О понятии, свойствах и структуре системы права

О ПОНЯТИИ, СВОЙСТВАХ И СТРУКТУРЕ СИСТЕМЫ ПРАВА

А.Л. Благодир

Понятие системы по своему теоретическому и методологическому статусу является общенаучной категорией, поскольку позволяет сформулировать и использовать общие в современной научной картине мира методологические принципы системного подхода к исследованию объекта познания. Системный подход позволяет сконструировать объект познания как в его онтологических аспектах (степень сложности, характер функционирования), так и в гносеологических аспектах исследования объекта познания как системного объекта: построение, анализ и систематизация категориального аппарата теоретического исследования. Анализ философских оснований системного подхода показывает, что понятие системы является философской категорией. Именно поэтому необходимо выяснить, как рассматривает данное понятие философская наука. Проводя анализ работ ученых-философов по данной проблематике, мы видим, что понятие системы трактуется следующим образом: как упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство [1]; как ограниченное множество элементов, находящихся в устойчивых взаимосвязях.

Понятие системы имеет значение не только для философии как науки, но и для правовой науки, поскольку эта философская категория дает возможность определить место отдельных правовых норм в общей системе права. Эта задача будет выполнима при рассмотрении философии права в качестве одной из отраслей философии, поскольку она стоит в одном ряду с философией природы, философией истории, философией религии и др. В настоящее время существуют два ее понимания: одни исследователи рассматривают философию права как отрасль общей философии, другие относят ее к отраслям юридической науки, так как она является «фундаментом» для создания позитивного права и науки позитивного права. Данной точки зрения придерживаются и выдающиеся ученые-правоведы, такие, как С. С. Алексеев и Д. А. Керимов.

По мнению С. С. Алексеева, философия права как составная часть правоведения — это завершающее звено целой системы общетеоретических правовых знаний, где реализуются и развиваются на философском уровне данные предшествующих ступеней, в особенности данные о специфической логике права, и на этой основе разрабатывается собственная философско-правовая проблематика.

Д.А. Керимов, исследуя эту категорию, утверждает, что философия права является по отношению к общей философии специальной наукой, но вместе с тем она выступает в качестве общей науки, выполняющей методологическую роль по отношению к более узким разделам правоведения, то есть к отраслевым юридическим наукам. Подобно тому как, например, общая биология, опираясь на философию, вооружает общими подходами и методами исследования все разделы биологической науки (ботанику, зоологию и т. д.), так и философия права разрабатывает методологические проблемы правоведения, вооружает общими методами исследования все отраслевые юридические науки.

Взяв за основу понятия из общей философии, в частности понятие системы, ученые в области права, развивая философскую мысль, во-первых, сформулировали понятие системы в праве, во-вторых, рассмотрели ее строение в целом и, в-третьих, определили внутреннее строение права в обществе.

А.А. Кононов отмечает, что при системном подходе элементы системы рассматриваются как относительно самостоятельные системы (подсистемы), а различные определения исследуемой системы (подсистемы) в зависимости от цели исследования — это одно из основных положений общей теории систем. На начальном этапе системных исследований продуктивны простые, обобщающие определения. На последующих этапах, по мере накопления новых знаний, введенные определения развиваются (конкретизируются) в соответствии с иерархией целей. При этом разнообразные пути и средства достижения объективности не могут выбираться произвольно: в своей основе они должны быть адекватны сущности исследуемых объектов.

Анализируя понятие «система», А. В. Кузьменко приходит к выводу о том, что стороны изучаемого явления являются «элементами», а метод исследования является «системным подходом». По его мнению, при рассмотрении объекта в качестве системы элементы субъективности проявляются двояко: во-первых, в выборе уровня иерархии, на котором будет рассматриваться объект (в одном случае — как самостоятельная система, в другом — как элемент более сложной системы); во-вторых, в выборе того, в каком отношении рассматривать данный объект (то есть установление и фиксация определенных целей данной системы).

По мнению Д. А. Керимова, правовая система представляет собой интеграцию однотипных по своей сущности правовых установлений и процессов в структурно упорядоченное единство, обладающее относительной самостоятельностью, стабильностью функционирования и взаимодействием с внешней средой в целях регулирования соответствующих общественных отношений.

Общие методологические принципы системного подхода к праву позволяют представить право как систему отношений, определенных на множестве его элементов, под которыми понимаются нормы права, правовые институты и отрасли права.

Если право является системой, то оно имеет свою структуру. В философской и юридической литературе под системой понимается комплекс взаимосвязанных элементов, образующих структурно упорядоченное целостное единство, тогда как структура — особый способ внутренней взаимосвязи элементов в системе. В этом отношении феномен права по своей сути становится функциональным, поскольку все его основные элементы рассматриваются с точки зрения той роли, которую они играют, будучи включенными в заранее заданное определенное отношение, именуемое структурой права. Системность права как объекта познания создает теоретико-методологические основания применения функционального анализа права как неравновесной подсистемы общества в единстве ее стационарного состояния и подвижного равновесия.

Для исследования системы права применяется один из основных методологических подходов, используемых в современном обществоведении, — функциональный подход. По мнению социологов, сущность функционального подхода состоит в выделении элементов социального взаимодействия, подлежащих исследованию, и определении их места и значения (функции) в некоторой связи, качественная определенность которой делает необходимым ее системное рассмотрение.

Р. Мертон выделил три главных постулата функционального подхода при рассмотрении системы:

1) постулат функционального единства общества (согласованность функционирования всех его частей);

2) постулат универсального функционализма (функциональность — полезность всех социальных явлений);

3) постулат функциональной необходимости. Развивая эти постулаты, он сформулировал основную теорему функционального анализа: точно так же, как одно и то же явление может иметь многочисленные функции, так и одна и та же функция может по-разному выполняться различными явлениями.

Т. Парсонс, анализируя социальные системы, пришел к выводу о том, что любая система имеет две оси ориентации. Первая ось: внутреннее/ внешнее — система ориентируется либо на события окружающей среды, либо на свои проблемы; вторая ось: инструментальное/консуматорное — ориентация связана либо с сиюминутными актуальными «средствами», либо с долговременными потребностями и целями. Из крестообразного наложения этих осей возникает набор из четырех основных функциональных категорий: во внешней ориентации системы возникают категории адаптации и целедостижения, во внутренней — интеграции и поддержания (скрытого) образца взаимодействий в системе. Эти категории, по Парсонсу, пригодны для описания любых систем на любых уровнях, причем более общие системы дифференцируются, выделяя подсистемы, сосредоточивающиеся на выполнении одного из четырех указанных функциональных императивов. Но частные системы должны выполнять и свои собственные функциональные императивы. В состав окружающей их среды входят и другие частные системы, с которыми они находятся в состоянии взаимообмена. Выполнение функциональных императивов ведет их к дифференциации.

Фукциональный анализ является общим методологическим подходом для Т. Парсонса и Р. Мертона в силу системного видения объекта познания. Понятие функции становится исходной точкой для формулировки проблем, которая оказывается общей для обоих подходов (Р. Мертона и Т. Парсонса) и которая связывает их с помощью того, что она устанавливает их значение для главного понятия — системы.

Р. Лукич, основываясь на системном подходе к анализу права, исследуя создание системы права, отмечает необходимость использования материально-нормативного метода. Данный метод служит не только для того, чтобы расположить понятия в соответствии со степенью их обобщения, в результате чего возникает пирамида понятий, основу которой образуют самые конкретные (самые узкие, низшие) правовые понятия, а вершину — самое абстрактное (высшее, самое широкое) понятие — понятие самого права. Метод служит также для систематической классификации правовых норм в соответствии с их содержанием, обусловливаемым теми видами социальных отношений, которые они регулируют, то есть для создания системы права. При помощи этого метода все нормы, регулирующие один и тот же вид правовых отношений, систематизировано объединяются в одну группу. Такие группы в определенном порядке, зависящем от содержания норм, объединяются в единое целое, охватывающее все национальное право. Это и называется системой права.

система право функциональный подход Система права — строение национального права, заключающееся в разделении единых по назначению в обществе внутренне согласованных норм на отдельные части, называемые отраслями и институтами права.

Система права может подразделяться на несколько параллельно существующих групп, а каждая группа — на несколько подгрупп и т. д. В результате, по мнению Р. Лукича, образуется как бы пирамида, состоящая из нескольких «этажей», причем каждый этаж в свою очередь делится на несколько частей, связанных между собой по вертикали. Таким образом, правовая система может быть поделена прежде всего на несколько параллельно существующих высших и наиболее широких групп. Их называют областями права. Каждая из них в свою очередь подразделяется на несколько более узких, параллельно существующих групп, которые называются отраслями права. И наконец, каждая из этих последних групп также подразделяется на ряд еще более узких групп, называемых правовыми институтами. Система права обеспечивает хороший обзор права и позволяет установить связи между его элементами, в конечном счете — между правовыми нормами.

С.С. Алексеев считает, что система права — это строение права, его подразделение на отрасли и институты.

Таким образом, праву присуща системная и структурная целостность. Это, по мнению Д. А. Керимова, не простое, механическое, суммарное целое, а внутренне единая системная целостность. Проведя исследование системности права, он выделил следующие основные признаки:

компоненты правовой системы (ее подсистем) находятся в объединенном, целостно-системном состоянии;

правовая система образует единство в результате структурной упорядоченности ее компонентов (подсистем), определяющей их функциональную зависимость и взаимодействие;

объединение правовых компонентов (подсистем) в структурно упорядоченное единство обусловливает наличие у правовой системы свойства относительной самостоятельности. Оно выражается в том, что качества правовой системы не сводятся к качествам системообразующих компонентов (подсистем); она обладает способностью существенно видоизменять составляющие ее компоненты (подсистемы) и создавать новые компоненты (подсистемы) в пределах своего единства; она может выступать в виде компонента (подсистемы) другой, более объемной системы, равно как и в границах своего единства расчленяться на внутренние подсистемы (или системы более низкого порядка); она необходимо связана с внешней средой, ощущая ее воздействие и реагируя на нее;

структурная упорядоченность придает правовой системе относительную устойчивость, в пределах которой допустимы изменения свойств ее компонентов (подсистем) и их связей;

относительная самостоятельность правовой системы обусловливает относительную самостоятельность, автономность ее функционирования, степень которой определяет уровень данной системы.

Помимо категории системности всякой системе независимо от того, какие объекты или явления составляют ее содержание, свойственна определенная структура, то есть «наличие связей между элементами и появление в целостной системе новых свойств, не присущих элементам в отдельности. Связь, целостность и обусловленная ими устойчивая структура — таковы отличительные признаки любой системы» .

Структурные связи — это связи, определяющие строение права. Анализируя их, Р. Лукич утверждает, что норма права состоит из определенных понятий, между которыми, наряду со смысловыми, имеются и структурные связи, то есть связи, необходимые или полезные для создания соответствующей — также необходимой и полезной — структуры правовой нормы. Аналогичные связи существуют и между самими нормами в рамках позитивного права, взятого в целом. Нормы так же, как и их большие или меньшие совокупности, должны быть связаны между собой соответствующим образом, с тем чтобы образовать в целом право, способное выполнять свою функцию. Эти связи могут быть конкретными, имеющими чисто национальный характер, связями среднего уровня и связями общими, основными. Каждая структурная связь одновременно есть и связь функциональная, поскольку структура служит для выполнения функции, существует ради функции.

Подводя итог проводимым в середине XX в. дискуссиям о критериях деления права на отрасли, В. Ф. Яковлев расширил количество критериев системы права и предложил к таким критериям отнести предмет (материальный критерий), метод и механизм регулирования (юридический критерий) в качестве главных критериев, а также дополнительные, в качестве которых могут быть использованы отраслевые принципы и функции регулирования.

Глубокому научному исследованию структуры системы права были посвящены работы видных ученых: С. С. Алексеева, Н. Н. Вопленко, М. Н. Марченко, Д. А. Керимова, А. С. Пиголкина, С. В. Полениной, В. С. Якушева и др.

Традиционная структура системы права, по мнению С. В. Полениной, является иерархической с определенными уровнями иерархии (сверху вниз): система в целом, общности, отрасли, институты, нормы права. При более детальном юридическом исследовании вводят также подотрасли и субинституты.

Тем не менее в рамках данной работы мы рассмотрим структуру системы права с позиции «от простого к сложному», поскольку, по нашему мнению, это более логично и совпадает с исследованиями, проводимыми большинством ученых теории права.

Так, по мнению С. С. Алексеева, «юридические нормы — „кирпичики“, исходные элементы всего здания права данной страны, складывающиеся на основе типизированных решений жизненных ситуаций. Из этих „кирпичиков“ складываются правовые институты, то есть комплексы норм по тем или иным вопросам — разнообразные блоки в „здании права“. А вот из блоков — правовых институтов — образуются отрасли права» .

Для познания системных свойств права основное значение имеет классификация норм по признаку объема действия на общие (регулирующие определенный род отношений, составляющий, как правило, предмет регулирования самостоятельной отрасли права) и специальные (регулирующие в пределах данного рода отдельный вид отношений, составляющий, как правило, предмет регулирования отдельного правового института).

Следующим элементом системы права является правовой институт. Исследование данной правовой категории позволило ряду ученых выделить отличительные признаки правового института, сформулировать понятие «правовой институт» и провести классификацию.

Анализируя категорию «правовой институт», Д. А. Керимов выделил его существенные признаки: это сложившаяся внутри отрасли права группа правовых норм в виде ее обособленной части, регулирующих с требуемой детализацией типичное общественное отношение и в силу этого приобретающих относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования.

В.С. Якушев выделил материальный и юридический признаки правового института. Так, материальным признаком является относительно самостоятельное общественное отношение, оно должно получить юридическое закрепление в форме закона. В. С. Алексеев, детально исследовав правовой институт, пришел к выводу о том, что он является самостоятельным элементом системы права и обладает следующими признаками [28]:

а) фактическая и юридическая однородность правовых норм, регулирующих строго определенный участок общественных отношений;

б) внутренняя организация охватываемого нормативного материала, свидетельствующая о наличии в правовом институте своей структуры;

в) наличие норм-принципов, сформулированных законодателем, при этом внутриотраслевые принципы должны быть не только основополагающими идеями, отражающими сущность правовых норм отдельного института, но также полностью соответствовать и конкретизировать сущность как общеправовых, так и отраслевых принципов [29];

г) внешняя обособленность, то есть закрепление совокупности нормативных актов в системе законодательства.

В то же время С. С. Алексеев отметил, что в системе права имеются смешанные институты, которые обладают чертами межотраслевых объединений правовых норм. Между институтами внутри отрасли могут существовать отношения субординации, соподчинения. Определенные части крупного института нередко образуют самостоятельные подразделения, которые называются субинститутами.

Исходя из признаков, которыми обладает правовой институт, Д. А. Керимов пришел к выводу о том, что институт права отличается от отрасли права, прежде всего, объемом регулирования: он регулирует не всю совокупность качественно однородных общественных отношений, а лишь различные стороны (признаки, особенности) одного типичного общественного отношения. Вместе с тем институт права имеет общие с отраслью права характеристики: объективную обособленность и органическое единство компонентов, специфичность метода, относительную самостоятельность, устойчивость и автономность функционирования, хотя и другого уровня.

В.С. Якушев дал понятие правового института как основанной на законе совокупности норм, призванных регулировать в рамках предмета данной отрасли права определенное, обладающие относительной самостоятельностью общественное отношение, а также связанные с ним производные отношения. Используя методологический подход, он сделал вывод, что предметом регулирования правового института может быть лишь какая-то, в определенной мере самостоятельная часть имущественных отношений, объединенных каким-то общим фактором (факторами), который для данной группы является наиболее существенным. Поэтому обоснование правового института следует искать в особенностях его предмета.

В.С. Алексеев за основу выделения правового института в качестве самостоятельного подразделения системы права предложил взять метод правового воздействия на определенный участок отношений и посчитал данный признак главным, обособляющим те или иные общности норм в правовые институты.

Позиции ученых в поисках главного признака правового института несколько разделились: одни предлагают объединять в институт правовые нормы по предмету регулирования, а другие — по методу регулирования общественных отношений. Тем не менее предмет и метод — это те инструменты, без которых невозможно провести анализ ни одной нормы права, независимо от цели исследования, так как они действуют во взаимосвязи и дополняют друг друга.

Нормы права, прежде всего, разделяются на основе предмета правового регулирования, то есть в зависимости от круга общественных отношений, на который направлено их воздействие. Но иногда предмет правового регулирования может совпадать, а нормы — относиться к разным отраслям права. Тогда в основу их разграничения кладется метод правового регулирования.

Правовой институт — это определенная совокупность правовых норм, регулирующих какие-либо однородные общественные отношения, связанные между собой в качестве самостоятельной обособленной группы.

На основе предмета и метода правового регулирования учеными теории права была предложена классификация правовых институтов. Прежде всего, институты делятся по отраслям на гражданские, уголовные, административные и т. д. Кроме того, институты подразделяются на отраслевые и межотраслевые, простые и сложные, регулятивные и охранительные и т. д. Классификация институтов на отраслевые и межотраслевые зависит от того, располагается ли «группа правовых норм внутри одной отрасли» или же «объединяет в себе правовые нормы, относящиеся к нескольким отраслям права». Отраслевой институт состоит из норм одной конкретной отрасли права, а межотраслевой — из норм двух и более отраслей. Простой институт не содержит никаких структурных подразделений. Сложный же институт имеет в своем составе мелкие самостоятельные образования.

Следующим элементом системы права более высокого порядка является отрасль права.

Отрасль права — это совокупность норм, регулирующих отношения, относящиеся к определенной области общественной жизни. Для образования самостоятельной отрасли права необходимо, во-первых, чтобы общественные отношения, регулируемые нормами этой отрасли права, составляли в своей совокупности и в силу своего качественного своеобразия единый комплекс, отличающийся от других сфер общественной жизни, и, во-вторых, чтобы указанный комплекс общественных отношений нуждался в самостоятельном правовом регулировании для достижения задач, стоящих на данном этапе общественного развития.

При выделении определенной системы норм в самостоятельную отрасль права, по мнению В. С. Андреева, следует учитывать заинтересованность всего общества в развитии регулируемых этими нормами общественных отношений.

Отрасли права так же, как институты права, обладают характерными для них признаками, которые позволяют отграничивать отрасли права от других правовых образований. С. С. Алексеев выделил следующие признаки отраслей права:

они исчерпывающе концентрируют генеральные юридические режимы, групповые методы регулирования;

отличаются юридической чистотой, яркой контрастностью, юридической несовместимостью по отношению друг к другу, что исключает возможность взаимного субсидиарного применения входящих в данные отрасли норм;

являются юридически первичным, то есть содержат исходный правовой материал, который затем так или иначе используется при формировании правовых режимов других отраслей, и вследствие этого выступают в качестве заглавных подразделений целых групп отраслей права;

в своей совокупности, как и положено ядру целостной системы, имеют стройную, законченную архитектонику, четкие закономерные зависимости, иерархические связи.

При решении вопроса о самостоятельности отрасли права нужно принимать во внимание, по мнению В. С. Андреева, и количественный признак. Немногочисленность норм, регламентирующих тот или иной комплекс общественных отношений, может быть препятствием для образования отрасли права.

Как уже было отмечено при анализе понятия «правовой институт», «общепризнанными в. науке критериями систематизации норм права по отраслям. являются предмет и метод правового регулирования». Все отрасли права формируются и функционируют на базе «собственных предметов» — видов общественных отношений. Отличительные особенности отраслей права заключаются в том, что они концентрируют главные (генеральные) юридические режимы — режимы качественно своеобразные, исходные по специфике правового регулирования и поэтому предопределяющие основные типовые особенности юридического инструментария.

С.С. Алексеев, учитывая эти критерии деления права на отрасли, предлагает следующую классификацию отраслей:

профилирующие, базовые отрасли, охватывающие главные правовые режимы: конституционное право, затем три материальные отрасли — гражданское, административное, уголовное право, соответствующие им три процессуальные отрасли — гражданское процессуальное административно-процессуальное, уголовно-процессуальное. Именно в этой группе сконцентрированы главные, первичные с правовой стороны юридические средства регулирования;

специальные отрасли, где правовые режимы модифицированы, приспособлены к особым сферам жизни общества: трудовое право, земельное право, финансовое право, право социального обеспечения, семейное право;

комплексные отрасли, для которых характерно соединение разнородных институтов профилирующих и специальных отраслей.

Общее «сквозное» значение, охватывающее все три указанных звена отраслей, имеют публичное право и частное право.

Также отрасли права можно разделить на материальные (институты, нормы), посвященные непосредственно правам и обязанностям, другим юридическим вопросам по существу, и процессуальные (институты, нормы), посвященные процессуальным, процедурным вопросам.

В составе некоторых наиболее обширных и сложных отраслей права можно выделить подотрасли, то есть группы правовых норм, каждая из которых регулирует более узкую группу общественных отношений, имеющую наряду с общими признаками, объединяющими ее с другими группами общественных отношений в единую, определенную область общественной жизни, и свою специфику, что вызывает необходимость в ее специальном правовом регулировании.

Из общей теории права нам известно, что подотрасль права регулирует отдельные массивы общественных отношений, которые характеризуются своей спецификой и известной родовой обособленностью [44], или, другими словами, объединяют несколько институтов одной и той же отрасли. Внешним выражением подотрасли является наличие в ней такой группы норм, которая содержит общие принципиальные положения, присущие нескольким (но не всем) правовым институтам данной отрасли.

Внутреннее разделение права на отрасли является объективной необходимостью, порождаемой практическими потребностями общественной жизни, ибо система права складывается не произвольно, а обусловливается в конечном счете экономическим строем общества на данном этапе развития, его экономическим базисом.

Такая структура системы права общепризнанна в правовой науке и является наиболее оптимальной для изучения системы права в единстве.

В постсоветский период в ходе научных дискуссий о системе права некоторые ученые предложили свои концепции, отличные от тех научных взглядов, которые считались устоявшимися и традиционными в советский период.

Так, по мнению Е. А. Керимовой, система права существует, но не как система отраслей, а как система прочно взаимосвязанных в единое целое правовых норм. Нормы эти в идеале должны быть не только взаимосвязаны, но и взаимосогласованы, составлять единое, гармоничное целое.

С данной точкой зрения вряд ли можно согласиться, поскольку автор, в сущности, отказывается от более крупных образований, таких, как институты, отрасли, правовая система в целом, а обращает внимание только на правовые нормы, не поясняя, на основании чего данные нормы будут взаимосвязаны и взаимосогласованы. Нормы права, как справедливо отмечает А. Б. Венгеров, должны находиться в систематизированном состоянии, быть помещены в определенные структурные подразделения права (отрасли, подотрасли, правовые институты), что позволяет их отыскивать, реализовывать, приводить в действие.

Спорной также можно считать и точку зрения Н. В. Разуваева, который полагает, что правовая система — одна из знаково-моделирующих систем, и относит ее к числу феноменов духовной культуры. Автор предлагает выделить четыре новых критерия отраслевого деления права: один исходный (культура и ее специализированные сферы, к которым принадлежат те или иные отрасли) и три производных — семантический (особенности юридической действительности), синтактический (группировка норм различных видов внутри каждой отрасли) и прагматический (определенный набор ценностей, присущих данной отрасли). По его мнению, сочетание и различная комбинация названных критериев целиком и полностью определяют структурную организацию правовой системы. Однако Н. В. Разуваев не учитывает, что развитие общества динамично, точно так же динамично и право, поэтому на том или ином этапе развития общества меняется и культура. Кроме того, критерий культуры он все же связывает со специализированными сферами, к которым принадлежат те или иные отрасли, тем самым противореча себе и признавая исходными элементами отрасли права.

В.Г. Беляев в качестве критерия выделения отрасли рассматривает наличие самостоятельной ответственности, возможность своими отраслевыми способами обеспечить действенность собственных велений. По мнению автора, не случайно те отрасли права, самостоятельность которых не вызывает споров, характеризуются наличием собственного потенциала обеспечения действенности своих велений, то есть имеют собственный институт ответственности, являющийся их первичным, центральным институтом, предопределяющим конкретные параметры всех других, вторичных, производных институтов данной отрасли: «Таким образом, отрасль права можно более строго, чем по критериям предмета и метода, различать по более глубокому признаку — наличию или отсутствию собственной отраслевой ответственности. Институт ответственности, ее режим являются исходными, родоначальными по отношению к своему производному, вторичному — соответствующей отрасли законодательства (права)» .

Выделение самостоятельных отраслей и институтов в праве не случайно; оно обусловлено спецификой отношений в различных сферах общественной жизни. Правильно построенная система права должна соответствовать реальному, фактически существующему разделению общественных отношений на те или иные обособленные группы, определяемому в конечном счете экономическим базисом общества.

Оптимальной формой, выражением структуры отрасли права является принятие кодифицированного нормативного акта, отражающего систему отрасли права в виде взаимосвязанной системы правовых институтов.

Системность и структурность — это объективные свойства права как социального института. Их знание — это знание важнейших сторон права. Изучение этих свойств позволяет осуществлять упорядочение, систематизацию законодательства, а следовательно, и наиболее эффективную реализацию права.

Структурно-функциональный метод, применяемый при исследовании системы права по существу, есть метод реальный, объясняющий причины и следствия. Так, при его помощи устанавливается причинная связь между данной функцией и структурой, которая является лучшим средством ее осуществления, а затем выясняется, существует ли в данном случае соответствующая структура и соответствующая связь и насколько они отличаются от идеальной структуры и идеальной связи. Очевидно, что отличия, большие или меньшие, имеются всегда.

Таким образом, мы определили понятие системы права и выделили свойства системности, структурности и функциональности права.

Примечания

1. Казарян В.П. Системный подход в современном естествознании // Философия современного естествознания: учеб. пособие для вузов / под общ. ред. С. А. Лебедева. М., 2004. С. 282.

2. Философия.Ч. II. Основные проблемы философии / под ред.В. И. Кириллова. М., 1997. С. 101.

3. Кизяковский В.В. Философия права и ее место в системе юридических наук // Право XX века: Идеи и ценности: сб. обзоров и рефератов / отв. ред. Ю. С. Пивоваров. М., 2001. С.12; см. также: Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001, С. 388.

4. Алексеев С.С. Указ. соч. С. 391.

5. Керимов Д.А. Основы философии права. М., 1992, С. 15.

6. Кононов А.А. Общенаучная концепция системы права // Известия вузов. Правоведение. 2003. № 3. С. 15.

7. Кузьменко А.В. «Системный взгляд» на систему права // Известия вузов. Правоведение. 2003. № 3. С. 8.

8. Керимов Д.А. Проблемы общей теории права и государства: в 3 т. Т.1. Социология права. М., 2001. С. 177.

9. Керимов Д.А. Философские проблемы права. М., 1972. С. 274, 300.

10. Современная западная социология: словарь. М., 1990. С. 380.

11. Мертон Р. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль: тексты / под ред.В. И. Добренькова. М., 1994. С.386−399.

12. Современная западная социология: словарь. М., 1990. С.382; см. также: Парсонс Т. Система координат действия и общая теория систем действия: культура, личность и место социальных систем // Американская социологическая мысль. С.448−464.

13. Современная западная социология: словарь. М., 1990. С.382−383.

14. Лукич Р. Методология права / под ред. Д. А. Керимова. М., 1981. С.184−185.

15. Большой юридический словарь / под ред.А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. М., 1997 С. 790.

16. Лукич Р. Указ. соч. С. 185.

17. Алексеев С.С. Государство и право. Начальный курс. М., 1993. С. 82.

18. Керимов Д.А. Проблемы общей теории права и государства. Т.1. С. 176.

19. Там же. С.176−177.

20. Проблемы общей теории права и государства: учеб. для вузов / под общ. ред.В. С. Нерсесянца. М., 1999. С.328; см. также: Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М., 1973. С. 177.

21. Лукич Р. Указ. соч.С. 190.

22. Керимова Е.А. О системообразующих критериях права РФ // Известия вузов. Правоведение. 2002. № 5. С.158−159.

23. Поленина С.В. Взаимодействие системы права и системы законодательства в современной России // Государство и право. 1999. № 9. С. 5.

24. Алексеев С.С. Право: азбука — теория — философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999 С. 44.

25. Молодцов М.В. Система советского трудового права и система законодательства о труде. М., 1985. С. 53.

26. Керимов Д.А. Законодательная техника. М.,

27. С.75−77.

28. Якушев В.С. О понятии правового института // Известия высших учебных заведений. Сер. Правоведение. 1970. № 6. С. 65.

29. Алексеев С.С. Структура советского права. М., 1975. С.119−135.

30. Шебанов А.Ф. Система советского социалистического права. М., 1961. С. 9.

31. Алексеев С.С. Структура советского права. М., 1975. С.119−135.

32. Сенякин И.Н. Общая теория государства и права: академич. курс: в 2 т. Т.2. Теория права / под ред. М. Н. Марченко. М., 1998. С. 233.

33. Керимов Д.А. Законодательная техника. С.75

34. Якушев В.С. Указ. соч. С. 67.

35. Там же. С.63−64.

36. Хутыз М. X, Сергейко П.Н. Энциклопедия права. М., 1995. С. 55.

37. Вопленко Н.Н. Общая теория права: курс лекций / под ред.В. К. Бабаева.Н. Новгород, 1993. С. 344.

38. Андреев В.С. Понятие и система советского права социального обеспечения // Известия вузов. Правоведение. 1969. № 5. С. 71.

39. Алексеев С.С. Право: азбука — теория — философия. М., 1999. С. 253.

40. Андреев В.С. Указ. соч. С. 71.

41. Шебанов А.Ф. Указ. соч. С.10−12.

42. Алексеев С.С. Право: азбука — теория — философия. С. 252.

43. Там же. С. 84.

44. Там же.

45. Матузов Н.И. Теория государства и права: курс лекций / под ред.Н. И. Матузова и А. В. Маль — ко. М., 2000. С. 397.

46. Сенякин И.Н. Указ. соч. С. 232.

47. Шебанов А.Ф. Указ. соч. С.7−8.

48. Керимова Е.А. Указ. соч. С. 164.

49. Венгеров А.Б. Теория государства и права. Ч. II. Теория права.Т.I. М., 1996. С. 153.

50. Разуваев Н.В. Критерии отраслевой дифференциации права // Известия вузов. Правоведение. 2001 № 3. С. 55.

51. Керимова Е.А. Указ. соч. С.158−159; см. также: Беляев В.Г. Система советского права и перспективы ее развития // Советское государство и право. 1982. № 6. С. 97.

52. Шебанов А.Ф. Указ. соч. С. 10.

53. Аушникова М.В. Право социального обеспечения (Общая часть): учеб. пособие. Ярославль, 1997. С.13−14.

54. Венгеров А.Б. Указ. соч. С. 158.

55. Лукич Р. Указ. соч.С. 191.