Султан, несмотря на все конституционные ограничения его власти, явно становился хозяином положения. Для этого были веские причины. Дело в том, что перемены и преобразования 1840— 1860-х гг., т. е. все танзиматские реформы и тесно связанные с ними изменения в экономике страны, ставшие результатом проникновения в империю иностранного капитала, принесли.

9.2. Зулюм и младотурки некоторые выгоды лишь городским слоям населения, которые и поддерживали новые реформы, включая конституцию. Стоит напомнить, что в то время это было в значительной мере нетурецкое и даже неисламское население страны. Что же касается собственно турок, то они не только не имели выгод от нововведений и не могли воспользоваться их плодами, но, напротив, чувствовали себя ущемленными в своем привычном привилегированном положении и даже несли некоторые экономические потери, в частности в связи с земельной реформой.

Разжигаемое мусульманским духовенством недовольство со временем становилось все более ощутимым, чем и воспользовался новый султан, нашедший в этом недовольстве мощную опору для противодействия конституционалистам. Поражение в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. лишь подлило масла в огонь, так как его легко можно было объяснить следствием нововведений, ослаблявших власть правителя. В феврале 1878 г. Абдул-Хамид совершил государственный переворот. Парламент был распущен, а империя на долгие годы была превращена в весьма мрачную деспотию.