Сребреники Владимира, тип III

«Нежинские сребреники, перечеканенные в III тип из II типа — 128−1 (114−1), 129−2 (114а-1), — указывают на место III типа в хронологическом ряду древнейших русских монет: III тип может оказаться моложе II типа, хотя монеты обоих часто встречаются в одних и тех же находках. Главные особенности монет — тщательное изображение престола в виде кресла с высокой и широкой спинкой, отсутствие нимба, окружавшего голову князя на сребрениках II типа, и наклонное положение креста, прямого во всех остальных типах, а также правильность и полнота легенды, той же, что у II типа: «Владимиръ на столе, а се его сребро» ."42.

На большинстве экземпляров хорошей сохранности надписи исполнены, за незначительными исключениями, безошибочно и читаются без труда. Встречающиеся ошибки, как правило, являются чисто орфографическими и состоят в путанице одинаково звучащих букв. Случаи пропуска букв, обратных их написаний и т. п. — сравнительно редки. Легенды читаются от центра монеты, слева направо.

Со II типом эти монеты связаны только формальной общностью схемы изображения, а также повторением двойного ободка из бусин и прямой ориентации сторон. Зато многие элементы рисунка III типа бесспорно восходят к I типу.

Заимствованы от него общий контур фигуры князя в плаще с круглой фибулой и в ожерелье, отсутствие нимба, трехбусовый крест на большинстве штемпелей, постановка ног, бахрома плаща; скульптурная выпуклость изображений на единичных штемпелях сочетается с линейным и бусинным ободками.

В виде исключения встречается даже противоположная ориентация сторон — (шт. 117−119).

«Княжеский престол на монетах III типа впервые принимает вполне определенную форму сиденья с высокой, по большей части расширяющейся кверху спинкой, инкрустированного, по-видимому, драгоценными камнями. И. И. Толстой разглядел в этом изображении довольно точное воспроизведение формы престола на византийских монетах первой половины X в."43.

Крест на монетах III типа наклонен к правому плечу князя, и, в отличие от I и II типов, князь держит древко не одной, а двумя руками. «Руки при этом помещены так низко, что различаются лишь на экземплярах хорошей сохранности (117, 129, 137,141), а ноги в верхней части сближены с кистью и предплечьем левой руки."44 Поэтому, на первый взгляд, руками, сложенными на груди, могут показаться складки скрепленного фибулой плаща, причем крест в таком случае кажется просто прислоненным к фигуре князя с упором на правое плечо на большинстве штемпелей и на левое — на четырех (149−151, 153).

«Рисунок княжеского знака на монетах III типа усложняется в деталях при сохранении прежней схемы, но при сравнительно большей угловатости. Основание круглеет, получает дополнительную перекладину и прочерчивается двойным контуром, а стержень трезубца на отдельных экземплярах, наиболее близких стилистически I типу, принимает вид наконечника стрелы."45.

«Почти все монеты III типа имеют наглядные признаки единого художнического почерка. Исключение составляют пять — шесть штемпелей резчика, работа которого стилистически ближе всего монетам I типа (117−122), да три монеты грубо-подражательных штемпелей (153−155)."46.

Автор большинства штемпелей рисует фигуру князя узкоплечей и несколько удлиненной. Именно в его рисунке скрепленные фибулой полы плаща на стершихся монетах кажутся молитвенно соединенными руками, а крест — прислоненным к плечу. «Штемпельные пары этого мастера едины по рисунку и почерку надписей, различаясь только размером фигур и размещением легенды. Встречающиеся на единичных штемпелях перевернутые буквы в легенде оборотной стороны (145, 146, 151) и зеркальное изображение князя и положение креста (л. с. 149−151) являются, по-видимому, результатом невнимательности резчика; в целом эти штемпели безусловно родственны остальным графикой рисунка и надписей."47.

Несколько монет основного мастера имеют особенности, которые существенно уточняют и оживляют наши представления о самой практике древнейшего монетного производства Руси: дважды среди них встречены экземпляры с оборотными сторонами разных штемпелей при одинаковой лицевой (149−1, 150−1; 151−1, 151−2) или с лицевыми сторонами разных штемпелей при одинаковой оборотной (143−1, 144−1). Не вызывая сомнений в сопряженности штемпелей, эти экземпляры свидетельствуют, что замена испорченных штемпелей в случае надобности производилась не только парами, но и по отдельности. Подобный пример далее встретится и среди нежинских монет IV типа Владимира (168, 169).

«Второй мастер (шт. 117−122) интересен несомненной стилистической связью именно с I типом, к которому восходят многие детали его рисунка. Некоторые из них своеобразной «щекастостью» князя, системой бусин в рисунке шапки, в рисунке креста, а отчасти и трезубца и в постановке ног князя следуют вполне определенным штемпелям I типа, что в сочетании со сходством буквенных начертаний и тождеством орфографии позволяет признать даже не копирование, а работу одного резчика (ср. шт. 19, 20). Исключительная ясность рисунка и легенд этого мастера при изготовлении некоторых монет из красной меди (117−1) способна внушать сомнение в самой подлинности монет."48 Особенно поражают в его рисунке тонко прочерченные кисти рук и длинные рукава, собранные складками на предплечье. Однако эти рукава и руки удается различить на всех штемпелях данного типа, хотя руки обычно видны только от кисти до локтя. Важно, что «сомнительные» монеты происходят из разных находок, а новейшая из них сделана даже в непотревоженном культурном слое (119−1), чем доказывается безусловная подлинность. «Штемпельная пара 123, имеющая как будто бы признаки работы обоих названных мастеров, ни к одному из них с уверенностью отнесена быть не может из-за отсутствия самой монеты, известной только по прориси. Остальные три штемпеля (153−155) суть подражательные повторения работы обоих мастеров, принадлежащие, вероятно, какому-то «подмастерью», который (153) работал, возможно, и над штемпелями II типа."49.

Таким образом, почти все штемпели монет III типа были изготовлены всего одним-двумя резчиками, что, как показано выше, было характерно и для II типа монет Владимира в отличие от I типа, где работало не менее трех равноценных мастеров.

Таким образом, монеты III типа происходят из трех кладов, одного погребения и с нескольких городищ. Большая часть находок сделана на территории самого Киевского государства, но две — за его пределами: в Белоруссии и на нижнем течении Дона (148−2, 140). Для датировки III типа сребреников с точностью хотя бы до десятилетия ни одна из них материала не дает. Они всего лишь не противоречат датировке типа, как одного из «нежинских», началом XI в. Все три клада, содержащие сребреники III типа Владимира, были зарыты, по-видимому, во второй четверти XI в.