Территории Суздальского и Нижегородского великого княжеств в XIV в

В начале XIV в. Суздальское княжество, с 1341 г. ставшее частью княжества Нижегородского, по размерам своей территории занимало, по-видимому, среднее место между другими княжествами Северо-Восточной Руси. Составить представление о пределах этой территории можно лишь по данным XV, а отчасти даже и XVI в. К столь поздним свидетельствам приходится прибегать потому, что сведения по географии Суздальского княжества за весь XIV в., не говоря уже о первых десятилетиях названного столетия, когда Суздальское княжество, по крайней мере номинально, оставалось независимым, буквально единичны. Применение ретроспективного метода определения границ Суздальского княжества поры его суверенности позволяет очертить эти границы, естественно, приблизительно. Но погрешность не должна быть особенно велика. В XIV в. суздальские князья не вступали со своими соседями в такие конфликты, следствием которых была бы значительная перекройка территорий. Конечно, границы княжества не оставались неизменными. На протяжении XIV—XV вв. они, видимо, расширялись прежде всего в результате продолжавшегося хозяйственного освоения края, и преимущественно на север, но амплитуда их колебаний не могла быть очень большой. Поэтому ретроспективное восстановление пределов Суздальского княжества первых трех десятилетий XIV в. дает хотя и не детальное, но достаточно твердое представление о территории, находившейся под властью потомков князя Андрея Ярославича.

На юг в сравнительной близости от Суздаля был расположен Владимир, а на запад — Юрьев. Эти два древних города Северо-Восточной Руси в XIV в. были княжескими центрами. Подвластные им территории сложились давно и в освоенных местах имели четкие пределы. Следовательно, можно наметить южную границу Суздальского княжества, которая отделяла его территорию от территории великого княжества Владимирского, а также западную, расчленявшую суздальские земли и земли Юрьевского княжества.

Документы XV в. фиксируют в южной части Суздальщины ряд населенных пунктов и других географических объектов, местоположение которых позволяет выявить старый суздальско-владимирский рубеж. Так, в данной грамоте Н. Д. Нарбекова, составленной около 1444−1445 гг., упоминается «луг Круглой, едучи к Печюзe» [1]. Река Печуга впадает в р. Нерль Клязьминскую с левой стороны. Луг Круглый находился «под слободкою под Нискою на оной сторонЪ Нерли» [2]. Слободка Низкая — позднейшая Щенячья слободка [3], стоявшая на правом берегу Нерли недалеко от впадения в нее Печуги [4]. Следовательно, луг Круглый локализуется в междуречье Нерли и Печуги. Луг косили крестьяне слободки Чапихи — владения потомков суздальских князей [5]. Таким образом, правобережная часть низовья Печуги была суздальской. По данным конца первой четверти XVI в., земли по левому берегу Печуги принадлежали владимирским чистушским бортникам [6]. Село Чистуха сохранилось и в XIX в. [7] Оно было расположено километрах в трех к юго-западу от устья Печуги [8]. Очевидно, что Печуга в своем нижнем течении и являлась суздальско-владимирским рубежом.

К западу от печужского устья, ниже по Перли, на ее правом берегу стояли упоминаемые в актах XV в. села Мордаш и Васильково [9]. Земли этих сел имели общую границу [10]. Село Мордаш было давним владением суздальских князей [11]. Тот факт, что в середине XV в. московская великокняжеская администрация не знала, как отделить мордашские земли от васильковских, и поручила размежевание этих земель людям княгини Марии, вдовы суздальского князя Семена Александровича [12], позволяет сделать вывод, что и с. Васильково некогда принадлежало суздальским князьям. Тем самым устанавливается, что земли по правому берегу Нерли ниже впадения в нее Печуги издавна были суздальскими.

К Суздалю относилось также и с.Улола. По названию оно отождествляется с с. Улол XIX в. [13] Село Улола было расположено к западу, с небольшим отклонением на север, от с. Василькова, примерно в трех км от него [14]. В XV в. села Улола и Васильково были отданы московскими великими князьями владимирскому Рождественскому монастырю, причем документы XVII в. и пересказ того же времени древние грамот этого монастыря свидетельствуют о принадлежности обоих сел к территории Суздальского уезда [15]. Земли названных сел, видимо, были расположены на самой границе Суздальщины. Так можно думать потому, что находившееся менее чем в четырех км к юго-западу от с. Улолы с.Борисовское относилось к Владимиру [16].

Далее от с. Улолы на запад — северо-запад на пространстве в 12 км стояли села Павловское, Федоровское и Туртинское [17], о которых известно, что они были суздальскими. Села Павловское и Туртинское, по данным XVI в., входили в состав Суздальского уезда. Они являлись собственностью Суздальской владычной кафедры [18] и, по-видимому, с достаточно раннего времени. Село Павловское, в частности, упоминается в документе 70-х годов XV в. [19], Что касается с. Федоровского, то оно фигурирует в целом ряде актов XV в., причем в некоторых — с указанием «в Суздале» [20]. Упоминание в одной из грамот третьей четверти XV в. рядом с землями с. Федоровского Выповской земли и Тарбаева [21] свидетельствует, что речь идет именно о с. Федоровском, расположенном к западу — северо-западу от с. Улолы, поскольку села Выпово и Тарбаево, сохранившиеся и в XIX в. [22], как показывают картографические материалы, соседили с с. Федоровским [23].

Таким образом, локализация перечисленных выше поселений и угодий на юге Суздальщины и отчасти на севере владимирской территории позволяет провести примерную границу Суздальского княжества с великим княжеством Владимирским. Оказывается, что эта древняя граница в основном совпадала с позднейшей границей Суздальского и Владимирского уездов.

Подобным же образом устанавливается и западный предел владений суздальских князей. Сохранилось свидетельство, что жена Дмитрия Донского княгиня Евдокия, дочь нижегородского князя (из суздальских) Дмитрия Константиновича, пожертвовала во Владимирский Рождественский монастырь село Баскаково [24]. Земли этого села были расположены по берегам р. Ирмеса, близ с. Дергаева, принадлежавшего с 60-х годов XV в. Троице-Сергиеву монастырю [25]. По данным XVII в., с. Баскаково относилось к Суздальскому уезду [26]. Приведенные свидетельства о с. Баскакове позволяют отождествить его с д. Баскаки XIX в., стоявшей в верхнем течении р. Ирмеса, близ его правого берега [27].

На той же реке были расположены и другие владения суздальских князей. Так, в договорной грамоте 1445 г. Дмитрия Шемяки с нижегородскими князьями Василием и Федором Юрьевичами упоминается «удельное» суздальское село «слободка Шиповьская» [28]. Поселение с таким названием известно и в XIX в. [29] Оно стояло на правом берегу Ирмеса, в 7—7,5 км (по прямой) от д. Баскаки [30]. Несколько выше Шиповской слободки на другом берегу Ирмеса картографические материалы XIX в. фиксируют с. Шипово [31]. Около этого села (ныне — деревни) обнаружен курганный могильник XI—XIII вв. [32]. Следовательно, Шипово было достаточно древним поселением. Несомненна генетическая связь между Шиповом и Шиповской слободкой (последняя, вероятно, отпочковалась от первого). Но если Шиповская слободка входила в состав земель суздальских князей, то и Шипово, скорее всего, должно было принадлежать тем же князьям. Их владения, видимо, лежали по обоим берегам Ирмеса.

Заключенный во второй половине 1434 г. договор между великим князем Василием Васильевичем и его двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным содержал следующий пункт: «А што въвел зять мои, князь Олександръ Иванович, отцу вашему четыре села, два Гавриловские, да Ярышево, да Ивановьское, в долгу в пятисот рублЪхъ, и мнЪ то вам отъправити по доконьчанью» [33]. Из текста договора выясняется, что названные в нем четыре села в свое время принадлежали зятю великого князя. Речь идет о князе Александре Ивановиче, женатом на сестре Василия Васильевича Василисе [34]. Князь Александр происходил из рода нижегородских (суздальских) князей [35] и его вотчинные [36] села Гавриловские, Ярышево и Ивановское должны рассматриваться как части территории некогда независимого Суздальского княжества.

Два села Гавриловские, но названию могут быть отождествлены с позднейшими Гавриловским посадом и Гавриловской слободой, расположенными по соседству друг с другом на левом берегу Ирмеса, по обе стороны от устья р. Ваймиги (Воймиги) [37]. Относительно местоположения с. Ярышева М. К. Любавский писал, что оно стояло на Ирмесе, но на приложенной к своему исследованию карте поместил с. Ярышево к северу от сел Гавриловских [38]. С последней локализацией М. К. Любавского согласился И. А. Голубцов [39]. Действительно, для помещения с. Ярышева грамоты 1434 г. на Ваймиге [40] есть все основания. Во-первых, это село расположено поблизости от упоминаемых вместе с ним сел Гавриловских. Во-вторых, оно и в XIX в. относилось к государственным селам [41]. Что касается с. Ивановского, то его следует, по-видимому, идентифицировать с с. Ивановом XIX в., расположенным в 8 км к северу — северо-западу от с. Ярышева вблизи большого лесного массива [42].

Из сказанного следует, что западная граница Суздальского княжества проходила где-то в районе Ирмеса, захватывая, вероятно, его верховье и земли по левому берегу реки до поворота ее русла на восток. От этой излучины Ирмеса западные суздальские земли простирались на север до соседнего с с. Ивановским леса.

Как далеко уходили суздальские земли на северо-запад от очерненного района, сказать трудно. Возможно, они достигали верхнего течения Нерли Клязьминской. Эта река являлась частью водной магистрали, связывавшей Верхнее Поволжье с Волго-Клязьминским междуречьем как в домонгольский, так и в послемонгольские периоды [43]. Верховья Нерли Клязьминской были заселены славянами в XI—XIII вв. [44]. Нерль Клязьминская представляла собой удобный путь распространения суздальской дани, поэтому кажется весьма вероятным, что земли по ее верхнему течению входили в состав Суздальского княжества.

Северную и восточную границы этого княжества наметить еще сложнее, чем южную или западную [45]. С одной стороны, есть факты, позволяющие говорить об освоении только во второй половине XV в. земель, расположенных всего в 25—30 км к северу от Суздаля. Так, в одной из грамот суздальского Спасо-Евфимьева монастыря, датируемой примерно серединой 60-х годов XV в., упоминаются пожни на Нерли монастырского села Стебачева, которые покосили крестьяне великого князя. На суде эти крестьяне показали, что они «люди пришлые» и что «велЪл ся нам садити государь наш князь велики от Красеньские дороги до Шатрищ» [46]. Село Шатрищи было расположено на правом берегу Нерли Клязьминской на расстоянии примерно 22 км по прямой к северу от Суздаля [47]. Село Стебачево стояло на другом берегу Нерли, километрах в 5 (также по прямой) на север от Шатрищ [48]. Видимо, даже во второй половине XV в. этот район был населен недостаточно, поскольку сюда великим князем Иваном III «назывались» крестьяне.

С другой стороны, данные XIII в. указывают на существование сухопутного пути из Владимира на Городец Радилов, проходившего через с. Омуцкое, т. е. через Суздаль на север и далее на восток. Если эта довольно длинная дорога, связывавшая в домонгольское время различные центры Владимирского великого княжества, не пролегала по территории Стародубского княжества, а шла только по владимирским землям, то она должна была проходить севернее стародубского села Палех. Столь протяженный путь должен был прокладываться между какими-то селениями. А населенные земли в XIII—XIV вв. не могли не являться объектами государственной феодальной эксплуатации. После выделения из Владимирского княжества в 1238 г. Суздальского к суздальским князьям должна была отойти значительная часть территории, по которой проходила дорога на Городец Радилов. И тогда границу Суздальского княжества надо отодвигать намного севернее указанного ранее района сел Шатрищ и Стебачева.

Для конкретизации высказанной мысли важное значение имеют свидетельства XV—XVI вв. о принадлежности потомкам суздальских князей земель по среднему и нижнему течениям левого притока Клязьмы р. Уводи и правых притоков последней — рек Ухтомы (Ухтохмы) и Вязьмы [49], а также земель по верхнему течению р. Тезы, в районе Никольского Шартомского монастыря [50]. Вероятно, северная граница Суздальского княжества поры его политической самостоятельности пересекала верхние течения рек Вязьмы, Ухтомы, Уводи и Тезы, достигая на востоке р. Луха или водораздела между реками Тезой и Лухом. Во всяком случае, за Лухом в начале XV в. были расположены городецкие земли, в 1341—1392 гг. входившие в состав великого княжества Нижегородского.

К среднему течению Луха выходили земли Стародубского княжества, а нижнее течение этой реки разграничивало в XV в. владимирскую и нижегородскую территории [51]. Таким образом, восточный рубеж Суздальского княжества мог достигать только верхнего и отчасти среднего течения Луха. Отсюда суздальская граница шла в юго-западном направлении к южной окраине княжества, резко вклиниваясь по р. Уводи в стародубские земли.

Владения суздальских князей первых четырех десятилетий XIV в. в очерченных пределах были освоены и заселены далеко не равномерно. Более всего были освоены земли вокруг самого Суздаля по Нерли Клязьминской и ее правому притоку р.Ирмесу. Лесистые северная и восточная части княжества осваивались на протяжении XV—XVII вв. Таким образом, в пору политической самостоятельности Суздальского княжества в распоряжении его князей фактически имелась довольно ограниченная по своим размерам обжитая и освоенная территория, с населения которой можно было взимать феодальную ренту.

Экономическая слабость во многом обуславливала и политическую немощь суздальских князей в начале XIV в. Показателем ухудшения их имущественного положения и упадка власти в собственном княжестве служит покупка великим князем Владимирским Юрием Даниловичем Московским с. Весьского и д. Кощеево [52]. Покупка состоялась между летом 1317 и осенью 1322 гг., когда Юрий занимал великокняжеский стол [53]. Село Весьское (Весь) и д. Кощеево стояли на правом берегу Ирмеса в 7 и 14 км к северо-западу от Суздаля [54]. Речь, следовательно, идет о великокняжеском приобретении не на окраине Суздальского княжества, где его земли соприкасались с великокняжескими, а в самом центре Суздалыцины, в гуще владений местных князей [55]. Это внедрение великокняжеской власти в суздальскую территорию хотя и было кратковременным (Юрий Московский пожертвовал Весьское и Кощеево Владимирскому Рождественскому монастырю, что могло иметь место до смерти Юрия в 1325 г. [56]), тем не менее красноречиво демонстрирует политическую слабость суздальских князей и их определенную зависимость от владимирского великого князя.

Возможно, что этот упадок роли и значения Суздальского княжества усугублялся дроблением его территории. После смерти в 1309 г. суздальского князя Василия Михайловича [57] остались два его сына — Александр и Константин [58]. Существование двух княжичей-наследников делает теоретически допустимым раздел Суздальского княжества уже в конце первого десятилетия XIV в. Однако в распоряжении исследователей нет данных, подкрепляющих или опровергающих такое предположение.