Проблема социальной и психологической адаптации вынужденных переселенцев и пути ее коррекции

проблема социальной и психологической адаптации вынужденных переселенцев и пути ее коррекции

Оглавление социальная психологическая адаптация вынужденный переселенец Введение Глава I. Особенности социально-психологической адаптации вынужденных переселенцев

1.1 Статус вынужденных переселенцев

1.2 Понятие и подходы к изучению адаптации

1.3 Положительные и отрицательные факторы социальной адаптации Выводы по Главе I

Глава II. Психологическая помощь вынужденным переселенцам

2.1 Психическое здоровье вынужденных переселенцев

2.2 Роль психологической помощи в процессе социальной и психологической адаптации вынужденных переселенцев

2.3 Коррекционная программа по социальной и психологической адаптации вынужденных переселенцев Выводы по Главе II

Заключение

Литература Приложение 1. Программа тренинга «Навыки толерантного поведения»

Введение

В последние десятилетия миграция выдвинулась в ряд важнейших мировых проблем. Миграционные процессы во всем мире, в том числе и в России, достигли небывалых масштабов. По объему иммиграции наша страна оказалась на третьем месте в мире, после Германии и США, принимая в среднем за год по 781 тыс. мигрантов (Население России, 2003;2004).

Миграция на территорию России осуществлялась из всех стран ближнего зарубежья, из горячих точек самой России и из дальнего зарубежья. Внутренняя миграция в России, пик которой пришелся на девяностые годы прошлого века, была связана, главным образом, с оттоком населения из «горячих точек» страны. На этот же период — 1992;1995 гг. (разгар крупных вооруженных конфликтов) пришелся пик репатриации русских. В 1990;е гг. репатриация была главным миграционным потоком на постсоветском пространстве. По данным Госкомстата, в течение 1989;2004 гг. из бывших союзных республик в Россию выехало 3,4 из 25,3 млн. этнических русских, проживавших там в 1989 г.

Довольно заметная категория прибывающего в Россию населения — мигранты из дальнего зарубежья — из стран Центральной Азии и Африки. Точное их число неизвестно, так как большинство из них нигде не зарегистрированы. По данным УВКБ ООН в России на конец 2004 года находилось около 100 тыс. афганцев, покинувших родину в течение последних десяти лет в результате преследований моджахедов и талибов. Присутствие вьетнамцев в стране оценивается в диапазоне 30−80 тыс. человек, но больше всего в России китайцев, количество которых по разным оценкам составляет 250−400 тыс. человек (Население России, 2003;2004).

В современной политической и социально-демографической ситуации в России очевидно, что человеческий и кадровый потенциал мигрантов выступает как важный ресурс социально-экономического развития общества и условие его социальной безопасности. Как отмечалось Президентом Российской Федерации на заседании Совета Безопасности России в марте 2005 г., миграционный фактор в настоящее время должен играть исключительно важную роль в решении неотложных экономических и демографических проблем Российской Федерации. Такой подход продиктован надвигающимся демографическим кризисом, в условиях которого страна, начиная с 2006 года, вступает в период абсолютного сокращения численности населения трудоспособного возраста.

Одна из главных проблем, с которой сталкиваются мигранты на новом месте жительства, это — проблема социальной и психологической адаптации, представляющая собой сложный, многоаспектный и часто длительный процесс, связанный с переживанием мигрантами перемен, культурных различий, изоляции и депривации. Интерес специалистов к теме социальной и психологической адаптации мигрантов существует уже давно. Различные ее аспекты исследуются как отечественными, так и зарубежными антропологами, этнологами, культурологами, социологами, демографами, политологами, психологами и педагогами (Гриценко В.В., Зайончковская Ж. А., Лебедева Н. М., Павленко В. Н. Пивовар Е.И., Солдатова Г. У., Стефаненко Т. Г., Сусоколов А. А., Шайгерова Л. А., Шлягина Е. И., Adler P. S., Berry J.W., Bock P.K., Oberg K., Rack P.H. и др.). И, тем не менее, эта тема недостаточно разработана, особенно в ее прикладном аспекте.

Однако как зарубежные, так и отечественные авторы недостаточно внимания уделяют психолого-педагогической среде как фактору успешной социокультурной адаптации мигрантов. В связи с высокой актуальностью этого вопроса в данной работе делается попытка создания на основе анализа уже существующих разработок психологической программы тренинга адаптации мигрантов.

Цель работы — разработка психологической интеграционной программы по адаптации мигрантов, обеспечивающей понижение социальных рисков в жизнедеятельности вынужденных переселенцев.

В соответствии с целью работы были поставлены следующие задачи:

· провести аналитический обзор отечественных и зарубежных исследований по проблеме социальной и психологической адаптации мигрантов;

· изучить отечественный и зарубежный опыт разработки практических программ и технологий социальной и психологической адаптации мигрантов.

· разработать психологическую интеграционную программу, включающую тренинг по адаптации мигрантов, индивидуальные занятия и интеграционное мероприятие, как инструмент повышения эффективности адаптации к новой жизненной ситуации и профилактики экстремизма, мигрантофобии и ксенофобии.

Предметом нашей работы являются методы работы практического психолога по социально-психологической адаптации вынужденных переселенцев.

Объект исследования — социально-психологическая адаптация вынужденных переселенцев.

Методы исследования:

· Анализ теоретического материала.

· Анализ практических данных.

· Проектный метод.

Научная новизна и теоретическая значимость. В настоящем исследовании рассматривается важная, но мало изученная в отечественной и зарубежной психологии проблема адаптации мигрантов, успешное решение которой может выступить как одно из условий снижения социальных рисков в региональной политике. Проведен анализ существующих психолого-педагогических технологий адаптации мигрантов и разработана психологическая программа тренинга адаптации вынужденных переселенцев.

Практическая значимость. Разработанная психологическая программа тренинга может быть использована как инструмент содействия адаптации мигрантов в новой среде. Материалы работы могут быть использованы в деятельности руководителей разного уровня, педагогов и практических психологов в системе образования, а также при организации специальных программ для работников образования, социальных и психологических служб, работающих с мигрантами и вынужденными переселенцами.

Глава I. Особенности социально-психологической адаптации вынужденных переселенцев

1.1 Статус вынужденных переселенцев Известно, что в ХХ веке миграции из стран Азии и Африки в Европу, Северную Америку, Австралию приобрели массовый характер. Поэтому, начиная примерно с 50 — 60 гг., американские, австралийские, английские психологи стали заниматься исследованиями причин и мотивов миграций, психологических проблем адаптации мигрантов к другой культурной и природной среде, изучением психологических особенностей у мигрантов различных поколений [15; 8].

Проблемы массового перемещения населения в постсоветском пространстве и одно из наиболее социально острых его видов — вынужденного, приобрели к началу XXI века чрезвычайно большое значение. Не случайно, что на государственном уровне неконтролируемая миграция официально признана одним из вопросов государственной безопасности страны. В настоящее время Советом Безопасности Российской Федерации ведется работа по подготовке Стратегии национальной безопасности России. Этот документ, разрабатываемый по поручению Президента Российской Федерации, должен придти на смену действующей Концепции национальной безопасности Российской Федерации. В нем вновь ставится вопрос о миграционной политике, отвечающей фундаментальным интересам государства.

За последние 10 лет приток граждан только из стран СНГ составил более 8 млн. человек. Миграционный потенциал в государствах СНГ и Балтии и в настоящее время остается значительным (по оценочным данным около 20 млн. человек). В результате в Российской Федерации проживают вынужденные мигранты: из стран дальнего зарубежья; из союзных республик, прибывшие на ее территорию до распада СССР, т. е. до 8 декабря 1991 г.; из прежних союзных республик, ставших независимыми государствами после распада СССР, прибывшие на ее территорию еще до введения в действие первого Закона «О гражданстве Российской Федерации», т. е. до 6 февраля 1992 г. и после этой даты [5; 15].

Наряду с позитивным влиянием на демографическую обстановку, в стране последствия миграционных процессов сказываются в негативном плане в политической, социальной, экономической, культурно-психологической и др. сферах жизни, становятся источниками социальной напряженности и дестабилизации экономической и политической обстановки [3; 15].

Изучение психологами данного общественного феномена обусловлено также потребностью дальнейшего развития теории социальной адаптации применительно к внешним мигрантам, разработки научно обоснованных рекомендаций по их приему, обустройству, психологической реабилитации с учетом накопленного отечественного опыта и международной практики (Г.С. Витковская, Г. Ф. Габдрахманова, А. А. Реан, Г. У. Солдатова, С.Д. Щеколдина) [21; 12].

Феномен вынужденной миграции является сложным и многогранным процессом, получившим в последнее десятилетие четко выраженные этносоциальные и этнополитические детерминанты. Понятие «миграция» вообще и «вынужденная миграция», в частности, вбирают в себя целый ряд терминов. К их числу в первую очередь относятся «беженцы» и «вынужденные переселенцы».

В соответствии с принятыми генеральной Ассамблеей ООН международной Конвенцией о статусе беженцев 1951 г. и Протоколом 1967 г., под термином «беженец» понимается «лицо, которое в силу вполне обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений находится вне страны своей гражданской принадлежности и не может пользоваться защитой этой страны или не желает пользоваться такой защитой вследствие таких опасений; или, не имея определенного гражданства и находясь вне страны своего прежнего обычного места жительства, не может или не желает вернуться в нее вследствие таких опасений» [2; 24].

Исходя из терминологии Конвенции, в Российской Федерации к числу беженцев из СНГ могут быть отнесены только вынужденные мигранты, имевшие преимущественное место жительства за ее пределами уже после обретения Российской Федерацией статуса независимого государства. При подготовке законодательных актов, определяющих правовое положение вынужденных мигрантов на территории Российской Федерации, оказалось необходимым ввести кроме понятия «беженец» новое в международной практике понятие — «вынужденный переселенец». Этим понятием охватываются вынужденные мигранты, имеющие российское гражданство независимо от места их постоянного проживания, и лица, не имеющие российского гражданства, но проживающие на территории Российской Федерации. Более того, при подготовке законодательных актов необходимо было учесть не только территориальный, но и исторический фактор, в частности, что Российская Федерация объявила себя правопреемницей СССР.

В принятых Верховным Советом Российской Федерации 19 февраля 1993 г. и введенных в действие с 20 февраля 1993 г. Законах «О беженцах» и «О вынужденных переселенцах» учтены изложенные выше обстоятельства. В Законе «О беженцах» термин «беженец» во многом соответствует принятому международной Конвенцией определению. В связи с изложенным Законом определено, что «беженец» это «прибывшее или желающее прибыть на территорию Российской Федерации лицо, не имеющее гражданства Российской Федерации, которое было вынуждено или имеет намерение покинуть место своего постоянного жительства на территории другого государства вследствие совершенного в отношении него насилия или преследования в иных формах либо реальной опасности подвергнуться насилию или иному преследованию по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка, а также принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений» [9], [19],.

Законом «О вынужденных переселенцах» определено, что «вынужденный переселенец» это «гражданин Российской Федерации, который был вынужден или имеет намерение покинуть место своего постоянного жительства на территории другого государства либо на территории Российской Федерации вследствие совершенного в отношении него или членов его семьи насилия или преследования в иных формах либо реальной опасности подвергнуться преследованию по признаку расовой или национальной принадлежности, вероисповедания, языка, а также принадлежности к определенной социальной группе или отдельным лицам или группам лиц, массовым нарушениям общественного порядка и другими обстоятельствами, существенно ущемляющими права человека». Однако заметим, что в законах РФ понятие «мигрант» вообще отсутствует.

Итак, в современной социологической и экономической литературе миграция классифицируется: по видам, по типам, по формам, по причинам. Выделяются две причины миграции: 1) добровольная миграция подразумевает перемещение людей, добровольно покидающих место своего постоянного проживания и переезжающих на новое место жительства в своем или другом государстве; 2) вынужденная миграция (перемещение людей с целью поиска убежища).

Субъектами вынужденной миграции признаются следующие категории: 1) политические (ищущие политического убежища); 2) беженцы (не граждане России); 3) временно перемещенные лица (из районов военных действий на Кавказе, мигранты из зон экологических бедствий); 4) внутренние мигранты (переезжающие в сельскую местность, мигранты в связи с реформой ВС РФ (военнослужащие), мигранты с Севера); 5) не имеющие статуса и не ожидающие его; 6) не регистрирующиеся в миграционной службе; 7) желающие вернуться на прежнее место жительства.

1.2 Понятие и подходы к изучению адаптации Адаптация, по определению Ф. Б. Березина, — это приспособление организма к условиям окружающей среды. Адаптация человека подразделяется на биологическую и социально-психологическую. Биологическая включает в себя адаптацию организма к устойчивым и изменяющимся условиям среды. Социально-психологическая адаптация — это приспособление человека как социального существа к нормам, условиям, принципам, этикету в обществе [1; 13]. Также социальная адаптация определяется как интегрированный показатель состояния человека, отражающий его возможности выполнять определенные биосоциальные функции, а именно:

· Адекватное восприятие окружающей действительности и собственного организма;

· Адекватная система отношений и общения с окружающими; способность к труду, обучению, к организации досуга и отдыха;

· Изменчивость (адаптивность) поведения в соответствии с ролевыми ожиданиями других [10; 6].

Различают два типа адаптационного процесса. Первый тип характеризуется преобладанием активно-инициативного воздействия на социальную среду. Второй тип определяется как пассивный, с преобладанием конформистской ориентации [13; 23].

Кроме того, под социальной адаптацией Н. А. Милославова понимает: а) постоянный процесс приспособления индивида к условиям среды; б) результат этого процесса [18; 10].

А.А. Реан предлагает считать критерием развития адаптационного процесса не «активность-пассивность», а вектор активности, его направленность. Направленность вектора «наружу» соответствует активному влиянию личности на среду, ее освоение и приспособление к себе. Направленность вектора «внутрь» связано с активным изменением своей личности, с коррекцией своих собственных установок и стереотипов поведения. Это тип активного изменения самого себя. Конформное, пассивное принятие требований, норм, установок и ценностей социальной среды без включения активного процесса самоизменения характеризует скорее дезадаптацию, т. е. переживание дискомфорта, неудовлетворенности в себе и неполноценности [27; 74].

В историческом плане в исследовании проблемы социальной адаптации можно выделить три направления. Первое направление связано с психоаналитическими концепциями взаимодействия личности и социальной среды. Социальная адаптация трактуется как результат, выражающийся в гомеостатическом равновесии личности и требований внешнего окружения. Содержание процесса адаптации описывается обобщенной формулой: конфликт-тревога-защитные реакции. (З. Фрейд, Э. Эриксон, Л. Берковитц).

Второе направление связано с гуманистической психологией. Цель адаптации рассматривается как достижение духовного здоровья и соответствия ценностей личности ценностям социума (А. Маслоу, К. Роджерс, Г. Оллпорт, В. Франкл). При этом предполагается развитие у индивида необходимых личностных качеств. Процесс адаптации описывается формулой: конфликт-фрустрация-акты приспособления. Выделяются конструктивные и неконструктивные поведенческие реакции. Признаками неконструктивных реакций являются агрессия, регрессия, фиксация состояний и т. п. Эти реакции не осознаются и направлены на устранение неприятных переживаний из сознания, реально не решая самих проблем. Признаками конструктивных реакций являются направленность на решение определенных проблем, четко поставленная цель, осознанность поведения, наличие определенных изменений внутриличностного характера и межличностного взаимодействия.

Третий подход связан с концепциями когнитивной психологии личности. Ее представители А. Бандура и Д. Роттер предлагают формула адаптационного процесса: конфликт-угроза-реакция приспособления. Предполагается, что если в процессе информационного воздействия со средой личность сталкивается с информацией, противоречащей имеющимся у нее установкам, возникает рассогласование между содержательным компонентом установки и образом реальной ситуации. Это расхождение (когнитивный диссонанс) и переживается как состояние дискомфорта (угроза). Угроза стимулирует личность к поиску возможностей снятия или уменьшения когнитивного диссонанса [13; 25].

Гипотеза культурного шока Исследователи все больше внимания стали уделять изучению результатов столкновения мигрантов с чужой культурой. Состояние, которое переселенцы нередко испытывали в другой стране, американский антрополог К. Оберг назвал «культурным шоком», утверждая, что вхождение в новую культуру для каждого человека является запутывающим, смущающим и дезорганизующим переживанием. Такое сильное нервное потрясение может произойти под влиянием новых условий, когда сенсорные, символические, вербальные и невербальные системы, бесперебойно обеспечивавшие нормальную жизнь на родине, отказываются адекватно работать [10; 40].

Концепция культурного шока в том виде, в котором она была сформулирована Обергом, опиралась на так называемый клинический подход к изучению процессов адаптации в другой культуре. В дальнейшем культурный шок стали рассматривать как нормальную реакцию, как часть обычного процесса адаптации к новому культурному окружению.

Многие исследователи пытались уточнить понимание культурного шока, подчеркивая различные стороны пребывания в другой культуре. Для этого использовались термины «культурное утомление», «языковой шок», «ролевой шок» и др. П. Бок описал культурный шок как эмоциональную реакцию, возникающую вследствие неспособности понять, проконтролировать и предсказать поведение других. В связи с этим возникает тревожность, замешательство и апатия, продолжающиеся до тех пор, пока не сформируются новые когнитивные конструкты для понимания другой культуры и выработки соответствующих моделей поведения [1; 50].

Оберг выделял шесть основных психологических признаков культурного шока:

1. Напряжение, сопровождающее усилия, необходимые для психологической адаптации.

2. Чувство потери или лишения (статуса, друзей, родины, профессии, имущества).

3. Чувство отверженности (неприятие новой культурой) и чувство отвержения (неприятие новой культуры).

4. Сбой в ролевой структуре (ролях, ожиданиях), путаница с самоидентификацией, ценностях, чувствах.

5. Чувство тревоги, основанное на различных эмоциях (удивление, отвращение, возмущение, негодование), возникающих в результате осознания культурных различий.

6. Чувство неполноценности вследствие неспособности справиться с новой ситуацией. Однако известно, что некоторые мигранты не ощущают депрессии и тревоги, иногда даже с удовольствием переживают новый опыт и успешно адаптируются к условиям другой культуры с первых дней пребывания [10; 32].

Например, П. Адлер и К. Девид установили, что хотя культурный шок часто ассоциируется с негативными последствиями, он в определенных дозах оказывает положительное влияние на личностный рост. Результатом культурного шока может быть приобретение новых ценностей, установок и паттернов поведения. В столкновении с другой культурой индивид получает знания опытным путем, начиная понимать источники своего собственного этноцентризма и приобретая новые взгляды на природу человеческого многообразия [15; 36].

Понятие психологической аккультурации Интерес к проблемам социальной и психологической адаптации как таковой возник в мировой науке в начале 20-го века. Но долгое время серьезные исследования проводились только этнологами при изучении аккультурации, которая рассматривалась как феномен группового уровня. И лишь позднее, с начала 90-х годов более предпочитаемой и адекватной моделью изучения психологической адаптации мигрантов (по сравнению с господствовавшей в 70−80-х годах нашего века моделью «культурного шока») считается так называемый «стресс аккультурации» [15; 45].

Понятие психологической аккультурации раскрывает Н. М. Лебедева: «феномен, появляющийся тогда, когда группа индивидов из разных культур вступают в непосредственный и продолжительный контакт, последствиями которого являются изменение элементов оригинальной культуры одной или обеих групп» [15; 46], то есть в ситуациях межкультурного общения можно наблюдать динамику, результатом, которой может стать принятие или отвержение новой культуры.

Данная модель описывает ситуацию, когда люди, адаптируясь в иной культуре, не могут с легкостью изменить свой поведенческий репертуар, и у них появляется серьезный конфликт в процессе аккультурации. Хотя аккультурация — термин нейтральный (то есть, изменение может иметь место в одной или обеих группах), на практике, как правило, аккультурация вызывает большое количество изменений в одной из групп (группа аккультурации), чем в другой.

Грейвз установил различие между аккультурацией как коллективным или групповым феноменом, и психологической аккультурацией. В первом случае, аккультурация — это изменение в культуре группы; во втором — это изменение в психологии индивида. Подобное разделение на уровни важно по следующим причинам: во-первых, для исследования систематических отношений между этими двумя наборами переменных; во-вторых потому, что не все индивиды в той же самой степени участвуют в общем процессе аккультурации, проходящем в их группе. Известно, что, в то время как общие изменения в группе могут быть очень глубокими, степень участия в них индивидов сильно варьируется [30; 50].

В результате иммиграции, многие общества становятся культурно многоукладными. Это значит, что люди с различным культурным прошлым объединяются в рамках неоднородного, разнообразного общества. Во многих случаях они формируют культурные группы, неравные по своему влиянию и возможностям (численные, экономические, или политические). Эти различия вызвали появление таких популярных и соционаучных терминов, как «мейнстрим», «меньшинство», «этническая группа» и т. д. [33; 27].

В многоукладных обществах могут существовать различные виды культурных групп, и их разнообразие вызвано, прежде всего, тремя факторами: добровольностью, мобильностью и постоянством. Некоторые группы вступают в процесс аккультурации добровольно, в то время как другие участвуют в нем по необходимости (это беженцы, коренное население). Другие группы вступают в контакт из-за того, что они переместились на новое место, в то время как в жизнь других новая культура была привнесена. И наконец, среди мигрировавших групп некоторые остаются на относительно постоянное проживание и, следовательно, участие в процессе аккультурации, для других же данная ситуация является временной (например студенты международных учебных заведений и приглашенные рабочие, а также лица, ищущие убежища, которые в конечном счете могут быть депортированы) [33; 29].

Несмотря на такое разнообразие фактов, ведущих к аккультурации, становится понятным, что основной процесс адаптации протекает одинаково во всех названных группах. Варьируются же направление, уровень сложности, и, в некоторой степени, возможные результаты аккультурации.

Долгосрочные психологические последствия процесса аккультурации достаточно многочисленны и зависят от социальных и личных переменных, характеризующих как общество происхождения, так и общество поселения, а также от явлений, существовавших до и возникающих в течение процесса аккультурации.

Что случается с индивидами, чье развитие прошло в одном культурном контексте, когда они пытаются жить в новом культурном окружении?

Согласно исследованиям Н. М. Лебедевой, во всех многоукладных обществах, культурные группы и их отдельные члены (и в доминирующей, и в недоминирующей позиции) должны иметь дело с проблемой того, как адаптироваться к новой ситуации. В ежедневных столкновениях друг с другом, группы и индивиды вырабатывают свои стратегии поведения, действуя в соответствии с двумя главными проблемами. Это, во-первых, сохранение культуры (т.е. до какой степени важна культурная самобытность, и сколько сильно желание ее сохранить); и контакт и участие (т.е. в какой степени они могут входить в другие культурные группы, или принадлежать в первую очередь к своей среде) [15; 44].

Было выявлено, что:

1) обычно среди мигрантов больше психических заболеваний, чем среди коренных жителей, хотя и есть ряд исключений.

2) существуют важные различия между группами мигрантов как в отношении степени, так и в отношении типа психических расстройств, которыми они страдают [28, 194].

В 1974 г. канадскими психологами Дж. Берри и Р. Аннис в качестве одного из видов стресса, который испытывают мигранты на новом месте, был описан так называемый «стресс аккультурации» [28; 190].

В рамках клинического подхода стресс аккультурации рассматривался вначале как форма аномической депрессии (аномия — утрата ценностей и норм). Позже Дж. Вестермайер представил стресс аккультурации как отдельный синдром, сочетающий в себе депрессивные, параноидные и тревожные симптомы. Он считал, что при такого рода расстройствах мало эффективны как фармакологические, так и социальные или психологические вмешательства [28; 169].

Эти клинические наблюдения подтверждают результаты изучения ностальгии — тоски по родине. Этот термин ввел швейцарский врач И. Хофер, и психиатры начали изучать это явление еще в ХVII веке. На рубеже ХIХ и ХХ веков результаты исследований ностальгии обобщил немецкий психиатр и философ Карл Ясперс [1;115].

В качестве проявлений стресса аккультурации большинство исследователей и практических психологов называют социальную дезинтеграцию и личностный кризис. Привычный социальный порядок и культурные нормы утеряны, и человек может легко растеряться в измененной ситуации. На групповом уровне источником тревожности становится тот факт, что в новых условиях не работают прежние схемы властных отношений, общественного порядка и экономические стратегии, а на индивидуальном уровне могут возникнуть враждебность, неуверенность, идентификационная спутанность и депрессия [15; 117].

Важно учитывать, что стресс аккультурации накладывается на предшествующий травматический опыт мигрантов, что приводит к их взаимному усилению. Это одна из основных причин повсеместности ПТСР среди беженцев и вынужденных переселенцев, часто в тяжелой и ухудшающейся со временем форме.

Статистика показывает, что частота ПТСР сильно варьируется в зависимости от этнической принадлежности. Так, в США среди беженцев из Латинской Америки ПТСР отмечается у 52%, из Центральной Америки — у 49%, а из Мексики — у 25% [37; 118]. Тем не менее, о влиянии этнокультурных факторов на ПТСР известно пока недостаточно.

Признавая значимость этого вопроса, Дж. Дрэгунс пришел к выводу о необходимости разработки терапии ПТСР с учетом культурных различий. Он выделил универсальные аспекты психотерапевтического вмешательства при ПТСР, не зависящие от социального контекста и географической локализации, а также те аспекты, которые существенно варьируют в зависимости от культуры (культурно-специфические факторы) [32; 111].

Дж.Лефф приводит данные о том, что внешние проявления стресса могут определяться обычаями и традициями. Так, в большинстве культур в качестве компонента погребального ритуала присутствует санкционированное и даже предписанное снятие контроля над эмоциональным выражением при переживании горя (крики, громкий плач и др.). Есть, однако, и такие культуры (например, мексиканская), в которых традицией предписывается стоическое терпение без какого-либо выражения страдания, даже в случае насильственной смерти. Представление о том, что реакции на травматический опыт могут быть как универсальными, так и культурно-специфическими, нашло свое отражение также в последней версии DSM (Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders, 1994) [32; 115].

В современной литературе по аккультурации такой автор, как Г. У. Солдатова, разделяет 3 вида адаптации: социокультурную, психологическую и экономическую [28; 128].

Социокультурная адаптация относится к совокупности внешних поведенческих следствий связи индивидов с их новой средой, включая их способность решать ежедневные социокультурные проблемы (в семье, в быту, на работе и в школе).

Психологическая адаптация относится к совокупности внутренних психологических последствий (ясное чувство личной или культурной идентичности, хорошее психологическое здоровье и достижение психологической удовлетворенности в новом культурном контексте).

Экономическая адаптация характеризуется наличием или отсутствием работы, удовлетворенностью ею, уровнем профессиональных достижений и благосостояния в новой культуре.

В результате исследования, проведенного двумя финскими исследователями В. Раутеном и М. Коксиненом [27; 63], ими были выделены следующие 4 фазы (стадии) социокультурной адаптации иностранцев к жизни в другой стране.

Фаза первой реакции. Характерными ее показателями были: диссонанс между объектом и субъектом личности, формирование защитных механизмов, снижение социокультурной активности и работоспособности человека.

Фаза социальной апатии. Возрастание автоматизма в выполнении жизненно необходимых функций, притупление внимания к новой информации, ощущение ирреальности происходящего, ухудшение памяти, желание прожить начавшийся день поскорее.

«Контрастная фаза». Собственно, это продолжение второй, но адаптация в этот период может либо продолжаться в форме затянувшейся апатии, либо смениться агрессией. Продолжаются регрессивные процессы; преобладают в основном социобиологические потребности (поесть, поспать, ни о чем не думать), которые могут принять и агрессивный характер, если что-то мешает их удовлетворению. Это тоже один из механизмов защиты. Третья фаза характеризуется также нарушением целостности взаимосвязи индивида со средой. Отсутствует полноценное общение, имеет место языковой барьер, слишком много непривычного — другая культура, традиции, обычаи. В это время идет интенсивный поиск своего «я», своего места в жизни другой страны.

Фаза реабилитации. В этот период происходит достаточно интенсивное удовлетворение социальных потребностей, возрождается социальная активность и способность к креативной деятельности, также происходит понимание и принятие обычаев, традиций и стереотипов другой культуры.

Таким образом, на четвертой стадии происходит изменение логики поведения человека по направления к сближению с новой культурой.

С. Бочнер в 1982 г. выделил четыре категории, которые в настоящее время широко используются для понимания последствий межкультурных контактов, а также для описания стратегий межкультурного взаимодействия мигрантов:

интеграция — аккомодация собственных культурных ценностей и ценностей принимающего общества;

ассимиляция — отказ от собственных культурных норм и ценностей и добровольное или вынужденное принятие норм и ценностей другой культуры вплоть до полного в ней растворения;

сегрегация — раздельное существование и развитие культурных групп;

геноцид — намеренное уничтожение другой группы.

На основе выделенных категорий Бочнер предложил четыре стратегии адаптации в новой культуре:

1. посредничество: посредники синтезируют особенности двух культур; такая стратегия соответствует процессу интеграции;

2. переход: перебежчики практически переходят в другую культуру, изменяя своей собственной; такая стратегия характерна для процесса ассимиляции;

3. маргинальный синдром: маргиналы остаются на границах двух культур, переживая в результате этого тяжелые внутриличностные конфликты; эта стратегия характерна для процесса сегрегации;

4. шовинизм: шовинисты, или националисты, отрицают чужую культуру [3; 74].

Понятие этнического (национального) стереотипа В процессе роста и развития, прежде чем ребенок начинает учиться в школе, и даже прежде, чем он овладевает родным языком, он усваивает культуру, к которой принадлежит. Он усваивает ее нормы и ценности, он усваивает ее в ритмах и течении времени, в стилях мышления и в особенностях отношения к природе, домашней среде, к самому себе и другим людям. Б. Г. Ананьев подчеркивал влияние на формирование и развитие личности не только социальных и исторических условий, но и той национальной среды, в рамках которой проходит жизнедеятельность личности. По мере взросления человек начинает осознавать себя принадлежащим своей культуре, своей нации. Эти понятия становятся неотъемлемыми составляющими его личности. В этом случае можно говорить о таком явлении как «национальное самосознание-осознание индивидом принадлежности к определенной нации как социально-экономической и политической общности». Ключевым понятием для проблемы национального самосознания является понятие этноцентризма. Этноцентризм предполагает отношение к себе, представителю данной этнической группы, как к центру вселенной, образцу, которому должны следовать все остальные люди. Человек остается жестко связанным с обобщенной моделью Мира своей этнической группы и не может воспринимать окружающее с иной позиции. Поэтому этноцентризм предопределяет восприятие человеком культуры другого народа через призму своей культуры. Отсюда следует, что ценности, нравственные установки, закрепленные в культуре данной этнической группы, в значительной мере направляют и ограничивают понимание действительности для каждого члена этой группы [15; 75].

Под влиянием этноцентризма и ряда других факторов у каждого народа возникает свой склад мышления, определяющий какую усредненную Модель Мира, которую строит себе народ. Сообразуясь с ней, ведут себя его представители [15; 76]. Эта «усредненная Модель Мира» через которую представители одной нации видят всех остальных, рождает такое понятие, как этнический (национальный) стереотип.

Под этническим стереотипом сегодня принято принимать обобщенное представление о физическом, нравственном и умственном обмене представлений различных этнических групп. Этнический стереотип характеризуются повышенной эмоциональностью и устойчивостью в отражении черт стереотипизируемой группы [27; 18]. Для продуктивного функционирования стереотипа необходимо расчленение индивидом окружающей действительности с помощью процессов категоризации. При этом категоризация может разворачиваться с помощью либо когнитивных, либо аффективных, либо поведенческих составляющих психики индивида [27; 19].

Г. Г. Павловец выделяет в стереотипе четыре основных параметра:

1. Содержание — набор характеристик, приписываемых этнической группе.

2. Степень согласованности — единообразие характеристик, приписываемых этнической группе.

3. Направленность — общее положительное и отрицательное восприятия объекта стереотипизирования.

4. Интенсивность — степень предубежденности по отношению к стереотипизируемой группе, выраженной в стереотипе.

Феномен стереотипизирования можно раскрыть с помощью ряда положений [30; 115]. Людям психологически легче характеризовать обширные человеческие группы (как по социальному, так и по национальному признаку) не дифференцировано, грубо и пристрастно. Такая категоризация имеет внутренние присущую тенденцию сохранять стабильность в течении длительных отрезков времени. Изменение в социальной, политической и экономической сферах могут обуславливать изменение стереотипа, однако это происходит не всегда и бывает отсрочено во времени. Стереотипы усваиваются очень рано в качестве «чувственной ткани мира» (А.И. Леонтьев) и начинают использоваться детьми задолго до возникновения ясных представлений о тех группах, к которым они относятся.

Социальные стереотипы редко проявляются на поведенческом уровне при отсутствии враждебности в отношениях между группами, но в условиях напряжения или конфликта эти же стереотипы становятся определяющими детерминантами, которые слабо поддаются модификации и управлению, они ужесточаются, заостряются и начинают играть доминирующую роль в реальном поведении индивидов, вплоть до откровенной враждебности [27; 116].

На содержание этнических стереотипов влияют 3 группы факторов [33; 75]:

1. специфика стереотипизируемой группы (ее этническая психология, закрепленная в культуре и в обыденном сознании система ценностей, общественно-историческое развитие);

2. социально — политические и экономические условия развития групп и специфика взаимоотношений между ними, сложившаяся на данный момент;

3. длительность и глубина исторического момента;

С помощью этнических стереотипов решаются следующие этносоциальные задачи: [33; 77] защита территории этнических границ, предпочтение соотечественников (соплеменников) пришельцами (мигрантами), базирующееся на усилении чувства солидарности со своими и чувства вражды (подчас непримиримой) по отношению к иноплеменникам.

На социальном уровне этнический стереотип имеет две функции: идеологизирующую (формирование и сохранение групповой идеологии, объясняющей поведение группы) и идентифицирующую (создание и сохранение положительного образа «мы», формирование которого происходит прежде всего с помощью ритуалов и невербальных средств).

Этнический стереотип, как любой социальный стереотип может быть автостереотипом, т. е. описывающий собственную группу и гетеростереотипом, т. е. описывающим другую этническую группу.

В межэтнических контактах на гранях субъект — субъектных отношений ярко проявляется такая особенность этнического стереотипа, как его антропостереотипичность, т. е. связанность с обликом индивида. Внешность часто выступает практически важным признаком, несущим в себе информацию о национальности субъекта. Признаки, из которых складывается и внешний облик, и поведение (в том числе все богатство невербальной коммуникации: жесты, мимика, позы, дистанция при общении и т. д.) могут иметь осведомительное значение и выполнять регулятивную функцию. Соответствие (несоответствие) стереотипных представлений о внешности той или иной национальности сильно влияет на живучесть этнических гетеростереотипов. На уровне обыденного сознания нередко связываются облик представителей инонациональностей и якобы присущие отдельным чертам внешности психологические качества человека. Из этого неизбежно вытекает соответствующий набор сценариев, наиболее характерный в отношениях между стереотипизирующей и стереотипизируемыми группами. Важно, что исключительно на внешность обращают внимание главным образом лица с начальным образованием, использующие антропологические признаки как этноконсолидирующие или этнодифференцирующие, в то время как у лиц с высшим образованием определение этнической принадлежности строится прежде всего на социокультурных параметрах. Под социокультурными параметрами можно рассматривать такое понятие, как национальный характер [15; 82].

У большинства людей существуют весьма устойчивые стереотипы по отношению к определенному национальному характеру, т. е. убежденность, что представители одних наций демонстрируют достаточно стойкое представление о существовании у других наций конкретных комплексов черт. Важно, что часто эти стереотипы зависят от того, как эта нация «себя ведет» в данный временной период [15; 83].

Так что же такое в действительности национальный характер? Современная психология рассматривает характер как целостную структуру. Но вопрос о природе этой структуры остается спорным. В зависимости от общетеоретической ориентации характер предстает структурой мотивов, либо структурой ценностных ориентации, либо структурой инстинктивных стремлений. Однако, в настоящее время наметилась тенденция объединения этих подходов. Структура характера стала определяться как объективное понятие, обозначающее взаимосвязанный ряд установок, ценностей, мотивов, стремлений, защитных механизмов, который регулирует привычные и значимые действия индивида [15; 85].

Такая многоаспектность отражается и на понятии «этнический характер». С помощью этого понятия ученые (Г.У. Солдатова, Н. А. Милославова, Н.М. Лебедева) пытаются описать не отдельную личность, а целую этническую группу, иногда очень многочисленную, но имеющую общий язык, культуру, ремесло, обычаи [15; 87].

Этнический характер отражает специфику исторически сложившихся свойств психики, отличающих один этнос от другого. Он определяется не гносеологическим восприятием мира, а совокупностью социально-экономических, исторических и географических условий существования этноса. Чем сложнее и противоречивее эти условия, тем сложнее и противоречивее этнический характер. Черты этнического характера в результате изменения экономических, исторических, географических (например, экологических) условий могут преобразовываться или вовсе исчезать. Это не раз и навсегда закрепленные в психике человека феномены, они динамичны, однако проявляются через большие отрезки времени, поэтому для наблюдателя черты этнического характера кажутся четко зафиксированными, закрепленными в психике этноса. Для того чтобы понять специфику этнического характера, необходимо изучить историю народа, уровень его культурного развития. Этнический характер наиболее ярко проявляется в литературе и искусстве, в народных мелодиях, танцах, пословицах, поговорках. Некоторые ученые сводят вопрос об этническом характере к поиску и выделению черт, присущих конкретному народу. Неоднократно отмечалось, что русских отличает широта души и удаль, белорусов — прямота и упрямство, грузин — гордость и горячность, латышей — хладнокровие и скрытность. Но все перечисленные черты в разной степени имеются у каждого народа. Нет никаких оснований исключать какие-то черты из характера одних народов и представлять их обязательные для других. В характере любого народа представлена совокупность личностных свойств всего человечества, однако структура и степень выраженности этих свойств является специфической, что и отражено в характере этноса. Этнический характер и специфичен, и типичен одновременно, поскольку это специфическое соотношение тесно взаимосвязанных психологических качеств, типичных для всего человечества [33; 79].

Во-первых, специфичность психологических качеств проявляется в стереотипах восприятия, чувствования и поведения представителей конкретной этнической общности и в результате несоответствия стереотипа и реальности может возникнуть культурный шок. Во-вторых, специфические психологические качества, так или иначе, доминируют в структуре личности большинства представителей этнической общности. Изучить этнический характер — значит раскрыть его наиболее выраженные социально-психологические черты.

1.3 Положительные и отрицательные факторы социальной адаптации Факторы социально-культурной адаптации вынужденных мигрантов тесно связаны с проблемой детерминации адаптационного процесса. В научной литературе существует ряд подходов к анализу факторов адаптации.

Первый подход связан с выделением какого-то отдельного фактора, влияющего на процесс адаптации, например, внушаемости. Следует отметить, что выделение конкретного фактора не дает полной картины условий, влияющих на адаптационный процесс.

Второй поход связан с анализом нескольких факторов, например, таких как энергетический потенциал, характер и интенсивность мотивации достижения, механизмы интеграции поведения, достижение социально значимых целей, наличие поддержки в микросоциальном окружении. Данный подход не позволит вскрыть природу изучаемого явления, так как здесь не анализируются взаимосвязь между выделенными факторами, что могло бы дать дополнительные сведения о проблеме детерминации процесса адаптации [29; 79].

Третий подход характеризуется тем, что ряд исследователей делает попытку объединить все выделенные факторы в группы. Среди групп факторов выделяют такие, как: внешние и внутренние; субъективные и объективные; ведущие и временные; индивидуальные и групповые; глобальные и региональные и др.

Наиболее распространено дихотомическое деление факторов на внешние — условия социальной среды, и внутренние — индивидуальные возможности человека. Так, И. А. Георгиева, основываясь на эмпирическом изучении адаптации личности в коллективе, выделяет следующие наборы внутренних и внешних факторов:

а) к внутренним факторам относятся социально-демографические характеристики участников исследования — пол, возраст, семейное положение, наличие детей и т. д., ценностные ориентации и ряд психологических свойств личности;

б) в качестве внешних факторов выступает комплекс параметров, связанный с видом деятельности группы — специфические характеристики деятельности и особенности социальной организации коллектива [28; 95].

Т.Н. Вершинина выделяет следующие группы факторов:

— личностные (демографические характеристики, стаж, продолжительность проживания в городе, жизненный опыт, психологические характеристики, социально-профессиональная направленность);

— производственные (условия труда, организация труда, бытовые условия, заработная плата, возможность профессионального роста, производственный микроклимат);

— факторы, лежащие за пределом производства (системе профориентации и профотбора, подготовка и распределение кадров, трудовые ресурсы, уровень развития социально-бытовой инфраструктуры региона) [28; 82].

Следует отметить, что изучение внешних факторов связано с пониманием процесса адаптации как акта приспособления к воздействиям извне, как результата действия сторонних сил, тогда как анализ внутренних факторов осуществляется с точки зрения индивидуальных особенностей, присущих конкретному субъекту, и попыток типологизации индивидуальных различий.

Четвертый подход связан с выделением факторов-комплексов. Так, П. С. Кузнецов выделяет семь комплексных факторов, влияющих на процесс успешной адаптации:

— экономический (материальный) — объединяет факторы, связанные с получением средств к существованию;

— самосохранение — включает факторы, которые связаны с реализацией безопасности существования: физической и экономической;

— регулятивный — объединяет факторы, которые обеспечивают процесс саморегуляции жизнедеятельности;

— воспроизводственный — содержит факторы, отражающие реализацию сексуальных потребностей человека, включая сексуальные отношения, создание семьи, продолжение рода;

— коммуникативный — включает факторы, которые связаны с реализацией потребности в общении;

— когнитивный — объединяет факторы, отражающие реализацию когнитивных потребностей;

— самореализация — самый сложный комплексный фактор, который может включать в себя любой из вышеперечисленный факторов при условии, что реализация тех потребностей, которые они отражают, приобретает для человека ценность [28; 84].

При этом каждый комплексный фактор включает в себя ряд частных факторов (например, экономический фактор включает в себя такие факторы, как заработная плата, приработок, нетрудовые доходы, выплаты, материальные стимулы, доступ к дефициту).

Данная классификация представляет собой попытку реализации системно-комплексного подхода к изучению социально-психологической адаптации. Кроме того, выделенные факторы выступают в тесной связи с системой потребностей человека.

При изучении факторов успешной социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов следует учитывать то, что негативное воздействие на процесс адаптации могут оказывать как внешние (политические, экономические, культурные и т. п.) условия, так и индивидуальные, в том числе психологические особенности мигрантов.

В комплексе проблем, характерных для мигрантов, важное место занимают психологические последствия депривации и изоляции.

Термин депривация вошел в психологию благодаря английскому психоаналитику Джону Боулби, который считал, что результатами неудовлетворенных в раннем детстве потребностей в материнской любви и заботе становятся задержки в эмоциональном, физическом и интеллектуальном развитии ребенка. В социологии и социальной психологии этот термин стал использоваться в сравнительных исследованиях различных социальных слоев общества. В современной науке можно выделить два аспекта исследования социальной депривации, которые представляются очень важными для понимания психологических проблем вынужденных мигрантов. Первый связан непосредственно с понятием социальной изоляции как важной характеристики депривации. В этом случае социальная депривация определяется как недостаточность контактов с окружающей средой, влияющая на психическое состояние человека и определяющая нарушение уже сложившихся механизмов социальной адаптации, которые могут привести к депрессии, тяжелым неврозам и психозам. Чем выше их изоляция в новой социокультурной среде, тем более серьезными и менее поддающимися коррекции становятся их психические расстройства. Например, есть данные, что количество психиатрических диагнозов растет в зависимости от длительности и характера изоляции мигрантов [1; 158].

Второй аспект отражен в широко известной в социальных науках теории относительной депривации Т. Гурра. Ее суть состоит в придании решающего значения проблеме реализации базовых потребностей человека и значимости субъективного восприятия расхождений между ценностными ожиданиями и нереализованными возможностями, между ожидаемым удовлетворением потребностей и действительным их удовлетворением [27; 123]. Эмпирические исследования показывают, что для вынужденных мигрантов характерна высокая степень фрустрации как базовых потребностей, так и потребностей более высокого уровня, а также высокая степень расхождения между ожиданиями и реальной ситуацией.