Психология толерантности

Содержание Введение

1. Стереотипы и стереотипизация: основные методологические подходы

2. Проблемы толерантности к чужим стереотипам в современном мире

3. Необходимость гражданско-правового оформления принципов толерантности Заключение Список литературы

В истории человечества нетерпимость присутствовала всегда, порождая войны, религиозные преследования и идеологические противостояния. В повседневной жизни она выражалась и выражается в фанатизме, стереотипах, оскорблениях, а в государственном масштабе — в расовой дискриминации, преследовании по национальному, религиозному признаку, в нарушении важнейших демократических свобод.

Понятие толерантности формировалось на протяжении многих веков, и этот процесс продолжается до сих пор. Накапливая разносторонние значения, термин «толерантность» стремится соответствовать действительности, в которой многообразные проявления нетерпимости требуют новых средств преодоления. Так что «копилка» толерантности постоянно пополняется.

Согласно определению, данному в Декларации принципов толерантности (подписана 16 ноября 1995 года в Париже 185 государствами членами ЮНЕСКО, включая и Россию), толерантность означает «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности». Это определение, наиболее масштабное, подразумевает терпимое отношение к иным национальностям, расам, цвету кожи, полу, сексуальной ориентации, возрасту, инвалидности, языку, религии, политическим или иным мнениям, национальному или социальному происхождению, собственности и пр.

На русский язык с английского Декларация была переведена как «Декларация принципов терпимости». Но понятие «терпимость» не только не отражает полноты «толерантности», но и может быть прямо противоположно ему. Русский глагол «терпеть» имеет негативную окраску: терпение всегда пассивно и означает лишь внешнее сдерживание своего отношения («я его еле терплю»), никак не меняющее самой позиции нетерпимости. Напротив, «толерантность» толкуется в Декларации как «активное отношение, формируемое на основе признания универсальных прав и основных свобод человека» .

Толерантность и интолерантность становятся фундаментальными составляющими современного мира. Толерантность в ряде социумов становится основополагающим принципом не только межличностных отношений, но и взаимоотношений между секторами общества, государственными и общественными институтами. Широко обсуждаются проблемы использования принципов толерантности в межгосударственных отношениях.

Где границы толерантности? Где та грань, переступая которую — во имя благих принципов, — мы можем получить результат, обратный искомому? Какие наработки могут быть использованы в российском обществе, испытывающем нужду в формировании установок толерантного сознания?

Цель данной работы — проанализировать проблемы толерантности к чужим стереотипам.

1. Стереотипы и стереотипизация: основные методологические подходы

толерантность стереотип

Слово «стереотип» пришло из типографской лексики, в которой оно использовалось в XVIII веке для обозначения формы для печати оттисков. В научный оборот понятие стереотипа было введено американским журналистом У. Липпманом в работе «Общественное мнение» (1922). Липпман понимал под стереотипами создаваемые культурой образы людей из других групп, которые призваны объяснить поведение этих людей и дать ему оценку, и трактовал стереотипы как избирательный и неточный способ восприятия действительности, ведущий к ее упрощению и порождающий предрассудки. Вместе с тем Липпман высказал идею о том, что стереотипы являются неизбежными, будучи объективной функцией взаимодействия человека и окружающей его действительности и проекцией на мир собственных чувств, ценностей человека.

В последующие десятилетия понятие стереотипа, трактуемого как ригидное, упрощенное и предрассудочное обобщение, все активнее вовлекалось в научный оборот. Однако если вплоть до шестидесятых годов XX века исследователи стереотипов более всего интересовались ответом на вопрос, в какой мере они соответствуют действительности, то в последующие десятилетия изучение содержания стереотипов уходит на второй план, уступая место другой проблеме — выявлению причин и функций стереотипизации, а также возможных путей изменения стереотипов[8, c.48].

За три четверти века исследований стереотипов было предложено немало теорий; мы попытается выделить основные подходы, отдавая себе отчет в неизбежности известного упрощения в процессе такой классификации.

Прежде всего, следует различать теории, в которых стереотипизация объясняется существованием стереотипов на уровне культуры в целом, и теории, в которых делается упор на индивидуальных особенностях личности. Сторонники последних видят пути возможного преодоления стереотипов не в изменении культурных стандартов или реального статуса группы, подвергающейся стереотипизации, как приверженцы культурного подхода, а скорее в изменении взглядов личности — субъекта стереотипизации.

Когнитивные подходы выводят стереотипизацию из закономерностей процесса познания: акцент делается на процессах восприятия и категоризации. Человек не имеет возможности рассматривать каждую группу как уникальную, поэтому вынужден полагаться на стереотипы, в которых уже содержится необходимая информация. Категоризация обусловлена потребностью личности в создании именно тех представлений, которые были бы приемлемы в ее физическом и социальном окружении и которые являлись бы проекцией ценностей этой личности. С этой точки зрения, стереотипы не могут считаться иррациональными, так как они отражают рациональную избирательность воспринимающего. Признается и возможность неточности стереотипов — процесс познания сам по себе несовершенен, и в нем возможны ошибки.

В разных концепциях в рамках когнитивного подхода подчеркиваются различные аспекты стереотипизации — значимость индивидуального восприятия и социальной репродукции стереотипов, роль ценностей, знания, опыта, экспектаций в восприятии аутгрупп.

Подчеркнем, далее, что стереотип проводит жесткую грань как между представителями Своих и Чужих, так и между их свойствами. Различия между свойствами представителей двух групп превращаются в противоположности; всякое сходство между ними отрицается. Заметим, что, собственно, уже в самой оппозиции Свои-Чужие, Я-Другой (не-Я) заключены возможности «черно-белого» восприятия реальности, бинарной картины мира. Так, Врагу как крайнему случаю Чужого — в силу закономерностей бинарной логики — атрибутируются характеристики, противоположные тем, которые наиболее значимы для коллективной идентичности [8, c.49].

Подводя итоги обзору исследования стереотипов и стереотипизации, отметим основные черты данных феноменов. Независимо от разногласий в трактовке отдельных аспектов рассматриваемой проблемы, исследователи сходятся в определении стереотипизации как процесса приписывания индивидам характеристик на основании их групповой принадлежности, а стереотипов — как набора представлений о характеристиках (атрибутах) группы людей. Заметим, что и в отечественной социологии подобная интерпретация является ведущей. Основные свойства стереотипов могут быть обозначены следующим образом. Во-первых, они используются для оценки Своих и Чужих, потому не являются аксиологически нейтральными. Во-вторых, стереотипизация возникает тогда, когда при сравнении двух культур или социальных групп различия трактуют как полярные противоположности. В-третьих, это упрощенный способ репрезентации Другого: несколько характеристик «сплющиваются» в один, весьма упрощенный, образ, который и призван репрезентировать сущность всей группы. При этом имеет место гомогенизация Другого, который представлен как нечто однородное.

2. Проблемы толерантности к чужим стереотипам в современном мире

Проблема терпимости и нетерпимости занимает весьма специфическое место в истории, вероятно, более значительное, чем кажется. Нередко она имеет стимулирующий, конструктивный характер, иногда драматический, очень опасный. С ней связаны как времена подъема и расцвета, так и периоды социального и интеллектуального регресса, застоя, военных драм, геноцида.

В настоящее время эта проблема приобрела значимость, определяемую возможностями и потенциями, которыми располагает современное человечество. Она стала существеннейшим фактором движения в альтернативных направлениях — в направлении мира и согласия, интеграции и модернизации, благополучия и процветания, либо в сторону усиления конфронтационности, дезинтеграции, деградации, если ни гибели.

Нынешний мир находится перед лицом многочисленных опасностей — традиционных и новых, в числе которых политический радикализм с его жесткой нетерпимостью, военные конфликты и терроризм, который впервые в истории приобрел планетарный формат с небывалым числом жертв, со все более реальной перспективой применения оружия массового поражения. Однако кроме катастроф, предрекаемых многочисленными пророками современного апокалипсиса, не исключены также, видимо, демократические и мирные пути, на которых можно избежать катастрофизма [2, c.253].

Такие пути — это пути толерантности. Социально-позитивные реалии современного мира создаются и существуют на базе толерантных отношений. Так, свобода и демократия основаны на возможности альтернативно мыслить и действовать. Либеральная экономика, многопартийность, свободные выборы — это также возможность различной по формам и смыслу экономической и политической деятельности. Независимость СМИ — не только свобода выражать собственное мнение, но и убежденность в праве других отстаивать иную точку зрения. Суверенность личности — помимо прочего, правомерность «инаковости» в различных сферах человеческой жизни. Этот перечень можно было бы продолжить, но в данной связи существенно то, что либерально-демократические системы и принципы — это феномен, основанный на толерантных отношениях Существуют различные трактовки вопроса о характере, формах, пределах, границах, уровнях, степенях толерантности. Некоторые исследователи говорят о качественных градациях толерантности. Так, один из участников дискуссии на международной конференции «Толерантность как культурная универсалия», говоря о терпимости к тоталитарным режимам, утверждает: «таким образом, толерантность может быть как хорошей, так и плохой, и необходимо проводить различие между этими двумя противоположными вещами. Это не простая проблема, поскольку не существует четких критериев для ее разрешения».

Таким образом, концепция толерантности далека от однозначности, она может порождать ряд разночтений, даже парадоксов. Так, например, как это ни удивительно, «избыток» толерантности может вести к следствиям, аналогичным тем, к которым ведет ее «дефицит», характерный для авторитарных и экстремистских режимов и организаций — к «беспределу», насилию, войнам и т. п. И особенно это уместно, когда речь идет о толерантности к чужим стереотипам.

Хорошо известный пример — Мюнхенские соглашения, не менее характерный — превращение демократической Веймарской республики в нацистское государство. По существу это было результатом «избытка» терпимости к радикалистским движениям с присущими им общеизвестными стереотипами, которые всегда охотно пользуются демократическими механизмами и процедурами для прихода к власти, после чего отбрасывают их.

Ограничение толерантности нередко необходимо, даже когда речь идет о фундаментальных гуманистических ценностях, абсолютизация которых может оказаться не менее рискованной вещью, чем нигилистическое отношение к ним или их релятивизация. Так, например, толерантность в отношении «безграничного добра» в ряде случаев тождественна терпимости ко злу, для которого трудно представить более благоприятные условия, чем его беспрепятственное распространение и всепрощение [6, c.112].

Итак, эффективная толерантность к чужим стереотипам неизбежно должна исключать ее «избыток», так сказать «абсолютизацию терпимости». Более того, как это ни парадоксально, чтобы толерантность могла действенно выполнять свои функции, она должна включать существенные элементы нетерпимости, если вообще ни основываться на ней. Такая парадоксальная диалектика предполагает сочетание толерантности с нетерпимостью «к явлениям, в которых заложен разрушительный потенциал», преступности, терроризму, ксенофобии, расизму, антисемитизму и т. п., а также, так сказать, «нетерпимость к нетерпимости», нетерпимость к деструктивным стереотипам.

К.Поппер сформулировал эти выводы как «парадокс терпимости». Суть его в том, что «неограниченная терпимость должна привести к нетерпимости». При терпимости к нетерпимым, — говорит он, — последние неизбежно будут одерживать верх. «Во имя терпимости следует провозгласить право не быть терпимыми к нетерпимым… Мы должны провозгласить право подавлять их в случае необходимости даже силой» [10, c.193].

Итак, чрезмерная или неограниченная терпимость к чужим стереотипам ведет к ее фактическому самоуничтожению, превращению в собственную противоположность. Будучи слишком толерантными, мы, не желая того, способствуем интолерантности.

3. Необходимость гражданско-правового оформления принципов толерантности

Глобализация хозяйственной жизни является продуктом европейской цивилизации и свое теоретическое и идеологическое оформление впервые получила на Западе, но в настоящее время она всемирный процесс, охвативший жизнедеятельность людей во многих странах. Именно в ходе нее вызревают условия для диалога культур и создания общечеловеческих норм бытия. Однако чтобы продуктивно разворачивались чаемые многими гуманистами культурные общение и сотрудничество, необходимо реализовать принцип толерантности по отношению к разнообразным позициям, ценностей, норм и стереотипов в т. ч. Более того, этот принцип необходимо кодифицировать как гражданско-правовую норму. Только с помощью такой правовой легитимации толерантность станет предпосылкой диалога культур и приобретет впоследствии моральную ценностью [3, c.33].

Требование гражданско-правового оформления принципа толерантности — отнюдь не абстрактный императив или логический вывод, вытекающий из анализа глобальных процессов, необходимости выживания всех и каждого в обстоятельствах многополярного мира и различного рода суверенизации. Его действительная основа создается реальной хозяйственной и социально-политической деятельностью в таких обстоятельствах. Условия толерантности обнаруживаются в практике международного урегулирования экономической экспансии и национальных конфликтов легитимными международными организациями. Толерантному поведению также способствуют новые виды деятельности и способы социализации, не укорененные в религиозно-конфессиональных традициях, автономные от этнической принадлежности, и в силу своей мобильности и разнообразия, незаидеологизированные. Ведущая тенденция в актуализации толерантности заключена в завоеваниях либерально-демократического правового сознания и в их интернализацию современными институтами власти и реальной политической деятельностью людей.

В российской общественной жизни мы наблюдаем те же процессы, которые трансформируют представления о толерантности в реальный механизм взаимодействия людей на разных уровнях и в разных сферах общественной жизни. В историческом и действительном опыте становления гражданско-правового сознания в нашей стране заложен мощный потенциал отстаивания либерально-демократических установок и ценностей. Реализация такого потенциала нуждается, не просто в научном обосновании, а в превращении этих обоснований в публичную социально-правовую экспертизу и в процедуру политической легитимации.

Заключение

В работе были рассмотрены проблемы толерантности к чужим стереотипам в современном мире. В заключение сделаем основные выводы.

Понятие толерантности формировалось на протяжении многих веков, и этот процесс продолжается до сих пор. Накапливая разносторонние значения, термин «толерантность» стремится соответствовать действительности, в которой многообразные проявления нетерпимости требуют новых средств преодоления. Так что «копилка» толерантности постоянно пополняется.

Подводя итоги обзору исследования стереотипов и стереотипизации, отметим основные черты данных феноменов. Независимо от разногласий в трактовке отдельных аспектов рассматриваемой проблемы, исследователи сходятся в определении стереотипизации как процесса приписывания индивидам характеристик на основании их групповой принадлежности, а стереотипов — как набора представлений о характеристиках (атрибутах) группы людей.

Проблема терпимости и нетерпимости занимает весьма специфическое место в истории, вероятно, более значительное, чем кажется. Нередко она имеет стимулирующий, конструктивный характер, иногда драматический, очень опасный. С ней связаны как времена подъема и расцвета, так и периоды социального и интеллектуального регресса, застоя, военных драм, геноцида.

Концепция толерантности далека от однозначности, она может порождать ряд разночтений, даже парадоксов. Так, например, как это ни удивительно, «избыток» толерантности может вести к следствиям, аналогичным тем, к которым ведет ее «дефицит», характерный для авторитарных и экстремистских режимов и организаций — к «беспределу», насилию, войнам и т. п. И особенно это уместно, когда речь идет о толерантности к чужим стереотипам.

Итак, эффективная толерантность к чужим стереотипам неизбежно должна исключать ее «избыток», так сказать «абсолютизацию терпимости». Более того, как это ни парадоксально, чтобы толерантность могла действенно выполнять свои функции, она должна включать существенные элементы нетерпимости, если вообще ни основываться на ней. Такая парадоксальная диалектика предполагает сочетание толерантности с нетерпимостью «к явлениям, в которых заложен разрушительный потенциал», преступности, терроризму, ксенофобии, расизму, антисемитизму и т. п., а также, так сказать, «нетерпимость к нетерпимости», нетерпимость к деструктивным стереотипам.

Таким образом, определенную во введении цель работы можно считать достигнутой в полном объеме.

1. Аствацатурова М. А. Диаспоры в Российской Федерации: формирование и управление. — Ростов-на-Дону — Пятигорск: СКАГС, 2008.

2. Васильев В. А. К вопросу о толерантности с современной России // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 3. С.249−262.

3. Гасанов Н. Н. О культуре межнационального общения // Социально-политический журнал. 2010. № 3. С.232−237.

4. Денисовский Г. М., Козырева П. М. Политическая толерантность в реформируемом российском обществе второй половины 90-х гг. — М., 2002.

5. Здравомыслов А. Г., Цуциев А. А. Этничность и этническое насилие // Социологический журнал, 2004. — № 3.

6. Золотухин В. М. Две концепции толерантности./ Кузбас. гос. техн. ун-т. Кемерово, 2009.

7. Золотухин В. М. Толерантность. — Кузбас. гос. техн. ун-т. Кемерово, 2002.

8. Лекторский В. А. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопросы философии. 2009. № 11. С.46−54.

9. Михайлов В. Д. Толерантность как духовно-нравственная основа гражданского согласия // Терпимость: идеи и традиции. Материалы Международной научной конференции «Через толерантность к взаимопониманию и миру» (Якутск, 12−15 июля 2004 г.). Якутск, 2005. С. 32−35.

10. Поппер К. Открытое общество и его враги. — М., 2002. — Т.1.