Проблема социокультурного развития в российской позитивистской философии истории второй половины XIX — начала XX века

Актуальность темы

исследования. Философско-историческое наследие российских позитивистов конца XIX — начала XX века составляет важную страницу отечественной мысли. Сложность и динамизм пореформенной России тех лет, модернизация всех сфер ее жизни стимулировали появление новых идей и тенденций в развитии общественной мысли. Философы и историки, включенные в живую действительность переломного момента, пытались интерпретировать прошлое своей страны в целях кон-г* структивного построения будущего. Сегодня, как и столетие назад, современное российское общество вновь находится в состоянии мировоззренческого поиска путей культурно-исторической самотождественности, стремится обрести новую национальную идентичность. В этой связи остро ставится вопрос о необходимости критического переосмысления истории страны, сохранения ее национальной и культурной самобытности в условиях цивилизационной и информационной интеграции.

Воззрения русской интеллигенции, в особенности такого общественного слоя как ученых, профессоров университетов, представляют особый г' интерес для понимания различных аспектов истории отечественной культуры. Будучи носителями позитивного и нравственного духа в науке и жизни, яркие индивидуальности, они являлись своеобразными выразителями роста национального самосознания общества. В этой связи представляется важным обращение к творчеству научной элиты страны, наглядно отражающему многообразие идейно-теоретических воззрений на проблему взаимосвязи истории, культуры и общества.

Изучение процессов, сопряженных со становлением форм нацио-и нальной самотождественности, способствует раскрытию существенных черт современного фазиса общественного и культурного развития. Выявляя моменты сходства и различия со взглядами видных теоретиков российского позитивизма, можно обнаружить определенную специфику формирования национально-государственной и межнациональной идентичности, способствующую появлению нового типа течения событий истории в границах глобального сообщества. Сегодня, когда на карту ставится геополитическая и стратегическая стабильность Европы и всей Евразии, диалог культур, высвеченный в русской позитивистской историософии как «примирительный», т. е. обеспечивающий взаимопонимание, видится исключительно актуальным.

Философско-исторические построения видных представителей российской позитивистской философии истории К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова и Н. А. Рожкова являют собой по-своему оригинальную попытку научной разработки проблемы сущности всемирно-исторического процесса. Остро ощущая кризисные явления российской действительности, не разрешенные в полной мере либеральными реформами 60−70-х гг. XIX в., мыслители пытались выяснить их природу в свете анализа исторического развития Европы и России. Историческая наука этого времени, накопив огромный фактологический материал, стимулировала постановку проблемы социокультурного развития, не утратившую свою актуальность и сегодня.

Содержательно проблема социокультурного развития предполагает рассмотрение истории в связи с многообразием социальных и культурных факторов, обусловливающих ее поступательное движение во временной динамике. Ясно, что понятие «история», «культура» и «общество» не тождественны друг другу. Если история мыслится как некий объективный процесс преобразования общественных форм жизниее поток поглощает собою усилия индивидуальных субъектов культурного творчества, нивелирует уникальность их активности. То культура является человеческим измерением исторического процесса. Как творческая деятельность, рожденная изначальной историчностью человеческого существования, она порождает многообразие уникальных миров, разделяемых общностями людей. Общество как целостная социальная система включает в себя упорядоченные социальные отношения, которые определенным образом сопряжены между собой через границы исторически сложившихся социальных институтов. Проблема взаимосвязи этих столь разных понятий может быть решаема в контексте анализа единства социокультурного развития, если культуру рассматривать в качестве знаково-символической системы исторически трансформирующегося общества. Гуманистический фактор вставлен в кадр социума и влияет на социальные связи и институты, и, наоборот, последние оказывают воздействие на формы и свойства культуры.

В проблемном поле позитивизма такой социокультурный комплекс выстраивался на принципе многофакторного детерминизма и включал в себя политические, экономические, социальные, правовые, психологические, интеллектуальные, идейные, религиозные и этические элементы исторически развивающихся самобытных культур. История в представлениях русского позитивизма являет собой многообразие сочетаний культурных и социальных форм. Поэтому в программу позитивистского исследования входит задача выявления комбинации факторов, которые на определенном этапе развития особым образом влияют на ход исторического процесса.

В контексте работы фигурирует наследие таких видных представителей русской позитивистской философии истории, как К. Д. Кавелин, Н. И. Кареев, В. О. Ключевский, П. Н. Милюков, Р. Ю. Виппер и Н. А. Рожков. Критерий выбора именно этих персоналий обусловлен несколькими общими характеристиками. Все они — философы историирефлексирующие в идейно-теоретическом поле позитивизма. Их научный интерес связан прежде всего с проблемой социокультурного воздействия на историческое развитие, в первую очередь, России. Выбор этих авторов обусловлен также значимостью различных граней их наследия для типологического осмысления сущности и основных этапов эволюции историософии русского позитивизма. Так, в сочинениях К. Д. Кавелина впервые представлена достаточно завершенная концепция взаимосвязи русской и всемирной истории, в работах Н. И. Кареева мы находим последовательное и выдержанное в позитивистском ключе рассмотрение задач и сущности философии истории, ее соотношения с историей и социологией. В. О. Ключевский выявил значимость факторного анализа для понимания русской истории и ее взаимосвязи с историей Запада. П. Н. Милюков создал оригинальный подход к построению социокультурных моделей развития общества, выявил роль закономерности как повторяемости сочетания определенного рода факторов в их развитии, показал роль личностного фактора и культурной традиции в историческом процессе. В границах позитивистского мировоззрения Н. А. Рожкова достаточно интересно интерпретировал фактор экономического развития в его сочетании с социальным и политическим, на примере истории России и ее взаимосвязи с Европой. Рассуждая о типологии социокультурного развития, Р. Ю. Виппер, в отличие от других русских позитивистов, акцентировал внимание на его вариативности и открытости.

В развитии российской позитивистской философии истории отчетливо прослеживаются три основные периода: начиная с 60-х гг. XIX в. позитивистское мировоззрение укореняется в историософских воззрениях К. Д. Кавелинав 80-е гг. лидирующим теоретиком в лагере позитивизма становится Н. И. Кареев, а В. О. Ключевский создает многофакторную модель русской историик началу XX века главными представителями этого направления видятся П. Н. Милюков, Р. Ю. Виппер и Н. А. Рожков, для творчества которых было характерно пристальное внимание к эпистемологическим проблемам, при сохранении интереса к историософским построениям, а также политическая ангажированность в условиях радикальной модернизации российского общества.

Степень разработанности проблемы. Изучение философского наследия видных представителей российского позитивизма имеет давнюю традицию: оно осуществлялось на протяжении всего XX столетия и продолжается в настоящее время. В материалах, отражающих непосредственную ситуацию зарождения и развития философии истории русского позитивизма, представлена дискуссия о возможностях и границах положительного знания, дана позитивистская критика построения глобальных субстанциональных схем истории, критика теории экономического материализма и теории культурно-исторических типов как односторонних историософских версий, обоснована идея многовариантности культурного развития в рамках всемирно-исторического процесса1.

В работах, охватывающих целиком проблемное поле истории русской философии, позитивизм рассматривается как особый этап отечественной традиции, аппелирующий к принципу многофакторного детерминизма и в силу этого не теряющий актуальность в связи с нарастающей диверсификацией социальных связей, взаимопереплетением общественных и культурных факторов2. Исследователями выделены общие черты позитивной философии: рационализм, вера в единственность научных методов по.

1 Кавелин К. Д. Априорная философия или положительная наука? //Он же. Собр. соч. — Т. З. Наука, философия и литература. — СПб., 1899. — С. 285−318- Он же. Русское исследование о позитивизме (по поводу статьи Лесевича) //Там же. — С. 339−348- Кони А. Ф. Памяти К.Д. Кавелина //Кавелин К. Д. Собр.соч. -Т.З. — СПб., 1899. — C. VII-XXКорсаков Д. А. Жизнь и деятельность К. Д. Кавелина //Там же. — Т.1. -СПб., 1897. — С.1Х-ХХХПлеханов Г. В. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю //Он же. Избр. философ, произв. — Т.5. — М&bdquo- 1956. — С. 549−545, 644−645- Покровский М. Н. О пятом томе «Истории Ключевского» //Он же. Избр. произв. — Т.4. — М., 1967. — С. 272−276- Соловьев B.C. О действительности внешнего мира и основании метафизического познания (ответ К.Д. Кавелину) //Он же. Избр. произв. — Ростов-на-Дону, 1998. — С. 54−67 и др. См.: Валкогонова ОД. Философия русской истории в наследии послеоктябрьской эмиграции (20−30-е годы XX века) /Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. докт. филос. наук. — М. 1998; Она же. H.A. Бердяев: Интеллектуальная биография. — М., 2001; Губман Б. Л. Россия и Европа в философии русской истории. — Тверь, 1997; Он же. Смысл истории: Очерки современных западных концепций. — М., 1991; Гуревич П. С. Философия человека. — М., 2001; Он же. Проблема целостности человека. — М. 2004; Деникин А. В. Русский консерватизм XIX века как социально-философский стиль мышления /Автореф. на соиск. уч. ст. докт. филос. наук. — М., 2000; Он же. Консерватизм и либерализм в социально-философской мысли России XIX века: Становление методологии. — М.: Изд-во МПУ «Народный учитель», 2000; Дырин А. И. Философия и история философии: Исторические типы философии. М., 2001; Новикова Л. И., Сизем-ская И. Н. Русская философия истории. — М., 1997; Они же. Российские ритмы социальной истории. -М., 2004; Уткина Н. Ф. Позитивизм, антропологический материализм и наука в России (Вторая половина XIX века). — М., 1975; Шкуринов П. С. Позитивизм в России XIX века. — М., 1980 и др. стижения бытияубеждение в относительности и историчности знанияан-j. тиметафизическая тенденция гносеологических и историософских исследований1. Объяснена синхронность распространения в России позитивизма с двумя другими направлениями мысли — материализмом и дарвинизмом2. В специальной работе П. С. Шкуринова изложены основные положения по истории позитивизм, а и его природе, вскрыта генетическая связь западноевропейской и отечественной позитивистской мысли, выделены этапы и особенности ее проникновения на российскую почву3.

Показательно, что историография исследований позитивистского v. харктера представлена большей частью трудами, посвященными анализу историософских концепций отдельных персоналий. Так, в ходе изучения философии истории К. Д. Кавелина было обращено внимание на признание мыслителем творческого начала природы личностиизучена его схема становления русской истории: «род» —"вотчина" - «государство" — раскрыто авторское понимание «переходных эпох» как исторического преодоления конфликта между новым и старымособо подчеркнут кавелинский тезис о человеке как движущей силе исторического процесса4.

Наиболее многочисленными являются работы, отражающие миро-И воззренческие и методологические взгляды В. О. Ключевского. Анализ литературы позволяет выделить три этапа осмысления его творчества. Первый начинается сразу же после смерти историка, когда одни провозгласили.

1 Зеньковский В. В. История русской философии. — В 2-х тт. — Париж, 1989. — Т.2. — С. 247. Радлов Э. Л. Очерки русской философии //Введенский А. И. Лосев А.Ф., Радлов ЭЛ., Шпет Г. Г.: Очерки истории русской философии. — Свердловск, 1991. — С. 113.

3 ШкуриновП.С. Позитивизм в России XIX века. — М&bdquo- 1980. С. 9,314−316,321.370.

4 См.: Астпуто Дж. Кавелин о происхождении Российской государственности //История философии. -М., 2002. — № 9. — С. 144−149- Кантор В. К. К. Д. Кавелин и его философия русской истории //Русский либерализм: исторические судьбы и перспективы. — М., 1999. — С. 271−278- Китаев В. А. К. Д. Кавелин: между славянофильством и западничеством //В раздумьях о России (XIX век). — М&bdquo- 1996. — С. 243−271- Леонтович В. В. История либерализма в России (1762−1914). — М&bdquo- 1995. С. 334−335- Новикова Л. И., С из ем екая И. Н. Русская философия истории. — М. 1997. — С. 128−134- Тонких: В.А., Ярецкий Ю. Л. Российский либерализм: политико-правовые традиции //История политической и правовой мысли России. — M., 1999. — С. 156−231- Цвык В. А. Социально-философские взгляды Кавелина // Русская философия: Многообразие в единстве. — М., 2001. — С. 225−227 и др. его основателем отечественной научной истории1, а другие, наоборот, стали осуждать за эклектизм в теоретических построениях и непонимание классовой сущности государства. Символическими рубежами следующего этапа стали издания сочинений В. О. Ключевского, одно — в конце 1950;х гг., другое, спустя три десятка лет, в конце 1980;х гг.3. Исследователями выявлено, что в сравнении со сторонниками государственно-юридической школы, В. О. Ключевский представил исторический процесс не просто как историю государства, а становление «русского народа как исторической личности» на основе комплекса факторов. Однако, его модель отечественной истории считалась противоречивой и нередко оценивалась как механический синтез4. Объяснялось это неприятием формационного подхода в изучении истории, эклектическим сочетанием социальных и экономических факторов и определение их значимости в соответствии с обстоятельствами. В настоящее время в историософских построениях Ключевского выявляются новые грани: сочетание конкретно-исторического подхода с цивилизационным (Щербань Н.В.) — опыт психологического анализа личности и общества (Александров В.А.), идея отчуждения власти, противопоставления государства и гражданского общества в России (Новикова Л.И., Сиземская И.Н.)5.

Реконструкция философско-исторических воззрений Н. И. Кареева имеет не менее давнюю традицию. Усилиями Сафронова Б. Г. и ряда исследователей проанализированы эпистемологические аспекты творчества.

1 В. О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. — М., 1912. — С. 83−84- 185−186. Покровский М. Н. Курс русской истории проф. В. Ключевского //Он же. Избранные произведения. — В 4-XT.-T.4. -М. 1967'-С. 266−271.

3 Зимин А. А. Формирование исторических взглядов В. О. Ключевского в 60-е гг. XIX в. //Исторические записки. — Т. 69. — М., 1966: Карагодин А. И. Философия истории В. О. Ключевского. Саратов, 1976; Шкуринов П. С. Позитивизм в России XIX века. — М. 1980; Штейнгауз И. Х. Социологические взгляды В. О. Ключевского. — Автореф. на соиск. уч. степ. канд. филос. наук. Иркутск. 1974 и др.

4 Нечкина М. В. Василий Осипович Ключевский. — М., 1974. С. 571- Шкуринов П. С. Позитивизм в России XIX века. — М. 1980. -С. 321- 314−316.

5 См.: Новикова Л. И. Сиземская И.Н. Русская философия истории. — М. 1997. — С. 162−163- Щербань H.B. Цивилизационный подход к истории в трудах В. О. Ключевского //Россия в XX веке: Судьбы исторической науки. — М., 1996. — С. 116- Александров B.A. Василий Осипович Ключевский //Ключевский В. О. Исторические портреты. — М., 1991. — С. 16 и лр.

Н.И. Кареева, выявлены идейно-теоретические корни позитивистских воззрений, их либеральная направленность. В частности, раскрыта философ-ско-историческая доктрина Н. И. Кареева, включающая в себя такие компоненты, как философия истории, теория исторического познания, социология и теория исторического процессаизучена гуманистическая направленность его историософских построенийвыявлена взаимосвязь научных и политических воззрений1.

Осмыслению философско-исторического наследия Р. Ю. Виппера посвящено несколько специальных работ. Б. Г. Сафронов проследил эволюцию мировоззрения ученого-позитивиста, подчеркнул с вязь с творчеством А. А. Шахова, В. О. Ключевского и В. И. Герье. В историософских взглядах Р. Ю. Виппера и В. О. Ключевского выделен их общий интерес к истории социальных групп, использование принципа синхронности и взаимообусловленности, повторяемости и постепенности исторических явлений, л приверженность теории факторов .

Творчество П. Н. Милюкова в исследовательских кругах представлено разнопланово при доминировании мнения об идеологической ангажированности его научных взглядов. Одни исследователи причисляют Милюкова к сторонникам концепции культурно-исторических типов (Г.К. Овчинников), другие склонны отстаивать мнение об идеологической детерминированности его научных взглядов (M.F. Вандалковская), третьи считают, что политик победил в нем ученого (А.В. Макушин), четвертые делают обратный вывод о том, что именно научная концепция предопре.

1 См.: Сафронов Б. Г. Н. И. Кареев о структуре исторического знания. — М. 1995: Дунаева Ю. В. История и личность в творчестве Н. И. Кареева //Историч. антропология: место в системе соц. наук, источники и методы интерпретации. — М. 1998. — С. 98−100- Золотарев В. П. Общая теория истории в понимании Н. И. Кареева //Новая и новейшая история. — М., 2003. № 2. С. 29−43- Медушевский А. Н. Социология и история. Н. И. Кареев. В. О. Ключевский //Он же. История русской социологии. М&bdquo- 1993. — С. 163 184- Новиков Н. В. Субъективный синтез Н. И. Кареева //Вопросы философии. — 1996. — № 7. — С. 147−153- Новикова Л. И. Сиземская И.Н. Социологическое направление в русской философии истории //Философские науки. -1997. -№ 2. — С. 73−84 и др. Сафронов Б. Г. Историческое мировоззрение Р. Ю. Виппера и его время. — М., 1976. — С. 46−67- 101- Во-лодихин Д. М. Критика теории прогресса в трудах Р. Ю. Виппера //Вопросы истории. — 1999. — &bdquo-Че2. — С. 153−162 и др. делила идеологическую ориентацию ученого и политика (А.Н.Медушевский, Т. Бон)1. Эмигрантская литература, содержит факты политической биографии Милюкова, зарисовки его яркой личности и оценкифилософско-исторических взглядов. Та же тенденция сохранилась и в последующей советской? и зарубежной историографии. К настоящему времени изучены разработан ные: Милюковым принципы, многофакторного развития исторического процесса, а также выявленные им особенности взаимодействия всеобщей и национальной истории.

Историко-философские воззрения Н. А. Рожкова неоднократно становилась предметом рассмотренияв отечественной! историографии3. В целом Н. А. Рожков показаш исследователемпозитивистской ориентации, разработавшим оригинальную картину истории" России наоснове экономико-детерминистского подхода.

В* зарубежной историко-философской литературе имеется значительный объем исследований, посвященных анализу историософии русского позитивизма. В трудах Т. Бона, А. Валицкого, Г. Л. Клайна, М. И. Раева и др.4 рассмотрены различные грани идейно-теоретического наследия классических фигур русской позитивистской философии истории, выявлен основной круг проблем, решаемых имщ показана социокультурная и политическая! детерминированность эволюции их воззрения. Характерно,.

1 Павлов Сильванский Н. П. Теория контраста Милюкова //Он же. Феодализм в России. — М., 1988. — С. 23−29- Пресняков А. Е. Княжеское право в Древней Руси. Лехшш по русской истории. — М., 1993. — С. 528−529.

2 См.:Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральской революции.- М., 1988; Аврех АЛ. П. А: Столыпин и судьбы реформ в России. — М., 1991. — С. 152- Шапиро АЛ. Русская историография в период империализма. — Л. 1963; Общие концепции исторического процесса в университетских курсах и трудах буржуазных историков //Очерки исторической науки. — Т.З. М., 1963; П. Н. Милюков: Сборник материалов по чествованию его семидесятилетия. 1959;1929 — Париж. 1929; Riha Th. Russian European: Payl: Milukov in Russian Politics. — L. 1969.

3 Волобуев О. В. Н. А. Рожков — методист-историк /ГУч. зап. МОПУ. Т. 121. — М. 1965; Андреева И. А. Историческая концепция Н. А. Рожкова //Автореф. дисс. на соиск. уч. степ, к.и.н. — Екатеринбург, 1995 и др.

4 Т. Bohn. Russische Geschichtswissenschaft von 1880 bis 1905. Pavel Miljukov und die Moskauer Schule. -Koln. — Bohlau Verlag. 1998. XVIII, 473 s.- Walicki A. A History of Russian Thought from the Enlightenment to Marxism. — Stamford California, 1979; Kline G.L. Religious and Anti-Relidious Thought in Russia. -Chicago, 1968; Riha Th. Russian European: Payl: Milukov in Russian Politics. — L., 1969; Раев М. И. Россия за рубежом: история культу ры русской эмиграции: 1919;1939. — М., 1994 и др. что в период перестройки многие парадигмальные моменты, свойственные сочинениям отечественных исследователей по этому кругу вопросов, стали совпадать с установками, сложившимися в западной литературе. Сегодня можно говорить, что российские и западные исследования позитивистской философии истории в России составляют единое научное поле видения этой проблематики.

Анализ литературы показывает, что, несмотря на обилие исследований, посвященных как позитивизму в целом, так и отдельным его доктринам, отсутствуют типологические работы, которые могли бы дать представление в целом о разработке проблемы социокультурного развития в российской позитивистской философии истории.

Во-первых, отсутствует комплексный анализ позитивистского видения социокультурного развития в контексте выявления соотношения таких понятий, как историякультура и социум, эволюция и прогресс, личность, общество и государство. Требует специального рассмотрения позитивист-стская интерпретация истории как процесса, связанного с многообразием факторов социального и культурного плана, обусловливающим ее поступательное движение вперед.

Во-вторых, в поле зрения исследователей не попала дилемма философии истории и всеобщей истории, которую пытались разрешить в свое время позитивистски настроенные авторы при разработке своих курсов всеобщей и национальной истории.

В-третьих, отсутствует систематическое исследование позитивистских воззрений на процессы общецивилизационной и локальной исторической эволюции с их поиском природы вызревания национального организма и становления на путь общечеловеческого развития.

В-четвертых, требует обоснования и уточнения вопрос о диалоге культур России и Запада, высвеченный в позитивистском ключе как важный фактор прогрессирующего социокультурного развития.

Теоретическая неразработанность данной проблематики и практическая значимость этой стержневой для работ отечественных философов проблемы обусловили выбор темы исследования, объектом которого явилось творчество ряда российских исследователей позитивистской ориентации (К.Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера, Н.А. Рожкова), а предметом — проблема социокультурного развития в российской позитивистской философии истории второй половины XIX — начала XX столетия.

Источниковой базой исследования являются произведения К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера, Н. А. Рожкова, где прямо или косвенно изучается проблема социокультурного развития России. К их числу относятся монографические исследования, научные или публицистические статьи в журналах, полемические заметки, курсы лекций для студентов и авторские учебники по всеобщей и отечественной истории. В число источников диссертационного исследования вписываются также труды западноевропейских философов (Дж. Вико, Ш.-Л. Монтескье, И. Гердер, Ф. Вольтер, Ж. Кондорсе, И. Кант, Ф. Шеллинг, Г. Гегель, К. Маркс, Ф. Гизо, О. Конт, Г. Бокль, Г. Спенсер, Г. Тард) и отечественных мыслителей (П.Л. Лавров, Н. К. Михайловский, Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев, М.М. Ковалевский), чье творчество послужило идейно-теоретической почвой для формирования российской позитивистской философии истории.

Цель и задачи исследования

Цель диссертации составляет фило-софско-исторический анализ разработки проблемы социокультурного развития в российской позитивистской философии истории второй половины XIX — начала XX века. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:

1) показать специфику теоретической разработки проблемы социокультурного развития в западноевропейской философии XVIII — XIX, выявить влияние классической позитивистской трактовки социокультурного развития на сочинения русских мыслителей, занимающихся разработкой аналогичной проблематики (гл. 1, § 1);

2) проанализировать направление поиска теории социокультурного развития в наследии русских мыслителей XIX века и раскрыть понимание этих проблем позитивизмом (гл. 1. § 2);

3) отразить содержание дискуссии о всемирной истории, интегральнойчастью которой явились построения российских позитивистовпоказать ее обусловленность духовным состоянием российского общества рубежа XIX — XX столетий (гл. 2, § 1);

4) осмыслить особенности разработки проблемы всемирно-исторического развития в философии истории российского позитивизма, выявив поэтапное изхменение оценок западноевропейского наследия и эволюцию историософских взглядов К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера и Н. Л. Рожкова (гл. 2, §§ 2 — 6);

5) выявить культурный фактор как главный, наряду с природными и общественными, вскрыть содержание понятия культуры и прогресса, интерпретируемых в российской позитивистской философии истории на основе методологии многофакторного анализа (гл.З, § 1) — раскрыть проблему взаимосвязи государства и общества в контексте позитивистского видения социокультурного развития (гл.З, § 2 — 4);

6) на основе сопоставления историософских воззрений представителей российской позитивистской философии истории раскрыть гуманистический смысл социального развития, показать значимость личностного совершенствования как основного индикатора прогрессивного развития (гл. 3, § 5);

7) отразить содержание диалога культур как фактора социокультурного развития в интерпретации ключевых представителей российского позитивизма К. Д. Кавелина,.В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. ЮВиппера (гл.З, § 6);

Методологические основы диссертации определяются целью и задачамиисследования, — особенностямиизучаемых философских концепций представителей историософии русского позитивизма: В контексте диссертационного исследования нашла применение герменевтическая^ стратегия интерпретации i изученного материала, позволяющая диалектически осознать взаимосвязь исторического материала, содержащегося в источниках, и проблем, возникающих в рамках современности. Прошлое тем самым вовлекается? в контекст решения< актуальных задач, выявляет свои многообразные грани в свете исторически5 трансформирующейся целостности практики. Традиция, запечатленнаяв источниках, раскрывает свое смысловое наполнение сквозь призму задач современного научного знания, социокультурной ситуации, складывающейся в России и в мировом сообществе. Таким образом, возникает возможность выявить релевантность идейсозданных представителями российской позитивистскойфилософии истории, с запросами современности.

В диссертационном исследовании делается принципиальный акцент на сочетании биографического, сравнительного и проблемно-тематического изложения материала, позволяющего нагляднопроследить особенности восприятия" и способыфункционирования! историософских идей западноевропейских мыслителей в проблемном поле российской! позитивистской философии! истории. В процессе анализа материала нашли применение: сравнительно-исторический, генетическийструктурно-функциональный методы. В частности, при анализе всемирной и национальной истории применяется сравнительно-исторический метод, при рассмотрении влияния культурной матрицы на ход и направление исторического процесса используются возможности структурно-функционального метода, при рассмотрении! проблемы государства и власти используется" генетический метод исследования. Системный метод позволяет определить общее для всех отечественных мыслителей позитивистского направления видение культуры как многомерной модели, функционирующей на основе целого комплекса факторов.

Структура диссертации. Исследование состоит из Введения, трех глав, включающих: четырнадцать параграфов, ЗаключенияСписка источников! и литературы. Общит объем диссертации? составляет 318 м/п страниц: 307 м/п страницы текста диссертации, 28 м/п страниц Списка источников и литературы (всего 316 наименования,. из них — 186 источников и 230 литературы). Структура и? последовательностьизложенияматериала обусловлены целью и задачами исследования.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Российская позитивистская философия истории являет собой особый этап развития отечественной философской мысли, порожденный духовным состоянием общества второй половины XIX — начала XX веков. Историософская мысль России в проблемном поле позитивизма эволюционировала от первичного знакомства с сочинениями классиков позитивизма (40-е гг. XIX в.) к распространению его (60−70-е гг.) и построению на основе методологии многофакторного анализа курсов всеобщей и национальной истории (80−90-е гг.), наконец, к критическому переосмыслению возможностей позитивистского знания (20-е гг XX в.).

Историософские построения видных представителей русского позитивизма — К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера и Н. А. Рожкова — являют собой по-своему оригинальную попытку разработки проблемы социокультурного развития. Остро ощущая кризисные явления российской действительности, не разрешенные в полной мере либеральными реформами 60−70-х гг. XIX в., мыслители пытались выяснить их природу в свете выявления взаимосвязи истории, культуры и общества, прогресса и эволюции, личности и государства.

Содержательно проблема социокультурного развития предполагает интерпретацию исторического процесса в связи с многообразием социальных и культурных факторов, стимулирующих ее поступательное движение вперед. Понятие «история», «культура» и «общество» правомерно разводятся исследователями. Однако их взаимосвязь неизменно является предметом теоретических размышлений философов самой различной ориентации. В представлениях философов Нового времени история мыслилась как обладающая имманентной необходимостью прогрессивного развития, в котором соучаствуют индивиды, внося свой вклад в движение ее целостности. Отстаивая автономию человека как нравственного субъекта и творца культуры, классики новоевропейской философии, тем не менее, полагали, что история подобна природе в естественном движении прогрессивного совершенствования человечества, восходящего ко все новым вершинам свободы человечества. Подобный взгляд на соотношение истории, культуры и общества, характеризующий поступательную реализацию человеческой свободы в контексте всемирной истории, нашел свое логическое завершение в философии истории Г. Гегеля. В схожей традиции субстанциональных представлений развивались воззрения К. Маркса, который пытался на основе методологии формационно-стадиального анализа по-новому взглянуть на историю человечества. Вместе с тем само по себе противоречие истории, культуры и общества не нашло преодоления в сочинениях представителей конкурирующих философских направлений XVIII—XIX вв.

В проблемном поле позитивизма такой социокультурный комплекс выстраивался на принципе многофакторного детерминизма и включал политические, экономические, социальные, правовые, психологические, интеллектуальные, идейные, религиозные и этические элементы исторически развивающихся самобытных культур. История в воззрениях представителей западноевропейского позитивизма являет собой многообразие сочетаний культурных и социальных форм. Культура как продукт изначальной историчности человеческого существования порождает многообразие уникальных миров, разделяемых общностями людей. Общество как целостная система упорядоченных социальных форм и отношений нивелирует индивидуальность. Разрешение данной проблемы в позитивистском ключе виделось возможным на ниве всемирной истории путем выявления многообразных форм и взаимосвязей культурных и социальных факторов общественной эволюции.

Отечественные авторы освоили корпус идей основоположников позитивистской философии, приняв на вооружение разработанные ими базисные гносеологические, методологические и историософские положения. Пространство интерпретации социокультурного развития соотноси-г лось у них по объему с содержательным и функциональным осмыслением терминов «история», «культура» и «общество» в определенно выраженной позитивистской направленности. В сочинениях К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера и Н. А. Рожкова отчетливо проявляются такие черты, как вера в единственность научных методов в постижении бытиярационализм, относительность знания, его постоянная эволюция и отрицание абсолютного знаниякритическая настроенность к религиозным и метафизическим системамотрицание монисти-у ческого взгляда на историю.

Реконструкция воззрений представителей русского позитивизма в истории показывает, что термин «позитивист» целесообразно брать в самом широком смысле слова. Ревностные адепты позитивизма, они своим творчеством показывали скорее общий поиск научности, часто идущий на практике не далее мастерского синтеза научных обобщений. В своем стремлении постичь прошлое они были лишены догматизма позитивистов 60-х гг. XIX в., представителей так называемой «первой волны», с их верой в то, что философия сможет, наконец, систематизировать человеческое V знание, а тем самым и всю человеческую жизнь. Историческое мировоззрение русских позитивистов было лишено самоуверенности и некритического упрощения всех тайн бытия рамками естественнонаучного метода познания. Они не делали культа из научного знания и поспешно не подчиняли ему все свои мыслительные посылки.

Вслед за Опостом Контом отечественные авторы интерпретировали термин «позитивная философия» как особый способ философского мышления, предполагающий в первую очередь согласование наблюдаемых фактов. В связи с этим представления о задачах философии истории сводились к двум основным: найти и обобщить факты, и на их основе выявить определенные закономерности общественного развития.

Отечественные авторы, солидаризируются с позитивистской критикой спекулятивного видения всемирной истории, сопутствующего ему понимания? движущих сил и смысла исторического развития. В своих сочинениях они пытаются уйти от глобального видения истории человечества на основе методологии много факторного анализа с учетом сложного круга реалий общественной эволюции. Вместе с тем, в границах историософии: позитивизма? отразились противоречия! между декларируемым уходом? от субстанциального прогрессизма и спекулятивными обобщениями, которые, как явствует пример рассуждений Конта относительно трех фаз исторического развитияявляли собой пример возрождения умозрительных телеологических конструкций. В ИСТОРИОСОФСКИХ ПОСТроеНИЯХ ПОЗИТИВИСТОВ! со всеш очевидностью^ присутствует непреодоленная дилемма эмпирической истории и теоретических обобщений, имманентно заложенная в самом основания? этого мировоззренческого ученияа также дилемма философии истории и всеобщей истории. Эти противоречия позитивистского мировоззрения были в полной мере унаследованы русским позитивизмом.

В: российской позитивистской философии: истории усматривается ряд особенностей. Во-первых, она была глубоко включена в реалии настоящего, связанна с историческим осознанием места России в сообществе мировых культур. Русских авторов интересовали не глобальные обобщения, а история? «здесь-и-теперь», как «школа» для преобразованиям настоящего. Во вторых, развитие русской философии истории напрямую связано со становлением национального s самосознания. В позитивистской: интерпретации эта идея выражалась в признании единства многообразия в социокультурном развитии России, Запада и Востока. В-третьих, в процессе интенсивного освоения и переработки различных конкурирующих философско-мировоззренческих парадигм западноевропейской и отечественной мысли сторонники многофакторной1 теории выступили в роли своеобразных усмирителей эпох и воззрений. Именно поэтому в их: произведениях можно встретить соединение, казалось бы, несоединимого — положений классической метафизики Нового времени, позитивизма, тезисов славянофильства и западничества, народничества и марксизма и т. д. У каждого интересующего их философского направленияпредставители историософии русского позитивизма пытались обнаружить рациональное зерно, способное обогатить их собственные воззрения. Классическая метафизика Нового времени рисуется им как содержащая продуктивную постановку вопросов диалектики, нравственности, свободы личности, правового и гражданского общества. Одновременно Конт рассматривается как создатель идеала научного мышления, опирающегося: на факты, продуктивно рассматривающего социальные отношения, общественную жизнь в ее статике и динамике. Спенсер предстает как теоретик, удачно выявивший законы социальной эволюции, понявший роль психологического фактора в истории, а Тард — как мыслитель, заговоривший о плюрализме вариантов социальной эволюции. У славянофилов им привлекательны идеи национально-культурной самобытности и сильной власти, которая представляется им не противоречащей идеалу соблюдения прав человека. Западники, на их взгляд, правомерно призвали к включенности России в контекст европейской истории, признали самоценность человеческой личности, значимость правового обеспечения ее свободы. Народническое решение социально-экономических проблем, равно? как: и марксистское: видение личности как части общества, на взгляд русских позитивистов, в состоянии существенно обогатить философию истории. В неокантианстве их привлекает рассмотрение полярной противоположности природы и. культуры, интерес к проблеме ценности.

Национальная история в сочинениях русских позитивистов органично вплетается во всемирно-исторический процесс, представляя собой, с одной стороны, особое историческое явление, с другой — часть единого целого. Непосредственно отечественная история рисуется двояко: как часть универсальной цивилизации, развивающейся в результате схожих истори-Y ческих условий, лишь задержанная по времени протекания этого процесса, а потому, в определенной мере, приобретающая внешний облик «догоняющей» или «заимствующей» культурыа также как самостоятельное историческое явление, имеющее собственную судьбу и культурно-историческую значимость.

Российские мыслители позитивистского направления были единодушны в рассмотрении всемирно-исторического процесса с позиции многофакторного детерминизма, сциентизма и реляционизма. Н. И. Кареев ^ считал неприемлемой метафизическую идею прогресса как основного закона истории и отрицал наличие единого плана истории. Он рисовал многочисленные примеры чередования прогресса и регресса, эволюции и кризиса. Одновременно он принимал идею непрерывности и стадиальности исторического процесса, рассматривая его во всем многообразии, повторяемости и аналогиях. Ученый выделял два критерия исторического движения: с одной стороны, единство и непрерывность, с другой — степень изменений. Решающим моментом в творчестве Кареева являлась альтернатива объективного и субъективного. Он понимал, что историческая эволюция сама по себе в какой-то степени носит характер логических построений и может быть постигнута только умозрительно. Другое дело — множество бесконечно повторяющихся комбинаций исторических совокупностей. Такая эволюция может быть подвергнута научной интерпретации в контексте идеи единства и многообразия независимых социальных организмов при их самостоятельности и взаимообусловленности на основе целого комплекса причин: интеллектуальных, политических, нравственных, психологических, правовых, социально-экономических.

На протяжении долгого творческого пути взгляды Кареева на прогресс претерпели существенные изменения: от частичного признания априорной сущности прогресса до восприятия его как сложно структурированного единства бесконечных линий эволюций. Вслед за Кареевым другие исследователи вели работу в этом же направлении, рассматривая социальный прогресс как источник и одновременно продукт интеллектуального, психического, геополитического, экономического, правового и нравственного взаимодействия людей.

К.Д. Кавелин приходит к мысли о том, что каждый народ самодостаточен, имеет свою судьбу, обусловленную ходом исторического развития, и развивает идею гармони чного сочетания разнообразных культур в единстве мирового процесса. Говоря о России, он предлагает учитывать ее давнюю включенность в контекст мировой, прежде всего европейской истории, и, следовательно, зависимость ее развития от этой взаимосвязи. Исторический процесс рассматривается мыслителем как органическое целое, характеризующееся единством происхождения народов (земной шар) и единой целью (постижение гуманистического смысла истории). Отрицая всемирную историю как процесс развития отвлеченно взятого человечества, Кавелин впервые выдвигает идею эволюции сообщества народов, взятых в различных исторических условиях и состояниях. Каждый народ, согласно его теоретизированию, проходит в различных пространственно-временных рамках два основных этапа развития: бессознательный, родовой, и сознательный, государственный. Впоследствии, сложившись как самостоятельный национальный организм, он вступает в сообщество мировых цивилизаций и продолжает свое развитие в общей системе культур.

В.О. Ключевский подверг критическому анализу смысл и содержание истории, стал рассматривать ее как особую форму мысли, не совсем похожую на естественные науки. Результатом этих раздумий стал новый подход к теории исторического познания, основанный на признании многофакторного детерминизма. Поэтому экономические, политические, религиозные, социальные и другие факторные сочетания в выводах Ключевского стали выступать доминирующими силами, направляющими и формирующими ход исторического процесса. Как философ, Ключевский почувствовав необходимость разработки нового исторического метода, специально исследовал эту новую проблематику, философскую по своему характеру, рожденную самим фактом существования уже организованной и систематизированной к концу XIX в. исторической науки. Всем своим творчеством Ключевский старался показать, что историческая мысль может быть не только критической, но и конструктивной.

В основу периодизации русской истории Ключевский положил материальные признаки — географические, экономические, этнографические, заменив господствующие ранее в науке юридические основания фактами колонизации. Таким образом, каждый из периодов русской историиднепровский, верхневолжский, великорусский и всероссийский — получал в трудах ученого свою особую характеристику, основанную на сочетании комплекса признаков: географическо-этнографических, экономических, социальных и политических. Именно такой подход оказал в дальнейшем сильное влияние на учеников Ключевского, особенно в вопросах периодизации и многофакторного анализа исторического процесса. Его последователи в основном стали разделять позитивистский взгляд на историю как на накопление доказательств. Например, смелые конструкции русской истории Милюкова, особенно ее начального периода в контексте идеи место-развития, помогли избежать односторонности.

Идеи теоретиков позитивизма нашли дальнейшее воплощение в творчестве П. Н. Милюкова. Будучи сторонником многофакторного анализа, Милюков рассматривал исторический процесс как эволюцию национальных организмов, взятую в контексте закономерно повторяющихся и видоизменяющихся социологических рядов. Сформулированное им понятие национального организма видится как особая единица научного изучения. По замыслу автора, это не автономный и самодостаточный культурно-исторический тип, а неизменный элемент бесконечно трансформирующейся эволюции. В свою очередь эволюция показана как развитие одновременно нескольких параллельных рядов, повторяющихся повсюду и соответствующих многогранным сторонам исторического процесса.

Принимая закономерную последовательность социального развития за основной фактор исторического процесса, Милюков склонялся к необходимости изучения прежде всего единообразных действий отдельных элементов, и только потом уже — их сочетаний, которые при бесконечной сложности явлений будут бесконечно разнообразны. При этом Милюков рассматривал государственность как один из важнейших факторов, влияющих на ход исторического процесса. В элементарном состоянии экономического фундамента, вызванном на первоначальном этапе влиянием географического фактора, он увидел причину усиления власти государства. Исторический процесс в трактовке Милюкова выглядел как результат действия комплекса причин, классифицированных в три взаимообусловленные группы: внутренние, внешние и субъективные с элементами случайности. Вслед за Кавелиным, российскую историческую эволюцию Милюков рассматривал в контексте включенности в мировые социальные процессы, одновременно подчеркивая черты сходства и отличия — крайнюю элементарность и совершенное своеобразие. При этом своеобразие вырисовывалось более четко, нежели черты сходства. Как и Кавелин, Милюков выделял два периода развития народа, основываясь на идее роста самосознания, — органический и критический. В последнем случае речь идет о становлении народа в процессе осмысления национальной самотождественности.

В общей ретроспективе мыслителей новоевропейской эпохи интенции Р. Ю. Виппера и П. Н. Милюкова выглядят схожим образом и резюмируют историософские искания конкурирующих философских направлений XIX столетия. Ко времени их творчества сложился довольно устойчивый круг историософских воззрений. История как выполнение тайного плана природы (Кант), всемирно-исторический процесс как преемственность «главных» народов на основе саморазвивающегося духа (Гегель), история как единство цивилизаций (Гизо), общность эволюций отдельных народов (Спенсер), единый органический процесс с разнообразными формами (Кавелин), единство в многообразии линий эволюции, базирующееся на преимущественно социологических и психологических закономерностях, индивидуальность каждой истории, являющейся одновременно элементом общечеловеческого развития (Ключевский).

Виппер и Милюков рассматривают исторический процесс как эволюцию множества национальных организмов. Только у Милюкова все это «единство в многообразии» жестко проецируется * сквозь призму закономерно повторяющихся и видоизменяющихся социологических рядов, а Виппер подчеркивает бесконечную сложность и изменчивость комбинаций их развития. В первом приближении создается впечатление, что он близок к отрицанию единства и структурности исторического процесса, особенно в свете критики прогресса. Однако Виппер учитывает целостную картину человеческого прошлого, связующим звеном в которой служит культурная преемственность народов. Выразительно подчеркивая индивидуальность каждой национальной культуры, мыслитель избегает крайностей. Его конструкция всемирной истории не похожа на мозаику самостоятельно функционирующих частей, наоборот, она представляет стройную систему исторических эпох, связанных между собой идеей культурного заимствования. Каждое государство в его исторической панораме имеет свое лицо, выраженное двойственной сущностью — оригинальностью и общностью.

В историософских построениях Виппера, по примеру Ключевского, имманентно раскрываются два процесса: государствообразование и национальное становление. На материале отечественного опыта первый процесс выглядит исключительно как складывание империи в ее классических характеристиках — экспансия, единовластие, насилие, подчинение, отсутствие, индивидуализма, второй — как рост национального самосознания на фоне общеевропейского развития. Однако, роль власти звучит более определенно, чем роль общества. Русский народ характеризуется автором как многоспособный, но не успевший набраться должной энергии в связи с затянувшимся становлением индивидуального начала.

Русская история занимает своеобразное место в творчестве Виппера. За редким исключением она не выступает в качестве специального предмета исследования, но органично вплетается в канву общеевропейской ^ у истории. Всем своим творчеством Виппер убеждает читателей в том, что история нужна не только как средство отражения прошлого, но как способ решения современных задач. Вот почему в раскрытии всемирной истории его интересуют в первую очередь проблемы, актуальные для современной российской действительности — вопросы власти, экономических взаимоотношений, психического склада людей, степени влияния среды на общественное развитие.

В своих поисках закономерностей социокультурного развития Н. А. Рожков как ученик Ключевского высвечивает своеобразный культурно-^ исторический тип России на рубеже XIX — XX веков. В его историческом теоретизировании она является страной со смешанным типом городской и сельской культуры при равной обоснованности потенциальных возможностей каждой. Эволюционный подход позволил историку выйти за рамки стандартного эмпирического исследования и взглянуть на процессы, происходившие в России, с философской точки зрения. В результате сложилась во многом новаторская, цельная картина истории России, основанная на последовательно материалистическом или экономико-детерминистском подходе.

В проблемном поле позитивизма весь социокультурный комплекс выстраивается на принципе многофакторного детерминизма и включает в себя политические, экономические, социальные, правовые, психологические, интеллектуальные, идейные, религиозные и этические элементы исторически развивающихся самобытных культур. Культурный фактор в позитивистской интерпретации является главным, наряду с природным и общественным. В трактовке сторонников позитивизма культура осмысляется двояко: в широком онтологическом значении как основополагающий принцип человеческого бытия и как гуманистическое измерение истории. Дискурсивный анализ культурологических воззрений философов указывает на своеобразную эволюцию позитивистской мысли. Если Кареев разде-^ лял тезис о взаимозависимости человека и априорно заданного культурноисторического мира, то в трудах Милюкова вырисовывались новые грани культурной традиции на основе принципа многофакторного детерминизма, а в творчестве Виппера уже отчетливо звучала тема критического осмысления социокультурного прогресса.

Прогресс в русском позитивизме впервые предстает не как отвлеченная умозрительная сущность, а своеобразный синтез разнообразных линий эволюции общества, различных национально-культурных образований в единство, способных обеспечить более высокий уровень условий ^ личностного и одновременно национально-государственного совершенствования. Сама по себе проблема прогресса рассматривается как разрешимая на базе этого синтеза, возникающего в диалоге культур и народов. При этом, в соответствии с либеральной доминантой позитивистского учения именно гуманистический фактор оказывается решающим при определении прогрессивности, наряду с экономическим, социальным, политическим и духовным и т. д. И здесь вновь вырисовываются глубоко оригинальные черты понимания прогресса и его факторов, раскрытые русскими позитивистами и не утерявшие своей значимости сегодня.

Гуманистический фактор в соответствии с либеральной доминантой позитивистского учения оказывается решающим при определении прогрессивности, наряду с экономическим, социальным, политическим, правовым и духовным. Несмотря на противоречия российским исследователям удалось приблизиться к построению целостной модели личности. Позитивистская мысль уделяет большое внимание дуалистическому положению человека в универсуме. В социальной структуре личность является частью целого, членом общества, по отношению же к культуре она рассматривается как носитель ее норм, выразитель известной культурной группы, хранитель традиций. Многомерность характеристики личности в социокультурной среде объясняется наличием объективных и субъективных условий, где первыми выступают исторически сложившиеся социальные формы, а вторыми — внутренний мир самого человека.

Смыслообразующим ядром историософских построений стало гуманистическое измерение истории, постулирование нравственных принципов человеческого бытия. Именно поэтому можно охарактеризовать русский позитивизм как сфокусированный на историософской, гуманистической проблематике. В отличие от западноевропейской версии позитивизма, русский позитивизм, как и русская философия в целом, несет на себе печать интереса прежде всего к ситуации человека в истории, задачам решения социально-этических проблем. Гуманистический фактор вставлен в кадр социума и влияет на социальные связи и институты, и наоборот, последние оказывают воздействие на формы и свойства культуры. Поэтому в программу позитивистского исследования входит задача выявления комбинации факторов, которые на определенном этапе развития определенным образом влияют на ход исторического процесса.

Проблема диалога культур в интерпретации русского позитивизма вышла за рамки традиционного спора об отношениях России и Запада и сфокусировалась на формуле «Запад — Россия — Восток». Взгляд на историю человечества как на единый всемирно-исторический процесс с одновременным признанием многообразия культур сделал возможным достижение, казалось бы, взаимоисключающих задач: учитывать целостную картину прошлого человечества и высвечивать индивидуальность каждой национальной культуры. Базовым основанием этих рассуждений выступил тезис о том, что любой национальный организм наделен внутренней способностью оценивать и усваивать элементы соседней культуры. В этой связи, Россия представляется как особое культурное явление, объективно включенное во всемирно-исторический процесс. Взаимодействие России и Запада, в позитивистском видении, осуществлялось пропорционально степени их готовности и оригинальности: от религиозного отчуждения на на-^ чальном этапе, через копирование европейских форм, как наиболее прогрессивных, в XVII и XVIII веках, к осознанному взаимовыгодному диалогу обеих культур в XIX столетии. Диалог культур России и Запада, высвеченный в позитивистском ключе на базе идеи сотрудничества, солидарности и кооперации, выступает важным фактором прогрессивного развития истории.

Таким образом, российская позитивистская философия истории рубежа XIX-XX столетий являет собой реакцию на субстанциалистские версии интерпретации истории, в которых культурное своеобразие ^ предстает как вторичное. Гуманистический смысл истории становится для них главным в осмыслении проблемы социокультурного развития. Теоретики русского позитивизма уходят от одномерного видения исторического процесса, пытаясь осуществить гибкий синтез различных подходов, сложившихся в Новое время и современную им эпоху. Позитивистская теория факторов оказывается платформой примирения радикально разнородных установок, которые, вопреки русским авторам позитивистской ориентации, при всей их декларируемой взаимодополнительности, не теряют своей полярности друг к другу, не могут составить непротиворечивое единство. Сознательно допускаемая имманентная противоречивость взгляда на историю, обнаруживаемая в их сочинениях, выглядит отличительной чертой таковых, а в социальном плане порождена положением России между Востоком и Западом, генерирующим нескончаемую дискуссию о возможности культурного заимствования и диалога.

Творчество К. Д. Кавелина, Н. И. Кареева, В. О. Ключевского, П. Н. Милюкова, Р. Ю. Виппера и Н. А. Рожкова со всей очевидностью свидетельствует, что проблема взаимосвязи истории, культуры и общества может быть решена позитивно. Принятый ими тезис о всемирной и национальной истории как процессе эволюции множества линий человеческих общностей позволяет учитывать общую историческую панораму и индивидуальные особенности каждой культуры. Вместе с тем, в границах позитивистского мышления до конца не снимается противоречие поступательного прогрессивного хода истории и гуманистического измерения таковой. Причина* по всей видимости, коренится в присутствии непреодолимой дилеммы эмпирической истории и теоретических обобщений, имманентно заложенной в самом основании этого мировоззренческого учения.