Введение. 
Критика П. Струве практики управления в СССР

Значение политического и идейного проектов П. Б. Струве для русской истории сегодня оценено и признано научным миром. Его взгляды монолитны и противоречивы одновременно, но подчинены единой цели: воплощению «права и прав», «свободы» в России на основе твердой государственности.

Актуальность в данном случае проявляется в рассмотрение работ посвященных П. Б. Струве в комплексе, систематизировано. В целом научная актуальность преобладает над социальной. При этом неумолимо значение его трудов с позиции того, что не так давно, еще 20 лет назад, наша страна шла по пути социалистического развития, перед на путь капитализма не мог пройти без острого конфликта, причина которого коренилась в 80 летнем периоде формирования общественной позиции. Исходя из этого можно выразить и социальную актуальность трудов П. Б. Струве, который еще в начале XX века выражал тот факт, что наиболее правильный путь развития России состоит в ее капиталистическом развитии. Для этого необходимо проследить историографию формирования позиций и взглядов самого П. Б. Струве, уже после этого приступить к рассмотрению критики практики управления СССР.

Доказано, что идейные постулаты П. Б. Струве, составляющие его либерально-консервативную модель государства и Гражданского Общества легли в основу социологического критерия о существовании стабильного современного государства. Завершение формирования данной политической модели Струве произошло в его последней эмиграции и именно этому периоду его политической биографии посвящен предпринятый в данной статье историографический анализ.

На наш взгляд, в современной историографии проблемы можно выделить три направления: «патриотическое» — к нему принадлежит большее число российских исследователей, в частности, О. Л. Гнатюк, Б. П. Балуев, М. С. Колеров и другие; «прозападное» — Р. Пайпс, Н. Полторацкий, К. И. Зайцев и другие; «медиационное» — Г. Мейер, М. В. Желнов. Представители первого направления признают корни интеллектуального проекта Струве в исторической и культурной традициях русского народа. Авторы второй группы считают, что стержень идей П. Б. Струве изначально был определён «немецким», западным началом, несмотря на любовь к русскому народу и России. Исследователи третьего направления (которое постепенно набирает силу, представляя новые аргументы и расширяя круг своих сторонников) поддерживают тезис о том, что Струве является «славянофильствующим западником», на формирование политических идей которого оказали влияние, как своеобразие русской истории, так и заложенные на ментальном уровне воззрения.

Советская литература о П. Б. Струве была крайне скудна и необьективна. В основе ее оценок лежали ленинские характеристики, исходя из которых П. Струве изображался «великим мастером ренегатства» и «ярым врагом советской власти». Именно так он был представлен в примечаниях к ПСС В. И. Ленина и многотомной «Истории КПСС», в соответствующем томе, о статьях, а уж тем более монографиях, диссертациях, семинарах или конференциях, посвященных научному творчеству, идейной эволюции или жизненному пути П. Струве, не могло быть и речи.

Именно в связи с невозможностью изучения данной темы в Советской России и одновременно пристальному вниманию к ней на Западе, преимущество в анализе содержания политической концепции П. Струве приобрело «прозападное» направление историографии.

Первые исследователи постсоветского периода получили возможность вести работу на уже заложенном Р. Пайпсом и его коллегами фундаменте, что предопределило, в первое время особенно, в связи с еще не сложившимся категориальным аппаратом и собственными подходами, практически полное восприятие концепции Р. Пайпса. Немаловажную роль сыграло качество проведенной западным автором работы и глубина его постижения творчества Струве.

В его распоряжении были все наиболее известные зарубежные эмигрантские архивы (Колумбийского университета, Стенфорда, Британского музея и других), в том числе остатки архива самого П. Б. Струве. Р. Пайпс имел также возможность получить сведения лично от эмигрантов еще не забывших свои встречи со Струве. На конец, Р. Пайпс создал свой собственный архив, включающий некоторые «потерявшиеся» в эмиграции П. Струве рукописи и переписку. На основе найденных документов западный учёный издал в виде ксерографов пятнадцатитомное собрание сочинений П. Б. Струве, а также библиографию его работ. Итогом двадцатилетней исследовательской работы стала двухтомная монография — политическая биография П. Б. Струве. Если научная общественность Запада с нетерпением ожидала появления работы Р. Пайпса, то в российской научной мысли издание на русском языке данной монографии стало событием лишь в 2001 году. Необходимость издания работы в России назрела в связи с накопившимся к концу 90-х годов багажом основных выводов и предположений о политической эволюции П. Струве, в том числе и в эмиграции.

Российское издание состоит из двух томов, каждому из которых соответствует первая и вторая книги Р. Пайпса. В первом томе представлена жизнь и деятельность П. Струве до октябрьского Манифеста Николая II, второй том посвящен развитию «формул-образов»⁵ либерально-консервативной тенденции П. Струве вначале на родине, а затем в эмиграции вплоть до его кончины в 1944 году. Российские издатели во второй том включили библиографию работ П. Б. Струве, предоставляющую неограниченные возможности в проведении «археологической» критики⁶ его идей.