О путях развития марксистско-ленинской философии

http://www..ru/.

Б. В. Овчинников. О путях развития марксистско-ленинской философии.

Ленинград, 1983.

1. Гносеология. Основной вопрос философии.

1.1 Психофизика.

философский закон логика этика марксистский.

Мир существует объективно, и существовал до человека, это бесспорно. Однако мое знание о нём также объективно с точки зрения внешнего наблюдателя. Это знание — есть в целом истинное, но неполное и частично искаженное отражение внешнего мира. Причем степень неполноты и степень искаженности сугубо индивидуальны, и значительно варьируются даже у одного субъекта на протяжении его жизни. Причем практика в случае её успешности может закреплять ощущение истинности искажений, и поэтому сама по себе не может служить единственным критерием истины. Речи идет о внешней предметной практике. Внутренняя же практика — сопоставление цепи представлений, вызванных одним и тем же объектом, также не может быть критерием истины. Только сочетание внешней и внутренней практик приводит к истине. Но еще более достоверный критерий — эффективный двусторонний обмен информацией между множеством субъектов, наблюдающих один и тот же объект и оперирующих с ним. Именно так, в ходе столкновения мнений, выясняется истина в теоретических научных работах.

К тому же, предметная практика может разительно расходиться с философскими взглядами человека, и наоборот — тысячи тому примеров, а полностью цельные люди единичны.

1.2 Психофизиология. Психофизиологическая проблема.

Сознание человека есть функция мозга. Мозг же есть орган управления функционированием и поведением организма. Высшая форма поведения — это активное преобразование среды обитания (индивидная адаптация) и размножение (видовая адаптация). Я подчеркиваю, что мозг управляет организмом, а не средой. Преобразование среды есть результат деятельности организма. Поэтому информация о состоянии организма, поступающая в мозг (необходимая предпосылка управления), обладает первостепенной значимостью по сравнению с информацией из внешнего мира. Суммарный же образ внешнего мира, хоть и необходим для организации поведения, но не является для организма самоцелью. Он служит лишь средством преобразования среды в том направлении, которое нужно организму.

Всё сказанное полностью относится к человеку. Критерием индивидуальной адаптации тут служит идеальный образ самого себя (своей деятельностью человек «лепит» самого себя), а критерием видовой адаптации — идеальный образ человечества, плотно состыкованный и, в общем-то, не противоречащий образу самого себя. Противодействуя потоку информации извне, личность отбирает из окружающей её социальной (человеческой) и культурной (знаково-предметной) среды то, что, по её мнению, соответствует её внутренним идеалам.

Указанные идеальные образования по своему происхождению принципиально проективны, то есть не могут быть целиком введены извне, а являются выражением структуры и организации личности в анатомо-физиологическом смысле (генотип и фенотип). Можно сказать, что иерархия ценностей (матрица, структура) наследуется, а их номенклатура (исторически преходящая) потребляется извне.

Так личность, отчасти присваивая, отчасти преобразуя предлежащий перед ней мир, по возможности избегая чуждых и разрушающих воздействий извне, строит мало-помалу индивидуальное личностное поле, носящее неизгладимый отпечаток и неповторимый аромат самой личности. Отсюда у наивного наблюдателя создаётся впечатление, что личность есть непосредственный продукт окружающих условий. На самом деле, всё обстоит наоборот: основным и ведущим в личности является не то, что целиком заимствовано, а то, что преобразовано в соответствии с её внутренним идеалом.

Такой материализм по внешней видимости напоминает субъективный идеализм, однако он ближе к истине, чем примитивный однонаправленный рефлексионизм, выносящий причину человеческого поведения вне его организма и создающий новый миф о всемудрейшем и вселюбящем обществе-мотиваторе. На самом деле, человек не имеет права ждать от общества мотивационного импульса. (Это этический аспект, он будет рассмотрен ниже.).

Для современной гносеологии идеи отражения недостаточно. Отражением чего является Покров-на Нерли, любой предмет культуры? Понятие выражения, включающее отражение как момент, превращает гносеологию в часть праксиологии. Но она должна стать рефлексивной. Чтобы изменить мир, как требовал Маркс, необходимо не только познать его, но и познать самого себя.

2. Онтология. Законы и категории диалектики.

Триада основных законов диалектики является предельным обобщением, описывающим один полный цикл развития материальной системы. Однако, в этой предельной общности и кроется их слабость.

Как найти противоположности в данном конкретном объекте? Структурны они или функциональны? Насколько они разнесены в пространстве и времени? Не является ли их «борьба» антропоморфным понятием? Сколько этих противоположностей — две, четыре, или больше? На поставленные вопросы закон единства и борьбы противоположностей ответа не даёт, и дать не может.

Переходы количественных изменений в качественные мы видим вокруг себя поминутно. Однако, когда именно произойдет указанный скачкообразный переход? Количество чего должно изменяться, чтобы изменилось качество? Где мера?

И, наконец, закон отрицания отрицания, замыкающий категориальное описание двухфазной «ячейки» развития. Возврат к прежнему качеству, но на новом уровне развития. Что, общество должно напоминать неживую природу? В каком смысле эта, новая, система должна напоминать ту, позапрошлую? А как быть с противоположностями? Новые ли должны возникнуть, или старые вернуться?

В общем и целом, законы диалектики в их нынешнем виде больше годятся для объяснения уже известного, чем для предсказания будущего. (Сова Минервы…). Даже глубокое их знание и умение практически применять совершенно не влияет на судьбу человека и историю общества.

Во всех областях знания и практики мы видим древо развития, а не спираль.

Философский же закон, наполненный всей силой знания и опыта человечества, должен обладать прогностичностью существенно более отдалённой, определённой и точной, чем прозрение пророка или фантазия художника. Ведь «философия есть та же поэзия, только высший градус её» (Ф. М. Достоевский).

Дополнительные законы диалектики — парные категории — мало что могут прибавить к сказанному об основных законах. Прежде всего, эти инструменты познания не имеют определённой связи между собой, не образуют системы. Это лишь список, номера в котором не имеют никакого значения. Причина и следствие, сущность и явление, единичное и общее, прерывное и непрерывное, конечное и бесконечное… Они красиво звучат, эти высокие термины, но кто научит их правильно применять? Они действительно взаимно текучи, но как определить момент их взаимного перехода? На эти вопросы нет ответа. В лучшем случае, посоветуют применять категории творчески, а скорее всего — пошлют учиться у классиков. В довершение всего, заметим, что список категорий не закрыт, и нечем доказать его полноту.

Итак, категории и законы диалектики являются скорее языком описания, чем собственно законами. Их предельная всеобщность и, я бы сказал, функциональность, лишает их прогностической силы.

Попытаемся сформулировать требования к системе онтологических философских законов, а затем построить эту систему.

Требования:

1. Законы должны составить две группы: законы развития материи, и законы структуры (организации) материальных систем.

2. Законы должны быть верными по отношению к существующим трем формам движения материи и отбрасывать свет на будущую, четвертую форму.

3. Законы должны быть связаны в непротиворечивую систему.

4. Законы должны быть всеобщими по пространственно-временным масштабам, но не обязательно приложимы к тем или иным частным явлениям и процессам. В основном они должны «работать» на переходах от одной формы движения материи к другой.

Законы развития.

Первый закон раскрывает сущность развития. Он формулируется так:

1. Развитие есть повышение устойчивости материальных систем.

Устойчивость здесь понимается как способность сохранения всех присущих системе качеств (атрибутов) в условиях всех возможных внешних взаимодействий, а также внутренних флюктуаций. Устойчивость — как бы потенциальная прочность системы, внутренний заряд её целостности. В этом смысле биосфера устойчивее любой неживой системы, тат как очень жёстко поддерживает свою структуру и способна автоматически восполнять потери, нанесенные разнообразными внешними воздействиями (саморегуляция). Человеческое общество существенно устойчивее в сравнении с биосферой в основном за счёт знаково-предметной культурной среды, которой оно окружило себя наподобие крепостного вала.

Второй и третий законы раскрывают внутренний механизм развития.

2. Развитие различных материальных систем, относящихся к одной форме движения материи, происходит неравномерно во времени таким образом, что одни системы обгоняют другие.

Этот закон есть обобщение закона неравномерности развития капитализма, сформулированного В. И. Лениным в 1915 г. в работе «О лозунге Соединённых Штатов Европы». Закон имеет следствием сосуществование старых форм с новыми, более развитых — с менее развитыми (включая и древнейшие), что и видим сейчас и на Земле, и во Вселенной. Из закона следует также, что старые формы никогда не смогут догнать и перегнать новые, однако в ходе дальнейшего становления и совершенствования новой формы они могут быть включены в её состав в преобразованном виде.

3. Материя в ходе существования непрерывно рождает новые формы, однако «выживают» и развиваются далее только наиболее устойчивые из них.

Этот закон обобщает закон естественного отбора Дарвина. Он показывает, каким образом довершается «разгонка» скоростей развития сосуществующих Старого и Нового: малая, ничтожная неравномерность развития в ранних периодах в дальнейшем всё более и более нарастает за счёт того, что новая форма как бы «притормаживает» развитие старой. Так, появление живого в значительной степени «заморозило» естественную геологическую эволюцию нашей планеты; аналогичное действие на биосферу оказывает растущее человечество.

Следующие два закона, четвертый и пятый, касаются пространственных аспектов развития.

4. Развитие является всеобщим процессом, необходимо присущим всем материальным системам на всех этапах их существования. Всякий регресс и стагнация — результат внешних влияний, в то время как развитие есть внутренняя сущность системы.

Развитие первично, регресс — вторичен. «Развивающий потенциал» любой системы в принципе безграничен. Если представить себе исчезновение человечества на Земле (что вообще-то абсурдно), то вслед за этим событием процесс антропосоциогенеза должен был бы повториться.

5. Появление новой формы существования материи происходит только в узкой «центральной» зоне области существования прежней исходной формы.

Это закон сужения области существования в ходе развития. Пространственно-временные и энергетические границы существования, в физической Вселенной чрезвычайно широкие, были при возникновении живого катастрофически сужены. Образовавшаяся зона хоть и попросторнее «небольшого тёплого водоёма», о котором писал Дарвин, и включает практически всю сушу, океан и атмосферу, однако это всё же далеко до ядер галактик, квазаров, межгалактического вакуума и черных дыр. Условия же существования человека, в сравнении с биотическими, кажутся просто тесными: только тропики и субтропики — и без приспособлений ни шагу дальше!

Шестой и седьмой законы касаются временных аспектов развития.

6. Развитие материи происходит однонаправлено, оно необратимо.

Этот закон обобщает правило необратимости эволюции Долло, а также принцип поступательного развития человеческого общества, являющийся одним из стержневых в марксизме-ленинизме.

Все регрессы и застои временны, лишь поступательный ход истории Природы и Общества вечен.

Частным следствием этого закона является принципиальная невозможность ни самоотравления человечества в ходе экологического кризиса, ни его всеобщего самоубийства в мировом термоядерном конфликте.

7. Закон нарастания темпа развития.

Всякая новая форма движения материи развивается быстрее, чем предыдущие. Новая форма при своём возникновении начинает ускоренно двигаться как бы в новом времени, где единица отсчета на несколько порядков меньше предыдущей.

Эволюция Вселенной, не считая первых мгновений, измеряется миллиардами лет; эволюция биосферы — сотнями и десятками миллионов лет; развитие общества — тысячелетиями и столетиями. Следует отметить, что закон нарастания темпа развития действует и при сужении «зоны сканирования» до временных рамок одной формы движения материи. Как в живой природе, так и в обществе качественные ступени вдоль оси времени становятся всё короче и короче.

Последний в первой группе, восьмой закон рисует общую схему развития материи, в значительной мере суммируя все предыдущие.

8. Закон однолинейности развития.

Развитие материи везде и всюду происходит вдоль одного и того же причинно-следственного древа. Любая новая форма является уникальной не в смысле единственности существования во Вселенной (это практически исключено), а в смысле вещественного состава (субстрата), структуры и функции. Выдумки же насчёт «кремниевой жизни», «мыслящего океана» и пр. — нужно оставить на совести фантастов. Они беспочвенны. Жизнь может быть только водно-нуклеиново-белковой, общество — только примато-гоминидным.

Законы организации материальных систем.

Вторая группа законов в известной мере является рядом скрытых следствий из законов развития. Таким образом, их раздельное рассмотрение в значительной мере условно.

1. Закон повышения сложности структуры и организации. Каждая новая форма движения материи превосходит все предшествующие по сложности своей структуры и организации.

Сложность структуры характеризуется в основном многообразием и топологией связей между частями. Сложность организации определяется числом состояний, в которых может пребывать данная система при сохранении её структуры, что отражает богатство её функционирования.

2. Закон внутренней причинности. Причинные факторы организации и развития любой материальной системы заключены внутри неё. Этот закон основан на древней философской традиции (Аристотель, Спиноза, Гегель). Окончательное завершение получил в марксистсколенинской философии. По существу, закон позволяет очертить правильную границу философского рассмотрения материальной системы: если внешние причинные факторы преобладают над внутренними, значит эта граница проведена неверно.

3. Закон оптимальности структуры и организации. Каждая новая форма движения материи обладает оптимальной структурой и организацией. Иначе говоря, «конструкция» системы и характер её функционирования полностью соответствует исторической линии её развития.

Этот закон соответствует принципу телеономичности, введённому Б. Питтендраем, и, по существу, является онтологической редакцией важнейшего гносеологического принципа единства исторического и логического, применённого К. Марксом в «Капитале».

4. Закон гетерохронической структуры. Любая материальная система в каждый момент её развития содержит части и элементы, относящиеся ко всей предшествующей истории её существования.

Важно здесь то, что архаические элементы присутствуют в системе вечно, а их число, как число колец на срезе дерева, со временем неуклонно нарастает. Таким образом, степень гетерохронии является одним из показателей совершенства системы.

Взаимодействие нового со старым является существенным, если не основным причинным фактором развития системы.

5. Закон уникальности базового структурного элемента. В функционирующей и развивающейся форме движения материи имеется единственный основной структурный элемент, декомпозиция которого приводит к утрате «большого качества» и деградации данной формы движения материи.

Возможно, что в неживой природе такими элементами являются кварки. Изучение их происхождения откроет человечеству предысторию Вселенной. В живой природе такой базовый элемент — клетка, в обществе — человек. В глубине клетки — источник движения живого, в глубине человека — человеческого.

6. Закон памяти. В структуре и организации системы содержится не только история её становления, но и история всех её внешних взаимодействий.

Этот закон дополняет закон гетерохронической структуры и вытекает из закона всеобщности развития. Если бы в мире существовали неразвивающиеся, вечно стабильные системы, мы ничего не могли бы узнать об их прошлом.

7. Закон повышения интенсивности движения (функционирования). Более совершенные системы не только быстрее развиваются, но и интенсивнее функционируют, то есть циклически движутся в пределах данного уровня развития их структуры.

Этот закон вытекает из закона нарастания темпа развития. Иными словами, каждая новая форма движения материи является более динамичной по сравнению со старой не только в диахроническом, но и в синхроническом аспекте. Последнее связано с повышением сложности организации новой системы.

8. Закон генетического единства структурных элементов. Всякая форма движения материи построена из однородных структурных элементов. Этот закон вытекает из закона однолинейности развития. Если вся Вселенная есть результат взрыва одного суперадрона, то ясно, что все её структурные элементы имеют одно «большое качество» и, в принципе, могут вступать во взаимодействия. То же относится и ко всем живым существам, состоящим из одних и тех же мономеров нуклеиновых кислот и белка. (Здесь речь идет в основном о пищевых взаимодействиях.) И, наконец, все люди могут вступать между собой в любые человеческие отношения.

Представим систему законов развития и организации в виде таблицы.

Таблица.1. Система общих философских законов.

Из таблицы видно, что пары законов, отражающие какую-либо сторону процесса развития и находящиеся в одной строке таблицы, наиболее тесно связаны между собой. Если один из них принять в качестве постулата, то второй следует принять в качестве теоремы, и наоборот. Правда, обратная зависимость не всегда очевидна.

В целом, законы образуют восемь устойчивых взаимно дополняющих пар, раскрывающих все существенные стороны процесса развития материи.

Следует отметить, что эмпирического материала для обоснования приведенных «переломных» законов мало. Совсем ничего не известно о том, что было до сингулярного состояния («большого взрыва»), пока отсутствуют единые и всеохватывающие физические, биологические и социологические теории. Третья форма движения материи — человеческое общество — не вышла ещё из стадии становления и напоминает крошечный зелёный росток на древе природы. В силу особых причин, в том числе и психологического характера, мы меньше всего знаем о самих себе.

Однако, несмотря на всё сказанное, представляется, что время новых философских обобщений пришло. К такому выводу подталкивают нас великие астрономо-космологические открытия и теории («красное» смещение галактик, реликтовое излучение, вращение Вселенной, теория Г. Гамова и др.); величайшее открытие всеобщности генетического кода (М. Ниренберг), которое по глубине и значимости превосходит создание клеточной теории организмов; наконец, бурные общественные явления нашего века: научно-техническая революция и раскол мира на две антагонистические общественно-политические системы, политизация и милитаризация всей общественной жизни.

Как будет выглядеть с точки зрения изложенных общих законов очередная, четвёртая форма движения материи? Коммунизм, общие контуры которого ясно видны уже сейчас, по всей вероятности, будет вершиной развития человеческого общества. Всё, что только было дурного в человеческой жизни, исчезнет. Раньше писали, что в коммунизме останется несчастная любовь. Это неправда. Безответная любовь есть признак неразвитости личности, в будущем она исключена.

Однако, чем лучше будет становиться жизнь, тем труднее будет людям расставаться с нею. Не в этом ли заключена тайна четвертой формы развития материи?

Она, несомненно, будет более устойчивой, чем человеческое общество, при этом, более сложноорганизованной. Только внутренние причины, лежащие в самой глубине сущности человека, приведут к её возникновению. Оптимальность её структуры и организации будет обеспечена гармоничным сочетанием всех предшествующих форм. Базовый структурный элемент будет, как и ранее, единственным. Что это может быть, кроме существа некоего высшего типа? Оно, в соответствии с законом, должно помнить и знать всю историю материи гораздо лучше нас. Темп, интенсивность его существования будет чрезвычайно высоким. Закон однолинейности развития требует, чтобы новая форма движения материи вышла из недр человеческого общества.

Мне кажется, что всеми перечисленными свойствами обладает только Сверхобщество бессмертных существ, которые, вечно сохраняя свою жизнь, творят сами себя.

3. Логика.

Формальная логика Аристотеля чересчур формальна, и при излишнем усердии вырождается в схоластику. Математическая логика — это логика машин, а также высококвалифицированных математиков-теоретиков, оторванных от жизни.

Диалектическая логика не имеет никаких внутренних ограничений, она позволяет противоположным понятиям переходить друг в друга как раз тогда, когда это удобно мыслящему субъекту. Поскольку всё в природе взаимосвязано, то можно связывать между собой любые понятия в любых сочетаниях. Не привела ли уже однажды такая «диалектическая» логика к теоретическим ошибкам и политическим безумствам?

Путь построения настоящей научной логики лежит в русле истории психологии и нейрофизиологии. Напомню выражение фон Неймана: «Скорее логика превратится в неврологию, чем неврология в раздел логики».

Нет сомнения в том, что в понятиях, созданных человеческим разумом, отражается объективно существующий мир. Однако как он отражается? Дело в том, что у одного и того же материального объекта может быть бесчисленное количество «правильных» отражений, как, скажем, плоскостных проекций у трёхмерного тела. Именно поэтому всякое понятие, даже в пределах связного текста, остаётся в принципе неопределённым до тех пор, пока не станет известна история личности, употребившей это понятие. В связи с этим Гегель говорил, что истина, высказанная ребёнком и стариком — это две разные истины.

Словесный обмен, обмен понятиями в основном происходит при неполном знании людьми друг друга, на уровне общих значений — весьма поверхностных операциональных характеристик. Истины, суждения, сформулированные при этом, обыденны, сиюминутны, неглубоки. Смысл же понятия, то есть его основное, «большое» качество, лежит гораздо глубже — внутри личности, отражая сугубо индивидуальный чувственный «фонд», связанный данной личностью на всём протяжении её жизни с данным понятием. Значение — лишь верхушка айсберга, а смысл — его подводная часть.

Таким образом, овладеть системой философских понятий, зазубрив их значения (даже в гениальных формулировках) — невозможно. Только проникновение в историю понятия, начиная с его зарождения, проникновение в историю понятия, начиная с его зарождения, прослеживание смыслов, которые вкладывались в это понятие на всех этапах его существования и развития, позволит наполнить понятие истинным общечеловеческим смыслом.

Так в недалёком будущем будет построено историческое древо понятий. Это будет древо смыслов, а не слов, древо семантических полей. Тогда же и будет создана научная философская логика.

Понятие с его значением и смысловыми корнями напоминает пчелиные соты, и каждое поколение вносит в них свою лепту.

Система понятий является и внутренним скелетом, и граничной оболочкой «теоретического радикала» всякой культуры. Именно в личностном смысле понятий и кроется их «орудийность», подмеченная Л. С. Выготским. Перефразируя Маркса, можно сказать, что в понятиях человек не только отражает мир, но и (мысленно) творит его. По происхождению отражённые, понятия впоследствии становятся полноправными объектами материального мира, окружающего и наполняющего человека. Понятия, даже в тех многочисленных случаях, когда «отражаемое» ими существует лишь в воображении (боги, духи, загробный мир и т. д.), всё равно не являются ошибками или заблуждениями сознания и имеют право на самостоятельное существование. Они порождены людьми, интимно связаны с их внутренней жизнью и требуют полноправного научного анализа. При правильном с ними обращении, они раскроют перед нами структуру личности, дух наших исторических предшественников. «Фикции сознания» являются фикциями с психофизической, но отнюдь не фикциями с психофизиологической точки зрения.

Коммунисты должны не только поучиться хозяйничать у буржуев, но и поучиться логике у священников.

Дело в том, что в каждом слове, кроме семантического аспекта, кроется также и более древний прагматический, включающий побуждение к действию и эмоциональное заражение. Вот в этом, как мне кажется, и кроется сила и живучесть иррациональных понятий, а, с другой стороны, — относительная слабость разумных сциентистских категорий, верно отражающих природу, но не ставших ещё «полководцами человечьей силы» (В. В. Маяковский).

Следует отметить, что вскрытие исторических корней понятий нужно не только для правильного использования их в настоящем. Всякое понятие имеет прогностический потенциал, и чем глубже проник человек в историю понятия, тем лучше он видит его будущее.

Все понятия по механизму своего происхождения необходимо антропоморфны. Они несут на себе неизгладимую печать их создателя — человека. Единство объективно-отражательной и субъективно-антропоморфной сторон характеризует глубинную сущность понятий и является причиной их внутренней двойственности, так сказать, скрытой антиномичности. Последняя коренится в механизме их происхождения, на что намекали А. Валлон и Н. Я. Марр. Эта внутренняя антиномичность (в качестве демонстрации принципа единства исторического и логического) и «разрешает» подмеченные диалектикой взаимные переходы одного понятия в другое в особых экстремальных точках.

Критерий истины — в единстве внешней и внутренней практики. Истинное представление об объекте заключено не только в нём самом, но и во всей истории человеческого знания о нём.

4. Этика.

Идеал добра, с точки зрения излагаемой здесь «антропоцентрической ереси от марксизма», заключается прежде всего в развитии человека, и в его личной ответственности за это.

«Человек ответственен за человечество в своём лице» — писал Кант. Не нужно спешить с ярлыком эгоизма. Только наведение и поддержание порядка в себе самом делает человека полноценной личностью. Способность к состраданию и помощи ближнему становится наибольшей в состоянии полного психического здоровья и душевного равновесия. А оно не приобретается вместе с материальными благами в качестве довеска. Душевное здоровье и совершенство — результат самостоятельной работы личности по сознательной целенаправленной самоорганизации. «Формулируйте свой идеал!» — призывал Ф. М. Достоевский.

Призыв древних к познанию самого себя мы должны дополнить призывом к созданию самого себя — подобно тургеневскому Базарову, который сам себя воспитал. Иначе предоставляемое людям свободное время будет «улетать в трубу», как это зачастую и происходит сейчас.

Не только физическое здоровье, как подчёркивал Ленин, является достоянием общества, но, что не менее важно, и здоровье психическое. А здоровье — это непрерывное развитие личности. Даже непродолжительный застой свидетельствует о внутренних неполадках. Обеспечив полноценные отношения с самим собой, то есть целостность и единство сознания и самосознания, человек обеспечивает себе «надёжный тыл» и может строить полноценные и разнообразные отношения с другими людьми, в том числе, и половые, и трудовые.

Естественно, что направление саморазвития каждого должно быть однонаправленным с магистральным развитием общества, в котором он живёт. По возможности, человек должен стремиться опережать общество и приносить в него из будущего, как писал Н. Г. Чернышевский. Не «разумный эгоизм», и не бездумное самоотречение ради продиктованной высшей цели — а постоянное самосовершенствование во всех направлениях в пределах, разрешённых обществом, постоянный рост самосознания, самодисциплины и саморегуляции своей личности ради интересов общества — настоящих и будущих.

5. Эстетика.

Идеал красоты может и должен быть только антропоморфным. Он, конечно, историчен, и, подобно самой Природе, представляет собой древо со множеством ответвлений, в том числе тупиковых. Но искусство — не только зеркало жизни, как считал Шекспир, оно также и творец жизни, наряду с другими формами общественного сознания (последний термин представляется спорным, это теологический атавизм). Не только философия способна изменить мир, как утверждал и доказал Маркс, но и наука — это стало очевидным в наше время, когда науке присвоен титул непосредственной производительной силы. Ещё небольшое усилие — и искусство должно быть по праву поставлено в один ряд с наукой. Искусство — это та общая почва, которая питает и направляет все устремления человека. Искажение идеалов красоты — один из ранних и опаснейших симптомов болезни общества, да и отдельного человека тоже. В искаженных, изуродованных0 пропорциях души и тела общество проецирует нарушение своих собственных пропорций.

Идеалом красоты может быть только общество будущего — в полном развитии и расцвете присущих ему качеств.

Искусство может в отдельных случаях выполнять ту или иную партийную функцию, но по механизму своего происхождения оно беспартийно, общечеловечно.

Искусство — это эмоциональный язык людей, единый и неделимый.

Комментарий 2008 года.

Этот текст я писал для себя, понимая, что его нельзя опубликовать. Всё же хотелось кому-то показать. Вначале я показал начальнику кафедры философии ВМедА профессору Виктору Порфирьевичу Петленко. В связи с нашими давними хорошими отношениями, он внимательно прочел и, оставив на полях несколько дельных замечаний, вернул мне без комментариев. Понимай, как хочешь. Я не угомонился, и показал молодому математику Мише Данилову из нашей лаборатории, который казался тогда сильно умным. Миша прочел и сказал: «Слишком много законов…». Я внутренне согласился с ним и заткнулся. За истекшие 25 лет никакого нового мировоззрения у меня не сформировалось. Каждый из описанных законов я могу поставить сейчас под сомнение.

Например, если выводить четвёртую, сверхчеловеческую форму движения материи в соответствии с пятым законом развития, то она представится расой высших существ, по сравнению с которыми мы окажемся на положении шимпанзе. Такие ситуации я встречал в фантастических романах Г. Уэллса и И. Ефремова. Неужели, так и будет? Ерунда какая-то, и противно.

Кроме того, мне сдаётся, что «форм движения материи» может оказаться не три, а две. Неживое и живое отличаются друг от друга сильнее, чем живое от человеческого. Переход от обезьян к людям менее «грандиозен» в масштабах живой природы, чем переход от прокариот к эукариотам или от одноклеточных к многоклеточным.

Возможно, философия ХХ века, которой я и тогда не знал, и сейчас представляю смутно, может помочь построить более совершенную картину мира? Или философия «самораспустилась», сняв с себя всякие обязательства по отношению к конкретным наукам и людям? В любом случае, мне интересно мнение специалистов по поводу моего старого текста.