Всеволод Михайлович Гаршин

Всеволод Михайлович Гаршин

В.М. Гаршина (1855−1888) современники называли «Гамлетом наших дней», «центральной личностью» поколения 80-х годов. Он начал писательский путь во второй половине 1870-х, в разгар народничества, но народником не стал. Его взгляды ближе были к толстовству, прежде всего к идеям отказа от индивидуалистического бунта в пользу безличного существования.

В реалистической прозе Гаршина возрождались романтические традиции, эпика сочеталась с лиризмом. Писатель одним из первых начал применять в литературном творчестве приемы импрессионизма, заимствованные из современной ему живописи, с тем чтобы потрясти воображение и чувства читателя, разбудить его прирожденное сознание добра и красоты, помочь родиться честной мысли. В гаршинских рассказах и сказках складывался стиль, явившийся истоком прозы писателей рубежа XIX—XX вв.еков, таких как Чехов, Бунин, Короленко, Куприн.

Воображение было для Гаршина важным моментом реалистического видения действительности, при этом точность, конкретная подробность деталей отличают почти все его произведения.

Гаршин мечтал издать все свои сказки отдельной книгой с посвящением «великому учителю своему Гансу Христиану Андерсену». Многое в сказках напоминает истории Андерсена, его манеру преображать картины реальной жизни фантазией, обходясь без волшебных чудес.

Детство и детская литература занимали Гаршина на протяжении всего десятилетия творческой жизни. В планах начинающего писателя была «История прогимназии», большая часть его «Автобиографии» освещает детские годы жизни. гаршин творческая жанровая сказка Гаршин переводил для детей сказки европейских авторов, работал как редактор и критик детской литературы.

Гаршин утверждал, что чтение сугубо взрослых книг наносит вред детской душе. Так ему подсказывал собственный опыт.

В круг чтения детей младшего и среднего школьного возраста вошли в основном сказки Гаршина. Среди них одна имеет подзаголовок «Для детей» — «Сказка о жабе и розе» (1884), другая была впервые опубликована в детском журнале «Родник» — «Лягушка-путешественница» (1887). Прочие сказки не предназначались автором для детей, хотя, по воле взрослых, появлялись в детских изданиях, в том числе в хрестоматиях: «Аttalea princeps» (1880), «То, чего не было» (1882), «Сказание о гордом Аггее» (1886).

Гаршинские сказки по жанровым особенностям ближе к философским притчам, они дают пищу для размышлений.

Вымысел нужен был Гаршину ровно настолько, чтобы реальность оставалась реальностью и при этом просвечивала необычная, потаенная ее основа. Растения и животные в его сказках говорят и чувствуют вполне по-человечески, они совершают поступки и даже философствуют о смысле жизни, но остаются все-таки самими собой. Писатель не стремился придавать своим произведениям аллегорический смысл, считая аллегорию плоской и однозначной. Его образы можно рассматривать с противоположных точек зрения, по-разному оценивать общую мысль той или иной сказки — произведение изменяется в зависимости от читательской позиции, а потому читатель не может быстро с ним расстаться.

Сказка " То, чего не было" редко читается детям: равновесие вымысла и реальности в ней совершенно, но осложняется для детского восприятия малой динамичностью. Обрисовка «маленькой, но очень серьезной компании» животных и насекомых может служить для детских писателей образцом мастерства. Приведем пример.

Поди ты, братец, со своим трудом! — сказал муравей, притащивший во время речи навозного жука, несмотря на жару, чудовищный кусок сухого стебелька. Он на минуту остановился, присел на четыре задние ножки, а двумя передними отер пот со своего измученного лица.

Сказки о пальме и царе Агее звучат в детской аудитории чаше. Эти сказки объединяет тема гордости и смирения.

В сказке " Аttalea princeps" простой сюжет держит весьма сложное содержание. Бразильская пальма, мечтающая о ветре и солнце, пробивает верхушкой стеклянный свод и попадает в осенний дождь со снегом: ее спиливают, а травку, росшую под ней и разделившую ее порыв, вырывают. Несколько миров так или иначе представлено в сказке: оранжерея с ее случайным собранием пленников, скучный северный город, далекая Бразилия, родина пальмы, намечены контуры миров, откуда родом прочие растения. Понятие о счастье у всех разное (саговой пальме нужно много воды, а ее соседи довольствуются малым), но суть в том, что бунт против оранжерейного плена не может привести ни к свободе, ни к счастью. Вместе с тем мечтания растений о настоящей жизни — такая же реальность, как их железно-стеклянная клетка или дождь со снегом за стеклом. Автор сочувствует пальме, но более сильные его симпатии отданы травке, смиренно разделившей участь подруги.

" Сказание о гордом Агее" явилось пересказом библейского. Писатель изменил концовку легенды: в источниках царь Агей по воле наказавшего его ангела служит три года нищим и возвращается на трон, чтобы править с добром и мудростью. У Гаршина царь Агей просит ангела отпустить его «в мир к людям»; он хочет и дальше служить бедным, чтобы не ожесточалось его сердце одиноким стоянием среди народа.

" Сказка о жабе и розе" была написана под влиянием многих впечатлений — от смерти поэта С. Я. Надсона, домашнего концерта А. Г. Рубинштейна и присутствия на концерте одного неприятного старого чиновника. Произведение являет собой пример синтеза искусств на основе литературы: притча о жизни и смерти рассказана в сюжетах нескольких импрессионистских картин, поражающих своей отчетливой визуальностью, и в переплетении музыкальных мотивов. Это скорее поэма в прозе. Угроза безобразной смерти розы в пасти жабы, не знающей другого применения красоты, отменена ценой иной смерти: роза срезана прежде увядания для умирающего мальчика, чтобы утешить его в последний миг. Смысл жизни самого прекрасного существа — быть утешением для страждущего.

Сказка " Лягушка-путешественница"  — классическое произведение в чтении детей, в том числе и старших дошкольников и младших школьников. Источником ее сюжета послужила древнеиндийская басня о черепахе и утках. Это единственная веселая сказка Гаршина, хотя и в ней комизм сочетается с драматизмом.

Писатель нашел золотую середину между естественнонаучным описанием жизни лягушек и уток и условным изображением их «характеров» .

Педагог М. А. Рыбникова указывала, что у Гаршина могут поучиться методам работы детские писатели. К этим методам она относила «широкое знание литературы общей и детской, знакомство с рядовыми учебными книгами, поиски занимательных сюжетов и положений, опыт осовременивания испытанных старых сюжетов» .

Прибавить к этому перечню можно разве что возможность развития в юном читателе и детском писателе способности к неоднозначному восприятию вещей.