История развития системных представлений

Осознание системности мира и модельности мышления всегда отставало от эмпирической системности человеческой практики. Первым в явной форме поставил вопрос о научном подходе к управлению сложными системами Андре-Мари Ампер (1775−1836). При построении классификации всевозможных, в т. ч. и несуществующих наук (1834 г.) он выделил специальную науку об управлении государством и назвал ее кибернетикой (у греков под кибернетикой понималось искусство управления кораблем). Примерно в это же время польский философ Бронислав Трентовский (1808−1869) читал во Фрайбургском университете курс лекций, содержание которого опубликовал в 1843 г. Его книга называлась «Отношение философии к кибернетике как искусству управления народом». Он подробно говорит, как трудно управлять человеческими группами, как надо для этого знать все их особенности, стремления людей и игру страстей. Ведь у каждого из них свои цели, свои желания. Не существует человеческих коллективов, которым чужды были бы те или иные противоречия. Но эти противоречия находятся в неразрывном единстве, ибо люди нужны друг другу: каждый вроде и сам по себе, но в то же время он ничто вне организации. Общество и любая его часть (любой коллектив и любой индивид) — это всегда противоречивое единство, и в разрешении противоречий заложено его развитие. И с этих позиций он изучает задачи управления и управляющего. Руководитель — кибернет, по терминологии Б. Трентовского, — должен уметь примирять различные взгляды и стремления, использовать их на общее благо, создавать и направлять деятельность различных институтов так, чтобы из противоречивых стремлений рождалось бы единое поступательное движение.

Примерно через полвека системная проблематика снова оказалась в поле зрения науки. На этот раз внимание было сосредоточено на структуре и организации систем. В 1891 г. Евграф Степанович Федоров (1853−1919) опубликовал открытие, что может существовать только 230 различных типов кристаллической решетки, хотя любое вещество при определенных условиях может кристаллизоваться. Важно было осознать, что все разнообразие природных тел реализуется из ограниченного и небольшого числа исходных форм. Развивая системные представления, Федоров установил, что главным средством жизнеспособности и прогресса систем является не приспособленность, а способность к приспособлению, не стройность, а способность к повышению стройности.

Следующая ступень в изучении системности как самостоятельного предмета связана с именем Александра Александровича Богданова (Малиновского) (1873−1928). В 1911 г. вышел первый, а в 1925 г. третий том его книги «Всеобщая организационная наука (тектология)». Все явления в этой книге рассматриваются как непрерывные процессы организации и дезорганизации. Уровень организации тем выше, чем сильнее свойства целого отличаются от простой суммы свойств его частей. Основное внимание уделяется закономерностям развития организации, рассмотрению свойств устойчивого и изменчивого, значению обратных связей, учету собственных целей организации, роли открытых систем.

По настоящему явное и массовое усвоение системных понятий началось с 1948 г., когда американский математик Норберт Винер (1894−1964) опубликовал книгу под названием «Кибернетика». Кибернетика — это наука о системах, воспринимающих, хранящих, перерабатывающих и использующих информацию (А.Н. Колмогоров). Другое определение кибернетики — кибернетика — это наука об оптимальном управлении сложными системами (А.И. Берг). Эти определения признаны весьма общими и полными. Из них видно, что предметом кибернетики является исследование систем. Причем для нее несущественна природа этой системы. С кибернетикой Винера связаны такие продвижения в развитии системных представлений, как типизация моделей систем, выявление особого значения обратных связей в системе, подчеркивание принципа оптимальности в управлении и синтезе систем и т. д.

Современный прорыв в исследовании систем совершен бельгийской школой во главе с Ильей Романовичем Пригожиным (1917;2003). Развивая термодинамику неравновесных физических систем (Нобелевская премия 1977 г.), он понял, что обнаруженные им закономерности относятся к системам любой природы. Пригожин предложил новую, оригинальную теорию системодинамики. Согласно его теории, материя не является пассивной субстанцией, ей присуща спонтанная активность, вызванная неустойчивостью неравновесных состояний, в которые рано или поздно приходит любая система в результате взаимодействия с окружающей средой. Важно, что в такие переломные моменты (называемые особыми точками или точками бифуркации) принципиально невозможно предсказать, станет ли система менее или более организованной.

В качестве примеров неравновесных систем можно привести образование т.н. ячеек Бенара, которые образуют регулярные структуры на поверхности кипящего масла. Другой известный пример это реакция Белоусова — Жаботинского — химическая колебательная система, которая состоит в окислении малоновой кислоты броматом калия в присутствии соответствующего катализатора (церий, марганец). В различных экспериментальных условиях у одной и той же системы могут наблюдаться различные формы самоорганизации — химические часы, устойчивая пространственная дифференциация или образование волн химической активности на макроскопических расстояниях.